Энвер Ходжа родился в октябре 1908 года в южной Албании, в городе Гирокастра в семье служащих.

В 1926 году Ходжа окончил начальную шкоду в Гирокастре, а в 1930 году — лицей в городе Корче. Затем поступил на факультет естественных наук университета в Монпелье (Франция), который окончил с отличием в 1934 г.

В это время Ходжа познакомился с деятелями албанской секции Французской компартии. В 1935—1936 годах он побывал в Бельгии, где вступил в Бельгийскую компартию, публиковался в её печатных органах. В своих статьях Ходжа обрушивался на троцкистов, бухаринцев, албанских монархо-фашистов. Греческая и итальянская секции Коминтерна помогли Ходже наладить связи с коммунистическим подпольем в Албании, которое стремилось сформировать свою коммунистическую партию.

Весной 1936 года Энвер Ходжа возвратился в Албанию, где преподавал французский язык в корчинском лицее. Ходжу избрали в руководящий состав коммунистических групп в Корче и Тиране, а в своём родном городе Гирокастре он возглавил такую группу.

В 1938 году в парижской больнице умер от чахотки лидер корчинских коммунистов А. Кельменди. Ходжа, поддержанный греческой и французской секциями Коминтерна и лично Г. Димитровым, возглавил эту группу.

Жизнь революционера — нелегальное положение, запрет на работу в профашистской Албании, аресты — делала его закалённым сталинистом — стальным большевиком-ленинцем, вгрызающимся в горло ненавистной буржуазии. А самоотверженность и большевистская стойкость и приносила ему известность в среде албанской оппозиции.

В марте 1938 года по линии Коминтерна Ходжа был направлен в СССР, где он находился чуть больше года. В Москве Энвер учился в институте Маркса — Энгельса — Ленина и в Институте иностранных языков, продолжая заниматься переводами на албанский язык речей и книг Молотова, Вышинского. В апреле 1938 года он впервые встретился со Сталиным и Молотовым.

В апреле 1939 года Албанию оккупировали фашистские войска. По решению Исполкома Коминтерна Ходжу переправили в Албанию вместе с двумя помощниками из ЦК ВКП(б), которые обеспечивали связь со Сталиным.

Итальянский оккупационный суд заочно приговорил Ходжу к смерти. Но несмотря на это он активно занимался антифашистской деятельностью.

Подпольная конференция коммунистов Албании, созванная в Тиране 7 ноября 1941 года, провозгласила создание Компартии Албании. Энвер стал заместителем её председателя Кочи Дзодзе и был также утверждён в качестве главнокомандующего партизанскими формированиями.

В 1942 году Ходжа женился на 20-летней Неджимие Руфи, дочери рабочего нефтепромысла из города Кучова. Она стала единомышленником мужа во всех его начинаниях. Была членом политбюро, секретарём ЦК, председателем Демократического фронта Албании (так с 1946 года стал называться созданный в 1943 году Национально-освободительный фронт).

Осенью 1942 года Ходжа приехал в Москву, где встретился с руководителями Коминтерна и Советского Союза. Он заверил своих товарищей по борьбе в неотвратимости разгрома фашистов и их пособников, в намерении построить социализм в Албании на основе учения Ленина — Сталина.

После разгрома нацистов под Сталинградом и Курском и успешных операций Албанской народно-освободительной армии (АНОА) стратегическая инициатива в Албании полностью перешла к коммунистам.

С октября 1944 года Э. Ходжа стал премьер-министром и одновременно министром иностранных дел во вновь сформированном правительстве.

Сразу после войны возник конфликт между Ходжей и Тито; Джилас и Кардель уговаривали Энвера поддержать идею образования конфедерации и вхождения Албании в состав Югославии. Но Ходжа был непреклонен. Он убеждал Политбюро ЦК ВКП(б) в опасности политики, предупреждал, что Белград идёт по капиталистическому пути и обманывает большевистское крыло мирового комдвижения.

«Югославская Федерация как объединение различных республик с формальной стороны прогрессивна. Поэтому способствовать её распаду было бы ошибочно. Но против титовцев как предателей марксизма-ленинизма следует вести идеологическую и политическую борьбу. В этой борьбе нельзя скатываться на позиции албанского или иного шовинизма, не следует противопоставлять себя югославскому народу. Необходимо добиваться для всех народов Югославии права на самоопределение вплоть до отделения от Федерации, не озлобляясь против сербов или других народов Югославии. Их необходимо убедить в том, что титовское руководство ведёт народы Югославии к пропасти, и пусть югославы сами решают свою судьбу».

В 1950 году Албания вступила в СЭВ, а в 1955 году — в Варшавский Договор.

Первый пятилетний план Албании был разработан в советском Госплане, и Ходжа внёс в этот план ряд корректив, после чего его направили в Албанию, где разворачивались коллективизация сельского хозяйства, строительство электростанций и предприятий, перерабатывавших разнообразное албанское сырьё. Под руководством товарища Энвера Ходжи, Албания, впервые после многих лет то османского ига, то фашистского «глобального концлагеря», обретя свободу, встала на мирный путь прогресса, расцвета и социализма. Вроде бы ничего не предвещало бед — народные массы недавно разбили в щепки фашистов и захватили власть, вооружились революционной марксистско-ленинской теорией и интегрировались в систему международной диктатуры пролетариата и социализма. Сталинский Советский Союз и братские страны помогали чем нужно… Однако пришёл 1953 год, 5 марта… Чёрный день в истории международной пролетарской Революции. Не стало Кобы…

В течение двух недель траура Энвер Ходжа никого не принимал, нигде не появлялся — трудно было ему смириться со смертью Вождя мирового пролетариата и просто хорошего друга.

Тем временем в СССР шла ожесточённая возня среди повылезших наружу из всевозможных щелей «бывших» троцкачей, зиновьевцев и бухаринцев — разномастных ревизионистов, капитулянтов и прочих «праволевых ублюдков», поведших впоследствии СССР и целый ряд соцстран по капиталистическому пути. Жестоко расправившись с большевиками, вся эта шатия-братия превратила диктатуру пролетариата в личное всевластие, социализм — в государственно-бюрократический капитализм, а СССР из маяка надежды всех угнетённых масс — в социал-империалистическую сверхдержаву, подминающую под себя куски «мирового пирога». Внешне вроде бы ничего не менялось: Ходжу, как и прежде, в советской прессе называли другом и союзником, а Албанию — братской страной. Но подспудно противоречия нарастали.

ⅩⅩ съезд КПСС стал отправной точкой контрреволюции не только в СССР, но и во всём соцлагере, расколовшей комдвижение на большевиков-ленинцев слева и советских ревизионистов справа. Ходжа без разговоров остался на старых большевистских позициях, идя вразрез с пробуржуазной линией Москвы.

Вскоре после ⅩⅩ съезда, в 1956 году состоялся Ⅲ съезд Албанской партии труда, на котором часть делегатов, под влиянием хрущёвского доклада в Москве, подвергли резкой критике ходжаистскую линию. Эта акция была подготовлена с помощью провокаций и потуг хрущёвского политбюро.

Энвер громит хрущёвцев

В условиях конфронтации с другими соцстранами Восточной Европы, Ходжа призывал «жить, работать и бороться как в окружении», исходя из тезиса «строительства коммунизма в окружении ревизионистов и империалистов». На вооружение были взяты советские лозунги и методы тридцатых — сороковых годов.

В 1962 году Албания вышла из СЭВ, а в 1963 году заявила, что не намерена выплачивать долги СССР и его союзникам.

Ходжа переориентировался на Китай и вместе с Председателем Мао Цзэдуном стал формировать революционный центр коммунистического движения, в противовес московским реставраторам капитализма.

С 1962 по 1972 год Албания представляла интересы КНР в ООН, а с 1972 года китайцы и албанцы в ООН совместно клеймили Москву и Вашингтон, призывали развивающиеся страны объединиться в борьбе со сверхдержавами.

В конце шестидесятых годов, после кончины Мао и расправы с «бандой четырёх», КНР пошла на примирение с Западом. Недобитая собака Дэн Сяопин, ослеплённый успехом ревизионистов в СССР, решил пойти по их колее. Албано-китайские отношения резко ухудшились.

В 1968 году Ходжа заявил о выходе из Варшавского Договора в связи с его агрессией в Чехословакии. В мире в то время поднималась волна народного движения против империализма, войн и насилия. Причём эта волна была смертоносной, как для западных империалистов, так и для советско-китайских ревизионистов. Именно в её русле выстраивал свою линию Энвер Ходжа.

Он объявил колеблющихся врагами народа и партии. В стране, по инициативе масс, снизу была развёрнута чистка кадров всех уровней, продолжавшаяся вплоть до кончины Энвера.

Ходжа так и не помирился с СССР. Советское руководство не отвечало на критику Тираны с 1965 года. Албанию просто замалчивали в средствах массовой информации — типичное поведение зажравшихся и в то же время боящихся как черт ладана любой народной инициативы престарелых КГБшно-КПССных партбилетоносцев

Стремление Ходжи уберечь страну от тлетворной буржуазной идеологии и ревизионизма, от частых пересмотров собственной истории и собственного опыта, от социально-экономических и политических пороков и язв, порождаемых капитализмом и ревизионизмом, воплощалось в различных областях экономики, во внутренней и внешней политике страны истинного социализма, в повседневной жизни албанцев.

Албания, длительное время получавшая значительную экономическую помощь от СССР и других стран СЭВ, а также от КНР, во второй половине 70-х годов провозгласила политику отказа от иностранных кредитов и другой помощи, угрожающей экономической и политической независимости государства диктатуры пролетариата. Ценой огромных материальных и трудовых усилий, Албания оказалась в состоянии преодолеть трудности, обусловленные прекращением сотрудничества с промосковскими «соц»-странами. Усилив экономическую и политическую централизацию, подчинив все наличные средства и ресурсы делу выживания в окружении, максимально используя научно-техническое сотрудничество со многими странами (которое никогда не прерывалось), жестоко карая за некомпетентность, халатность, бюрократизм и тем более за «мелкое» воровство (уже не говоря о «крупном»), Албания смогла обеспечить экономическую и политическую стабильность и самостоятельность, сравнительно высокие темпы роста валового национального продукта (в 80-х годах — 10—15 процентов в год).

За счёт национального производства полностью удовлетворялись потребности в зерне (урожайность пшеницы в 80-х годах — до 42 ц/га), мясомолочных продуктах, одежде и обуви, медикаментах, многих предметах длительного пользования. Нефтехимические, металлургические, деревообрабатывающие и другие предприятия, созданные в 70—80-х годах, на 80—90 процентов обеспечивали страну чёрными и цветными металлами, алюминием, сельхозтехникой, автомобилями, многими видами энергетического и промышленного оборудования, нефтепродуктами, удобрениями, стройматериалами, электровозами, вагонами…

Приняв за основу советский опыт индустриализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства, используя богатые природные ресурсы (хром, медь, бокситы, нефть и газ, железо-никелевая, цинковая и марганцевая руды и др.), с небольшим по численности, но самоотверженным и трудолюбивым населением албанское руководство проводило и проводило курс на создание полностью самообеспечивающейся экономики, на расширение экспорта не за счёт сырья, а полуфабрикатов и готовых изделий.

Страна, не имевшая до середины 70-х годов чёрной металлургии, стала производить более 50 видов стали и 80 — проката. Страна, не имевшая железных дорог до конца 1950-х годов, стала производить и экспортировать рельсы и некоторые виды грузовых вагонов. Электрифицированная до середины 50-х годов лишь на 20 процентов территории за счёт небольших дизельных ТЭС, Албания экспортировала электроэнергию в Болгарию, Югославию, Грецию, Румынию, располагала крупными ГЭС на Балканах, развивала биоэнергетику, геотермальную и солнечную энергетику. Страна, в которой до 50-х годов около 80 процентов населения было неграмотным, стала обществом всеобщей грамотности не только албанцев, но и проживающих в Албании греков, сербов, черногорцев, македонцев, турок; в стране появились десятки вузов и исследовательских институтов, обучались студенты из ряда стран Азии, Африки, Латинской Америки.

Если до диктатуры пролетариата население республики считалось обречённым на вымирание вследствие многочисленных 6олезней, эпидемий, отсутствия системы здравоохранения, то при Энвере в Албании был самый высокий уровень рождаемости в Восточной Европе — 33 человека на 1 тысячу жителей и минимальный уровень смертности — 6 человек на 1 тысячу жителей. Среднемесячная зарплата рабочих и служащих составляла 730—750 леков, плата за квартиру, построенную в госсекторе,— 10—15 леков, в кооперативном секторе — 25—30 леков (100 леков на 1985 год составляли примерно 12 долларов — по сегодняшнему курсу). Проработавшие на одном предприятии не менее 15 лет имели право на ежегодную бесплатную путёвку на курорты (с 50-процентной скидкой членам семьи); цены на медикаменты снижались один раз в три-четыре года. Трудящиеся, школьники, студенты пользовались бесплатным питанием по месту работы или учёбы, школьная форма и учебники также были бесплатными. Студентам выплачивались стипендии имени В. Ленина, И. Сталина. Э. Ходжи. Рабочие и служащие к месту работы и обратно доставлялись государственным (ведомственным) транспортом по льготным тарифам.

Ежегодный оплачиваемый двухнедельный отпуск большинство трудящихся проводило на курортах «семейного типа». В случае кончины одного из супругов членам семьи в течение года выплачивалась ежемесячная зарплата (или пенсия) умершего. При рождении первого ребенка женщина получала 10-процентную прибавку к зарплате, второго — 15-процентную, при этом оплачиваемый (в сумме месячного заработка и доплат) отпуск по рождению и уходу за ребенком составлял два года (в том числе послеродовой — полтора года); в случае потери кормильца женщина в течение трёх лет получала 125 процентов своей зарплаты.

Примечательно, что в Албании ещё в 60-е годы был полностью отменен подоходный налог, а с 1984 года наполовину уменьшен налог на холостяков и малосемейных. Ежегодно летом, по примеру «сталинского» снижения цен в нашей стране, в Албании снижались розничные цены на многие потребительские товары в среднем на 5—15 процентов.

Сельхозпродукты, некоторые продовольственные товары (хлеб, молочные, мясные продукты, шерсть, оливки, ягоды, чай и др.) вообще запрещено было продавать на рынках. Государство, часто повышая закупочные цены, способствовало уменьшению рыночной торговли продовольствием. Т. е. рыночная зараза, так яростно навязанная в СССР троцкистско-бухаринскими последышами после смерти И. В. Сталина, в ходжаистской Албании искоренялась всеми силами.

Несмотря на империалистическую и социал-империалистическую изоляцию, Албания активно участвовала в международных выставках и ярмарках, развивала торговые, научно-технические связи.

В стране, как и прежде, уделялось неослабное внимание пропаганде опыта социалистического строительства в СССР до 1953 года, изучению практики народно-демократических преобразований в странах Восточной Европы (кроме титовской Югославии, считающейся с 1948 года страной классического ревизионизма), Китае, Корее, Вьетнаме, на Кубе. Если до 1953 года была только одна ревизионистская партия и страна — Югославия, то после ⅩⅩ съезда КПСС ревизионистами оказались все восточноевропейские страны во главе с СССР, а с 1976 года, т. е. после смерти Мао, к числу социал-империалистов и предателей марксизма-ленинизма стал относиться и Китай. Албанию, Кубу, и КНДР ходжаисты называли подлинно социалистическими странами.

Резко отрицательно относились в Албании к политическим и экономическим реформам в СССР, КНР, странах Восточной Европы, считая хрущёвско-брежневско-косыгинские и дэнистские «нововведения» укреплением государственно-бюрократического капитализма, изменой марксизму-ленинизму, дальнейшим политическим и экономическим разложением социализма. Забастовки шахтёров в СССР Ходжа совершенно справедливо и точно назвал «классовой борьбой пролетариата против бюрократов-капиталистов».

В 1983—1985 годах здоровье Ходжи резко ухудшилось, он перенёс инфаркты, инсульты, у него обострился диабет. В марте 1985 года врачи предписали Ходже длительный отдых ввиду нарастающей сердечной недостаточности.

20 лет назад, 11 апреля 1985 года после кровоизлияния в мозг Энвер Ходжа скончался. Не стало больше одного из последних большевиков сталинской закалки и стойкости. Не стало вскоре и самой социалистической Албании. Таковы были контрреволюционные процессы в мире, разрушившие один из последних бастионов социализма. Под влиянием «красивой зажиточности» титовской Югославии, а точнее — красивой зажиточности её правящей ревизионистской клики, ряд руководителей Албанской партии труда не удержались перед этим «искушением». Итог, собственно, нам известен — сегодня Албания, раздираемая югославскими, американскими и турецкими империалистами, а также исламскими фундаменталистами, превратилась в самую, пожалуй, бедную и несчастную страну Европейского континента, да и всего мира.

Однако остался с нами опыт строительства социализма в Албании — опыт очень интересный и нужный нам для дальнейшего изучения. А идеи Энвера Ходжи как продолжателя идей марксизма-ленинизма мы поднимаем на наше большевистское красное знамя, наряду с идеями Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, Мао, Че Гевары и многих-многих других солдат Мировой Революции.