Казалось бы, что может быть определённее, яснее понятия «женское социалистическое движение». А между тем, сколько недоумений оно вызывает и как часто повторяются восклицание, вопросы: что такое женское рабочее движение? Каковы его задачи, стремления? Почему не сливается оно с общим движением рабочего класса, почему не растворяется в нём, раз социал-демократия отрицает существование самостоятельного женского вопроса? Не пережитки ли это буржуазного феминизма?

Подобные вопросы приходится слышать не в одной России. Они повторяются почти во всех странах, звучат на всех языках. Но, что всего любопытнее, чем менее развито женское социалистическое движение, чем малочисленнее количество организованных работниц, тем громче и увереннее звучат и голоса тех, кто отрицает необходимость выделенной работы среди женщин пролетариата, и упрощённо-схематично разрешает весь запутанный узел женского и общесоциального вопроса.

Женское рабочее движение стихийно выросло из недр капиталистической действительности. Но долгое время оно шло ощупью, искало путей, колебалось в выборе методов. И сейчас ещё, несмотря на то, что женские социалистические организации существуют во всех странах, где классовая рабочая партия пустила глубокие корни, оно всё ещё находится в периоде формирования и самоопределения. Формы женского рабочего движения крайне пестры, разнообразны, они варьируют по странам, приспособляясь к местным условиям, к характеру рабочего движения. Но постепенно, особенно в странах, где социал-демократия заняла прочное место, напр. Германии, Австрии, Скандинавских странах, складывается и определённый тип женского социалистического движения.

Едва ли найдётся сейчас социалист, который решится оспаривать необходимость широкой организации женского пролетариата; социал-демократы во всех странах гордятся теперь численностью «женской армии» и, взвешивая шансы на успех в классовой борьбе, учитывают и эту, быстро возрастающую, силу. Если существуют разногласия, то не по существу вопроса, а лишь относительно методов и способов организации женской половины рабочего класса. Однако в этом споре жизненная победа во всех странах остаётся за защитниками германской формы движения; слитности партийной организации мужской и женской половины рабочего класса, при известной выделенности и самостоятельности женского социалистического движения.

Женское социалистическое движение ещё пока молодо по времени своего существования; каких-нибудь 20 лет тому назад о нём не было слышно даже в странах, насчитывающих сотни тысяч и даже миллионы наёмных работниц.

Правда, уже тогда рабочие организации, союзы, партия, насчитывали в своих рядах и работниц. Но, вступая в члены партии или профессиональной; организации, работницы как бы заранее, отрекались от своих специфически женских задач; они шли на служение общеклассовому делу. Так было в Германии до середины 20-х годов, в Англии до 20 века, так было в России до революционных бурь. Защита специально женских интересов, углубление вопросов, касающихся работницы, как женщины — без боя отдавались в руки феминисток буржуазного лагеря.

Поворотным пунктом можно считать середину 90-х годов. На съезде германской рабочей партии в Гааге в 1896 г. установлены были основы специальной, выделенной, самостоятельной работы среди женщин. В том же году на Лондонском международном социалистическом съезде состоялось первое частное совещание 30 женщин-социалисток, делегаток международного конгресса, от Англии, Германии, Америки, Голландии, Бельгии и Польши, положившее начало скромным попыткам вызвать в жизнь женское социалистическое движение.

Это частное совещание занялось прежде всего выяснением вопроса о соотношении между буржуазным феминизмом и социалистическим женским движением. Признана была желательность полного их разграничения и установлена настоятельная необходимость специальной социалистической агитации среди работниц, для привлечения их в ряды классовой партии.

Со времени первого международного совещания социалисток прошло 17 лет. Капитализм успел за эти годы подчинить своему господству не только новые отрасли производства, но и новые страны. Женский труд в промышленности утверждался с каждым годом прочнее и прочнее, приобретая в народно-хозяйственной жизни крупное социальное значение. Но разобщённые между собою, не втянутые в организации, не связанные обязательствами по отношению к мужчинам-товарищам, работницы являлись в самом деле опасными конкурентами, подрывавшими успехи организованной борьбы рабочих. Вопрос об организации работниц за эти годы сделался настоятельным, насущным. Одна страна за другой вступает на путь организации женской части пролетариата и, приспособляясь к условиям социальной действительности, по-своему разрешает эту задачу.

Отсюда пестрота организационных методов. Работницы вступают в общие, смешанные союзы, организуются в отдельные, женские профессиональные союзы, основывают свои клубы, общества самообразования, примыкают к рабочей партии или наконец, образовывают внутри неё особый женский коллектив, на обязанности которого лежит специализированная агитационная и организационная работа среди женщин. Именно этот последний тип организации постепенно внедряется в одной стране за другой, представляя собою наиболее удобную, целесообразную форму для развития женского социалистического движения¹.

В 1907 г. движение социалисток приняло уже настолько широкие размеры, что оказалось возможным созвать первую международную женскую конференцию в Штутгарте, в связи с общим международным социалистическим конгрессом. Штутгардская конференция окончательно утвердила существование социалистического женского движения, явилась открытым его признанием со стороны международной социал-демократии. Социалистки не только обменялись итогами, полученными на родине, но постановили работать дальше в том же направлении, способствовать всеми мерами дальнейшему росту и развитию женского рабочего движения. После некоторых разногласий было принято предложение, внесённое германскими социалистками, об организации отдельного международного социалистического женского бюро, закрепляющего связь между женскими рабочими организациями всех стран².

Центральным органом международного женского рабочего движения признан был издаваемый германской партией журнал «Gleichheit» (Равенство).

Штутгардская конференция закрепила за движением ту долю самостоятельности, какая была необходима для дальнейшей плодотворной работы, она помогла движению самоопределяться. Отчётливо выступило положение, что хотя женское пролетарское движение является неразрывный частью общего рабочего движения, на нём тем не менее лежит своеобразный отпечаток, вызванный особыми условиями существования и особым социальным и политическим положением женщины в современном обществе. Задачи, которые оно преследует, хотя и сливаются с общим рабочим движением, хотя и входят, как частность в общую цель, однако, затрагивая всего ближе интересы именно женщин, всего совершеннее могут быть проведены в жизнь усилиями самих представительниц рабочего класса.

Хотя социал-демократия и признает, что женский вопрос составляет неразрывную часть всей социальной проблемы наших дней, хотя она и утверждает, что работница прежде всего является членом угнетаемого, бесправного класса и стремясь к собственному освобождению должна бороться за освобождение своего класса, но рядом с этим основным принципом, социал-демократия признает и другое, дополнительное положение. Работница не только член определённого социального класса, но вместе с тем и представительница целой половины рода человеческого. В противоположность феминисткам, социал-демократия, требуя равных прав для женщины в государстве и обществе, не закрывает глаза на то, что обязанности женщины по отношению к социальному коллективу, обществу, всегда будут иные, чем у мужчины. Женщина не только самостоятельная работница, гражданка, она вместе с тем и мать, носительница будущего. Отсюда целый ряд специфических требований, относящихся к женщине: охрана женского труда, обеспечение материнства и раннего детства, облегчение задачи воспитание детей, реформа домоводства и т. д.

К тому же при современном положении вещей работница находится и в обществе, и в государстве в исключительно бесправном положении. Работницы — это парии даже среди современных рабов капитала, и это бесправие женщин создаёт неравенство в условиях существования между мужчиной и женщиной даже в самом рабочем классе. В политике ли, в семье ли, в отношении ли между полами (проституция, двойная мораль), на поприще ли труда, женщине всюду отводится «второе место», бесправие её подчёркивается самой жизнью…

Естественно, что и самая психология женщины, под влиянием векового рабства, иная чем у мужчины-рабочего. Рабочий самостоятельнее, решительнее, самоотверженнее; кругозор его шире, благодаря тому, что он не замкнут рамками узко семейных отношений, ему легче осознать свои интересы и связать их с задачами класса. Для работницы же дорасти до взглядов среднего рабочего — это ломка традиций, понятий, нравов, усвоенных с колыбели. Эти традиции, старающиеся удержать, сохранить тип женщины пройдённых ступеней хозяйственного развития, обращаются в почти непреодолимые преграды на пути к классовому самопознанию работницы. Отсюда постепенно назревающий вывод, что разбудить дремлющий ум женщины, оживить её волю можно только при помощи особого подхода к ней, только при специальных методах работы среди женщин.

Особенности этих методов заключаются в том, чтобы, не разрывая связи между общерабочим и женским рабочим движением, спаивая оба крыла в процессе борьбы, собирая их под знаменем общих, классовых задач и требований, тем не менее выделить технически-организационный аппарат, обслуживающий специально женщин рабочего класса. Выделение преследует двойную цель: с одной стороны, эти внутрипартийные женские коллективы должны вести особую, приспособленную к уровню запросов женщин агитационную работу; их задача вербовать членов среда малосознательных женских масс, воспитывать сознание работниц, поднимать его до уровня остальных членов партии, двигать женщин на арену борьбы. С другой — эти женские коллективы дают работницам возможность оформлять, отстаивать, защищать интересы того особого порядка, которые всего ближе касаются их, женщин: материнство, охрана детства, нормировка детского и женского труда, борьба с проституцией, наконец, завоевание политического и гражданского равноправия женщин³.

Группировка работниц внутри партии, следовательно, облегчает с одной стороны притягивание к движению менее сознательных широких, женских масс, с которыми приходится говорить на ином языке, чем с мужчинами, во-вторых даёт возможность сосредоточивать внимание партии на специальных запросах женского пролетариата.

Таков вывод, к которому постепенно пришла западноевропейская социал-демократия. Этот способ организации женского движения применяется теперь почти всеми партиями. В Австрии с 1908 г., в Англии с 1900 г., в Северо-Американских штатах с 1908 г., в Скандинавских странах, в Бельгии и Голландии с начала 20 века, в Швейцарии, Финляндии и даже с настоящего года во Франции,— всюду существуют специальные женские коллективы, ведущие агитацию среди работниц и разрабатывающие ту часть социалистической программы, которая затрагивает специальные интересы женщин рабочего класса.

И женское социалистическое движение, благодаря такой постановке работы среди женщин, растёт и в глубь, и в ширь. С каждым годом возрастает число организованных работниц, возрастает относительно быстрее числа заново привлекаемых к движению мужчин. В Германии, напр., в 1907 г. в партии едва насчитывалось 10 500 работниц, в 1908 г. их было уже 29 458, в 1909 г.— 62 259, в 1910 г.— 82 846, в 1911 г.— 107 000, в 1912 г.— 130 000, сейчас около 150 000. Другими словами, за 6 лет число женщин в партии возросло в 16 раз, число же мужчин даже не удвоилось. В 1907 г. в партии было ок. 600 тыс., сейчас их 830 тыс.

В своём стремительном беге женское социалистическое движение точно торопится нагнать общерабочее движение.

Ещё очень недавно на первой международной конференции социалисток в Штутгарде в 1907 г. организованная армия работниц выражалась в таких скромных цифрах, что большинство стран их даже и не приводило.

Первое место по организованности тогда принадлежало Англии с её 150 000 работницами, членами профессиональных союзов. В Германии же союзы не насчитывали и 120 000. В Австрии в союзах числилось около 42 000 работниц; в Венгрии около 15 000. В партии организованность женщин была ещё значительно ниже. В то время наибольшим числом социал-демократок могла похвастать маленькая Финляндия, успевшая привлечь к движению более 18 000 работниц.

Иную, более отрадную картину, давали отчёты делегаток, представленные на вторую женскую международную социалистическую конференцию в Копенгагене, в августе 1910 г.

Прошло всего три года со времени первой женской конференции, но как возросла с тех пор армия работниц, активно участвующих в движении! В Англии число организованных в союзы работниц перешло уже за 200 000, Германия насчитывала 131 000 работниц в союзах и 82 645 членов партии; в Австрии в партии числилось уже около 7 000 членов женщин. Значительные успехи движения показывали и остальные страны. Для характеристики организованности работниц в настоящее время приводим данные последних лет.

В Англии	(1911) в проф. союзах	292 858 работниц.
	(1911) женской рабочей лиге4	5 000
Германии	(1910) профес. союзах	161 512
	(1913) соц.-дем. партии	150 000
Австрии	(1911) проф. союзах	47 991
	(1911) соц.-дем. партии	19
Франции	(1908) проф. союзах	88 906
Италии (1908)		41 000
	(1908) соц.-дем. партии	10 711
Голландии	(1910) проф. союзах	44 000
	партии	2 943
Швейцарии	(1910) проф. союзах	6 000
	(1910) соц.-дем. партии	1 000
Финляндии	(1910) соц.-дем. партии	17 000
Норвегии	(1909) пр. союзах	3 000
	(1909) партии	1 500

Здесь отсутствуют сведения о целом ряде стран — Бельгии, Испании, Дании, Швеции, кроме того, многие из приведённых данных устарели, так как женское рабочее движение стало делать особенно быстрые успехи именно за самые последние годы. Поэтому без преувеличений можно утверждать, что в одной только Европе количество организованных работниц в настоящее время достигает миллиона.

В основе этих организационных успехов, несомненно, лежит объективный экономический фактор, быстрый рост женского промышленного труда, особенно ощутимый в странах с относительно юным крупно-капиталистическим хозяйством, каковы Германия, Австрия, Скандинавские страны. Но рядом с этим объективным фактором крупную роль играет и сознательное, активное воздействие со стороны социалистов на женские массы, та социальная, планомерная работа, которая именно за последние годы ведётся энергично и вдумчиво партийной организацией всех стран.

Чтобы получить более полное представление об организационных методах, задачах и самом характере женского социалистического движения, придётся несколько подробнее остановиться на истории возникновения самого движения и постепенном процессе его оформлении. Германия в данном случае является самой характерной страной, остальные, поскольку в них утвердилось уже женское социалистическое движение, лишь повторяют с небольшими видоизменениями путь германского социалистического движения и заимствуют его основной тип.

Если Англия ещё в начале 19 столетия явилась колыбелью профессионального движения работниц (ткачихи Ланкашира уже в 1824 г. примкнули к союзу ткачей) , если в 70-х годах по инициативе работницы Петерсен сделана была первая попытка объединить в «Лиге охраны женского труда» (впоследствии Лига женских трэд-юнионов) отдельные женские профессиональные союзы, и таким образом связать, сконцентрировать движение, если английские работницы первые выступили на защиту своих попираемых экономических интересов, то Германская социал-демократия в недрах своих выносила женское социалистическое движение.

Как ни значительны были успехи профессиональных организаций работниц в Англии, движение это носило узкоэкономический характер. Об общих задачах освобождения женщины, о специальных интересах работницы, как женщины, как матери не было речи ни в смешанных, ни в отдельных женских союзах. Не только в Англии, но и в других странах: в Германии, Франции, Америке, работницы участвовали в проф. движении только как продавцы своей рабочей силы. Все общесоциальные вопросы, затрагивающие интересы женщин, обсуждались и выдвигались только разраставшимся феминистским движением. Феминистки же по-своему претворяли требования работниц и преподносили их миру в искажённом виде, в образе голых безжизненных формул — абсолютного равноправия мужчин и женщин во всех областях жизни и на всех поприщах. И сейчас ещё женское рабочее движение в Англии носит отпечаток этой двойственности: в то время, как на экономической почве работница, как сознательный товарищ, борется за интересы своего класса, в области социальных и политических идеалов она всё ещё цепляется за юбки суфражисток и готова поддерживать торжество голого принципа женского равноправия, хотя бы в ущерб интересам своего класса. Достаточно вспомнить отношение английских работниц к борьбе за цензовое избирательное право женщин.

Совершенно иной характер носило женское рабочее движение в Германии. Правда, в 60-х и 70-х годах организация работниц сосредоточивалась также главным образом в союзах, но быстрый рост женского труда, при ускоренном темпе развития капитализма в Германии, заставил молодую германскую социалистическую партию занять по отношению к женскому вопросу определённую позицию.

Две точки зрения боролись между собою внутри рабочих организаций: одни рассматривали женский профессиональный труд как ненормальное отклонение от «естественного социального порядка» и надеялись запретительными законами вернуть женщину в дом, другие принимали это явление, как неизбежную ступень, ведущую женщину к её конечному освобождению, как продавца рабочей силы и как женщины.

Решающую роль в этом смысле сыграла книга Бебеля «Женщина и Социализм», вышедшая в 1879 г. первым изданием. Эта книга бросила яркий сноп света на запутанную женскую проблему, раскрыла социал-демократии новые горизонты. Она устанавливала тесную связь между женским вопросом и общей классовой целью рабочих, но отмечала вместе с тем и чисто женские запросы, нужду, потребности, то отличное, что характеризует женщину, как представительницу пола. Это признание особых женских задач открывало возможность, не погрешая против единства партии, с самого начала избрать путь самостоятельного женского социалистического движения.

Первые попытки вызвать к жизни женские социалистические организации в Германии относятся к середине 80-х годов. ‹…› сделаны были первые попытки в Берлине учредить общества самообразования или клубы работниц. Но 80-е годы были для Германии тёмной эпохой владычества исключительного закона против социалистов. Полицейские власти беспощадно разрушали эти невинные организации, созидание которых стоило стольких усилий. Особое постановление 87 г. окончательно смело с лица земли первые ростки женских социалистических обществ.

С падением закона о социалистах рабочее движение Германии сразу становится на твёрдую почву; оживает и движение работниц. Профессиональные союзы не только открывают доступ женщинам, но избирают их представительницу в генеральную комиссию. Социал-демократическая партия со своей стороны на Эрфуртском съезде решается занять по женскому вопросу вполне отчётливую позицию⁵. Эрфуртская программа 1891 г. не только подчёркивает требование политических прав для всех граждан без различия пола, но в пункте 5 выражает особое требование в интересах женщин: «уничтожение всех законов, которые в области политических или гражданских прав, ставят женщину в условия существования менее благоприятные, чем мужчину». Это было важное признание. Социал-демократия брала таким образом на себя защиту интересов женщин рабочего класса, в самом широком смысле слова. Дело шло уже не только об улучшении условий труда работницы, но и об освобождении её как гражданки, как личности.

Соответственно с этой новой задачей, партии пришлось видоизменять и партийный устав, очищая место женщине в партийной работе. Уже на съезде в Галле в 1890 г. была принята резолюция по поводу представительства женщин на съездах, причём допускалось, чтобы эти представительницы избирались на специальных женских собраниях.⁶

На Берлинском съезде внесена была, по инициативе берлинской женской организации, поправка, по которой название «доверенное мужское лицо», заменялось просто «доверенным лицом», что открывало женщинам доступ к этой должности. Другая, Маннгеймская женская организация, требовала расширения агитационной работы среди женщин. Но самый решительный шаг в смысле избираемого партией метода работы среди работниц, сделан был на съезде в Готе в 1896 г. Поднятый Кларой Цеткиной вопрос об «Агитации среди работниц» положил основу специализированной и организационно-выделенной деятельности партии среди женщин. Проводя разграничительную линию между равноправками буржуазного лагеря и социалистками, Цеткина, тем не менее, требовала в своей классически составленной резолюции, чтобы агитация среди работниц помимо общих задач партии, сосредоточивалась на целом ряде чисто женских вопросов: охраны труда, страхование рожениц, обеспечение детства, воспитание детей, политического бесправия женщин и т. д. В резолюции предлагалось заняться выпуском специальной женской литературы, брошюр, листков. В дополнении к этой исторической резолюции, формулирующей отношение партии к женскому рабочему движению и его задачам, на том же съезде приняты были ещё три дополняющих друг друга постановления, несомненно отличавшие новый курс партии в деле организации работниц.

Резолюция берлинской группы предлагала усилить агитацию среди женщин для привлечения их к союзам, ввиду того, что закон препятствовал открытому вступлению женщин в партию. Второе предложение относилось к организационной области: оно настаивало на введении специальной должности «женских доверенных лиц» в партии, на обязанности которых лежала бы забота о планомерной агитации среди женщин для поднятия их классового самосознания и для привлечения к партии. Третья резолюция предлагала немедленно провести ряд женских собраний для выборов женских доверенных лиц.

Готский съезд положил формальное начало внутри партийной работе по организации женщин, внёс планомерность в женское социалистическое движение Германии, стихийно порождённое самой жизнью.

Наметившаяся линия развивалась неуклонно. Дальнейшие съезды вносили по вопросу об организации работниц и агитации среди них лишь частичные поправки; в общем же партия придерживалась плана работы, намеченного в Готе. Правда, на пути развитию женского социалистического движения в Германии женщинам стояла непреодолимая преграда — закон воспрещал открытое вступление в партию, приходилось искать обходов там, где местный закон не мешал женщинам участвовать в общем движении, напр. в Бадене, Вюртемберге, Саксонии, Гессене, некоторых мелких государствах и вольных городах — Бремене, Любеке, Гамбурге, там работницы записывались в партию открыто. В остальных местах они соединялись под флагом «обществ самообразования работниц» или объединялись вокруг «доверенного лица» в свободных, не оформленных группах. Тем не менее, женское социалистическое движение, развивавшееся отчасти за пределами партии, благодаря системе «доверенных лиц», специальному представительству женщин на съездах и существованию женского органа «Gleichheit», тесно сплеталось с общим движением и никогда не уходило из-под влияния социал-демократии.

Пересмотр партийного устава в Майнце в 1900 г., в котором система мужских доверенных лиц заменена была местными комитетами, потребовал нового подтверждения со стороны партии известной самостоятельности женского движения. На съезде 1902 г. в Мюнхене проведена была резолюция, оставлявшая в силе систему особых женских доверенных лиц, которым поручалась забота об организации работниц и успехах женского движения, на Майнцском же съезде утверждена была должность центрального женского доверенного лица для всей Германии. Движение успело настолько окрепнуть со времени Готского съезда, что уже в 1900 г., в Майнце, оказалось возможным провести первую германскую женскую социалистическую конференцию. С тех пор эти конференции периодически имеют место в Германии каждые два года: в Майнце (1900 г.), в Мюнхене (1902 г.), в Бремене (1904 г.), в Маннгейме (1906 г.), в Нгаренберге (1908 г.) и в Вене (1911 г.). Женские конференции явились естественным ответом на назревшие потребности — с достаточной глубиной и основательностью отнестись к тем новым проблемам, которые в области женского движения выдвигала жизнь. Назревал вопрос об избирательном праве работницы в рейхстаг и местные ландтаги, назревала и больная, сложная проблема материнства; на очереди стояли вопросы о дошкольном воспитании детей, об охране детского и женского труда, реформе школы, реформе домоводства, организации домашней прислуги, нормировке труда домашних работниц, обеспечении рожениц и младенцев, борьба с детской смертностью и т. д.

Все эти вопросы близко захватывали работниц, вытекали из их собственной жизни, рождали новые требования. Конференции социалисток рассматривали, разбирали, разрабатывали эти требования, заставляли таким образом и партию внимательнее и вдумчивее отнестись к специально женским нуждам и стремлениям. Таким образом, женские конференции превращались в своего рода специальные комиссии, которые подготовляли материал для общерабочих съездов по особым вопросам, касавшимся женщин. Получалось своего рода разделение труда внутри партии, от которого общее движение оставалось, несомненно, в выигрыше.

Принято считать, что обособление женского движения в Германии вызвано исключительно полицейскими рогатками. Это представление не вполне верно. Если в своё время закон о союзах и заставлял женское социалистическое движение искать прибежища во внепартийных «обществах самообразования работниц», то это вынужденное отделение женского движения, эта самостоятельная группировка работниц, как показала практика жизни, имела за собою несомненные преимущества. Злополучный параграф закона сыграл в данном случае лишь косвенную роль. В самом деле, когда число сознательных членов работниц возросло, партия нашла способ обойти бдительное око закона и, поскольку этого требовало единство движения, приобщала женщин к организации в качестве «добровольных жертвовательниц» в пользу партии, причём эти пожертвования повторялись периодически и заменяли членский взнос. И тем не менее, система отдельных доверенных лиц, особых женских собраний, отдельного женского бюро, своего органа «Gleichheit»⁷, женских конференций и т. д., оставались в силе.

Далее, после падения в 1908 г. старого запретительного закона и открытия возможности работницам участвовать в политическом движении социал-демократии, ничто уже не мешало уничтожить выделенную женскую организацию. И, однако, что же сделала партия? Отреклась ли она от своих прежних методов работы среди женского пролетариата?

Наоборот. На Нюренбергском съезде 1908 г., при коренном пересмотре устава партии, за женским социалистическим движением была признана вся автономия, какая допустима без ущерба для единства классового движения.

Устав вменяет в обязанность работницам входить в качестве равноправных членов в партию, причём устанавливает для женщин более низкий членский взнос, вследствие более низкой оплаты женского труда; но, хотя система женских доверенных лиц и отменяется, устав требует, чтобы в каждом комитете имелось бы специальное представительство от работниц, в зависимости от количества членов женщин в данном районе. Во всяком случае, в комитете должно находиться хотя бы одно лицо, избранное женщинами, на котором лежит забота об агитации и организации работниц. В центральном комитете партии также имеется специальное представительство от женщин. В настоящее время членами центрального комитета состоят Циц и Баадер, обе бывшие работницы. Женское бюро партии не уничтожено, Устав оставляет в силе и отдельные собрания для работниц (курсы, дискуссионные вечера), по мере надобности «общества самообразования», наконец, отдельные женские конференции.

Таким образом, ни изменение закона о союзах, ни переработка партийного устава не изменили типа и характера женского социалистического движения в Германии. Напротив, «разделение труда» по вопросу об агитации среди женщин в партии за последние года идёт всё дальше, оставляя всё больше простора для развития и выявления среди женского пролетариата специально женских запросов. Достаточно напомнить, хотя бы о «Женском Дне» и о той агитации в пользу избирательного права женщин, какая ведётся вокруг этого нового средства пробуждения интереса среди работниц к политике, оживление протеста с их стороны по поводу их гражданского бесправия. В настоящее время женское крыло германской рабочей партии с каждым годом развивает всё более и более широкую и многостороннюю деятельность. Женщинам партия обязана целым рядом выступлений за последние два года: по вопросам о дороговизне жизни, о страховании материнства, о расширении избирательных прав в коммунальном самоуправлении⁸. За последний отчётный год организованные работницы проявляли особенно энергичную деятельность: они несли на себе огромную часть работы во время выборов в январе 1912 года в рейхстаг, они принимали живое участие в избрании членов больничных касс, они занимались неустанной агитацией для привлечения работниц к партии, проводили собрания, устраивали повсеместно так называемые дискуссионные вечера для женщин и специальные просветительные курсы и т. д. По отчёту 1912 года женское бюро организовало за год 66 агитационных поездки по Германии, не считая агитации ведущейся женщинами на местах, провело 200 открытых женских собраний, сверх очередных дискуссионных вечеров и курсов. В 646 районных комитетах (из 4827) женщины имеют своё особое представительство. «Gleichheit» расходится теперь в количестве 107 000 экземпляров. Количество членов женщин за один год возросло на 22,5 тысячи!..

Помимо общей агитации на собраниях широко ведётся женщинами специальная агитация на дому, дающая прекрасные результаты. Женщинами же пополняются недавно введённая партией система специальных «комиссий по охране детского труда». Такие комиссии существуют сейчас в 125 местностях Германии и деятельность их всё расширяется.

Таким образом, германская социал-демократия осуществляет и сейчас, независимо от каких бы то ни было внешних причин, принцип самостоятельной группировки работниц в партийной организации.

Что такого рода организационно-техническое обособление работниц порождается не одними полицейскими условиями, видно ещё и из того, что за последние годы рабочие партии всех стран усваивают германский метод работы, признав практическую его целесообразность.

Австрия была первой страной, которая последовала примеру Германии. Ещё в 1898 г. на первой конференции работниц в Вене образован был специальный общеимперский женский комитет, который, однако, ограничивал свою деятельность привлечением работниц к проф. движению. На второй конференции работниц в 1903 г. в порядке дня стоял уже вопрос «об участии женщин в политической борьбе». Но, несмотря на то, что конференция высказалась за желательность более широкой политической пропаганды среди работниц, несмотря на то, что решено было образовать с этой целью местные женские комитеты, приобщение женщин к политике шло вяло и туго. Толчком в этом смысле послужило грандиозное движение австрийских рабочих в пользу реформы избирательного права в 1905 г. Женщины оказались втянутыми в борьбу, в всеобщую стачку. Женский общеимперский комитет нашёл нужным после этого внести и в партийный комитет и в комиссии проф. союзов проект организационной работы среди работниц по типу германского движения. Партийный съезд 1907 г. высказался за специальную женскую организацию внутри партии, а после третьей женской конференции в 1908 г. в Австрии ведётся планомерная, выделенная работа среди женского пролетариата по тому же образцу, так и в Германии. Никаких изменений не внесла в этой области и отмена закона в 1910 г., препятствовавшего вступлению женщин в политические организации.

Находясь в одинаковых с Германией условиях и не имея по закону права приобщать открыто к партии работниц, австрийская партия обошла закон, образовав «Женский общеимперский комитет», на обязанности которого лежала вся организационная и агитационная часть работы среди женщин-пролетарок. В Англии специальную задачу по организации работниц берет на себя внутри Рабочей Партии «Женская рабочая лига», в Британской же социал-демократической партии для этой цели с 1906 г. существует особый женский комитет. В 1908 г. американская социалистическая партия также выделила специальный женский комитет и с тех пор организация работниц в Америке стала делать значительные успехи. В Швейцарии «Союз работниц», основанный Кларой Цеткин, охватывает около 15 секций и несёт на себе всю работу социалистической пропаганды среди работниц. Тот же тип внутрипартийных женских коллективов, комитетов, бюро, секретариатов — встречаем и в Финляндии, Швеции, Норвегии, Дании, Голландии. Франция за самые последние месяцы делает тоже попытку вызвать в жизнь подобные женские партийные организации. Рядом с этой формой группировки работниц в целом ряде стран (Соединённых Штатах, Англии, Голландии, Швеции) существуют ещё особые организации, стоящие формально вне партии, хотя и находящиеся под идейным руководством социал-демократии. К такому типу организаций относятся клубы работниц, общества самообразования женщин рабочего класса, просветительные союзы и т. п. Цель этих обществ сводится либо к «взрыхлению почвы», к ведению пропаганды среди наиболее отсталых, серых масс, либо углубление теоретических познаний работниц, подготовка молодых социалистических сил к роли руководительниц движения.

У нас в России в послереволюционный период два раза делалась попытка вызвать в жизнь организации этого типа. Первая попытка относится к весне 1906 г. и заключалась в открытии «клубов работниц» явочным порядком в нескольких частях Петербурга. Разгон первой Думы прервал деятельность этих клубов, встретивших живой отклик в женском рабочем населении.

Вторичная попытка относится к осени 1907 г. По почину социал-демократок, возникло общество самообразование работниц, поставившее себе задачу — привлечение к движению широких, малосознательных женских масс, втягивание их в союзы и подготовка их социалистической работой.

Попытка эта натолкнулась на непонимание задач женского рабочего движения со стороны известной части русских социал-демократов, и отдельная женская организация, как нарушающая принцип единства движения, была разбита самими товарищами. В настоящее время в России женское рабочее движение переживает ещё свою первую стадию: работницы входят в союзы, числятся в партии, в рабочих клубах, но повсюду они выступают лишь как представительницы продавцов рабочей силы; специальные женские интересы и задачи, назревающие в России, каков напр. вопрос о широком страховании рожениц, о борьбе с детской смертностью, об охране труда женщин, о борьбе за всеобщее без различия пола избирательное право,— все эти вопросы игнорируются, упускаются из виду.

Между тем именно вокруг подобных вопросов легко было бы стянуть женские силы, именно выставляя определённые требования в этих областях всего проще было бы подойти к работницам, заинтересовать их в движении и приобщить к нему.

Принимая во внимание политические условия, существующие в России, можно также указать, что в деле организации работниц, в целях «взрыхления почвы» вполне возможно было бы прибегнуть также к типу женских обществ, клубов работниц, просветительных союзов, которые формально стоя вне партии, всё же находились бы под её идейным влиянием.

«Женский день», намеченный в России в этом году, является благоприятным симптомом, свидетельствующим, что и русский рабочий класс проникается постепенно сознанием необходимости вести специальную работу среди женского пролетариата. Простая целесообразность диктует такого рода разделение труда. Положение работниц в современном обществе, особые задачи, которые лежат на женщине — создают почву для объединения между собою женских элементов.

Этот женский коллектив, одушевляемый одинаковыми потребностями, влияет на общерабочее движение и научает рабочие организации отстаивать женские нужды и запросы.

В конечном итоге в выигрыше остаётся общеклассовое рабочее движение, так как большая заботливость к интересам и потребностям женщин поднимает популярность партии среди работниц и способствует приобщению женщин к общей организации. Таким образом, специальный аппарат, обслуживающий женскую половину рабочего класса, также, как и подсобные организации работниц в виде клубов или обществ самообразования, не только не вредят единству движения, но, наоборот, повышают численность, силу и значение рабочей партии, расширяя при этом рамки её социально-реформаторской работы даже в области разрешения запутанного и сложного «женского вопроса».

Примечания

1. Нельзя не отметить, что и профессиональные организации смешанного типа, в Германии, напр., приходят к убеждению целесообразности образования у себя «женских комитетов или секретариатов» для ведения агитации среди работниц даже на чисто экономической почве. С 1895 г. при Генер. Комиссии Германских проф. союзов существует даже центральная женская агитац. комиссия.↩
2. См.: Коллонтай А. Два течения на женской межд. соц. конф. в Штуттгарте // Образование. 1907. 16 (октябрь).↩
3. Хотя в осуществлении политического равноправия работниц заинтересован весь рабочий класс, однако, фактическое их бесправие даже в тех странах, где рабочий обладает политической правоспособностью, ставит женщину и тут в исключительно неблагоприятные условия. Организация, объединение работниц в особый коллектив, даёт им возможность изнутри партии влиять на товарищей, воодушевлять, толкать их на борьбу за политические права и для женщины.↩
4. Женская организация внутри Рабочей Партии.↩
5. В обеих предшествующих социалистических программах, Эрфуртской и Готской, отношение партии к женскому вопросу носило всё ещё неотчётливый характер. Требования, касающиеся женщины, ограничивались общими пожеланиями охраны женского труда и признанием за всеми совершеннолетними политических прав, не подчёркивая, однако, что это последнее требование относится и к женщинам.↩
6. На Берлинском съезде 1892 г., однако, сами социалистки восстали против этого постановления и, ссылаясь на то, что «женщины требуют равенства, но не преимуществ», настояли на снятие этого решения. Случай характерный, свидетельствующий, что принципиальное равноправие феминисток в тот период оформливания женского рабочего движения сказывалось даже на социалистках. Однако уже на съезде 1894 г., по настоянию Цеткиной, Ауэра, Зингерии и др., вычеркнутое постановление снова было восстановлено.

   «Жизнь показала нам,— говорила Цеткина,— как нецелесообразно вычёркивать это постановление. Неоспоримый факт, что женщины бесправны и что при всем желании не могут участвовать в общепартийной организации. Но, кроме того, в общей массе женщины значительно отсталее мужчин, в совместных собраниях они не умеют постоять за себя, а это ведёт лишь к недовольству и недоразумениям».

   ↩

7. «Gleichheit» не только продолжает выходить, но за эти годы рядом с центральным органом женского движения, возникает ряд местных или профессиональных изданий, посвящённых движению работниц.↩
8. Усилия организованных работниц не пропадают даром: за последний год женщинам удалось добиться пассивного избирательного права в местном самоуправлении Ольденбурга.↩