Беседа Мао Цзэдуна с Че Геварой. 19 ноября 1960 года (меморандум).

Время: 16:20—18:30.

Место проведения: Зал Цинчжэнь в Чжуннаньхай.

Участники:

С кубинской стороны: глава делегации, президент Национального банка развития, майор Эрнесто Че Гевара, другие члены делегации.

С китайской стороны: Чжоу Эньлай, Ли Сяннянь¹, Гэн Бяо², Шэнь Цзянь, Линь Пин.

Переводчики: Цай Тунго, Лю Силян.

Записывал: Чжан Цзай.

Мао Цзэдун: Кубинская делегация, добро пожаловать.

Че Гевара: Очень приятно иметь такую возможность — [лично] поприветствовать председателя Мао. В своей борьбе мы всегда чтили председателя Мао. Мы — официальная делегация, представляющая Кубу, но члены нашей делегации родились в четырёх странах.

Мао Цзэдун: Вы аргентинец.

Че Гевара: Я родился в Аргентине.

Мао Цзэдун: Где ещё родились люди в составе делегации?

Че Гевара: Мальдонадо³ — эквадорец, Латасте⁴ — чилиец, я родился в Аргентине, все остальные родились на Кубе. Но кубинцы не обижаются, что некоторые из нас родились не на Кубе. Мы на деле защищаем кубинскую революцию. Фидель [Кастро] представляет волю всех латиноамериканцев.

Мао Цзэдун: Вы — интернационалисты.

Че Гевара: Интернационалисты Латинской Америки.

Мао Цзэдун: Народ Азии, народ Африки и весь социалистический лагерь поддерживают вас. В прошлом году вы же посетили несколько азиатских стран?

Че Гевара: Да, несколько стран — Индию, Сиам⁵, Индонезию, Бирму⁶, Японию, Пакистан.

Мао Цзэдун: Кроме Китая, вы были во всех крупных азиатских странах.

Че Гевара: Вот почему я сейчас в Китае.

Мао Цзэдун: Добро пожаловать.

Че Гевара: Когда я покидал Кубу в прошлом году⁷, наше внутреннее положение ещё не стабилизировалось, поэтому мы очень осторожно вели себя по отношению к внешнему миру. Теперь же внутренняя ситуация консолидировалась, и мы можем быть решительнее.

Мао Цзэдун: Нынешнее международное положение лучше, чем в прошлом году.

Че Гевара: Вся нация едина, но империалисты каждый день ждут от нас раскола.

Мао Цзэдун: С кем у вас союз, кроме рабочих и крестьян?

Че Гевара: Наше правительство представляет рабочих и крестьян. В нашей стране всё ещё есть мелкая буржуазия, которая имеет дружеские отношения и сотрудничает с нами.

Мао Цзэдун: Национальной буржуазии нет?

Че Гевара: Национальная буржуазия — это были в основном импортёры. Их интересы были связаны с империализмом, и они были против нас, [поэтому] мы уничтожили их, как экономически, так и политически.

Мао Цзэдун: Это была компрадорская буржуазия, она не может считаться национальной буржуазией.

Че Гевара: Кое-кто всецело зависел от империализма. Империализм давал им капитал, технологии, патенты и рынки. Хотя они жили в своей стране, их интересы были связаны с империализмом. Это, например, торговцы сахаром.

Мао Цзэдун: Сахарные дельцы.

Че Гевара: Да. Теперь сахарный бизнес национализирован.

Мао Цзэдун: Вы в основном экспроприировали весь капитал США.

Че Гевара: Не в основном, а весь. Возможно, какой-то капитал удалось укрыть, но не по нашему желанию.

Мао Цзэдун: Предлагали ли вы компенсацию за экспроприацию?

Че Гевара: Если у нас приобреталось более трёх миллионов тонн сахара, мы предлагали компенсацию в размере 5—25 процентов. Не знакомым с положением на Кубе трудновато понять всю иронию такой политики.

Мао Цзэдун: По данным прессы, вы возвращали капитал и прибыль на основе 47 кабалерий⁸ в год с годовой ставкой 1 процент.

Че Гевара: Компенсацию могли получить только приобретавшие более трёх миллионов тонн сахара. Нет закупок — никакой компенсации. Тут было два сравнительно крупных канадских банков, мы не национализировали их, соответственно нашей внутренней и внешней политике.

Мао Цзэдун: Временно терпеть присутствие некоторых империалистических компаний — это допустимая стратегия. У нас тут тоже есть несколько.

Чжоу Эньлай: Вроде «Эйч-эс-би-си»⁹, присутствие которой чисто символическое.

Че Гевара: Да, эти канадские банки на Кубе — то же самое, что «Эйч-эс-би-си» здесь.

Мао Цзэдун: Вам [нужно] объединить рабочих и крестьян, т. е. большинство.

Че Гевара: Некоторые люди из класса буржуазии пошли против нас и присоединились к лагерю врага.

Мао Цзэдун: Те, кто идёт против вас, являются вашими врагами. Вы хорошо поработали над подавлением контрреволюционеров.

Че Гевара: Контрреволюционеры вели агрессивную деятельность. Иногда захватывали несколько островов, и вскоре после этого их уничтожали. Ничего значительного. Схватив их, [мы] расстреливали лидера. Всё их снабжение поступало из США и сбрасывалось с самолётов.

Мао Цзэдун: Вы также захватили нескольких граждан США[, не так ли?]

Че Гевара: [Их] немедленно допрашивали и расстреливали.

Чжоу Эньлай: Правительство США протестовало, и вы отвечали им.

Мао Цзэдун: Вы решительны. Будьте же решительны до конца, в этом надежда [революции], и империализму придётся ещё труднее. А заколеблетесь и пойдёте на компромиссы — и империализму станет легче [иметь дело с вами].

Че Гевара: На первом этапе нашей революции Фидель предложил способ решить проблему государственного жилья, потому что правительство несёт ответственность за то, чтобы у каждого было жилище. Мы конфисковали собственность крупных домовладельцев и распределили среди народа. У мелких домовладельцев собственность обычно остаётся.

Мао Цзэдун: А что потом?

Че Гевара: Сейчас мы находимся на втором этапе революции, задача которого положить конец эксплуатации человека человеком. Внимательно следя за внутренним и международным положением, мы работаем над укреплением нашего режима: искореняем неграмотность и безработицу (с которой особенно тяжёлая ситуация), развиваем промышленный сектор и продвигаем земельную реформу.

Мао Цзэдун: Отлично. Вы оказали влияние на Латинскую Америку, и даже на Азию и Африку, и это влияние будет сохраняться, пока всё у вас идёт хорошо.

Че Гевара: Да, особенно на Латинскую Америку.

Мао Цзэдун: Латиноамериканская мелкая буржуазия и национальная буржуазия боятся социализма. В течение значительного периода вам не следовало бы спешить с социальной реформой. Такой подход поможет завоевать латиноамериканскую мелкую буржуазию и национальную буржуазию. После победы предприятия Цзян Цзеши¹⁰, а также ранее принадлежавшие Германии, Италии, Японии, и позже преобразованные в активы Цзян Цзеши, были национализированы, что позволило государству сосредоточить в своих руках 80 процентов всего промышленного капитала. Хотя на долю национальной буржуазий приходилось только 20 процентов, она нанимала более одного миллиона рабочих и контролировала всю коммерческую сеть. Нам потребовалось почти семь лет, чтобы решить эту проблему. [Мы] дали им работу, право голоса, совместное частно-государственное управление и процентные выкупы, в надежде на решение этой проблемы. Такое [комбинированное] решение удовлетворило их и было сравнительно хорошо встречено за рубежом. Рассмотрев его, азиатская буржуазия хоть и не была вполне счастлива, но согласилась, что это приемлемый способ осуществления союза, и было неплохим делом использовать политику выкупа. Проблема городского кустарного промысла и мелкой буржуазии была решена схожим образом, через кооперацию.

Че Гевара: Мы должны перенимать опыт других стран, в том числе Китая и других социалистических стран. Что касается буржуазии — мы считаемся с нею, даём ей работу и деньги, не желая, чтобы она уезжала за границу. Мы также обеспечиваем заработную плату техническим специалистам. Традиционно у нас нет кустарного промысла¹¹; поэтому в этой связи не возникает никаких проблем. Мы объединили безработных в кооперативы, и те дают им работу.

Мао Цзэдун: США не хотят, чтобы у Кубы была национальная буржуазия. То же было у Японии в Корее и на северо-востоке Китая¹², а у Франции во Вьетнаме. Они не позволяли местным жителям строить более крупные заводы.

Че Гевара: Подобное явление было в Латинской Америке. Империализм способствовал росту национальной буржуазии, чтобы уничтожить феодальные силы. Национальная буржуазия могла также потребовать повышения налогов на импорт. Но она не выступала за национальные интересы; фактически она была в сговоре с империализмом.¹³

Мао Цзэдун: У меня вопрос — связана ли бразильская сталелитейная промышленность с США в плане капитала?

Че Гевара: Крупные бразильские металлургические заводы были учреждены с участием капитала США.

Чжоу Эньлай: Каков процент капитала США? Бразилия производит 1,6 млн тонн стали [ежегодно].

Че Гевара: Общий объём капитала для крупнейших бразильских фабрик не совсем ясен. Но технологически они всецело зависят от США. Бразилия — большая страна, и всё же она существенно не отличается от других стран Латинской Америки.

Мао Цзэдун: Ещё вопрос. Вам потребовалось более двух лет с момента высадки на Кубу до окончательной победы. Вы объединили крестьян и одержали победу. Могут ли другие страны Латинской Америки последовать этой модели?

Че Гевара: На этот вопрос нельзя ответить однозначно¹⁴. На самом деле, у вас больше опыта, и более глубокий анализ, [чем у нас]. На мой взгляд, Куба столкнулась с более сложными условиями для революции, чем другие страны Латинской Америки. Был только один благоприятный фактор: мы одержали победу из-за небрежности империалистов — они не сосредоточили силы против нас, они думали, что Фидель после победы будет просить у них кредиты и сотрудничать с ними. [В отличие от этого,] начать революцию в других странах Латинской Америки — значит, столкнуться с той же опасностью, что и Гватемале,— с вмешательством США посредством отправки морской пехоты.

Мао Цзэдун: Существуют ли какие-то различия [среди этих стран Латинской Америки] с точки зрения внутреннего положения?

Че Гевара: Есть политические. Но в социальном плане [все эти страны] попадают в две-три категории. В трёх странах вооружённая борьба. Это Парагвай, Никарагуа и Гватемала.¹⁵

Мао Цзэдун: США сейчас взялись¹⁶ за Гватемалу и Никарагуа.

Че Гевара: В Колумбии и Перу появилась возможность для великого народного революционного движения.¹⁷

Мао Цзэдун: В Перу, как я уже говорил, большинству людей нужна земля. Так же и в Колумбии.

Че Гевара: Случай с Перу особенно интересен. У них там всегда сохранялся уклад первобытного коммунизма. Испанцы во время своего правления ввели феодализм и рабство, но первобытный коммунизм из-за этого не вымер, напротив, он и по сей день выживает. Коммунистическая партия выиграла выборы в Куско. Эта борьба переплелась с расовой борьбой. В Перу живёт много коренных индейцев, но только белые люди и метисы могут владеть землёй и быть помещиками.

Мао Цзэдун: Местные составляют от девяти до десяти миллионов человек, тогда как испанское население измеряется только десятью тысячами.

Че Гевара: Эти цифры могут быть преувеличены. В Перу проживает двенадцать миллионов человек, из которых десять миллионов являются туземцами, а два миллиона — белыми.¹⁸

Мао Цзэдун: [Перу] похоже на Южную Африку. В Южной Африке — всего три миллиона британцев.

Чжоу Эньлай: Три миллиона британцев, один миллион голландцев, один миллион смешанного населения, восемь миллионов чернокожих и полмиллиона индийцев.¹⁹ Люди последних двух категорий живут в самом жалком положении из всех. Только у белых есть право голосовать.²⁰

Че Гевара: В Перу ещё есть рабство. Земля обычно продаётся с людьми.

Чжоу Эньлай: Как в Тибете раньше.

Че Гевара: В этих отсталых районах жители не пользуются деньгами. Когда нужно что-то продать, выставляется товар для продажи по одну сторону весов и медные монеты по другую для соизмерения²¹. Никакие банкноты там не используются.

Мао Цзэдун: Положение в Колумбии несколько отличается[, не так ли]?

Че Гевара: В Колумбии феодализм слабее, но гораздо сильнее представлена католическая церковь. Землевладельцы и церковь якшаются с США. Местные индейцы бедны, но они — не рабы. В Колумбии ранее были партизанские силы, но сейчас они прекратили боевые действия.

Мао Цзэдун: Есть ли у Кубы дипломатические отношения с другими странами Латинской Америки?

Че Гевара: Несколько стран сговорились друг с другом и разорвали свои отношения с Кубой. Это Гаити, Доминиканская Республика и Гватемала. Колумбия, Сальвадор, Гондурас вместе объявили кубинского посла персоной нон грата. Бразилия отозвала своего посла, но, правда, по другой причине.

Чжоу Эньлай: Всего, значит, семь стран.

Мао Цзэдун: В таком случае, с большинством стран есть отношения: девятнадцать минус семь — это двенадцать.

Че Гевара: нет отношений с первыми тремя²². В последних четырёх странах²³ нет послов, но есть кубинские поверенные в делах. Когда кубинцы отправляются в Бразилию, это похоже на пересечение, так сказать, «железного занавеса».

Мао Цзэдун: Какова природа войн в Гватемале и Никарагуа? Это народные войны?

Че Гевара: Я не могу дать точный ответ. У меня сложилось впечатление, что в Гватемале — народная война, а в Никарагуа война обычного рода. [Они] далеки [от Кубы]. У меня нет представления [о характере их войн]. Это просто личное мнение.²⁴

Мао Цзэдун: Связаны ли события в Гватемале с Арбенцем²⁵?

Че Гевара: Я только видел заявление Арбенца по этому вопросу перед отбытием в Китай. Революция [там], возможно, носит народный характер.

Мао Цзэдун: Так Арбенц сейчас на Кубе?

Че Гевара: Да, на Кубе.

Мао Цзэдун: Он был в Китае и в Советском Союзе. Хороший человек.

Че Гевара: Мы доверяем ему. Раньше он делал ошибки, но он честен, прям и ему можно доверять.

(Председатель пригласил всех членов делегации на ужин, в ходе которого они также провели следующую беседу.)

Че Гевара: У Китая и Кубы есть две почти идентичные вещи, что очень меня впечатлило. Когда вы разворачивали революцию, тактика атаки на вас со стороны Цзян Цзеши была [названа] «окружение и уничтожение»²⁶ — эти же два слова использовались реакционерами и в нашем случае. Стратегия та же самая.

Мао Цзэдун: Когда в тело проникают инородные сущности, белые кровяные тельца окружат и уничтожат их. Цзян Цзеши считал нас бактериями и хотел уничтожить нас. Мы сражались против него двадцать два года, дважды переходили к сотрудничеству и дважды оно прерывалось, что, конечно, затягивало время. Во время первого периода сотрудничества мы совершили [ошибку] правого оппортунизма. Внутри партии появилась правая группа.²⁷ В результате Цзян Цзеши вычистил партию²⁸, выступил против коммунизма и принялся подавлять его военными средствами, что случилось во время Северного похода. Второй период, с 1924 по 1927 год²⁹, был не чем иным, как войной. У нас не было выбора, точно так же, как Батиста не оставил вам никакого выхода, кроме как убивать. Цзян Цзеши научил нас, а также китайский народ, как и Батиста научил вас и кубинский народ: нет другого выхода, кроме как взять в руки оружие и бороться. Никто из нас не знал, как сражаться, и никто не готовился сражаться. Мы с премьером были интеллигентами; он [Ли Сяньнянь] был рабочим.³⁰ Но какой ещё выбор оставался? Он [Цзян Цзеши] хотел нас убить.

(Председатель поднял стакан, чтобы предложить тост за успех революции кубинского народа и здоровье всех членов делегации.)

Мао Цзэдун: Как только разразилась война, она продолжалась в течение следующих десяти лет. Мы строили опорные базы, но совершили [ошибку] правого оппортунизма³¹; когда политика чрезмерно отклонилась влево, [мы] последовательно потеряли опорные базы и были вынуждены уйти, это был Великий поход. Эти ошибки научили нас — по существу, мы допустили две ошибки, правую и левую — и урок был усвоен. Когда Япония вторглась в Китай с войной, мы снова сотрудничали с Цзян Цзеши,— эпизод, которого у вас не было.

Че Гевара: Нам повезло, что у нас этого не было.

Мао Цзэдун: У вас не было возможности сотрудничать с Батистой.

Че Гевара: У Батисты не было конфликта с США.

Мао Цзэдун: Цзян Цзеши — пёс Британии и США, он не одобрил вторжение Японии. В третий период, восемь лет, [мы] сотрудничали с Цзян Цзеши в борьбе против Японии. Сотрудничество не было хорошим, [ибо] Цзян Цзеши представлял компрадорский капиталистический класс, будучи компрадором Британии и США.

В четвёртый период, после того как Япония была разбита, Цзян Цзеши напал на нас; мы провели год, обороняясь, а затем ударили в ответ,— всего это продолжалось три с половиной года; в 1949 году мы добились окончательного успеха, и Цзян Цзеши бежал на Тайвань. А у вас Тайваня нет.

Чжоу Эньлай: У вас есть остров Пинос³². Но прежде чем у Батисты появилось время бежать на этот остров, они захватили Пинос.

Мао Цзэдун: И очень хорошо, что захватили.

Че Гевара: Возможность нападения США остаётся.

Чжоу Эньлай: США пытались напасть на Пинос.

Мао Цзэдун: Таким образом, империализм США — наш общий враг, а также общий враг народов мира. Вы все выглядите очень молодыми.³³

Че Гевара: Да мы ещё и не родились, когда вы уже начали вести революцию, кроме него [майора Суньоля³⁴], уже родившегося. В свои 35 он старик среди нас.

Мао Цзэдун: В прошлом мы боролись посредством войны. Теперь [мы] должны бороться посредством строительства.

Суньоль: Защищать революцию.

Че Гевара: У Китая ещё одно общее есть с Кубой. Оценка ситуации на съезде КПК в 1945 году гласит: некоторые горожане люди презирали деревню; наша борьба была разделена надвое: партизанская война в горах и забастовки в городах; те, кто был за забастовки, презирали тех, кто вёл партизанскую войну в горах. В конце концов, сторонники забастовок потерпели неудачу.

Чжоу Эньлай: Да, очень похоже.

Мао Цзэдун: Усиливаться через рассредоточение сил — это авантюризм. Неспособным обратить внимание на деревню горожанам совсем непросто заключить союз с крестьянами.

Чжоу Эньлай: Мне это пришло у голову, когда я прочитал вашу статью от 5 октября³⁵. Я прочитал резюме этой статьи и вопросы, которые вы подняли. [Вас] можно назвать идеологом³⁶.

Че Гевара: [Я] ещё не достиг стадии идеолога.

Мао Цзэдун: Вы уже стали публицистом³⁷. Я тоже читал резюме этой статьи и весьма согласен с вашими положениями. [Эта статья] может оказать влияние на Латинскую Америку.

Чжоу Эньлай: У вас есть с собой полный текст?

Че Гевара: Попробую узнать.

Мао Цзэдун: В своих статьях³⁸ Вы установили три принципа. Народ может победить реакционеров. Не нужно ждать, пока все условия созреют, чтобы начать революцию. Какой там третий принцип?

Че Гевара: Третий принцип в том, что в Латинской Америке главная задача находится в сельских районах.

Чжоу Эньлай: Очень важно связать [революцию] с сельскими районами.

Че Гевара: Мы твёрдо придерживаемся этого принципа.

Чжоу Эньлай: Некоторые латиноамериканские друзья не обращали внимания на крестьян, тогда как вы уделили этому моменту очень много внимания и добились успеха. Так же было и в китайской революции: многие не придавали значения вкладу крестьян, тогда как товарищ Мао Цзэдун уделил этому моменту очень много внимания.

Мао Цзэдун: Нас научил враг, не позволяя нам существовать в городах. Он [Цзян Цзеши] хотел убить нас. Что ещё оставалось делать?

Че Гевара: Фидель нашёл очень важным один момент в работах председателя Мао, который я вначале упустил. Великодушно относиться к военнопленным: лечить их раны и отпускать. [Мы] осознали этот момент и он нам очень помог.

Мао Цзэдун: Это способ разложить армию врага.

Чжоу Эньлай: Ваша статья также затронула этот вопрос.

Че Гевара: Это добавилось позже. Первоначально мы забирали у военнопленных обувь и одежду, потому что у наших солдат ничего не было. Но потом Фидель запретил нам делать это.

(Председатель поднял свой бокал и предложил тост за здоровье Фиделя.)

Че Гевара: ведя партизанскую войну, нельзя было есть досыта. Не хватало и духовной пищи, нечего было читать.

Чжоу Эньлай: Когда председатель Мао вёл партизанскую войну, он часто посылал людей за газетами.

Мао Цзэдун: С газетами обращаться как с информацией. В газетах врага часто происходила утечка сведений о его действиях, это — один из источников информации. Мы начали революцию с несколькими тысячами человек, затем стало более десяти тысяч, а ещё позже — триста тысяч, и в тот момент мы совершили левацкую ошибку. После Великого похода триста тысяч сократились до двадцати пяти тысяч. Враг стал меньше нас бояться. Когда вторглись японцы, мы хотели сотрудничать с Цзян Цзеши. Он сказал, что это можно, потому что, поскольку [нас было] так мало, он не боялся нас.

Цель Цзян Цзеши заключалась в том, чтобы дать японцам возможность уничтожить нас. Но [он] не ожидал от нас такого, что после войны с Японией мы вырастем с двадцати тысяч до миллиона и нескольких сотен тысяч.

Когда четыре миллиона солдат Цзян Цзеши,— после того, как японцы сдались,— начали атаку на нас, у нас был один миллион солдат, а в опорных районах было население сто миллионов человек. За трёх с половиной года мы победили Цзян Цзеши. Это не было уже партизанской войной; это была крупномасштабная война. Самолёты, пушки, танки, как указано в вашей статье,— всё это не сыграло решающей роли. Тогда у Цзян Цзеши было всё это, а у нас не было ничего. Только позже захватили несколько пушек.

Чжоу Эньлай: В поздний период мы захватывали даже танки.

Мао Цзэдун: В основном это была артиллерия, что позволило нам создать артиллерийские дивизии, бригады и полки. Всё это оборудование было из США.

Чжоу Эньлай: После освобождение Бэйцзина³⁹ у нас был парад. Всё оборудование из США. В то время американцы ещё не ушли. Генеральный консул США и военный атташе также прибыли и наблюдали за парадом.

Че Гевара: В начале моего участия в войне люди, которых я возглавлял, едва превышали компанию за столом. Когда захватили танк, как же мы обрадовались! Но Фидель хотел забрать его, и я был недоволен, и согласился подчиниться только после того, как взамен мне выдали базуку.

Мао Цзэдун: Хотя самолёты летают в небе каждый день, они вряд ли могут принести жертвы. Можно одеваться в камуфляж. Зелёная одежда может использоваться для изменения внешнего вида. Вы все одеты в форму. Все были солдатами.

Че Гевара: Родригес⁴⁰ не был. Он тогда в тюрьме мучился.

Мао Цзэдун: Вы [Родригесу] выглядите очень молодо.

Родригес: 25 лет.

Мао Цзэдун: Вы [Море⁴¹ и Суньолю] были солдатами.

Че Гевара: Отец Моры был застрелен на войне. Суньоль был трижды ранен, в шесть частей [тела]. Я сам был ранен дважды. Родригеса пытали в тюрьме. Сначала у нас было очень мало людей. Фидель даже сражался со своим оружием. Всего двенадцать человек.

Мао Цзэдун: А не восемьдесят с чем-то?

Че Гевара: Размер [отряда] постепенно уменьшался, и в итоге осталось двенадцать человек всего.⁴²

Мао Цзэдун: Эти двенадцать — зёрна. А температура в ваших местах хорошая.

Че Гевара: [Куба] на 22-м градусе северной широты.⁴³

Мао Цзэдун: И у вас хорошие земли.

Че Гевара: Все земли можно возделывать. Кокосовые деревья можно сажать в песчаных областях. Но в горах выращивать урожай трудно.

Мао Цзэдун: Так что ваша страна может вырасти по меньшей мере до 30 миллионов.⁴⁴

Че Гевара: Индонезийский остров Ява насчитывает до 50 миллионов человек.⁴⁵

Мао Цзэдун: Вы должны быть благодарны Батисте так же, как мы благодарны Цзян Цзеши. Убивая, он преподал нам урок.

Мора: Мы благодарны Батисте и за то, что он загнал большинство народа на нашу сторону.

Мао Цзэдун: У нас есть ещё один учитель — империализм. Это наш долгосрочный преподаватель. Самый лучший учитель — империализм США. И у вас два учителя: Батиста и империализм США. [Насколько я знаю,] Батиста сейчас в США.⁴⁶ Он думает о реставрации?

Че Гевара: Последователи Батисты теперь разделены на пять фракций, которые вместе избрали пять кандидатов в президенты. У этих кандидатов разные взгляды. Некоторые выступают против Батисты, в то время как другие ведут себя как Батиста, более или менее.

Мао Цзэдун: Все они не подходят для Батисты. Сколько ему лет?

Че Гевара: 60 лет.⁴⁷

Мао Цзэдун: Нашему Цзян Цзеши сейчас 74 года⁴⁸,— жаждет вернуться в Пекин каждый день.

Мора: Все эти пять кандидатов были партийными лидерами. Люди их знают, и они тоже всё время жаждут вернуться на Кубу.

Че Гевара: Они отбыли из Центральной Америки через четыре-пять дней после нашей победы и планировали высадиться на Кубе. Они заявляли, что собираются свергнуть Батисту, как будто наша революция ещё не победила.

Мао Цзэдун: В Центральной Америке много стран. По-моему, надежды подаёт Доминиканская Республика, ведь там все выходят против Трухильо⁴⁹.

Че Гевара: Трудно сказать. Трухильо — самый долголетний⁵⁰ диктатор в Латинской Америке. США подумывают избавиться от него.

Мао Цзэдун: Им не нравится Трухильо?

Че Гевара: Все против него, поэтому его нужно заменить.⁵¹

Чжоу Эньлай: Как Нго Динь Зьем⁵² и Ли Сынман⁵³.

Мао Цзэдун: Нго Динь Зьем сейчас всё ноет и стенает⁵⁴.

Чжоу Эньлай: Тяжела жизнь клиента.

Мао Цзэдун: Соединённым Штатам сейчас не нравится Цзян Цзеши, нам он больше по душе. Стопроцентно проштатовские хуже, чем Цзян Цзеши, который проштатовский только на 99 процентов. Он всё ещё хочет сохранить собственное влияние.

Чжоу Эньлай: Такая диалектика.

Суньол: Кажется, вы ждёте, что Цзян Цзеши вернётся.

Мао Цзэдун: Если он отсоединится от США, мы предоставим ему место в нашем правительстве.

Чжоу Эньлай: Лучше, если бы он смог вернуть с собой Тайвань.

Мао Цзэдун: Хотя, кажется, он не заинтересован в возвращении.

Примечания

1. Ли Сяньнянь (1909—1992) — членом Политбюро ЦК КПК, министр финансов. В период Культурной революции подвергался критике, но был взят под защиту Чжоу Эньлаем и Цзян Цин — и напрасно: после кончины Мао он участвовал в ревизионистском перевороте; в 1983—1988 гг. занимал пост Председателя КНР.↩
2. Гэн Бяо (1909—2000) — в то время дипломатический работник; после кончины Мао принял участие в ревизионистском перевороте; министр обороны КНР в 1981—1982 гг.↩
3. Рамиро Фернандо Мальдонадо — Генеральный секретарь Эквадорской революционной социальной партии, прокитайского откола от Эквадорской социалистической партии.↩
4. Альбан Латасте — один из консультантов-экономистов Че.↩
5. Вообще-то эта страна уже с 1939 года называлась Таиландом.↩
6. С 1989 года — Мьянма.↩
7. Имеется в виду поездка 12 июня — 5 сентября 1959 г. по странам Азии, а также в Марокко, Югославию и Испанию.↩
8. Кабалерия (от лат. caballus — лошадь) — кастильская мера площади — 38,64 га, с которой можно было содержать боевого коня. 47 кабалерий ≈ 1815 га.↩
9. HSBC, Гонконгская и шанхайская банковская корпорация.↩
10. В старой транскрипции — сейши.↩
11. Такое впечатление, что тут при записи или переводе что-то сильно напутано.↩
12. Т. е. в Маньчжурии.↩
13. Видно, что Че опять не понимает Мао. Очевидно, к этому моменту он не изучил внимательно его работ, подходов и терминологии.↩
14. В англ. тексте тут ссылка на китайское слово 一概而论 (игай эр лунь) со смыслом «подходить ко всем одинаково».↩
15. В Парагвае тогда свирепствовала диктатура генерала Альфредо Стресснера, и бо́льшая часть коммунистов скрывалась в Аргентине и Уругвае. В Никарагуа — диктатура клана Сомоса; вооружённая борьба в тот момент как раз не велась —— предыдущие попытки Карлоса Фонсеки повторить успех Фиделя Кастро были подавлены в 1959 году, а Сандинистский фронт национального освобождения он создаст при поддержке кубинцев уже в 1961 году. В Гватемале как раз за несколько дней до этой беседы было подавлено восстание группы молодых офицеров против правительства, вооружённая борьба возобновилась при поддержке Кубы в 1962 году.↩
16. В англ. тексте тут написано has turned its spear (букв. «обратили своё копьё») и дана ссылка на китайское слово 对付 (дуйфу) со смыслом «энергично браться за что-либо».↩
17. В Колумбии, действительно, через несколько лет после этого развернётся длительная гражданская война. В Перу в конце 1960-х было создано «Сендеро луминосо», но к масштабный военным действиям оно перешло только в 1980 году.↩
18. На самом деле, население Перу в 1960 году составляло 10 млн, из них белых — действительно, один-два миллиона.↩
19. На самом деле, население ЮАР в 1960 году оценивается 17,4 млн, а не 13,5, как выходит у Чжоу. Данные переписи 1960 года меньше — 16 млн, из них три миллиона белых, полтора миллиона мулатов, действительно почти полмиллиона индийцев и 11 млн негров-банту.↩
20. Первые всеобщие выборы в ЮАР пройдут только в 1994 году.↩
21. Похоже, тут китайские переводчики не очень хорошо поняли Че.↩
22. Т. е. с Гаити, Доминиканской Республикой и Гватемалой.↩
23. Т. е. в Колумбии, Сальвадоре, Гондурасе и Бразилии.↩
24. Не так уж и далеки, до Гватемалы и Никарагуа менее тысячи километров, это одни из самых близких к Кубе стран. Вероятно, тут тоже китайские переводчики что-то недослышали, что-то недопоняли, что-то добавили от себя.↩
25. Хако́бо А́рбенс Гусма́н (1913—1971) — президент Гватемалы в 1951—1954 гг., свергнутый в ходе военного переворота, организованного ЦРУ. В 1960—1965 гг. жил на Кубе, потом — в Мексике.↩
26. В англ. тексте тут сказано encirclement and suppression (букв. «окружение и подавление») и дана ссылка на китайское слово 围剿 (вэйцзяо), в русском переводе обычно — «карательный поход». По испански это называется cerco y aniquilamiento (серко и аникиламьенто).↩
27. В «Решении по некоторым вопросам истории нашей партии» об этом сказано так: «…Реакционная клика в гоминдане, который в тот период был нашим союзником, в 1927 году продала революцию, вследствие того, что объединённые силы империалистов и реакционной клики в гоминдане в то время были ещё слишком мощны, и особенно вследствие того, что в последний (длившийся около полугода) период этой революции правоуклонистские идеи в партии, выразителем которых был Чэнь Дусю, в своём развитии вылились в капитулянтскую линию, а проводники этой линии захватили господствующее положение в руководящих органах партии, отказались от выполнения ряда мудрых указаний Коминтерна и товарища Сталина, не захотели прислушаться к правильным высказываниям товарища Мао Цзэдуна и других товарищей, что лишило партию и народ возможности организовать действенное сопротивление гоминдану, когда тот предал революцию и нанес народу удар в спину».↩
28. Вероятно, речь идёт об изгнании коммунистов из Гоминьдана.↩
29. Тут явная ошибка в записи или переводе. Первый единый фронт — это как раз 1924—1927 годы, и Северный поход 1926—1927 гг. начинался в сотрудничестве с коммунистами. А тут речь идёт уже о последующем периоде противостояния с Гоминьданом, 1927—1939 гг.↩
30. Не совсем так. Мао действительно занимался рабочим и крестьянским движением, но Чжоу в первый период сотрудничества был заместителем Цзян Цзеши в военной Академии Вампу. Ли в 1927-м было всего 18 лет.↩
31. Тут ошибка в записи или переводе. В «Решении по некоторым вопросам истории нашей партии» об этом сказано так: «…Хотя в течение этих десяти лет наша партия добилась крупных успехов, всё же в известные периоды она совершала и некоторые ошибки. Наиболее серьёзными из них были „лево“-уклонистские ошибки в политических, военных и организационных вопросах в период от четвёртого пленума Центрального Комитета 6-го созыва, состоявшегося в январе 1931 года, до расширенного совещания Политбюро Центрального Комитета КПК (совещание в Цзуньи), состоявшегося в январе 1935 года».↩
32. Т. е. остров Сосен. С 1978 г.— остров Хувенту́д, т. е. остров Молодёжи.↩
33. Че Геваре на тот момент было 32 года, Родригесу — 25, самому старшему из состава делегации, Суньолю — 35, в то время как Мао — 66, Чжоу — 62, Ли и Гэну — 51.↩
34. Команданте Эдди Суньоль Рикардо (1925—1971).↩
35. «Заметки к изучению идеологии Кубинской Революции» были опубликованы в журнале «Верде оливио» 8 октября 1960 г.↩
36. В англ. тексте — intellectual.↩
37. В англ. тексте — author.↩
38. Мао тут обращается к работе Че «Партизанская война».↩
39. Пекин.↩
40. Эктор Родригес Лломпарт, тогда заместитель министра иностранных дел.↩
41. Вероятно, Альберто Мора Бекерра, министр внешней торговли.↩
42. Мао не проведёшь! Всего на «Гранме» на Кубу прибыли 82nbsp;человека. Но через несколько дней после высадки в отряде Кастро осталось всего двенадцать человек.↩
43. Точнее от 19,8 ° до 23,3 ° с. ш. Это соответствует самым южным пределам Китая, вроде провинции Гуандун и Тайваня.↩
44. Население Кубы тогда составляло около семи миллионов, а к настоящему времени выросло до одиннадцати миллионов, но рост, конечно, замедляется.↩
45. Ява находится чуть ближе к экватору, а назвал её Че, вероятно потому, что она примерно равна Кубе по площади. Сейчас население Явы составляет уже более 140 млн, это более половины всего населения Индонезии.↩
46. На самом деле, Батиста в изгнании жил сначала в Доминиканской Республике, а потом — на португальской Мадейре.↩
47. На самом деле, в тот момент было 59.↩
48. На самом деле, 73. Возможно, обе ошибки произошли из-за незнакомства переводчика на английский с китайской манерой говорить скорее, какой год идёт человеку, чем сколько полных лет он уже прожил.↩
49. Рафаэль Леонидас Трухильо Молина (1891—1961) — кровавый диктатор Доминиканской Республики с 1930 года. Он жестоко конфликтовал с Кастро, рассорился даже с США, а когда всех достал, пал жертвой заговора, вероятно, поддержанного ЦРУ.↩
50. В англ. тексте тут написано mature (букв. «обратили своё копьё») и дана ссылка на китайское слово 长寿 (чаншоу) со смыслом «долголетний».↩
51. После смерти Трухильо его семья не сумела удержать власть, но США не устроила левая политическая тенденция, что привело к вторжению 1965 года.↩
52. Нго Динь Зьем (1901—1963) — президент Южного Вьетнама в 1955—1963 гг. Покушения на него устраивали и коммунисты и антикоммунисты, и, действительно, он кончил так же, как Трухильо, вскоре после него — застрелен в результате военного переворота.↩
53. Ли Сынман (1875—1965) — президент Южной Кореи в 1948—1960 гг. К моменту беседы он уже полгода как ушёл в отставку под давлением масс и бежал из страны на самолёте ЦРУ. В отличие от Трухильо и Нго Динь Зьема, скончался сам от инсульта в преклонном возрасте, но тоже примерно в те же годы.↩
54. Кит. 大发牢骚 (дафа лаосао).↩