Повторение пройденного — удел «провалившихся» на сложных экзаменах жизни. Коммунисты после контрреволюционной «перестройки» в СССР относятся именно к таковым. Не нужно сочинять «для мамы», что всё хорошо и тебя перевели в следующий класс! Надо, не впадая в уныние, прилежно повторить пройденное, чтобы успешно сдать «переэкзаменовку».

Коммунистическое движение напоминает сегодня лётчика Маресьева, который после ампутации обеих ног впервые встал на протезы. Он в первый же момент вскочил и попытался идти, но не тут-то было, страшная боль и неминуемое падение сразу же прервали эту попытку. Оказалось, что ему теперь предстоит шаг за шагом, как младенцу, осваивать элементарное искусство ходить, начиная с самых азов. Так и коммунисты, едва оправившись от катастрофы августа-91, решили сразу действовать, как в те времена, когда партия была сильной и в кадровом и, самое главное, в теоретико-идейном отношении. И сейчас мы сейчас видим, как расшибаются «в кровь» одна за другой компартии: дробятся, погрязнув во внутренних склоках, в итоге сворачивая с заявленного ими же революционного пути.

Покалеченное коммунистическое движение должно найти в себе силы, начиная с элементарных вещей, медленно (но поспешая), шажок за шажком, не перепрыгивая через необходимые этапы, проходя, может быть, формы, присущие социал-демократическому движению в России начала века, восстанавливать свою способность к борьбе за дело трудового народа. И в этой связи необходимо вернуться к опыту организаций, которые стояли у колыбели РСДРП(б), прежде всего к опыту «Союза за борьбы за освобождение рабочего класса» (в который В. И. Ленин объединил, переехав в Петербург, около 20 рабочих кружков), ему исполнилось в прошлом году сто лет.

Напомним, чем занимались тогда рабочие кружки помимо изучения и распространения марксизма. Когда возникала стачка на какой-нибудь фабрике, «Союз борьбы», хорошо знавший через участников своих кружков положение на предприятиях, немедленно откликался выпуском листовок и социалистических прокламаций. В этих листовках обличались притеснения рабочих фабрикантами, разъяснялось, как надо бороться рабочим за свои интересы, помещались требования рабочих. Последней крупной акцией «Союза» стала организация летом 1896 года забастовки 30 тысяч петербургских текстильных рабочих, под напором которой царское правительство было вынуждено издать закон, ограничивающий рабочий день до 11,5 часов (до того рабочий день вообще не был законодательно ограничен, и реально продолжался около 14 часов).

Образование «Союза борьбы» явилось кульминацией начального периода развития коммунистического движения в нашей стране, во время которого преобладали кружки как форма революционной работы, о значении которого хотелось бы поговорить поподробнее. Значение этого периода явно недооценивается. При этом может показаться, что в этом виноват… сам Ленин, осудивший в более поздних своих работах кружковщину! И здесь мы натыкаемся на методологическую ошибку, которую постоянно совершают современные коммунисты.

Прочитав, что Ленин осуждал кружковщину, начётчики делают вывод — кружки в принципе плохое дело. Вспомнив критику Лениным бойкота Второй Госдумы, они делают вывод — бойкот это вообще плохо… Но они не замечают, что Ленин не считает ошибкой критикуемые им впоследствии действия, если они были совершены (в том числе им самим) в соответствующее время и в соответствующем месте. Ленин нигде не пишет, что считает ошибкой бойкот Первой Госдумы. Ярчайшим примером догматическо-демагогического использования ленинского наследия является абсолютизация М. Горбачёвым тактики периода НЭПа.

А по поводу кружковщины позиция Ленина однозначная — она вредна в период становления и действия партии со своей дисциплиной и достаточно чётко отработанной (в период кружкового становления) идеологической позицией. О своём «Союзе» Ленин выражался так: это был первый серьёзный зачаток революционной партии, опирающейся на рабочее движение.

Сегодняшнее комдвижение, не прошедшее периода кружков, в которых были бы отработаны теоретические и организационные принципы строительства новой революционной партии, с разгону, можно сказать, вляпалось в «коммунистическую многопартийность». Современные компартии по теоретико-идейному уровню — наподобие самых первых кружков. Однако, вследствие ложно понятой «партдисциплины», они неспособны внутри себя вести идеологические дискуссии, которые позволили бы выйти на определение специфики исторических этапов, которые проходит общество, и новых задач комдвижения. Межпартийные распри не позволяют вести эту работу на межпартийном уровне (партия, в отличие от кружка обладает жёсткой структурой и внешней «оболочкой», препятствующей взаимному оплодотворению). Амбиции лидеров довершают безрадостную картину.

Кружки исключительно необходимы в подготовительный период, когда ещё не полностью сформировались системообразующие факторы партийного строительства. Их можно сравнить с цветами, которые предшествуют плоду (без которых его не было бы), но из запоздалого цветка плод уже не вызреет, и он только будет тянуть лишние соки, на что и обращал внимание Ленин, осуждая кружковщину.

При более тщательном рассмотрении оказывается, что причины разброда в коммунистическом движении имеют ещё более глубокие корни. Фундаментальной общесистемной причиной этого является то, что сегодняшнее хаотическое состояние общества характеризуется отсутствием мощного доминирующего системообразующего начала, каким во времена царизма было, в первую очередь, наличие реальной потребности в революционной социал-демократии со стороны пролетариата (реально поддерживавшей большевиков социальной базы). Ради справедливости необходимо отметить, что становление пролетариата как реальной политической силы общества началось в России только в последней трети ⅩⅨ века (первые социал-демократические кружки появились тогда, когда пролетариат только-только начал формироваться) и с ростом и укреплением пролетариата зародилось, прошло стадию формирования и переросло в мощную революционную партию нового типа.

Другим, вторым по значению фактором системообразующего характера являлось наличие достаточно хорошо проработанной современной тому этапу революционной теории (марксизма), которая после некоторой адаптации к специфическим российским условиям оказалась способной стать смысловым — теоретико-программным и идеологическим — стержнем построения революционной партии.

Наконец, ещё одним немаловажным фактором, заставлявшим революционеров, по словам Ленина, «идти плотной группой», было постоянное давление со стороны царской власти, всё более усиливавшееся от относительно мягких преследований во времена «легального марксизма» до жесточайшего террора против социал-демократов во время революционных подъёмов.

Эти три основных фактора имели постоянную тенденцию к усилению, с кульминацией в 1917 году, они явились теми объективными материальными условиями, которые и обеспечили создание РСДРП(б). Существование и постоянное нарастание этих факторов толкали людей оппозиционно настроенных к существовавшему тогда строю к объединению, облегчали им задачу создания рабочей партии. После Октябрьской революции перед компартией встали новые грандиозные задачи для решения которых она должна была ещё более сплотиться. Рос рабочий класс, развивалась наука, крепла партия, росла и расцветала страна.

Возобладание контрреволюционных тенденций, увенчавшееся перестройкой, сопровождалось растлением партии. Кроме внутрипартийных причин, немаловажным фактором этого разложения была пропитывание социальной базы КПСС — рабочего класса — мелкобуржуазной идеологией в частности, вследствие роста излишней личной собственности. Кроме того, были практически полностью потеряны теоретические и идеологические ориентиры, застывшие на уровне начала — первой половины века.

Основным системообразующим фактором для компартий, возникших после августа 1991 года, было наличие в стране сил, сопротивляющихся реставрации капитализма в его самой паразитической, компрадорской форме¹ (по этой причине в комдвижении были так сильны националистические моменты и интернационализм превратился чуть ли не в ругательное слово). Цели их были по сути консервативными, потому первоначально их записали на правый фланг политического спектра. Надежда на возможность остановить негативные процессы и восстановление лучших черт доперестроечной действительности сплачивало большие массы людей даже в отсутствии социальной базы и серьёзного теоретического предвидения и обоснования практической деятельности.

Но, несмотря на наше сопротивление, буржуазия победила окончательно в 1993 году и страна из периода нестабильности перешла в некое псевдостабильное состояние, которое, по оценкам большинства (даже среди ярых противников капитализма), продлится достаточно долго. У многих просто опустились руки — «плетью обуха не перешибёшь», так что дёргаться, надо приспосабливаться к новым условиям. Таким образом, существовавший в период с 1991 по 1993 год мощный доминирующий системообразующий фактор — противодействие накату демократической контрреволюции, растворился в пессимизме и маниловщине с окончательной победой контриков в октябре 1993-го.

Сегодня нет доминирующего системообразующего фактора для социалистической оппозиции. Нет общей цели, сформулированной более или менее научно (даже социалистическая реставрация уже не влечёт), нет марксистского видения современности. Исключительно слаба социальная база, поскольку рабочий класс омелкобуржуазился, а процесс пролетаризации, связанный с обнищанием только-только начинается. Практически полностью отсутствует репрессивное давление со стороны буржуазной власти.

Единственно, что обще как бы партийным коммунистам, так это неясное щемящее апокалиптическое предчувствие, в которое многие или уходят как в болезнь или просто гонят от себя, тешась пустышками вроде выборов в Госдуму и в президенты. Кстати, для КПРФ системообразующими являются эти демократические пустышки избирательных кампаний: которые создают видимость продуктивной деятельности, что вполне подходит, поскольку оппозиционная масса активистов требующая своего «осистемливания» огромна и становится всё больше и больше постепенно созревая.

Но факторы, системообразующие для появления революционной компартии ленинского типа, постепенно складываются с развитием капитализма. Крот истории роет. Расстрел Верховного Совета России, бомбёжки и уничтожение мирного населения в Чечне, перспектива новых вооружённых конфликтов в России, укрепление правительством полицейских частей при развале армии и органов госбезопасности всё больше экстремализируют обстановку. И качественный скачок здесь не будет такой уж неожиданностью. Рабочий класс, с одной стороны, всё больше пролетаризуется, резервы стабилизации исчерпываются, и сам буржуазный режим создаёт себе будущего могильщика.

В отношении первого фактора (обострения социально-экономического кризиса) коммунисты бессильны что-то существенно изменить, да и не надо пачкаться. Режим перейдёт к острым формам классовой борьбы сам, повинуясь её неумолимой логике. В формировании второго фактора (субъекта революции) у коммунистов больше возможностей. Рабочее движение, если коммунисты активизируют работу хотя бы на тред-юнионистском уровне, тоже медленно, но верно, будет идти к формированию революционного рабочего класса.

Третий фактор, современная революционная теория, целиком на совести коммунистов. Многие из них уверены в собственной непогрешимости и совсем отвыкли даже просто учиться, не то, что развивать теорию. Гибельно отсутствие сознания недостатков, слепота к проблемам, которые нужно решать. Партийные структуры пренебрегают теоретической работой, осмыслением методики партийного строительства. И именно «кружки» могут сыграть роль кузницы современного, нового революционного коммунизма.

1. У Российской маоистской партии иное понимание сроков реставрации капитализма в СССР и характера современного российского капитализма.↩