Волна народного гнева снесла с правящего Олимпа очередного «демократического диктатора» в Латинской Америке — ставленника империализма США, президента Боливии Гонсало Санчеса де Лосаду. Это произошло 17 октября с. г. в результате крупных забастовок, массовых демонстраций, блокирования дорог и других акций протеста, сопровождавшихся кровопролитными столкновениями людей труда с полицией и войсками. Организованное выступление с участием десятков тысяч простых граждан, рабочих и фермеров было направлено против экономической политики Г. С. де Лосады, которая формировалась не столько в боливийской столице Ла-Пасе, сколько на берегах Потомака в Вашингтоне — в Белом доме и штаб-квартире МВФ — и поставила трудовой народ на грань выживания.

Как известно, Боливия обладает самыми огромными запасами природного газа в Латинской Америке. Но доходы от его поставок в другие страны достаются не трудящимся, а власть имущим. Чашу терпения переполнило намерение Лосады, известного под кличкой «Гони», продавать главное богатство страны в США и Мексику. Это позволило бы перекачивать львиную долю выручки от продажи голубого топлива в сейфы иностранных корпораций, а остатки от неё — в карманы боливийской правящей верхушки. Более того, исходя из политических соображений, Лосада предложил экспортировать газ в США через Чили вместо того, чтобы сделать более выгодный выбор в этом отношении в пользу Перу.

В ответ на это оппозиционные силы выдвинули своё требование — национализировать газовую отрасль экономики и организовать переработку газа в Боливии. Упорное игнорирование этого народного требования привело в середине сентября к перекрытию трудящимися многих дорог в стране, а 19—20 сентября — к крупным забастовкам и массовым акциям протеста. В ходе жёсткой конфронтации протестующих с силами безопасности в те дни было убито 7 человек, 25 — получили ранения.

Основная «война за газ» развернулась в районе боливийской столицы Ла-Пас и с самого начала была переведена профсоюзами в плоскость «прямых действий». Наряду с требованиями национализации газового сектора промышленности они требовали принять более чёткие законы относительно выращивания коки в стране и освободить политических лидеров оппозиции из тюремных застенков. Особое раздражение протестующих вызывало намерение «Гони» транспортировать газ через Чили, страну, которая в результате войны в 1879 г. захватила единственный выход Боливии к тихоокеанскому побережью.

Вместо того чтобы продавать газ по дешёвке иностранным инвесторам, миллионы боливийцев стремятся к проведению индустриализации страны за счёт доходов от его продажи, что позволило бы существенно расширить занятость и повысить доходы нищенствующего трудового народа.

19 сентября сотни тысяч людей вышли на улицы во всей стране. По городской площади в Кочабамбе прошли около 10 000 человек. Это был самый крупный и представительный марш протеста после массовой мобилизации граждан против приватизации воды в апреле 2000 г. Обращаясь к собравшимся, лидер Движения к социализму Эво Моралес заявил: «Если правительство решит экспортировать газ через Чили, …его часы будут сочтены».

На следующий день, после подъёма антиправительственных выступлений во всей стране, боливийские силы безопасности устроили кровавую баню в городке южнее Ла-Паса — Уарисата. Поводом к столкновению участников протеста с полицейской охранкой послужила попытка последней «освободить» около 700 человек, в том числе 70 западных туристов, застрявших в автобусах около Сораты в результате перекрытия дороги. Крестьяне пошли на эту акцию во имя предотвращения экспорта газа через Чили и освобождения из тюрьмы своих лидеров. Боливийские силы безопасности пошли на разблокирование дороги по «совету» посла США в Боливии Д. Гринли, не гнушающегося прямого вмешательства во внутренние дела «суверенной» страны.

По официальной версии, вначале противостоящие стороны достигли согласия по вопросу разблокирования автобусов. Однако прибытие сил безопасности на место происшествия вызвало в отношениях между ними и «кампенсинос» напряжение, похоронившее вскоре достигнутое ранее соглашение. Полицейская охранка, как свидетельствуют очевидцы, открыла беспорядочный огонь по «кампенсинос», поливая попутно автоматными очередями близлежащие дома и школы. Крестьяне ответили на этот вероломный шаг огнём из своих винтовок и градом булыжников — традиционным оружием пролетариата.

Правящий режим «Гони» возложил всю ответственность за насилие в Уарисате на «расистские и вооружённые террористические группы», хотя, по словам лидера Крестьянской федерации Ф. Куиспе, таких там не было и в помине, а спровоцировали это жестокое столкновение именно силы безопасности. Более того, во время состоявшейся 23 сентября церемонии, на которой было объявлено о том, что правительство США предоставило Боливии 63 млн долларов в виде «помощи» на цели развития, американский посол Гринли заявил, что грубое вмешательство полицейской охранки в конфликт в Уарисате было «обоснованным».

После кровопролития в Уарисате лидеры десятков профсоюзов и политических партий собрались 22 сентября в Кочабамбе для выработки решения, как ответить на правительственное насилие. На этой встрече различные народные вожаки, в том числе Боливийского рабочего союза, заявили, что если такие бойни повторятся, национальные забастовки и перекрытия дорог примут бессрочный характер. С тех пор они практически не прекращались во многих регионах и городах страны.

Переломным моментом в осознании миллионами боливийцев того, что буржуазная диктатура и неолиберальная «демократия» являются не взаимно исключающими, а дополняющими друг друга понятиями, стали кровавые события в городе с 800-тысячным населением Эль-Альто. В результате столкновений с войсками и полицией 12 октября там погибли, по крайней мере, 25 человек и 100 человек было ранено. В ответ на эту расправу оппозиция потребовала «новой демократии» в форме созыва Учредительного собрания, которое предоставило бы большинству политическое и культурное равенство и решило вопрос о владении природными ресурсами страны, в частности, газом. С тех пор господство ТНК в стране вступило в период предсмертной агонии.

Рост антиправительственных настроений охватил вооружённые и полицейские силы, что сузило возможности социально-политического маневрирования режима Лосады. Высшее военное командование страны серьёзно опасалось «казарменного восстания», а полицейская верхушка арестовала 6 офицеров полиции, обвинив их в подготовке заговора. В условиях, когда рейтинг президента катастрофически снизился до мизерных 8 %, единственными опорами его правления остались американское посольство и высший эшелон военщины и полиции, повязанный с ним кровью расстрелянных и замученных повстанцев.

19 октября, когда 500 шахтёров прибыли в Эль-Альто, с тем чтобы присоединиться к забастовке против Межамериканской зоны свободной торговли и экспорта газа в США через Чили, полиция без всяких оснований застрелила 22-летнего каменщика Рамиро Варгаса. Его похороны 10 октября вылились в демонстрацию решимости протестующих довести начатое дело до победного конца. Участники траурной процессии скандировали слова «Теперь обязательно! Гражданская война! Теперь обязательно! Гражданская война!». После убийства Варгаса районный комитет в Эль-Альто дал полицейским 24 часа, чтобы они покинули свои дома, и призвал их присоединиться к восставшим или готовиться предстать перед народным правосудием.

За этой угрозой последовали конкретные действия. 11 октября один полицейский был взят в плен жителями Эль-Альто и удерживался ими в течение семи часов, пока не был отбит полицией. После этого инцидента многие «стражи порядка» либо ударились в бега, либо предпочли оставаться дома. Полиция более не осмеливалась патрулировать улицы Эль-Альты. Наведением порядка в городе и эскортированием газовозов в Ла-Пас занялась военщина, которая зверствовала с не меньшим усердием, чем силы безопасности и полиция.

С 13 октября Ла-Пас погрузился во тьму, оставшись без света и газа, а также без хлеба, мяса и транспорта в результате забастовки пекарей, мясников и водителей в знак солидарности с жертвами военно-полицейской расправы в Эль-Альто. Несмотря на обстрел города из танков, боевых самолётов и вертолётов, более 90 % территории Эль-Альто оставалось в руках забастовщиков, контролировалось районными ассоциациями, рыночными торговцами, университетскими студентами и Региональным рабочим советом во главе с Роберто де ла Круз из Индейского революционного движения.

Последнюю точку над i в трёхнедельной конфронтации народа с правительством поставила всеобщая забастовка. Она полностью парализовала жизнь страны в то время, когда крестьяне и студенты по всей стране взяли под свой контроль полицейские участки и захватили университеты. Около миллиона человек, требуя отставки «демократического» диктатора, вышли 17 октября на улицы. 250 тыс. человек собрались около президентского дворца в Ла-Пасе с тем же требованием. Демонстранты не ограничились пламенными речами, а разоружили полицию, что и послужило главным импульсом к сложению полномочий Лосадой. Госдеп США отреагировал на его падение похвалой в адрес экс-президента «за его преданность демократии и благополучию страны».

В «войне за газ» проявилась твёрдая решимость боливийского народа сбросить со своих плеч иностранных нахлебников и их ставленников и стать хозяином своей судьбы.

После сложения с себя президентских полномочий Г. С. де Лосада устремился в США, где и обитает в настоящее время, пытаясь, по его собственным словам, «оправиться от пережитого шока и позора».

Новый президент Боливии Карлос Меса распорядился вывести танки и солдат с улиц столицы. Ситуация в стране нормализуется. По сообщениям информационных агентств, в Ла-Пасе открываются магазины, возобновилась работа общественного транспорта. К. Меса пообещал вынести вопрос об условиях экспорта газа на общенародный референдум, заявил о необходимости привлечь к ответственности виновных в гибели людей и предложил провести досрочные выборы президента.

Как будут дальше развиваться события в Боливии, покажет будущее. Однако уже сегодня можно с полной уверенностью сказать, что факел революционной борьбы и преобразований, зажжённый в этой стране легендарным Че Геварой 35 лет назад, не погас. Как и предвидел это Эрнесто Че Гевара, который в своё время писал:

«Моё поражение не будет означать, что нельзя было победить. Многие потерпели поражение, стараясь достичь вершины Эвереста, и в конце концов Эверест был покорён».

В конце концов, будет побеждён и глобальный капитализм!