П. Дыбенко и А. Коллонтай, ок. 1920 г.
Это человек, у которого преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия». Хотя это был комплимент, характеристика весьма злая, учитывая последующие события…
В 1918 г. Дыбенко провалил оборону Нарвы и в то же время открыто выступал против Брестского мира, пытаясь даже поднять бунт. Сам товарищ Троцкий требовал показательного суда над ним, а Дзержинский заключил его в кремлёвский подвал. Однако то ли ведший следствие будущий сталинский прокурор Крыленко оказался слишком мягок, то ли Ленин не устоял перед заступничеством уже не юной, но пламенной и обаятельной Коллонтай, но Дыбенко вскоре освободили. Милости он не оценил, нахамил Крыленко по телеграфу и развернул в Самаре антисоветскую агитацию.
И всё же его оправдали и даже (в 1922 г.) восстановили в партии, несмотря на крайне вызывающее поведение на суде. Ленин только посмеивался.
Дыбенко бухает, изменяет жене, наконец, совершает попытку самоубийства — у коммунистов, особенно в те годы, это поступок весьма осуждаемый.
Иосиф Виссарионович поступает с супругами совершенно адекватно — недавней и довольно буйной предводительнице «рабочей оппозиции» Александре любезно доверяет — по её просьбе — дипломатическую работу за границей. Ещё двадцать лет она честно служит Советской власти и умирает своей смертью в преклонном возрасте.
А Дыбенко, которого какие-то идиоты избрали в 1937 г. депутатом Верховного Совета СССР, в 1938 г. расстреливают. По вроде бы абсурдному обвинению в шпионаже и предательстве, но… кто его знает. Дыбенко совершенно бесспорно был ненадёжным элементом и уже прежде заслужил если и не смертную казнь, то иное суровое наказание. Так что по меньшей мере некоторые казни 1937—1938 гг. были оправданы (хотя что можно сказать о тех чистках, в которых успел поучаствовать сам Дыбенко?).