Ка Лесли (с любовью посвящается её памяти)
До Рождества остался только один час. Я думаю про себя, что у них будет на noche buena1? Может быть, соберутся все мои племянники и племянницы. Я закрываю глаза, чтобы прогнать этот образ, и уже собираюсь уходить, когда слышу голос Ка2 Марка, он зовёт меня. Ка Марк — врач нашего партизанского фронта.
— Касама, ты ещё не спишь? Кто-то только что пришёл, чтобы сообщить о пациенте. Это ребенок Ка Алекса. Говорят, у него диарея и он сейчас очень слаб. Его глаза ввалились и его губы и пальцы потемнели… — Ка Марк сказал это всё на одном дыхании. Ка Алекс — один из наших активистов в соседней деревне. Ка Марк не стал ждать моего ответа и сразу добавил: — Я пойду доложу командованию и зайду за тобой, перед тем, как мы пойдём к пациенту.
Я быстро поднимаюсь и готовлю всё, что нам понадобится. Я чувствую тяжесть в груди, я хочу отдаться жгучему желанию быть с моей семьей на Рождество. Тут я слышу торопливые шаги Ка Марка. Он несёт свою медицинскую сумку, которая у него всегда собрана на случай вроде такого. Он, к счастью, не знает, что я чувствую. Я тоже не хочу рассказывать ему, и вообще никому, что мой боевой дух не на высоте.
— Собираемся, Кас,— говорит он мне, надевая свою медицинскую сумку через плечо.
— Я думала, подождем ещё? — сухо шучу я ответ.
— Для нас, красных бойцов, каждая минута на счету, когда нам нужно спасти жизни масс, которые надеются на нас,— я чувствую, как будто он дал мне пощечину этими словами.
Я следую за Ка Марком, когда мы идём по лесу. Перед ним идут два товарища, и ещё один замыкающим. Мы идём в тишине и темноте по склону, местами покрытому травой, местами грязью, где везде можно поскользнуться, к хижине Ка Алекса, где его жена ждет нас с больным ребенком.
Мы приходим в 11:45 вечера. Ка Марк и я немедленно делим между собой задачи. Я беру медицинскую историю пациента и провожу физическое обследование, а Ка Марк готовится делать инъекцию глюкозы. Она необходима, чтобы восполнить потерю пациентом жидкости из-за диареи. Ему помогает другой товарищ, который учится быть медбратом в барриос3 и входит в медицинскую группу барриос (БМГ).
Я расспрашиваю Ка Алекса о болезни его ребенка. После консультации между собой, Ка Марк и я поставили диагноз: гастроэнтерит, воспаление стенок желудка и внутренностей как результат бактериальной интоксикации от заражённой воды или порченной, грязной еды. Мы дали пациенту антибиотики и лекарство от болей в желудке.
Ка Марк советует всем следить за тем, чтобы питьевая вода была чистой, и никогда не оставлять еду неприкрытой чем-нибудь. Мы также советуем им мыть фрукты и овощи перед употреблением их в пищу и руки перед едой.
— Сначала вскипятите воду, чтобы уничтожить бактерии, которые вызывают диарею,— добавляет он.— Мы также кипятим листья авокадо, златолиста или гуавы, чтобы вылечить её.
Приходит ещё один медбрат из БМГ и мы советуем им приготовить настойку из трав для всей деревни.
— Да, Ка. Мы обсудим это завтра. Мы набрали новых медицинских работников после обучения, которое проводили в прошлом месяце. Мы уже знаем, как готовить травяные настойки. Мы все скинемся на покупку сахара для сиропа,— говорит Ка Тоньинг.
Когда я смотрю на часы, уже полночь. Рождество.
— Счастливого Рождества! — восклицаю я.
— И тебе счастливого Рождества, Ка. Спасибо тебе большое! — они смеются, удивлённо, когда поздравляют меня в ответ.
Неожиданное чувство счастья, необъяснимое и непрошенное, проходит сквозь меня. Я не вижу тоски в глазах тех, кто окружает меня. Может быть, потому, что их семьи здесь.
Потом Ка Алекс приносит целый чайник кипящего местного кофе, а его жена ставит большую кастрюлю только что сваренных спелых бананов.
— Ка, давай разделим этот кофе и варёные бананы для нашей noche buena.
Мы с радостью соглашаемся.
Посреди этой страшной бедности я вижу согревающую душу солидарность и надежду в лицах масс, с которыми я делю кофе и бананы в это Рождество. Я чувству как будто толчок в сердце. Почему я всегда тоскую по нашему дому в Рождество? Ведь то, что мы делаем с Ка Марком — это и есть истинный смысл Рождества. Любовь, помощь ближнему, истинное служение народу.
Варёные бананы вкусны, кофе великолепен. Разговоры, шутки, которыми мы обмениваемся с товарищами в самых простых условиях,— всё это вновь укрепляет мою решимость быть частью пролетариата.
Уже пять часов утра. Наш пациент, несомненно, поправится. Он спит крепким сном. Ка Марк даёт последние советы относительно него медбратьям из БМГ. Мы готовимся к возвращению на наш пост.
— Мы уходим, Ка,— Ка Марк прощается.
Перед нашим уходом Ка Алекс и его жена подходят к нам и он говорит:
— Спасибо вам большое, касама. Если бы не вы, мы бы потеряли нашего ребёнка.
Мы твёрдо пожимаем им руки и хлопаем друг друга по плечу. Мы чувствуем радость от нашего единства.
Немного позже я осторожно следую за Ка Марком, наступая точно вслед. Снова мы идём в тишине по склону, местами покрытому травой, местами грязью, где везде можно поскользнуться, назад к нашему посту, намного мудрее, чем мы были, когда уходили.
Примечания