И. В. Кормильцев скончался 4 февраля 2007 г.
Смерть любит подстеречь из-за угла, внезапно напасть и унести с собой… Так случилось с Ильёй Кормильцевым — поэтом, переводчиком, автором текстов песен «Наутилуса», «Урфин Джюса» и других свердловских групп, руководителем издательства «Ультра.Культура». Его не стало внезапно, страшная болезнь — рак позвоночника — сделала своё чёрное дело.
О смерти Ильи Кормильцева говорили пожалуй все СМИ. Просто не могли не говорить. Слишком яркой фигурой был, да и после смерти останется «Председатель Совнаркома Всемирного СССР», как он называл себя в своём ЖЖ. Слишком мощная волна помощи поднялась после вести о тяжёлом недуге поэта. Друзья и коллеги Ильи организовали сбор средств на лечение, готовили благотворительный концерт в Москве… Поэтому даже самые подконтрольные властям СМИ выдавали одно за одним тревожные сообщения из британской столицы, естественно не упоминая о социальной активности и неприятной «неудобности» для государства Ильи Кормильцева, знаменитые строки которого «Гудбай, Америка», «Одни слова для кухонь, другие для улиц», «Я не видел картины страшней, чем шар цвета хаки» и др. поют в подворотнях и на застольях не только представители поколения, чья юность пришлась на 80‑е и начало 90‑х, но и современные тинейджеры.
В последние годы Кормильцев ушёл из рок-музыки, поскольку рок уже умер, потеряв совесть и заторчав на волне коммерческих радиостанций. Илья стал заявлять о своём социальном активизме, называя вещи, происходящие как в несвободной путинской России, так и остальном капиталистическом мире, своими именами. Вот, например, какой тотальной критике подвергал Кормильцев бывшего «товарища по цеху», фронтмена почившего в бозе «Наутилуса» Вячеслава Бутусова, ставшего на попахивающий нечистотами путь прислуживания правящему классу:
«Как сообщили на официальном сайте слёта сортирных снайперов „Селигер‑2006“1, там 24 июля состоялось выступление Вячеслава Бутусова. Мне пока неизвестен трек-лист выступления этого популярного артиста, но смею предположить с почти стопроцентной гарантией, что, кроме произведений группы „Ю‑Питер“, в него также, как обычно, входили песни группы „Наутилус Помпилиус“, написанные некогда нами совместно. Я против того, чтобы тексты, написанные мной, исполнялись в контексте политических мероприятий, подобных „Селигеру‑2006“.
Являясь сознательным противником политического строя, установившегося в современной Эрэфии, я не хочу, чтобы наёмные гопники, оттягивающиеся за счёт налогоплательщиков, внимали стихам, которые я писал сердцем и кровью. Я простил Славе визит к Суркову, в конце концов, мотивом могло быть простое любопытство. Этого я ему простить не могу. Впрочем, чего ещё ждать от того, кто давно уже стал обычным россиянским обывателем, в тапочках на босу ногу узнающим „про жизнь“ из передач „Останкино“. Вряд ли этот человек, от которого в последнее время подозрительно часто стали слышаться реляции о „духовности“ (первый и верный признак серьёзных проблем с совестью), поедет петь песни в тюрьмы или под двери ментовских участков, где часто гостит настоящая молодёжь России. Не видно и не слышно было как-то его, когда в ставшем для него родным городе проходил шабаш самонадеянных лилипутов, считающих себя хозяевами этого мира2. А ведь, наверное, питерские менты не стали бы вязать демонстрацию антиглобалистов, если бы впереди шёл Бутусов. Короче говоря: Слава, пой „Про девушку“! Твоей новой публике наши старые песни ни к чему!».
В последние годы он стал издавать контркультурных авторов — Оуэна Колфера, Уильяма Бероуза, Ирвина Уэлша, Фредерика Бегбедера, Мишеля Фейбера и многих других, книги которых попали в руки русскоязычному читателю по большей части в переводах Ильи.
Некоторые книги, которые издавал Кормильцев в издательстве «Ультра.Культура», определённо были «провокационными» и неоднозначными, порой вызывающими горячую полемику среди леваков. Но такие раритеты, как «Революционное самоубийство» Хьюи Ньютона, двухтомник «Антология анархизма и левого радикализма», «Поваренная книга медиа-активиста» Олега Киреева, «Четвёртая мировая война» Субкоманданте Маркоса, Энциклопедия альтернативной культуры, Сборник стихов Джима Моррисона («последний проклятый поэт») и многие другие, были и остаются глотком свежего воздуха в зловонном порыве холодных питерских ветров, сметающих на своём пути последние остатки куцых свобод, брошенных массам в перестройку, как кусок недоеденного мяса с барского стола.
Православная Церковь и городские сумасшедшие, помешанные на той самой «духовности», всячески желали закрытия «Ультры», засыпая издательство судебными исками и проклятиями в унисон с государством. Последнее, посредством Госнаркоконтроля, ставшего исполнителем социального заказа, изымало из продажи тиражи книг «Культура времен Апокалипсиса» и «Клубная культура», объясняя это тем, что там содержится пропаганда наркотиков. Неугомонные вопли и трескотня любителей «духовности» раздаются и поныне, когда издательство уже закрылось, а Илья ушёл от нас. Определённые силы православнофашистской направленности (типа доковылявших до наших дней черносотенцев из малоизвестного движения «Народный Собор») устроили «танцы на могиле», дёшево спекулируя на смерти Ильи ругательствами. Мол, «боролся с Православием, с моралью, с истинной, изначально построенной на православной основе русской культурой
», издавал «целый перечень непотребных книг, полных богохульства, ненормативной лексики, неприкрытого сатанизма, порнографии и различных извращений
», а сам уход из жизни называя «это твой суд, Господи
».
Противно отвечать морально ущербным и ограниченным религиозным мракобесием могильным плясунам, однако даже человек, воспитанный в сугубо атеистических традициях, может сказать, что по христианским писаниям суд божий не свершается на земле. Но мы не собираемся влезать в дискуссию с клерикалами. История расставит всё по своим местам. Мы помним тебя, Илья. И скорбим.
Примечания