Северные милитаристы, действовавшие после периода умиротворения, а позже гоминьдан — все они угнетали студентов, сейчас коммунистическая партия тоже подавляет студенческое движение, а какая тут разница между [ректорами Пекинского университета] Лу Пином и Цзян Наньсяном? Центр дал приказ прекратить на полгода преподавание и заниматься исключительно развёртыванием великой культурной революции, но как только студенты взялись за дело, он их тут же снова подавил. Не было абсолютно никого, кто придерживался бы других взглядов, только просто не слушались. Правда, к известным другим взглядам проявлялся живой интерес. Выражаясь весьма осторожно, надо сказать, что здесь возникает проблема направления, фактически вопрос о направлении — это центральная проблема, это проблема [правильной] линии. Нарушения принципов марксизма всегда были проблемой, которую должен был разрешать марксизм. Такая опасность чувствуется. Самим отдать приказ о том, что студенты должны взяться за революцию, а когда они все взялись, немедленно оказать на них новый нажим! Так называемые направление и линия, так называемая вера в массы, так называемый марксизм и т. д.— это всё не настоящее, но вот уже много лет дело обстоит именно так. Когда они оказываются лицом к лицу с подобными событиями, [их подлинная природа] прорывается наружу; они ясно и недвусмысленно становятся на сторону буржуазии и выступают против пролетариата. Они утверждают, будто выступать против нового городского комитета — значит выступать против партии; а если новый городской комитет подавляет студенческое движение, почему нельзя выступать против городского комитета?

Я не ходил в низы и «отсиживался в укромном углу». Чем чаще некоторые люди «отсиживаются в укромном углу», тем больше они переходят на сторону буржуазии и выступают против пролетариата. Если было отдано распоряжение о том, что класс с классом, специальность со специальностью и учебное заведение с высшим учебным заведением не должны завязывать вообще никаких связей, то это подавление студентов, это террор, исходящий от центра. Есть люди, которые критически относятся к Сообщению ЦК¹ и считают, что такая аргументация не годится. Дацзыбао Не Юаньцзы и остальной шестёрки из Пекинского университета — это манифест Парижской коммуны 60-х годов ⅩⅩ столетия, «Пекинской коммуны».

Расклеивать дацзыбао — очень хорошее дело, народы всего мира должны об этом знать! И тем не менее в докладе [Ли] Сюэфэна говорится лишь о том, что в партии должна царить партийная дисциплина, а для государства решающими являются государственные законы; что нужно делать различие между внутренней сферой и заграницей; дацзыбао, говорит он, не следует расклеивать снаружи, у главных входов, иностранцы не должны о них знать. Но, собственно говоря, если не считать засекреченных учреждений, таких, например, как министерство обороны или министерство общественной безопасности, которые не должны быть в поле зрения иностранцев, что уж там такого важного в других учреждениях? Даже и в условиях диктатуры пролетариата нужно разрешить массам подавать петиции, устраивать демонстрации и выдвигать обвинения. В конце концов свобода слова, право на проведение собраний и на создание союзов, а также свобода печати — всё это записано в конституции. Если судить по этим усилиям, направленным на подавление великой культурной революции студентов, я уже не верю больше, что у них там ещё есть подлинная демократия и подлинный марксизм; напротив, они стоят на стороне буржуазии и выступают против великой культурной революции. Мало того, что ЦК Союза молодёжи не поддерживает студенческое движение, он ещё и подавляет его; я полагаю, что нужно принять меры.

1. По-видимому, имеется в виду «Сообщение Центрального Комитета Коммунистической партии Китая» от 16 мая 1966 года, представлявшее собой директиву о развёртывании «культурной революции».— Прим. ред.↩