Настоятельно необходимо интернационализировать дело греческого народа. Только тотальная отмена долга нанесёт «идеологический удар» нынешней европейской системе.

1. Массовое «нет» греческого народа не означает отвержения Европы. Оно означает отвержение Европы банкиров, бесконечного долга и глобализованного капитализма.

2. Не верно ли, что часть националистических или даже крайне правых воззрений также голосовали «нет» требованиям финансовых институтов — диктату со стороны реакционных правительств Европы? Ну да, мы знали, что этот чисто негативный голос будет не совсем ясным. Всегда было такое, что крайне правые отвергают некоторые вещи, которые также отвергают крайне левые. Единственно ясная вещь — это утверждение, чего мы хотим. А все знают, что то, чего хочет Сириза,— противоположно тому, чего хотят националисты и фашисты. Поэтому это голосование — не просто обобщённое выступление против антинародных требований глобализованного капитализма и его европейских прислужников, но также, на данный момент,— вотум доверия правительству Ципраса.

3. Тот факт, что это происходит в Греции, а не — как должно бы — по всей Европе, показывает, что европейские «левые» погрузились в необратимую кому. Франсуа Олланд? Немецкая социал-демократия? ИСРП в Испании? ПАСОК в Греции? Лейбористы? Все эти партии теперь открыто служат управляющими глобализованного капитализма. Нету — больше нету — европейских «левых». Есть маленькая надежда, которая ещё не очень чётко вырисовалась, на совершенно новые политические образования, связанные с массовыми движениями против долга и жёсткой экономии, а именно Подемос и Испании и Сириза в Греции. На самом деле, Подемос отказывается от различия между «левым» и «правым». Я тоже. Оно принадлежит старому миру парламентской политики, который должен быть разрушен.

4. Тактическая победа правительства Ципраса поощряет ко всем новым предложениям в политической области. Парламентская система и её правящие партии десятилетиями пребывают в региональном¹ кризисе с 1980-х. Успехи Сиризы в Греции — даже временные — есть часть того, что я назвал «пробуждением Истории» в Европе. Это может только помочь Подемосу и всему, что грядёт, в будущем и повсеместно, на руинах классической парламентской демократии.

5. Но, по-моему, ситуация в Греции остаётся крайне трудной и весьма хрупкой. Теперь начнутся настоящие трудности. Возможно, что меркели, олланды и прочие исполнители власти европейского капитала будут настаивать на своих требованиях в свете тактического успеха референдума (превратившего их в обвиняемых перед судом истории). Но нужно действовать, не обращая на них слишком много внимания. Критический вопрос сейчас заключается в том, превратится ли высказанное на референдуме «нет» в мощное народное движение, поддерживающее правительство или оказывающее на него жёсткое давление.

6. Как же нам следует судить сегодня правительство Ципраса? Пять месяцев назад он решил начать с переговоров. Он хотел выиграть время. Он хотел быть способным сказать, что сделал всё, чтобы достичь соглашения. Я бы предпочёл, чтобы он начал иным образом: непосредственным обращением к массам, широкой народной мобилизацией, вовлекающей миллионы человек, с центральным требованием полной отмены долга. А также энергичной борьбой против спекулянтов, коррупции, не желающих платить налоги богачей, производителей оружия, Церкви… Но я не грек, я не хочу поучать. Я не знаю, было ли возможно действие столь завязанное на народную мобилизацию — в смысле, довольно диктаторское действие. На данный момент, после пяти месяцев правительства Ципраса, имеется этот победоносный референдум и ситуация остаётся совершенно открытой. Это уже немало.

7. Я по-прежнему думаю, что тяжелейший идеологический удар, который мог быть нанесён нынешней европейской системе представлен требованием полной отмены долга Греции — спекулятивного долга, за который греческий народ не несёт абсолютно никакой ответственности. С объективной точки зрения, отменить долг Греции возможно: множество экономистов — и далеко не все они революционеры — думают, что Европа должна сделать это. Но политика субъективна, что отличает её от чистой экономики. Правительства Европы твёрдо намерены предотвратить триумф Сиризы любой ценой. Такая победа открыла бы путь для Подемоса, а затем, возможно, и для других мощных народных движений в более крупных странах Европы. Поэтому правительства Европы — по настоянию финансовых лобби — хотят наказать Сиризу, наказать греческий народ, а не решить проблему долга. Лучшим способом наказать самих этих наказателей был бы дефолт по долгу, какие бы риски это ни повлекло. Аргентина сделала это несколько лет назад, и она не умерла, далеко не умерла.

8. Повсюду имеется возбуждение вокруг возможности «выхода» Греции из Европы. Но в действительности этим размахивают европейские реакционеры. Они-то и делают «грексит» непосредственной угрозой. Они надеются таким образом запугать людей. Правильная линия, которая доныне была позицией, занятой и Сириза и Подемос, это сказать: «Мы остаёмся в Европе. Мы лишь хотим — и это наше право — изменить правила в этой Европе. Мы хотим, чтобы она перестала быть передаточным ремнём между глобализованным либеральным капитализмом и продолжающимися человеческими страданиями. Мы хотим действительно свободной, народной Европы». И пусть реакционеры скажут, что они об этом думают. Если они хотят вышибить Грецию, пусть попробуют! В этот момент мяч на их стороне.

9. Мы слышим, как в фоне поднимаются геополитические страхи. А что если Греция повернётся к другим людям, чем европейские папаши и мамаши с розгами²? Ну, я скажу так: у всех европейских правительств независимая внешняя политика. Они культивируют совершенно циничные содружества, как связи Олланда с Саудовской Аравией. Столкнувшись с тем давлением, которому она подвергается, Греция может и должна иметь и такую же свободную политику. Европейские реакционеры хотят наказать греческий народ, так что у него есть право искать иностранной помощи, чтобы уменьшить или предотвратить воздействие этого наказания. Греция может и должна обратиться к России, балканским странам, Китаю, Бразилии и даже к своему старому историческому врагу Турции.

10. Но какая бы помощь ни была получена извне, ситуация в Греции будет разрешена самими греками. Принцип первичности внутренних факторов применим и к этой ситуации. Всё более значительны теперь риски, что Сириза у власти лишь формально. Мы знаем — мы можем чувствовать это,— что старые политические силы уже занялись закулисными интригами. Даже помимо того, что государственная власть очень быстро развращает, когда приобретается в обыкновенных и нереволюционных условиях, мы могли бы, конечно, поставить некоторые классические вопросы: разве Сириза контролирует полностью полицию, армию, суд, хозяйственную и финансовую олигархию? Определённо, нет. Внутренний враг ещё существует, он остался почти нетронутым, он ещё могуч и подпитывается тенью иностранных врагов Сиризы, включая европейскую бюрократию и реакционные правительства. Народное движение и его низовые организации должны непрерывно следить за действиями правительства. Повторю: «Нет» референдума будет подлинной силой только когда продолжится в мощных независимых движениях.

11. Интернациональная народная поддержка — непрестанная, демонстративная, привлекающая внимание медиа — должна всецело сосредоточиться на возможном призыве к мобилизации Греции. Сегодня, напомню, 10 процентов мирового населения владеют 86 процентами всего богатства. Мировая капиталистическая олигархия очень узка, очень сконцентрирована и очень организована. Столкнувшись с этим, разобщённые люди без политического единства, замкнутые в своих национальных границах, останутся слабыми и почти бессильными. Всё сегодня разыгрывается на глобальном уровне. Преобразование греческого дела в интернациональное дело мощнейшей символической ценности — это необходимость, а потому и долг.

1. Букв. эндемическом.↩
2. Папаша-с-Розгами (фр. Père fouettard) — это такой злой Санта из фольклора.↩