Творчество масс. Данная эпитафия написана тов. Станковским в память о великом пролетарском революционере.

Восток алел, а тяжкая година
Как кризис — незаметно подошла.
Да, вдохновенья много принесла
Сороковая смерти годовщина.

Мы помним о тебе, товарищ Мао,
О роли и значении твоём.
В честь этого, соратники, споём
Большую эпитафию-балладу.

⁂

В Пекине веют тучи. Треснул гром:
Сама природа знаменует траур…
Нет, он не умер в семьдесят шестом,
А жив. И снова, измеряя глазом
Своим простор планеты голубой,
Вдыхает он свой дух в борцов свободы,
Сердцами жгучих, хладных головой,
Тех, кто радеет о судьбе народной.

Он там, где на борьбу встал наксалит,
В земле индийской пронося идею —
Стоит она, как будто монолит,
Над постколониальным лиходеем.
Находится он в джунглях Филиппин,
В одном ряду с повстанцами сражаясь,
Чтоб через век построить новый мир,
Энтузиазм в каждого вдыхая,
Которым Кормчий наделился сам —
Однако путь окончил свой, и нынче
Ветрами вновь летит по островам,
А в континентах ястребом он рыщет.
Со смертью он обрёл сто тысяч лиц,
Тут — волк степной, там — белкой стал лесною…

В Пекине те пред гробом пали ниц,
Кому свобода — слово дорогое,
А побережье берега Янцзы
Теперича заполнено слезами:
Скорбят Народной Армии бойцы,
Они пришли с далёкого Хунаня,
Чтоб скорбным плачем реку окропить.
На Тяньаньмэне произносят клятву:
«Клянёмся крепче мы ряды сплотить
И чтить заветы золотые Мао,
Святую и великую борьбу
Продолжить до победы мы клянёмся…»

Увы, изменник отобрал страну
И шайкой ренегатов обзавёлся.
Дэн Сяопин и К^о под корешок
Смели в труху отряды цзаофаней,
Под суд отдали «банду четырёх»,
А Мао — за глаза оклеветали,
Народу — врали: любим мол, его
И каждый шаг мы только с ним сверяем.
На деле — не осталось ничего,
Что б хоть чуть-чуть о нём напоминало.
Однако карьеристам-хитрецам
Терять свои посты весьма опасно,
За сим и прибегает ренегат
К высокопарным в адрес Мао фразам.

Как правило, для всех нас смерть — итог.
Но Мао не найдёт себе покоя —
Ещё живым он понял наперёд,
Компартия умоется в позоре,
Клеймо измены ей поставит Дэн
И бунт святой отправит на помойку,
Но! Обеспечит (правда, не для всех)
Богатства, счастья, изобилья годы.
Закончил жизнь земную — и узрел
Он, трупным ветром в небе повевая,—
Социализм в пропасть полетел,
Живёт в Китае тяжко пролетарий.
А в Партии родной, куда ни глянь,
Штурвалы захватили бизнесмены
(Кто только подпускает эту дрянь?) —
Здесь сразу ощущался дух измены.

Взвалив на плечи за отчизну стыд,
На все четыре стороны взмывался —
От Штатов и до самых Филиппин
Рассветом алым в небе расплывался,
Взбодрив Ньютона, партию «Пантер»,
Что гнёту вековому в горле встали,
Пробил себе пути в СССР —
Там были маоисты, вы не знали?
Рассвет прошёл тогда по всей Земле,
Подняв на правый бой её народы.
Узнал трудяга каждый о борьбе
И сам пошёл отстаивать свободу.

Прошли в Китае тучи, минул гром,
Окончен плач. Хорошая погода.
Нет, он не умер в семьдесят шестом!
Он жив, он здесь, он с трудовым народом!

Он — в каждом ветре, в рощах и полях,
Он в каждой жив равнине необъятной,
Он в каждом сердце каждого бойца
Ведёт вперёд, в мир равенства и правды.
Таких людей по пальцам перечесть!
Он жив в любом сознательном рассудке,
В любой стране, где коммунисты есть,
Он жил, живёт и на века жив будет.

В Пекине землю резко рассекает
И гордо вырастает Мавзолей,
На нём табличка — что же означают
Начертанные надписи на ней?
Но точно мне известно — в светлом завтра
Такую надпись люди нанесут:
«Здесь упокоен Вождь Земного Шара
И верный коммунист — Мао Цзэдун!»