В прежних комментариях, относящихся к Цинь Шихуану, первому императору Циньской династии, в большинстве случаев его ругают и лишь в очень немногих положительно оценивают его достижения. Среди сочинений, дающих правильную оценку Цинь Шихуану, выделяется трактат «О системе пожалований», принадлежащий перу жившего при династии Тан (618—907 гг.) Лю Цзунъюаня (773—819 гг.). В этой работе автор подчёркивает прогрессивное значение таких мероприятий, проведенных династией Цинь, как упразднение системы пожалований, введение уездно-областной системы и создание централизованной власти, указывает на необходимость этих мероприятий для сохранения единства страны и укрепления власти помещичьего класса и таким образом даёт правильную оценку исторической роли Цинь Шихуана, осуществившего реформы и стремившегося к прогрессу. Комментируя прошлое, Лю Цзунюань в то же время высказывается и относительно современной ему политической обстановки, тем самым ставя на службу политике свой взгляд на историю.

Цинь Шихуан поддерживал учение законников, выступал против учения Конфуция и Мэн-цзы. Он поставил перед собой цель предотвратить реставрацию пришедшего в упадок рабовладельческого строя, защитить и укрепить феодально-помещичий строй, прогрессивный на данном этапе общественного развития. Династия Цинь посредством различных мероприятий упразднила систему пожалований, существовавшую в рабовладельческом обществе со времен Западного Чжоу, и создала единое, самодержавное государство с централизованной властью. Чины и титулы перестали быть наследственными, мерилом в присуждении наград и наложении наказаний стали заслуги и преступления перед государством феодалов-помещиков. По объединении династией Цинь всего Китая в стране были введены единая колея для колесного транспорта, единое начертание письменных знаков и единые меры веса и длины. В отношении тех конфуцианцев, которые выступали против этих мероприятий в попытках восстановить удельную раздробленность периода Чжаньго, мечтая повернуть колесо истории назад, к рабовладельческому обществу, и их сочинений, рассчитанных на возбуждение выгодного им общественного мнения, Цинь Шихуан принял решительные меры репрессии, сжегши конфуцианские книги и закопав живьём некоторых конфуцианцев. Исторически самый важный вклад Цинь Шихуана как представителя господствующего класса было то, что он первый объединил Китай в единое государство. В обществе, где преобладали феодальные производственные отношения, единство, разумеется, могло быть лишь ограниченное. Тем не менее заслугу Цинь Шихуана, впервые объединившего весь Китай, нельзя оставить без внимания в истории нашей страны. В начальный период после прихода к власти нарождающегося помещичьего класса социально-экономическое развитие требовало единства страны и установления в ней централизованной государственной власти. Идя навстречу требованиям времени, Цинь Шихуан самым решительным образом покончил с влиянием отживающих сил, создал единое государство с централизованной властью. Он разделил страну на уезды и области, в которые центральные власти назначали своих чиновников и через них управляли всей страной. Многие из установлений, созданных династией Цинь после объединения ею Китая, были переняты и использовались последующими феодальными династиями в течение более двух тысяч лет. Все мероприятия Цинь Шихуана были направлены на осуществление объединения страны как центральной задачи. За десять лет после завоевания им шести княжеств он совершил ряд поездок по всей стране и велел высечь на камне надписи о своих заслугах. Главная цель этих поездок — не развлечение, а повышение авторитета централизованной власти во имя укрепления единства страны. Председатель Мао Цзэдун указал, что до завоевания власти и некоторое время после захвата её феодалы-помещики «были жизнедеятельными, революционными и передовыми классами, представляли собой настоящих тигров». Цинь Шихуан именно и был одним из представителей такого нарождающегося класса феодалов-помещиков.

Упразднение жалования владений и образование уездов и областей — таковы были ключевые мероприятия династии Цинь в ломке старого режима периода Чжаньго и объединении всей страны. Политики последующих времён не переставали дискуссировать о плюсах и минусах системы пожалований и уездно-областной системы. Многие считали противоречия внутри господствующего класса феодального общества и вызванную ими политическую неустойчивость последствиями упразднения жалования владениями и создания уездов и областей династией Цинь. В своей работе «О системе пожалований» Лю Цзунъюань с силой опровергает всякие высказывания против упразднения династией Цинь системы пожалований, разъясняет превосходство уездно-областной системы и воздает должное реформам и прогрессивным мероприятиям Цинь Шихуана.

Лю Цзунъюань жил на рубеже Ⅷ и Ⅸ веков, больше тысячи лет спустя после объединения Китая Цинь Шихуаном. В своем обозрении истории последующих за династией Цинь лет он уделяет должное внимание накопленному в этот отрезок времени опыту и высказывается за то, что вопросы истории следует рассматривать с точки зрения развития.

Он начинает свою работу с описания первобытного этапа развития человеческого общества. Он говорит, что тогда люди жили среди покрывавших всю землю зарослей бурьяна и деревьев, где стаями рыскали дикие звери. Поскольку человек не мог ни ловить свою добычу, ни кусаться, как это делают звери, ни прикрыть себя мехом и перьями, он не мог прокормить и защитить себя. Это описание перекликается с тем, что говорит известный законник Хань Фэй, живший в период Чжаньго: «В седой древности людей было мало, а хищных зверей и птиц много, и человек был не в состоянии справиться с этими хищными зверями и птицами, насекомыми и змеями»¹. Такое описание древнего человеческого общества, основанное на эволюционных воззрениях на развитие истории, содержит известные элементы материализма и соответствует объективной действительности исторического развития человеческого общества.

Конфуцианцы же утверждали, что только седая древность и была наиболее идеальным, золотым веком человеческого общества, что впоследствии общество не прогрессировало, а регрессировало, что настоящее, мол, хуже прошлого, поэтому они оглядывались назад, призывали «брать за образец первых правителей», иными словами, к полному возврату к древности. Именно эту реакционную идеалистическую точку зрения попятного движения истории пропагандировал Конфуций с целью повернуть колесо истории вспять, реставрировать рабовладельческий строй и воспротивиться феодальному строю. Обозревая историю с точки зрения развития, Лю Цзунъюань понимал, что система пожалований должна была быть заменена уездно-областной системой, и правильно оценил реформу, произведённую Цинь Шихуаном, как прогрессивную.

Прежде чем доказать рациональность замены системы пожалований уездно-областной системой, Лю Цзунъюань расследует источники первой. Он полагает, что в седой древности люди, чтобы выжить, должны были «использовать другие вещи», как сказал Сюнь-цзы. Использование же вещей в качестве орудий неизбежно приводило к распрям. Когда распри затягивались, люди, естественно, обращались к тому человеку, который мог рассудить, кто прав и кто нет. Так стали появляться правители различных инстанций. Распри принимали всё большие масштабы, и правители княжеств должны были подчиняться решению того, кто пользовался наибольшим авторитетом. Этот последний впоследствии стал Сыном Неба. Поэтому Сын Неба появился последним. После смерти тех правителей, начиная с Сына Неба и кончая волостным старшиной, которые были милостивы к народу, правителями непременно вновь избирались их потомки. Так образовалась наследственная система пожалований. Лю Цзунъюань приходит к выводу: наследственная система пожалований, которая и существовала до династии Цинь и которая разделила страну на отторгнутые, независимые районы, была создана не волей отдельных людей, а стечением обстоятельств того времени, то есть объективными условиями исторического развития. Говоря о «стечении обстоятельств», он, конечно, не разумел, да и не мог уразуметь его с точки зрения развития производственных сил и непримиримости классовых противоречий. Но он по крайней мере считал, что система пожалований сложилась в силу объективных условий или обстановки. Такой взгляд всё же был прогрессивным для того времени.

Следует отметить ещё два момента в изложении Лю Цзунъюанем происхождения системы пожалований. Сюнь-цзы говорил, что тот, кто использует кареты и лошадей, может преодолеть тысячу ли, хотя его ноги ничем не отличаются от ног других; тот, кто использует лодку, может переплывать реки, хотя он и не умеет плавать. Всё это потому, что они «умеют использовать вещи». Эту идею «использование вещей» заимствовал Лю Цзунъюань. Однако, говоря об использовании вещей, он, по-видимому, имел в виду не только средства к существованию, но и орудия производства. Энгельс учит: «Труд начинается с изготовления орудий». «Ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа»². Первоначальное различие между человеком и животным заключалось в том, что человек стал своими руками трудиться и приступил к изготовлению орудий. С изготовлением орудий первобытный человек приобрел оружие для борьбы с природой, что имело эпохальное значение, так как с его помощью человек начал побеждать и преобразовывать природу. Говоря о том, что первобытные люди не могли прокормить и защитить себя, пока не начали использовать вещи, не додумывался ли Лю Цзунъюань, хотя бы смутно, до великого значения изготовления и использования орудий первобытным человеком? Что же касается правителей княжеств и Сына Неба, объединившего всю Поднебесную, то, как считает Лю Цзунъюань, они первоначально появились в результате постепенного процесса выдвижения уважаемых людей. Конечно, этот взгляд не соответствует марксистскому учению о государстве. Но ведь конфуцианцы посредством учения Конфуция и Мэн-цзы о «небесном велении» укрепляли и повышали абсолютный авторитет императора. Например, Дун Чжуншу, живший при династии Хань, и ему подобные утверждали, что «Сын Неба получил мандат от Неба, а правители княжеств от Сына Неба»³, тем самым проповедуя, что появление господствующего над всей Поднебесной императора — воля и веление Неба. При сопоставлении не оказывается ли взгляд Лю Цзунъюаня намного прогрессивнее догмы Дун Чжуншу о том, что «власть государя от бога»? Стоит обратить внимание на то, что буржуазный карьерист, интриган, контрреволюционер-двурушник Линь Бяо позволил себе в ходе Великой культурной революции громогласно призывать революционные массы следовать примеру Дун Чжуншу, а гоминьдановец-антикоммунист, изменник Чэнь Бода поспешил ему вторить. Линьбяоская антипартийная группировка рьяно превозносила Дун Чжуншу потому, что хотела сделать хлам учения Конфуция и Мэн-цзы своим идейным оружием в реставрации капитализма и попытке узурпировать верховную власть в партии и государстве. Их почитание конфуцианства, нападки на школу законников, превозношение Дун Чжуншу, а также их проклятия по адресу Цинь Шихуана,— всё это преследовало преступную цель борьбы против партии и диктатуры пролетариата. Это следует подвергнуть разоблачению и критике.

Разъяснив происхождение системы пожалований в рабовладельческом обществе, Лю Цзунъюань в своей работе отмечает превосходство проведенного династией Цинь мероприятия по упразднению системы пожалований и введению уездно-областной системы и полностью одобряет эту реформу. Сопоставляя эти две системы, Лю Цзунъюань указывает, что порочность системы пожалований эпохи Чжоу заключалась в том, что при такой системе правители княжеств были столь сильны, что Сын Неба уже не мог заставить их подчиняться ему. Создалось такое положение, при котором, как говорится, «хвост туловище перерос, неповоротливым стал». С того времени как чжоуский Пин-ван перенес столицу на восток, положение Сына Неба пало почти до уровня положения правителей княжеств. «Династия Чжоу давно уже пала, и лишь пустое звание висело над головой правителей княжеств». Покорив шесть княжеств, династия Цинь устранила удельных князей, преобразовала, старые установления, образовала уезды и области и назначила чиновников для управления ими, сосредоточив власть в центре. Восхваляя Цинь Шихуана за его реформы, Лю Цзунъюань говорит: «Он взял контроль над всей страной в свои руки, и в этом его достижение». Этим он со всей ясностью определяет положительное значение объединения династией Цинь всей страны, для укрепления господства. Обозревая тысячелетие, прошедшее со времени династии Цинь до династии Тан, и беря за критерий устойчивость феодальной власти, Лю Цзунъюань доказывает «преимущество циньской системы», предусматривающей образование уездов и областей, и порочность наделения титулами и землями родственников императорского дома и отличившихся в боях в первые годы правления династии Хань. Он указывает, что в начальный период правления Ханьской династии, когда система пожалований стала снова практиковаться в некоторых местах, имел место ряд бунтов удельных князей, но не было ни одного областного или уездного правителя, который поднял бы бунт против центра. «Были мятежные княжества, но не было мятежных областей», что со всей ясностью доказывает преимущество системы династии Цинь. Лю Цзунъюань говорит, что преимущество уездно-областной системы перед системой пожалований остаётся неизменным фактом даже спустя сто поколений после династии Хань. Затем, останавливаясь на своей эпохе, он отмечает: «С образованием династии Тан были образованы области и назначены начальники их. Это мероприятие вполне подходящее». Этими словами он одобряет принятие династией Тан системы династии Цинь. На самом деле, несмотря на то, что династия Тан приняла уездно-областную систему, после мятежа Ань Лушаня и Ши Сымина (755—763 гг.) в результате самостоятельного хозяйничанья военачальников в подвластных им районах централизованная власть государства была значительно ослаблена. Лю Цзунъюань настаивает на том, что виной этому была не уездно-областная система, а войска. Он указывает, что в то время «были мятежные генералы, но не было мятежных областей, поэтому уездно-областную систему не следовало изменять». Когда Лю Цзунъюань восхваляет уездно-областную систему династии Цинь и пользу принятия её династией Тан, он тем самым в определённом смысле критикует современных ему местных военачальников. Он полагает, что если правящая династия Тан сумеет надлежащим образом контролировать войска и выбирать местных чиновников, то государство может быть хорошо управляемо. Это не что иное, как осуждение тех непокорных генералов и местных войск, которые самостийничали против центра в Чанъане.

Некоторые спрашивали: если уездно-областная система действительно обладала преимуществом, то почему же династия Цинь так быстро пала? Лю Цзунъюань отвечал: это потому, что правители династии Цинь жестоко угнетали и эксплуатировали народные массы, «были горькие жалобы в низах». Вот почему на зов сразу откликалось множество людей, которые, взяв в руки оружие, поднялись на восстание и быстро ниспровергли господство династии Цинь. «В том виновата политика», «а не уездно-областная система». Другие спрашивали: как объяснить тот факт, что династии Ся, Шан, Чжоу и Хань, при которых проводилась система пожалований, просуществовали долго, тогда как династия Цинь, введя уездно-областную систему, правила очень недолго? На это отповедь Лю Цзунъюаня такова: династия Вэй переняла режим династии Хань, а династия Цзинь — режим династии Вэй. Обе эти династии проводили систему пожалований, а ведь обе просуществовали недолго. Династия же Тан практиковала уездно-областную систему, но ко времени Лю Цзунъюаня просуществовала уже около двухсот лет. Отсюда видно, что укрепление господства отнюдь не зависит от системы пожалований. Лю Цзунъюань указывает также, что при династии Хань система пожалований была введена лишь на некоторый период и в некоторых районах, фактически же государство осталось единым с централизованной властью. Далее он говорит, что при системе пожалований правители княжеств получали власть по наследству, независимо от того, способны ли были властвовать или нет, тогда как способные люди не имели возможности выявить свои способности. При уездно-областной системе местных чиновников можно немедленно «уволить с должности по вине или наградить по заслугам». Если чиновник, назначенный утром, оказывается недостойным, его можно уволить в тот же день вечером. Таким образом центральное правительство может беспрепятственно управлять периферией, что, конечно, обеспечивает господство класса феодалов-помещиков.

Исходя из позиций помещичьего класса, Лю Цзунъюань изыскивает для феодальных правителей способ укрепления власти, старается разъяснять, почему уездно-областная система благоприятствует единству страны. В то же время, основываясь на изучении развития на протяжении веков истории Китая, он даёт положительную оценку упразднению системы пожалований и введению уездно-областной системы при династии Цинь. Эта оценка правильна. Рассматривая Лю Цзунъюаня с точки зрения диалектического и исторического материализма и методом классового анализа, мы можем правильно расценивать слова и действия этого обладавшего известными материалистическими идеями мыслителя и политического деятеля класса феодалов-помещиков. Так обстоит дело и с Цинь Шихуаном. Хотя он жестоко угнетал и безжалостно эксплуатировал народные массы, но его реформаторский дух и проводившаяся им политика законников «брать за образец последующих правителей» соответствовали течению и тенденции исторического развития. Он упразднил систему пожалований, долго практиковавшуюся в рабовладельческом обществе, заменил её уездно-областной системой и тем самым укрепил единство страны, сделав вклад в историю Китая. Из всемирной истории известно, что система пожалований проводилась как при рабовладельческом, так и при феодальном строе в ряде западных и восточных стран. Как на рабовладельческом, так и на феодальном этапах были государства с централизованной властью, где проводилась уездно-областная система. Например, Древний Египет — самодержавное государство рабовладельцев с централизованной властью, делился на номы, номархи которых назначались самим фараоном и подчинялись его приказам. Древняя Персидская империя, тоже рабовладельческое государство, делилась на сатрапии, и шах назначал сатрапов управлять ими. В Римской империи также проводилась уездно-областная система и император, главарь рабовладельцев, назначал управляющих провинциями. Отсюда видно, что уездно-областная система не всегда была несовместима с рабовладельческим обществом, равно как и не обязательно связана с феодальным обществом. Однако укрепление централизованной власти в этих самодержавных рабовладельческих государствах, а также и укрепление их единства было неразрывно связано с проведением уездно-областной системы. Возьмём, к примеру, Древний Египет в его последний период. К тому времени должность номарха постепенно стала наследственной, в стране сложилась своего рода система пожалований, и централизованная власть ослабла, а единство стало непрочным. В ранний период правления Цинь Шихуана те, кто был против объединения империи и хотел восстановить старую систему пожалований времен шести воюющих княжеств, были в подавляющем большинстве конфуцианцы и старые аристократы, которые придерживались учения Конфуция и Мэн-цзы и мечтали реставрировать рабовладельческий строй династий Шан и Чжоу, восстановить «управление на основе ритуала и музыки». Стало быть, чтобы укрепить новый феодально-помещичий строй и защитить единство государства при централизованной власти, Цинь Шихуан должен был устранить те препятствия, которые мешали выполнить эти две задачи. Препятствия же эти исходили от одной и той же реакционной силы. Поэтому эти его две задачи требовали борьбы с одной и той же реакционной силой. Выполнение же этих двух задач имело прогрессивное значение как в то время, так и в последующие века в истории Китая. Буржуазный карьерист, интриган, контрреволюционер-двурушник, предатель и изменник Родины Линь Бяо, в своё время яростно выступая против Цинь Шихуана, обвинял его в том, что он «сжёг книги и закопал живьём конфуцианцев», и утверждал, что наша диктатура пролетариата есть не что иное, как «внедрение законов Цинь Шихуана». Да, мы воздаём должное Цинь Шихуану за его реформаторский дух «брать за образец последующих правителей», за его исторические заслуги в нанесении удара по реставраторским силам прогнившего, пришедшего в упадок класса рабовладельцев и в защите нового, помещичьего строя, за то, что он, упразднив систему пожалований и введя уездно-областную систему, первый объединил Китай в единое государство и тем самым внёс вклад в его историю. Именно поэтому мы и рекомендуем как следует изучить работу «О системе пожалований» Лю Цзунъюаня. Проклиная Цинь Шихуана, Линь Бяо выступал против прогресса, против революционного насилия с тем, чтобы реставрировать капитализм. Такой возврат к старому, такое движение вспять противоречит течению истории и не могло не потерпеть полный крах.

«И шире откройте унылые очи,
Бодритесь, смелее смотрите вокруг»⁴.

Теперь мы живём в ⅩⅩ веке, когда со времени Лю Цзунъюаня прошло более тысячи лет. Что касается значения объединения Китая в единое государство с централизованной властью 2200 лет назад, то мы теперь не только владеем марксизмом-ленинизмом-маоцзэдунъидеями как мощным идейным оружием для рассматривания и анализа его, но и имеем возможность оценить его в более дальней, широкой исторической перспективе. Довольно длительное политическое единство сыграло положительную роль в развитии экономики и культуры феодального Китая, в слиянии национальностей и в укреплении многонационального государства. Единство страны также благоприятствовало борьбе многонационального китайского народа против агрессии капитала и империализма за сохранение своей независимости и в последующие периоды. Если при династии Цин Китай не был бы политически единым государством, а раздирался бы постоянными междоусобными войнами воюющих княжеств или самостийничанием военачальников в подвластных им районах, то это давало бы империалистическим захватчикам больше лазеек, облегчало бы им осуществление их заговора «разделяй и властвуй» и объединённая борьба различных национальностей Китая против раздела страны империалистами неизбежно была бы ослаблена. Сегодня, после ниспровержения продержавшегося тысячелетия господства феодализма и продолжавшейся более столетия кабалы империализма на 9 600 000 квадратных километров китайской земли возник новый мир. Под руководством великого вождя Председателя Мао Цзэдуна и Коммунистической партии Китая наш семисотмиллионный народ, сплотившись воедино, с величайшим подъёмом совершает дело, которого не имели возможность совершить наши предшественники,— продолжает революцию при диктатуре пролетариата. Единство необходимо также и для укрепления диктатуры пролетариата и строительства социализма. В своей блестящей работе «О правильном разрешении противоречий внутри народа» Председатель Мао Цзэдун указывает: «Единство государства, сплочённость народа, сплочённость всех национальностей внутри страны — такова основная гарантия непременной победы нашего дела». Конечно, сегодняшнее политическое, экономическое, культурное единство Китая с его историческими условиями и великим значением нельзя ставить на одну доску с единством Китая во время правления Цинь Шихуана 2200 лет назад. «В настоящее время наше государство едино, как никогда». Всё же в смысле содействия переменам и прогрессу и удовлетворения нужд поднимавшегося прогрессивного класса имеется некоторое сходство между единством Китая, достигнутым 2200 лет назад, и сегодняшним его единством, разве нет?

Единство Китая на феодальном этапе связано с централизованной властью самодержавия. Как указал Энгельс, в устранении разобщённости страны «королевская власть была прогрессивным элементом»⁵. Централизованная власть, начало которой положил Цинь Шихуан, сыграла положительную роль в укреплении феодального режима и предотвращении реставрации рабовладельческого строя, она также благоприятствовала развитию экономики и культуры Китая на длительном этапе феодализма. Но в поздний период этого этапа, когда феодальные производственные отношения сковывали производительные силы и появились новые элементы зачатков капитализма, чем мощнее была самодержавная централизованная власть, защищавшая интересы класса феодалов-помещиков, тем явственнее сказывалась отрицательная роль этой власти как противодействующей и подавляющей силы в отношении нарождающихся капиталистических элементов. Такова диалектика развития истории. Но это не даёт нам права отрицать положительной роли самодержавной централизованной власти в противодействии реставрации рабовладельческого строя, в защите нарождающегося феодально-помещичьего строя. Не следует, конечно, отрицать и значение единства страны при феодальном обществе. Обозревая с позиций марксизма развитие истории Китая со времени Лю Цзунъюаня, мы не можем не прийти к следующему выводу: то, что династия Цинь впервые объединила Китай в единое государство, имело далеко идущее историческое значение, и оценка, данная Лю Цзунъюанем реформам, проведённым династией Цинь, правильна. В более чем двухтысячелетней истории Китая со времён династии Цинь годы единства страны составляют две трети, а годы раскола — лишь одну треть этого времени, причём периоды раскола становятся всё короче. Во времена династий Юань (1271—1368 гг.), Мин (1368—1644 гг.) и Цин (1644—1911 гг.) Китай оставался единым государством свыше 600 лет подряд. Единство государства — к этому неудержимо шло общее течение развития китайской истории, и это было общим требованием китайского народа на протяжении веков. Вся наша партия, вся наша армия и весь наш народ твёрдо стоят за сплочение, против раскола. Замышляя создать какой-то другой центральный комитет в Китае и возлагая надежды на какие-то «здоровые силы», предатель Родины Линь Бяо и советский ревизионистский социал-империализм пытались подорвать единство нашей страны и сплочённость нашего народа, с тем чтобы осуществить свой заговор диверсии и раскола, в конце концов реставрировать капитализм в Китае и тем самым превратить Китай в колонию советского ревизионистского социал-империализма. Эта их несбыточная мечта противоречила ходу исторического развития, шла вразрез с чаяниями семисотмиллионного народа и поэтому была обречена на провал.

Лю Цзунъюань мог правильно оценить заслугу Цинь Шихуана в объединении Китая именно потому, что в его философии содержались некоторые материалистические идеи. В своей работе «О Небе» он утверждает, что Небо — это просто природа и не может «ни вознаградить по заслугам, ни наказать за зло». Он также написал книгу «Опровержение „Гоюй“ [„История княжеств“]», содержащую 67 статей, в которых он главным образом опровергает такие реакционные конфуцианские взгляды, как «принципы Неба» и «воля Неба», в свете которых история толкуется в «Гоюй». Например, в книге «Гоюй» сказано, что люди княжества Сун убили своего правителя, а княжество Цзинь, пользуясь этим случаем, нападало на Сун, потому, мол, что сунцы пошли вразрез с принципами Неба, и Небо, конечно же, их наказало. Лю Цзунъюань опровергает: с древних времен по сей день немало людей совершило убийства и грабежи, худшие, чем сунцы, но люди эти жили себе припеваючи, до глубокой старости. Куда же небесное возмездие девалось, спрашивается? Он также спрашивает: что касается Неба, то откуда мне знать, что́ оно любит, что́ — нет? Взгляд Лю Цзунъюаня на Небо, а также его толкование Неба унаследованы им от мыслителя-материалиста Сюнь-цзы, выдающегося представителя законников периода Чжаньго, и в корне противостояли априоризму учения Конфуция и Мэн-цзы. Ярко выраженный материалистический элемент в философских идеях Лю Цзунъюаня позволил ему обозревать историю в свете объективных условий и окружающей обстановки, в её развитии и изменении, поэтому он и мог правильно оценить объединение Китая династией Цинь.

И в современной ему политической жизни Лю Цзунъюань резко отличался от тех твердолобых консерваторов-конфуцианцев, которые пытались повернуть колесо истории вспять, был склонен к реформам и прогрессу. В 805 году, при императоре Шунь-цзуне, Лю Цзунъюань присоединился к группе Ван Шувэня, стоявшей за реформы, и решительно выступал против контроля евнухов над центральной властью и войсками, активно ратовал за внесение изменений в ряд мероприятий, проведённых во время правления Дэ-цзуна (779—805 гг.). Хотя династия Тан приняла уездно-областную систему, но при ней всё же имели место мятежи против центрального господства. Лю Цзунъюань объясняет это так: «В этом виноваты не области, а войска». Он считал, что «были мятежные генералы, но не было мятежных областей», стало быть, местные мятежи вспыхивали отнюдь не из-за отсутствия системы пожалований. Группа сторонников реформ во главе с Ван Шувэнем, к которой присоединился Лю Цзунъюань, подверглась нападкам со стороны евнухов и консерваторов в центре и на местах. Эти последние возвели на престол Сянь-цзуна, вынудили Шунь-цзуна отречься от престола и преследовали Ван Шувэня и его группу. Лю Цзунъюань тоже был сослан из столицы — Чанъаня в отдалённый край и понижен в должности, стал низшим местным чиновником. Комментируя Лю Цзунъюаня, феодальные учёные, жившие после династии Тан, в большинстве своём высоко оценивали его за его реформу в литературе, за его достижения в древней литературе, но мало кто сочувствовал его политической деятельности. Тут давало себя знать пагубное влияние учения Конфуция и Мэн-цзы, на протяжении веков сеявшее консерватизм и регресс.

При династии Сун жили два человека, которые придерживались диаметрально противоположных политических взглядов и дали Лю Цзунъюаню совершенно разную оценку. Эта разница в оценке очень помогает нам понять Лю Цзунъюаня. Ван Аньши, стоявший за реформу, расценивал Лю Цзунъюаня как «необычайно одарённого человека»⁶, тем самым выражая Лю Цзунъюаню своё уважение за его прогрессивные взгляды. Ван Аньши говорил также, что хотя Лю Цзунъюань был смещён и лишён возможности служить в центре, хотя он потерпел поражение в политике, но он добился больших успехов в других областях и оставил своё имя в истории. Этими словами Ван Аньши полностью признаёт достижения Лю Цзунъюаня в области философии и литературы. Су Ши, выступавший против реформ Ван Аньши и изо всех сил защищавший традиционный режим, по-иному смотрел на Лю Цзунъюаня. Хотя он был согласен с некоторыми мыслями, изложенными Лю Цзунъюанем в работе «О системе пожалований», он всё же позволил себе обругать Лю Цзунъюаня «безрассудным, ничтожным человеком». Он не одобрял книги Лю Цзунъюаня «Опровержение „Гоюй“» и резюмировал свою оценку Лю Цзунъюаня в таких словах: «Мысль Лю Цзунъюаня сводится к тому, что ритуал и музыка — пустое убранство, что между Небом и человеком нет общения»⁷. «Ритуал и музыка» были символом «управления на основе порядка», рьяно проповедовавшегося Конфуцием. Лю Цзунъюань отрицал «ритуал и музыку», считая их предметами маловажными потому, что в идейно-политическом отношении был последователем законников. Конфуцианцы трубили об «общении Неба с человеком», утверждали, будто у Неба своя воля, что оно всемогуще, влияет на человеческое общество, вознаграждает добро и карает зло. Лю Цзунъюань не верил во всё это и сказал: «Как синее небо может вмешиваться в наши дела?»⁸ Это материалистическая идея. В борьбе двух линий, то есть в борьбе материализма с идеализмом в области идеологии при династии Тан, Лю Цзунъюань стоял на стороне материализма. Его взгляд на историю и его политические взгляды едины с его философскими взглядами и конкретно воплощены в его работе «О системе пожалований». Хотя Су Ши громогласно оскорблял Лю Цзунъюаня, однако в своём вышеприведённом презрительном отзыве он фактически даёт очень точную оценку Лю Цзунъюаню с политической и идейной точки зрения, оценку, которая, с нашей сегодняшней точки зрения, является высокой похвалой. Этого, наверное, не ожидал твердолобый Су Ши.

1. «Хань Фэйцзы».↩
2. «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека».↩
3. «Чуньцю фаньлу».↩
4. Мао Цзэдун. Стихотворение «Почтенному Лю Я-цзы», написанное 29 апреля 1949 года.↩
5. «О разложении феодализма и возникновении национальных государств».↩
6. «О книге „Биография Лю Цзунъюаня“».↩
7. Су Ши. «Ответное письмо Цзян Цзи-гуну».↩
8. «О юриспруденции».↩