В отличие от большинства стран Западной Европы в Португалии в связи с установлением диктаторского режима не существовало левых течений, сформировавшихся в 20‑е — 30‑е годы, которые критиковали политику Советского Союза. Не считая сильной анархо-синдикалистской традиции, уже утратившей своё влияние в послевоенный период, республиканских течений, ограниченных руководящими кадрами и не имеющих других возможностей, и некоторых маленьких социалистических групп, быстро возникающих и исчезающих — главной силой организованного и продолжительного сопротивления диктатуре оставалась Португальская Коммунистическая партия (ПКП).

Поэтому её первенство оспаривалось только ультралевыми шестидесятых годов, подпитываемыми полемикой в недрах международного коммунистического движения между Китаем и Советским Союзом на горячую тему «мирного сосуществования».

Один из членов Центрального комитета ПКП Франсишку Мартинш Родригиш — стал ключевой фигурой этого раскола, присоединившись к китайским тезисам в 1963 году.

В книге «Мирная и вооружённая борьба нашего движения»² Франсишку Мартинш Родригиш критикует ПКП за «пацифизм», «отказ от союза рабочих и крестьян» и «классовый союз». Полагая, что вооружённые действия против режима должны быть преобладающими, он создаёт в январе 1964 года в Париже Фронт народного действия (ФНД), чтобы начать вооружённые действия против диктатуры, на базе которого будет создан Португальский комитет марксистов-ленинцев (ПКМЛ), с целью его трансформации в новую «Коммунистическую партию».

Такие планы потерпят неудачу в связи с арестом руководителей этого течения при попытке внедрить его в Португалии. После жестоких пыток Франсишку Мартинш Родригиш всё же «подтвердил» некоторые имена. В результате потерпела крах идея развёртывания вооружённой борьбы, а главный теоретик маоизма был дискредитирован, что привело к расколу этого зарождающегося течения на многочисленные, постоянно спорящие между собой группы.

Оставшиеся на свободе члены ПКМЛ перешли к критике «партизанских уклонов», добившись некоторого распространения своих взглядов в Португалии путём внедрения в студенческую среду (Союз коммунистического студенчества (марксистско-ленинский)). В 1970 году ПКМЛ преобразовался в Коммунистическую партию Португалии (марксистско-ленинскую) (КПП(м.‑л.)), в результате проведения так называемого Ⅴ съезда³. Стал издаваться журнал «Unidade Popular» («Народное единство»), идейным центром которого была «Красная звезда».

Раскол в этой организации выльется в образование Революционных коммунистических комитетов (марксистско-ленинских) (РКК(м.‑л.)), обладавших некоторым влиянием в студенческой среде и руководивших Ассоциацией студентов Высшего технического университета.

В 1972 году в результате объединения двух групп — «Коммунист» и «Глас народа», распространявшей своё влияние преимущественно на севере страны и издававшей журнал «О Grito do Povo» («Глас народа») — возникла Португальская коммунистическая марксистско-ленинская организация (ПКМЛО).

В Италии появляется Комитет в поддержку реконструкции партии (марксистско-ленинской) (КПРП(м.‑л.)) — организация, которая станет военизированной после 25 апреля, с тремя основными руководителями ФНД (Франчишку Мартинш Родригиш, Руи д’Ишпиней и Жуау Пулиду Валенте).

Даже в лагере маоистов были созданы организации, сильно отличавшиеся от тех, которые возникли внутри страны — Революционное марксистско-ленинское единство (РМЛЕ) и Реорганизованное движение за пролетарскую партию (РДПП).

В среде ультралевых течений маоистского толка возникает движение троцкистов (Международная коммунистическая лига (МКЛ), основанная в 1973 году), и Революционная партия пролетариата — революционные бригады (РПП-РБ), основанная в том же году в Алжире, которая, вдохновлённая процессом вооружённой борьбы в странах Третьего мира, успешно организует ряд акций саботажа в войне с режимом.

На заключительном этапе диктатуры ультралевые уже конкурировали с ПКП за лидерство в студенческом антифашистском движении, поскольку около 3 тыс. членов, указанных ПКП, не сильно отличались от общей численности всех ультралевых этого периода. Инспектор Фернанду Гувейа утверждал даже, что до свержения режима «радикальные группы, занимающиеся вооружённой борьбой или влиятельные в университетской среде, отняли больше сил у Международной полиции защиты государства / Главного управления безопасности, нежели вся подпольная коммунистическая структура, которая как раз „создавала меньше проблем“»⁴.

Военный переворот 25 апреля 1974 года, осуществлённый средним офицерским составом армии, которая была не способна решить проблему колониальной войны в Африке, поставил точку в существовании самого длительного правого диктаторского режима Европы ⅩⅩ века. Но одновременно он послужил и началом самой непостижимой левой революции Европы послевоенного периода.

Последующие девятнадцать месяцев являются свидетельством широкого выхода народных масс на политическую арену в качестве участников революционного процесса, способствовавшего очищению военного, государственного и судебного аппаратов от фашистских элементов (более результативно, например, чем в Италии после 1945 года), национализации монополий, контролирующих около 10 % национального ВВП, внедрению способов самоуправления и рабочего контроля на самых крупных предприятиях страны, аграрной реформе с экспроприацией собственности крупных землевладельцев, установлению общественной и практически бесплатной системы образования и здравоохранения, всеобщего социального страхования и широкого спектра прав рабочих.

Несмотря на то, что революционное движение было разгромлено в результате военного переворота 25 ноября 1975 года, в противоположность случившемуся в Чили в 1973 году, попытки возврата к прежнему соотношению сил ограничились восстановлением военной иерархии, существовавшей накануне гражданской войны. Процесс отказа от социальных преобразований периода революции был осуществлён конституционными правительствами, сформированными путём выборов в течение трёх десятилетий.

После этого небольшого экскурса перейдём к основным чертам революционного процесса, следуя за эволюцией ультралевых сил.

25 апреля, несмотря на исходившие от ДВС рекомендации населению оставаться дома, улицы Лиссабона заполнились толпами народа, что способствовало краху режима.

Глава государства — Марселу Каэтану, испугавшийся, что «власть окажется на улицах», решил подчиниться Спиноле, военному, критиковавшему ведение колониальной войны, который незадолго до этого был смещён с поста заместителя начальника штаба вооружённых сил.

Был создан Совет по национальному спасению и сформировано Временное правительство из представителей СПС и ПКП. Однако большинство ультралевых было обеспокоено решением колониального вопроса и не доверяло человеку, замешанному в войне с Гвинеей и в прошлом добровольцу в знаменитой битве под Сталинградом в 1943 году — вследствие чего Спинола решил оставаться в подполье в течение первых месяцев.

Мнение большинства ультралевых этого периода отражает характеристика РДПП, назвавшего новую ситуацию «военной диктатурой», которую можно рассматривать только как «контрреволюционный манёвр с целью попытаться сбить с курса революцию»⁵.

На праздновании Дня трудящихся, 1 мая, увидела свет новая политическая группа, названная Движением левых социалистов (ДЛС), весьма разнородная, состоящая из интеллектуалов, прогрессивных католиков, студентов, профсоюзных активистов и рабочих.

Как мы уже упоминали, военный переворот расчистил путь для беспрецедентного в португальской истории ⅩⅩ века появления народных масс. Жители трущоб начали движение по захвату домов, забастовали рабочие метро, автотранспорта, почты, школьники, многие производства. На предприятиях создаются комиссии трудящихся, объединяющие работников независимо от профессии (как мы увидим, ультралевые предпримут попытку назвать эти организации «советами» по аналогии с русской революцией 1917 года). На фронтах африканской войны солдаты отказывались продолжать военные действия, а ультралевые пытались не допустить отправки солдат за море, помогая распространить лозунг «больше ни одного солдата в колонии», и организовывали первые солдатские комиссии.

ПКП, представитель которой стал министром труда, заявляет, что «отрекается от ответственности коммунистов за устраиваемые забастовки от севера до юга», спровоцированные «фашистскими методами, организованными против ДВС»⁶. Тем самым она становилась более уязвимой для критики со стороны ультралевых, которые завоёвывали всё больше сторонников.

В мае РПП-РБ, МКЛ и РМЛЕ объединяются для осуществления митинга «революционных левых», но совсем скоро РМЛЕ будет критиковать себя за участие в этой акции, сделав приоритетными «объединённые усилия марксистов-ленинцев по реконструкции Партии пролетариата»⁷. Это объединение некоторых групп марксистов-ленинцев (маоистов) начинает свои первые шаги с основания еженедельника «А Voz do Povo» («Глас народа») в августе 1974 года, под руководством экс-члена ФНД Жуау Пулиду Валенте; объединив маоистов, не связанных с тезисом «социального фашизма». Согласно этой концепции, Советский Союз являлся такой же империалистической страной, как и Соединённые Штаты, а ПКП — «главным врагом» на политической арене.

Этот тезис провозглашался Коммунистической партией Португалии (марксистско-ленинской) (КПП(м.‑л.)), публиковавшей журнал «А Voz do Trabalhador» («Глас рабочего»), и вдохновлялся Рабоче-крестьянским альянсом (РКА)⁸ — единственной партией, официально признанной в Китае, а также РДПП — достаточно активной организацией, критикуемой за своё «сектантство», которая подверглась сильнейшим репрессиям, таким как запрет печати журнала и на проведение манифестации, арестам тысячи активистов и запрет на участие в выборах.

В этот первый период также имели место интернационалистские манифестации солидарности с Чили троцкистов из МКЛ и проведение Ⅱ съезда РПП-РБ, закончившегося ещё одним небольшим расколом.

Две забастовки под руководством ультралевых состоялись в сентябре.

В национальной авиакомпании Португалии требование зачисток⁹, роста зарплат и уменьшения рабочего дня привели к тому, что правительственные войска Оперативного командования на континенте (КОПКОН)¹⁰ заняли аэропорт, нацелив оружие на забастовщиков, в результате чего были уволены 300 рабочих.

В компании Лиснавы¹¹ рабочие требовали проведения чисток ответственных за увольнения на предприятии до 25 апреля и решили организовать манифестацию, которая, несмотря на то, что была запрещена и окружена войсками, добилась того, чтобы солдаты присоединились к ним, опустили оружие и позволили демонстрантам дойти до Министерства труда.

28 сентября в Лиссабоне была проведена манифестация «молчаливого большинства» с позволения Спинолы, который всё время настойчиво призывал к прекращению общественных волнений и «порядку».

ПКП и ДВС при поддержке ультралевых, опасаясь «силового удара», бросают свои силы на оказания сопротивления. Воздвигаются баррикады, препятствующие продвижению манифестантов. Группы военных и гражданских проводят досмотр транспортных средств и задерживают всех лиц, перевозящих оружие. В главных городах страны проводятся демонстрации, а штаб-квартиры партий, обвиняемых в связях с бывшим режимом, подвергаются нападениям и разрушениям. Спинола подаёт в отставку и политическая ситуация склоняется влево.

Если для того, чтобы остановить военный переворот 28 сентября, необходимое единство всех левых сил было достигнуто, то так называемый «вопрос о профсоюзах» создал громадную пропасть между ПСП и ПКП. Что касается первой партии, она отстаивала существование различных объединений профсоюзов. Вторая утверждала, что все профсоюзы должны формироваться внутри уже существующей структуры Федерации профсоюзов Португалии «Интерсиндикал». Ультралевые в этом вопросе были несколько уклончивы. В целом отстаивая формирование одной единственной профсоюзной структуры с перспективой большего объединения трудящихся, они в то же время опасались «бюрократического контроля» ПКП и «отсутствия демократии», будучи поставленными в безвыходное положение в ходе дебатов о «плюрализме» и «целостности».

В январе 1975 года появляется так называемая межпроизводственная комиссия, объединяющая около тридцати комиссий трудящихся. Согласно Перешу, «эта структура координируется комиссиями с наибольшим количеством активистов марксистов- ленинцев, но пользуется поддержкой большинства левых групп ПКП»¹². Они мечтали о создании «двойной власти», альтернативной «буржуазному государству», посредством координации и централизации этих структур, отождествляемых с «советами» русской революции 1917 года.

Наивысшей точкой этого слияния была демонстрация против увольнений и против влияния НАТО (войска которого проводили учения на реке Тежу), организованная ДЛС, РПП-РБ, Народным демократическим союзом (НДС), Лигой союза и революционного действия (ЛСРД)¹³, МКЛ, КПП(м.‑л.), и Унитарный фронт рабочих (УФР)¹⁴. Несмотря на правительственный запрет, решением ПСП и ПКП демонстрация продолжается, собрав под свои знамёна 7 февраля 1975 года 80 тыс. человек, и заручившись поддержкой военного кордона, который присоединяется к антинатовским лозунгам.

На политико-партийном поприще ультралевых ДЛС проводит свой Ⅰ съезд 21—22 декабря, который раскололся на сдержанное меньшинство, отстаивавшее «защиту представительной демократии,/q>» и большинство, расчищавшее место для этого направления в «коммунистическом движении» и левых течениях ПСП и ПКП.

Маоисты из РДПП, из Революционного коммунистического комитета (марксистско-ленинского) (РКК(м.‑л.)) и РМЛЕ решили создать в качестве избирательного фасада Народный демократический союз (НДС), который был основан на учредительном съезде 9 марта. На нём присутствовало 400 делегатов и 2 тыс. гостей, выступавших в защиту Народной демократии и реализации программы, предусматривающей борьбу с монополиями, увеличение зарплат, сокращение рабочего дня, право на забастовку; создание Центральной профсоюзной организации и профсоюзов на местном уровне; лозунга: да — домам, нет — баракам; проведение аграрной реформы; борьбу с фашизмом и зачистки; борьбу с обеими сверхдержавами (США и СССР) и отказ от участия в НАТО и Организации Варшавского договора, а также ускорение процесса передачи власти в колониях национально-освободительным движениям¹⁵.

Вне процесса объединения помимо маоистов, защищавших тезис «социального фашизма», остались РДПП и КПП(м.‑л.). Первая была, пожалуй, самой влиятельной группой ультралевых, широко распространившая влияние в университетских кругах и возглавившая совместно с ПСП важные профсоюзные организации в сфере услуг. Имея большой опыт ведения вооружённой борьбы, их активисты вовлекались в различные физические конфронтации с ПКП и другими группами ультралевых.

КПП(м.‑л.) — единственная партия, официально признанная Китаем, руководившая крупным профсоюзом работников химической промышленности, вступила в дискуссию с ПКП. Эта дискуссия имела важное значение. Маоисты отстаивали требование зарплаты в семь тысяч эскудо (ПКП считала эту сумму преувеличенной) и выборы делегатов профсоюзов на собраниях (ПКП предлагала собственное назначение в дирекцию). Обвиняя Министерство труда в контроле за процессом выборов, руководство профсоюзов предложило их бойкотировать, что повлекло вмешательство КОПКОНа, арест профсоюзных активистов и передачу управления профсоюзами Вооружённым силам.

9 марта правительство запрещает демонстрацию в Порту, инициированную Коммунистическим избирательным фронтом (марксистско-ленинским) (КИФ(м.‑л.))¹⁶, ДЛС, РПП-РБ и МКЛ против дороговизны и увольнений. Однако она всё же состоялась и собрала тысячи манифестантов.

Неспособность правительства заставить народные движения подчиняться приказам, вкупе с группой военных, открыто примкнувших к левым, волна забастовок и захватов предприятий, парализация работы школ и университетов, захват поместий крестьянами создают благоприятную обстановку для недовольных ходом событий, чтобы спровоцировать новый военный переворот, который произошёл 11 марта 1975 года и снова с позволения Спинолы.

В итоге переворот провалился, ещё более обострив политическую ситуацию. Начался период, который станет известен как Революционный процесс в действии. На самом деле Спинола и другие офицеры-заговорщики сбежали в Испанию. Некоторых наиболее влиятельных капиталистов Португалии арестовали и вынудили эмигрировать, национализировав их капитал. Также были национализированы банки, страховые компании и главные предприятия страны (нетронутым остался только иностранный капитал). На многих стратегически важных предприятиях рабочие пробуют ввести различные формы самоуправления и рабочего контроля. Продвигается аграрная реформа с экспроприацией крупных земельных владений. ДВС институализировалось, и был создан Революционный совет.

Ультралевые возглавили студенческое движение и впервые в Западной Европе конкурировали с Коммунистической партией за лидерство в рабочем движении. С 19 по 20 марта РПП-РБ созвала Национальный съезд революционных советов рабочих, в котором участвовали представители 165 предприятий и 26 военных организаций, а 21 апреля НДС занимает площадь арены Кампо Пекено для проведения митинга.

В целом, выборы в Учредительное собрание 25 апреля 1975 года не отразили влияние этой общественно-политической силы. При рекордной явке избирателей (более чем 90 %) ПСП одержала убедительную победу с 37,9 %. За ней следуют: Народно-демократическая партия (НДП)¹⁷ (26,4 %), ПКП (12,5 %), Социально-демократический центр (СДЦ)¹⁸ (7,6 %) и Демократическое движение Португалии — Демократическая избирательная комиссия (ДДП/ДИК)¹⁹ (4,1 %).

ПКП так же, как и ультралевые, получила разочаровывающие результаты. Последние набрали в сумме всего 160 тыс. 283 голоса, что соответствует 2,81 % от общего числа проголосовавших. Последовательность была следующей: ДЛС (58248/1,02 %), НДС (44877/0,79 %), КИФ(м.‑л.) (33185/0,58 %), Партия народного единства (ПНЕ)²⁰ (13 138/0,23 %), МКЛ (10 835/0,19 %). РДПП, так же, как РКА, не были допущены к выборам, а РПП-РБ воздержалась от участия в них.

ДЛС — партия, которая набрала большинство голосов среди ультралевых, во многом в результате нарезки избирательных округов, не смогла провести ни одного депутата.

Маоисты из НДС, КИФ(м.‑л.) и ПНЕ получили в совокупности 91 тыс. 200 голосов. НДС становится главным фаворитом среди ультралевых на выборах и благодаря концентрации голосов в Лиссабонском округе (21 тыс. 294 голоса) проводит в Учредительное собрание одного депутата — Жуау Пулиду Валенте²¹.

Таким образом, НДС превращается в центр притяжения для тех сил, которые впоследствии объединятся с маоистами, не скомпрометировавших себя лозунгом «социального фашизма», КИФ(м.‑л.) и ПНЕ. Однако процесс объединения был ещё более длительным, и эти три ведущие организации основали в апреле 1975 года Организацию по реконструкции марксистско-ленинской коммунистической партии (ОРМЛКП), с целью «преобразовать коммунистическую партию», сохраняя НДС в качестве избирательного фасада²².

Послевыборный период был ознаменован раздором между «избирательной легитимностью» и «революционной легитимностью». «Жаркое лето» поставило страну на грань гражданской войны. Если в крупных промышленных центрах Лиссабона и юга страны распространяется рабочий контроль, а на полях юга — аграрная реформа, то на севере — начинается волна террористических акций крайне правых, нацеленных на штаб-квартиры ПКП, и ультралевых.

29 мая КОПКОН проводит операцию против РДПП, заняв несколько центров и задержав порядка 400 активистов. Раскритикованная ПСП и большинством ультралевых, КОПКОН заявила, что целью РДПП являлась «очевидно, организация коллективного отказа погрузки на военные корабли, парализация, бойкот и саботаж в армии, массовое вооружённое дезертирство и т. д., что является военным преступлением»²³.

В их среде начинается дробление между «красной» линией (руководство) и возглавленной Салданьей Санчесом «чёрной» линией, сторонники которой выдвигали серьёзные обвинения в адрес партии и критиковали тезисы «социального фашизма». В конце концов, последователи «чёрной» линии были исключены из партии.

8 июня Ассамблея ДВС при поддержке ПКП принимает «документ союза Народного движения и ДВС», отстаивающий «власть народа», в виде Объединения народных советов под руководством Революционного совета и ДВС. 10 июля ПСП покидает Ⅳ временное правительство, а 8 июля от имени умеренных офицеров ДВС при поддержке ПСП и правых появляется «Документ девяти», в котором они выступают за «плюрализм и демократию».

Ⅴ правительство, крайне ослабленное и даже возглавленное фигурой, близкой к ПКП — Вашку Гонсалвишем, принимает бразды правления 8 августа. Некоторое время спустя, 25 августа, ПКП объединяется в Единый народный фронт (ЕНФ) с ДДП/ДИК, Народным социалистическим фронтом (НСФ)²⁴, МКЛ, ЛСРД, ДЛС и РПП-РБ, оставив в стороне лишь откровенных маоистов. 27 августа проводилась демонстрация, которая закончилась прямо у дворца Белен, где Вашку Гонсалвиш произнёс речь в присутствии около 100 тыс. человек. Однако на следующий день ПКП объявляет об отказе участвовать в этом объединении, раскритиковав требования ультралевых о ликвидации Учредительного собрания. По нашему предположению, речь шла о тактике ПКП, предусматривающей использование части ультралевых как способа для осуществления сделки и оказания давления, чтобы войти в будущее правительство в союзе с ПСП и Группой девяти.

ЕНФ превращается во Фронт революционного единства (ФРЕ) и выдвигает программу из 14 пунктов, в которой декларировались народовластие; «чистки» от фашистов и социал-демократов, заговорщиков из Вооружённых сил; свобода собраний и организаций солдат и моряков; создание Народных трибуналов; национализация без возмещения и рабочий контроль на крупных промышленных и сельскохозяйственных предприятиях; аграрная реформа; выход страны из НАТО; поддержка Народного движения за освобождение Анголы; роспуск Учредительного собрания и формирование единого революционного правительства²⁵.

19 сентября 1975 года было сформировано Ⅵ правительство, вновь из представителей ПСП и правых и только с одним министром-коммунистом. РКС на демонстрациях будет выражать поддержку правительству.

Возникает Объединение солдат-победителей (ОСП), ставившее своей целью создать солдатские комиссии в противовес ДВС и буржуазной армии, заменив их Народной революционной армией. 25 сентября состоялся стотысячный митинг под лозунгом «солдаты всегда, всегда на стороне народа». Испанское посольство было атаковано и разграблено ультралевыми манифестантами в ответ на смертный приговор, вынесенный франкистским режимом пяти политическим заключённым. В Порту, после демонстрации в поддержку правительства, поднимается волна столкновений, в результате которых сотни человек получили ранения, а центр НДС был разрушен.

10 ноября гигантская демонстрация строительных рабочих против политики ПКП окружила Учредительное собрание и удерживала в заложниках депутатов около 36 часов, добившись выполнения почти всех своих требований, включая увеличения зарплат.

Казалось, страна была на грани гражданской войны. Руководства ПСП и НДП переезжают в Порту, правительство «прекращает функционировать» и смещает Отелу²⁶ с поста руководителя Военным округом Лиссабона.

В ответ парашютные войска заняли различные воздушные базы. Это был предлог, необходимый Группе девяти, чтобы привести в исполнение свой план (подготовленный ещё летом) осуществления военного переворота, способного восстановить иерархию в Вооружённых силах. 25 ноября в Лиссабоне объявлено осадное положение, начался процесс репрессий и чисток левых военных.

ПКП дала инструкции «Интерсиндикал» воздержаться от выступления. Отелу, на которого возлагали надежды некоторые группы ультралевых, исчез на весь день. РДПП и РКС встают на сторону правых сил, расценив 25 ноября попыткой путча ПКП.

Разгром «левых военных» был первым шагом отступления народного и рабочего движения. Вопреки прогнозам большинства ультралевых, которые предполагали лишь возможность дилеммы: «социалистическая революция» или «возвращение к фашизму», в Португалии, в конце концов, после стабилизации обстановки был установлен либерально-демократический режим.

В эти тревожные девятнадцать месяцев социальной активности почти на всех предприятиях и фабриках страны португальцы самоорганизовались в комиссии трудящихся; комиссии жильцов, которые были распространены в крупных городских центрах. Вооружённые силы не смогли выполнить свою обычную репрессивную функцию, а также установить иерархическую дисциплину. В армии возникли ассамблеи делегатов и комиссии солдат. На полях юга сельскохозяйственные рабочие захватили наиболее крупные поместья. Тем не менее, эти организации не смогли ни скоординироваться, ни развиться в формы «советов».

Как видим, почти все значимые события международной жизни отразились в деятельности этих групп. В масштабе Португалии также была пережит советско-китайский конфликт и кризис коммунистических партий, имел место прорыв маоистских групп самых разных оттенков, развивались партизанское движение, троцкизм и автономизм. Иными словами, практически все политические тенденции ⅩⅩ столетия нашли своё специфическое отражение в Португалии.

Надеемся, что наша работа помогла доказать рабочую гипотезу, основанную на необходимости критической переоценки главной роли ультралевых сил на протяжении всего революционного процесса 1974—1975 годов. На самом деле значительная часть историографии, занимавшейся изучением португальской революции, преуменьшала роль этих политических групп в развитии событий и в соотношении сил.

Итак, учёным всё ещё предстоит найти ответ на вопрос, почему леворадикальные организации, несмотря на их крайнюю разобщённость, оказались способными руководить студенческим движением и некоторой частью рабочего класса в период самой радикальной левой социальной революции в Европе второй половины ⅩⅩ века? Однако это задача для историков будущего, в дело которых мы вносим свой вклад.