Г‑н Штейн. Не может ли председатель Мао рассказать о переговорах г‑на Линь Боцюя в Чунцине?¹

Преподобный Шенахан. Нельзя ли прежде всего ответить на этот вопрос, который всех интересует?

Г‑н Штейн. Для внесения в этот вопрос ясности я попросил бы председателя Мао сопоставить обстановку на переговорах между гоминьданом и компартией в 1936 году и теперь.

Г‑н Эпштейн. Является ли открытие второго фронта началом нового этапа? Предполагает ли ЦК КПК опубликовать декларацию, чтобы разъяснить свою политику?

Г‑н Се Шуанцю. Чего ожидает Коммунистическая партия Китая от других, чтобы укрепить сплочение?

Г‑н Чжао Бинхэнь. Для ясности я хочу уточнить этот вопрос: чего ожидает Коммунистическая партия Китая от национального правительства, от гоминьдана и от прочих партий и группировок? Что готова сделать сама Коммунистическая партия Китая?

Ваши вопросы, господа, можно свести к трём следующим. Первый вопрос — о переговорах между гоминьданом и компартией. Они ведутся уже довольно долго; они продолжаются и сегодня. Мы надеемся на сдвиг в переговорах и на то, что они приведут к положительным результатам. Ничего другого я сегодня вам сказать ещё не могу.

Второй вопрос — о втором фронте. Несколько дней назад газета «Цзефан жибао» в передовой статье указывала, что наступил новый этап. Мы не думаем выступать со специальной декларацией по этому поводу. Открытие второго фронта есть дальнейшее развитие военного сотрудничества союзных держав. Общий характер этого сотрудничества сейчас в сравнении с прошлым не изменился. Однако открытие второго фронта имеет в некоторых отношениях значение, аналогичное Сталинградскому контрнаступлению. До ноября 1942 года был такой период, когда фашистские полчища яростно лезли вперёд, а антифашистские силы терпели поражения и отступали. Благодаря контрнаступлению Советского Союза этот этап закончился и начался новый этап. Вслед за тем начались одно за другим наступления в Северной Африке и на Тихом океане. Это был великий перелом, когда союзные державы от обороны перешли к наступлению. С открытием второго фронта в наступлении союзных держав сделан ещё один большой шаг вперёд, без которого нельзя свергнуть Гитлера. Сейчас Европа вступила в этап решающих боёв, и в этом смысле, особенно в военном отношении, это — новый этап. Я говорил уже, что открытие второго фронта может оказать весьма широкое влияние: оно непосредственно влияет на Европу, а в будущем может повлиять на Тихий океан и на Китай. Но если говорить о текущем моменте, то его влияние на Китай, пожалуй, не может быть очень большим. Вы видите, что, несмотря на весьма благоприятную внешнюю обстановку, в китайском вопросе требуются усилия самого китайского народа; китайский вопрос не может быть решён в результате одной только перемены к лучшему в международной обстановке.

Третий вопрос — чего ожидает КПК [от других] и что она сама предпринимает? Для разгрома нашего общего врага и установления наилучших мирных отношений внутри страны, а также наилучших мирных международных отношений мы ожидаем от национального правительства, гоминьдана и всех партий и группировок всестороннего осуществления демократии. Весь мир ведёт войну против агрессоров. Европа вступила в этап решающих боев, а скоро наступят решающие бои и на Дальнем Востоке. Однако Китаю недостаёт демократического режима, который необходим для активизации войны. Только при наличии демократии война сопротивления обретёт необходимую силу. Это доказано опытом СССР, США и Англии. Это доказано и опытом Китая на протяжении нескольких десятилетий и семи лет войны сопротивления. Демократия должна быть всесторонней, она необходима во всём: в политической системе, в военном деле, в экономике, в культуре, в партийной работе и в международных отношениях. Несомненно, во всём требуется единство. Однако это единство должно строиться на демократической основе. Политическая система требует единства, но она будет прочной политической системой лишь в том случае, если в основу её будут положены свобода слова, печати, собраний и союзов и демократический принцип избрания правительства. Ещё более необходимо единство в военном деле; но и в военном деле единство должно быть построено на демократической основе. Если между офицерами и солдатами, между армией и народом, между всеми частями армии не будет демократических отношений и демократического уклада жизни, то такая армия не может быть единой и в боевых действиях. Демократизация экономики означает, что экономический строй должен не только не препятствовать росту производства, обмена и потребления широких народных масс, но и содействовать такому росту. Что касается демократии в области культуры — просвещение, научная мысль, печать, искусство и т. д.,— то содействовать их развитию можно тоже только при наличии демократии. Демократия в партийной работе означает, что отношения внутри партии и между различными партиями должны строиться на демократических началах. Что касается международных отношений, то все страны должны быть демократическими, поддерживать между собой демократические отношения. Мы ожидаем, что иностранные государства и наши иностранные друзья будут обращаться с нами по-демократически, а мы в свою очередь должны обращаться по-демократически с иностранными государствами и нашими иностранными друзьями.

Повторяю, мы очень нуждаемся в единстве, но только единство, построенное на демократической основе,— подлинное единство. Это верно для нашей страны, это будет верно и для нового международного объединения. Только при демократическом единстве можно разгромить фашизм, можно построить новый Китай и новый мир. Одобряя Атлантическую хартию, а также решения Московской, Каирской и Тегеранской конференций, мы исходим именно из этого убеждения. Мы ожидаем от национального правительства, гоминьдана, от всех партий и группировок, от всех народных организаций в основном именно этого. Именно в этом направлении действует и будет действовать Коммунистическая партия Китая.

Вы, господа, находитесь в Пограничном районе уже больше десяти дней и пробудете в нём ещё некоторое время. Вы можете видеть, что вся работа по разгрому японского империализма, которую ведёт наша коммунистическая партия, проникнута духом демократического единства или демократического централизма. Если здесь ещё что-нибудь не доделано — будем доделывать. Если есть недостатки — будем их преодолевать. Мы считаем, что только при демократическом режиме, при демократическом стиле работы во всей стране можно сейчас победить врага, а в будущем построить наилучшие мирные внутренние и международные отношения. Этого же мы ожидаем от фашистских стран — Германии, Италии и Японии — после того, как фашизм будет свергнут. Если подходить ко всем вопросам с этой точки зрения, то не будет ничего такого, о чём нельзя было бы договориться, не будет ничего такого, чего нельзя было бы достичь.

Сегодня время уже позднее, а в дальнейшем мы ещё сможем обменяться мнениями. Вот всё, что я хотел сказать.