Архивы автора: caroleanprayer

Заявление касательно задержания Навального и митингов 23 января

Кто опубликовал: | 22.01.2021

Завтра состоятся митинги сторонников Навального с требованием освободить задержанного оппозиционера. Власти уже основательно подготовились: в Москве и Подмосковье на субботу назначили занятия в учебных заведениях, студентам грозят отчислением за поддержку «смутьяна». В регионах задерживают молодёжь, в полиции признались, что такое указание спущено «сверху».

Требование освободить Навального является справедливым. Его преследуют исключительно по политическим мотивам. В настоящий момент из либеральной тусовки Навальный наиболее радикален, и не боится прямо ставить вопрос не о частичных изменениях или перестановке лиц наверху, а о смене режима и демократизации политического строя.

Навальный — либерал и националист. Он талантливый политик (на общем фоне путинского безвременья), популист и демагог. Не стоит ждать от него реализации всех его обещаний. Объективно Навальный представляет интересы крупной буржуазии, ориентирующейся на союз с американским и европейским империализмом. В этом причина его конфликта с правящей группировкой, которая опирается на бюрократию и связанный с ней капитал и ориентируется на союз с китайским империализмом.

Движение сторонников Навального разношёрстно, и основу его «полевой армии» составляют мелкобуржуазные и даже полупролетарские слои, наёмные работники крупных городов. В основном это молодёжь, которой «нечего терять». Стратегически, эти слои являются союзниками пролетариата, хотя в данный момент идут за буржуазией и находятся под влиянием буржуазной идеологии. С возможным расширением масштабов движения оно будет вовлекать в себя все более широкие слои, но пока это только потенциальная возможность.

Учитывая всё сказанное выше, в отношении навальнистов нужно занять следующую позицию. Прямая поддержка Навального и участие в митингах под его лозунгами будет безусловной ошибкой, также как выступление против него в духе страшилок про руку Госдепа и призывы ограничиться «только классовой борьбой», гордо сидя на диване. В обоих случаях это значит играть на руку буржуазии.

Требование демократизации политического строя нельзя не поддержать, как и требование освобождения политзаключённых. Кроме Навального, есть много других политзеков, например, Азат Мифтахов (тоже не наш единомышленник), и многие другие, за свободу которых нужно бороться. Каждый из нас может в любой момент оказаться на их месте, вне зависимости от политических взглядов.

Мы, коммунисты, не можем ограничиться только этими требованиями, которые выдвигает либеральная оппозиция. Их реализация не приведёт к коренному улучшению положения масс. Нужно разъяснять, что не может быть подлинной политической демократии, когда власть и собственность находятся в руках олигархов и бюрократов, что одной заменой Путина на Навального ничего не исправишь, что нужна власть народа под руководством рабочего класса — народная демократия. Вместо «декоммунизации» нам нужна демократизация всего общественного строя, ликвидация и олигархов, и бюрократов, возвращение наворованной собственности государству, изменение самого государства (установление диктатуры пролетариата), борьба с патриархатом и сексизмом, великорусским шовинизмом, всеми формами мракобесия и т. д. Не хотите, как в Украине — доведите революцию до конца.

Конечно, выступить с такой платформой сейчас невозможно, но условия для этого нужно постепенно создавать. В том числе, используя движение навальнистов для разоблачения путинского режима, пропаганды демократических лозунгов, и одновременно разоблачения лицемерия и трусости либеральной оппозиции, ограниченности её требований.

Мы не призываем выходить на улицу в связи с эпидемиологической ситуацией — это решение сугубо личное, выходите на свой страх и риск, обязательно соблюдая дистанцию и все меры предосторожности.

Никакой поддержки путинскому режиму!

Долой полицейское государство!

Свободу всем политзаключённым!

Никаких иллюзий в отношении Навального и либералов!

За народную демократию!

Религиозные и культурные меньшинства (в особенности Тибет)

Кто опубликовал: | 14.10.2020

Модернизация и современное просвещение атакуют китайскую культуру на протяжении более чем столетия. Как и в любой стране, религиозные верования являются важной частью традиций Тибета. Помимо, и как часть модернизации, важную часть просвещения составляла марксистская идеология, которая известна своей враждебностью к религии. Степень разрушений, связанных с религией в КНР в общем, и во время Культурной революции, бесспорно серьёзна.

Тибетская культура полностью выдержала этот идеологический натиск, так как она очень крепко переплетается с религией. Это понятно, и поэтому подобные разрушения осуждаются. Однако, как писать и как читать историю в этом случае, другое дело. Размышления Ван Лисюна, китайского эксперта по Тибету, стоят обсуждения. В одной из своих публикаций на английском Ван оспаривает, что:

  1. уничтожение тибетских храмов во времена Культурной революции совершались в основном китайскими хунвэйбинами и
  2. это всё часть «систематического, методического, просчитанного и спланированного разрушения» со стороны КПК1.

Вместо этого, Ван утверждает, что «только ограниченное число хунвэйбинов-ханьцев достигло Тибета. Если некоторые из них и участвовали в разрушении храмов, их действия могли быть только символическими»2. Поскольку, как Ван говорит дальше, большинство разрушений были сделаны хунвэйбинами тибетского происхождения. Разрушение тибетской культуры, так же, как и разрушение традиционной китайской культуры, должны обсуждаться в связи со сложным и болезненным процессому модернизации и с китайской государственной идеологией марксизма. Более того, Ван утверждает, что китайские власти пытались обуздать разрушения в Тибете:

«Власти в Тибете часто пытались ограничить радикальные действия, к примеру, с помощью НОАК, которая поддерживала более консервативные фракции против бунтовщиков. Храмы и монастыри лучше всего сохранились в центральных городах и регионах, где органы власти ещё могли сохранять контроль. Для сравнения, монастырь Ганден, в 60 км от Лхасы, один из трёх центров гелугской секты был разрушен»3.

Такое описание отлично подходит к общей картине происходящего в Китае: межфракционная борьба между радикальными и консервативными силами, власти, которые пытаются уменьшить деструктивные последствия идеологического конфликта, и НОАК, склонная их поддерживать.

Конечно, не все согласны с Ваном, как можно увидеть в случае с ответом Церинг Шакьи4 — энергичной защите тибетских культурных и религиозных традиций и страстном призыве к тибетскому национализму. Критика Шакьей спекуляций Вана касательно тибетской психологии для меня полностью оправдана и убедительна. Ван утверждает, что из-за тяжёлых условий и подавляющего влияния силы природы на тибетское нагорье люди, живущие там, более склонны верить в сверхъестественные силы природы. В самой щедрой интерпретации это что-то вроде географического детерминизма, как аргумент Виттфогеля о том, что характер и масштабы производства риса вызвали бюрократический деспотизм в Китае, что не имеет никаких веских доказательств и не поддается фальсификации. Аргумента Вана, как и Виттгофеля, действительно отдают востоковедом, который смотрит в умы «других».

Однако, я не думаю, что Шакья полностью справедлив в критике Вана, например, в обвинении Вана в том, что тот имеет колониальное отношение к тибетцам. Ван на самом деле относится к китайскому режиму достаточно критично и утверждает, что современная китайская политика уничтожает тибетский буддизм5. Для него китайское присутствие в Тибете и то, как Тибетом правят китайцы,— своего рода империализм6. Ван — один из немногих историков из материкового Китая, который пытается оспаривать китайские притязания, что Тибет есть историческая часть Китая, и что эта тема, как минимум, открыта для дискуссии.

У Шакьи есть разумные основания утверждать, что китайское присутствие в Тибете — форма империализма или колониализма. Однако мы должны отличать, что мы называем китайским империализмом, и западным империализмом где-либо ещё или британским империализмом в Индии и Тибете, по ряду причин. Первая причина в том, что Тибет и Китай имели долгие исторические сношения из-за географической близости. Вы можете назвать это сюзеренитетом или данническим отношением или чем-либо ещё, но существуют длительные исторические отношения и поэтому эти регионы, которые уже были провинцией Китая до прихода коммунистов к власти, были обжиты и тибетцами и не-тибетцами, включая китайцев-ханьцев на протяжении поколений. Вторая причина в том, что:

«Ни одно крупное государство не признало Тибет „де-факто независимым“, потому что Китай претендовал на суверенитет. Представитель государственного департамента США отметил в 1999 г., что с 1942 г. США относились к Тибету как к части Китая, и на протяжении 1940‑х годов действия США подтвердили такую точку зрения»7.

Напомню, что это заявление США было сделано не в семнадцатом или восемнадцатом веке, когда колониализм был на своём пике, а в 1940‑х, в эпоху наций и национального освобождения, и когда КПК ещё не взяла власть в Китае. Поэтому сложно поддержать тот аргумент, что коммунистический режим был колониальным и захватнически вторгся в независимую страну.

Вторая причина, по которой КНР не была колониальной империей в традиционном смысле, в том, что число этнических тибетцев выросло под китайским контролем. При том, что китайское правительство внедрило политику семейного планирования, чтобы контролировать демографическую ситуацию Китая, оно проводит гораздо более мягкую политику по отношению к национальным меньшинствам, в том числе и тибетцам. Это контрастирует с тем, что делали западные колонизаторы. Как указывает Саутман, в условиях западного колониализма колонизованные народы погибали от голода, болезней и репрессий, тогда как колонисты демографически выигрывали. Это происходило в Америке, где коренные американцы потеряли до 95 % своего населения и в Австралии, где австралийские аборигены были почти полностью стёрты с лица Земли. Однако в Тибете этнические тибетцы «стремительно выросли до таких масштабов, которые никогда ранее не существовали для этой этнической группы»8.

Но всё-таки наша главная забота здесь не об исторических притязаниях на суверенитет, но об уничтожении тибетской религиозной жизни во время Культурной революции. В то время как Ван признает серьёзность разрушений и осуждает их, Шакья соглашается с аргументом Вана о том, что разрушения были сделаны, в большинстве своём, людьми тибетской национальности. Шакья утверждает, и поэтому критикует Вана за то, что тот этого не понимает, что разрушение религиозных институтов в Тибете во время Культурной революции было логическим следствием китайского колониализма, и что тибетцы, участвовавшие в разрушениях, были либо принуждены, либо с промытыми мозгами. Сам же Ван объясняет участие тибетцев в разрушении их же религиозных институтов, утверждая, что эти тибетцы верили в Мао и его идеи и даже представляли Мао в виде бога. В основе теории Вана лежит классовая теория и классовая борьба: низший класс тибетцев действовал во времена Культурной революции так, как действовал, потому что воспринимал Мао, как того, кто изменил жизни к лучшему благодаря революции, земельной реформе и освобождению рабов.

В контексте этих двух точек зрения, стоит потратить немного времени и обсудить содержание книги, недавно изданной в Тайване. Книга представляет собой отредактированную версию набора интервью с людьми, живущими в Тибете, в основном тибетцами, о Культурной революции. Автор — Вэй Сэ — гражданин КНР тибетского происхождения, чьи работы запрещаются и цензурируются китайскими властями. Книга является результатом многих годов работы и состоит из 23 интервью из 70 взятых ею вообще. Стоит отметить, что автор знает аргументы Вана и Шакьи, и китайские версии двух их статей включены в книгу как приложения.

Одна из основных задач, которую ставит перед собой Вэй Сэ — найти почему тибетцы участвовали в разрушении своей же религии. Как Вэй Сэ отмечает в предисловии к своей книге, взгляды и Вана и Шакьи подтверждаются этими интервью. Однако, по моему прочтению, аргументы и доказательства, исходящие из этой книги, больше склоняются к интерпретации и пониманию Вана. Согласно интервью матери Вэй Сэ, её отец был полон энтузиазма в начале Культурной революции и любил Мао9. Другой собеседник утверждает, что в то время «вера в КПК была подобна вере в религию»10. Ещё один собеседник утверждает, что он верил в правоту Мао и многие другие тоже11. Тибетец, который когда-то был слугой одного из религиозных учителей Далай Ламы тоже отмечает, что он любит Мао, потому что Мао уважает Далай Ламу и потому что Мао поддерживает бедных. Он подтверждает, что в то время медицинские услуги были распространены для бедных, и что первая вещь, которую он сказал после того, как восстановился после медицинской операции, была: «Да здравствует председатель Мао!» Ещё один тибетец утверждает, что в то время люди верили, что Мао был воплощением Будды12 и думает, что сейчас всё ещё много тибетцев, которые, будучи освобождены маоистской революцией, чувствуют то же самое, что и он, в отношении Мао13. Бывший крепостной заявлял, что без КПК не было бы жизни для таких же крепостных, как он сам14. Ещё один собеседник, сын известного тулку и один из лучших тибетских фотографов, говорит, что он верил в Мао и думал, что его слова были универсальной истиной. В 1980‑х, когда он был принят его святейшеством Далай Ламой (вне Китая), он сказал ему, что большинство тибетцев поддерживало КПК, потому что КПК по-настоящему освободила крепостных15. Первый собеседник, обычная женщина из Тибета, живущая в Лхасе, говорила, что Мао много помогал людям, что мир не может жить без таких людей, как Мао, что Тибет был несправедлив во времена, когда одни были богаты, а другие не могли позволить себе еду, и что маоистская революция изменила всё16.

Многие собеседники утверждали, что во время маоистской эпохи в Тибете практически не было этнических конфликтов. Один собеседник хуэйской национальности говорил, что ханьцы и тибетцы были равны в деле революции17. Остальные собеседники подтверждают, что доминирующим дискурсом была классовая борьбы и все говорили: «цинь бу цинь цзецзи фэнь» — чувствует ли один человек близость к другому, зависит от класса18. Один тибетец, который был лидером муниципального совета, был очень расстроен нынешней политикой Китая по предоставлению стольких привилегий тибетцам, которые были бывшими представителям правящего класса19. Наконец, большинство опрошенных, когда их спрашивали, подтверждали, что именно тибетские, а не китайские, активисты муниципальных советов совершали больше всего антирелигиозных разрушений. Эти активисты, в большинстве своём, происходили из бедных семей и некоторые из них рассматривались частью опрошенных как негодяи и воры.

Результаты интервью Вэй Сэ подкрепляют мнение таких учёных, как Саутман, которые опровергают утверждения о культурном геноциде в Тибете20, якобы осуществленном китайцами. Известный факт, что 15 октября 1966 г. китайский премьер Чжоу Эньлай пытался убедить группу из одиннадцати тибетских студентов не спешить с разрушениями «четырёх пережитков», потому что, как он сказал, искоренение суеверий требует долгой трансформации общества; он предполагал, что храмы и монастыри не должны уничтожаться, они могут быть преобразованы в школы или склады21. Один пример хорошо иллюстрирует очень деликатную, но сложную ситуацию в то время: когда активисты отправлялись уничтожать Храм Джуэла осенью 1966 г., его лама Мимацирен отказался открывать ворота, но его собственный сын Лобу забрался на стену и открыл ворота бунтовщикам изнутри22

  1. Donnet 1994: 81.
  2. Wang Lixiong 2002: 97.
  3. Wan 2002: 97.
  4. Shakya 2002.
  5. Wan 2003.
  6. Wan 2004.
  7. Sautman 2001: 278.
  8. Sautman 2001: 281.
  9. Wei Se 2006: 85.
  10. Wei Se 2006: 95, 97, 98.
  11. Wei Se 2006: 167.
  12. Wei Se 2006: 268.
  13. Wei Se 2006: 271.
  14. Wei Se 2006: 292.
  15. Wei Se 2006: 329.
  16. Wei Se 2006: 21.
  17. Wei Se 2006: 181.
  18. Wei Se 2006: 166, 190.
  19. Wei Se 2006: 229.
  20. Sautman 2001, 2006.
  21. Ho 2006.
  22. Ho 2006: 80.

Леннон и революция

Кто опубликовал: | 09.10.2020

Леннон — безусловно крайне важная фигура для молодёжной культуры второй половины ⅩⅩ века, которая остаётся популярной и актуальной и по сей день: про него пишут, публикуют монографии, его песнями закрывают олимпиады, а Imagine и Give peace a chance стали гимном всех мечтателей этого века.

В этой небольшой статье-заметке кратко описана социально-политическую позиция Леннона и темы, которые он затрагивает в своих песнях, а также его участие в разных политических акциях и движениях, и мнение по ряду политических вопросов.

Заметка написана с ориентацией на монографии В. В. Бокарева, так что желающих разобраться более глубоко в теме я отсылаю к его публикациям.

Леннон и «революция»

Одним из самых больших заблуждений касательно творчества Леннона может быть его пацифизм: кто только не обвинял певца «Битлз» в буржуазном капитулянстве: и троцкисты, и маоисты, и Сорбоннские студенты и «новые левые». На самом деле, такое мнение ошибочно или, как минимум, полуошибочно.

Зачастую неправильно воспринимают песню Revolution с позиций наивного пацифизма и ненасильственного сопротивления.

But when you talk about destruction
Don’t you know that you can count me out
Don’t you know it’s gonna be
All right, all right, all right.

Но когда ты говоришь о разрушении, знай что на меня не стоит рассчитывать». Многие оценили эту строку как оду пацифизму и отказу Леннона от своего бунтарства, отступление в сторону. Левые критики сходу объявили Леннона в предательстве, но во многом безосновательно.

Смысл этих слов — не призыв к отказу от насилия или революционной деятельности, а призыв против максимализма левых, который, в то время, он видел в студентах-маоистах Франции: «Идея состояла в том, чтобы сказать этим ребятам [маоистам]: „не лезьте на рожон, если не хотите получить по зубам, не дразните «свинью» [полицейского], не размахивайте перед ним красным флагом…“» — говорит Леннон в одном из интервью.

Двойственность позиции Леннона (насилие необходимо, но насилие не должно быть излишним, без него нельзя обойтись, но им нельзя злоупотреблять) подтверждается второй версией песни, выпущенной немного позже, где уже: «Но когда ты говоришь о разрушении, знай что ты можешь на меня рассчитывать».

Не только словами, но и делом можно просуммировать отношение Леннона к революционному насилию: уже раскрыты факты спонсирования им ИРА (Ирландской революционной партии) и «Чёрных пантер», а также множества других леворадикальных и национально-освободительных организаций.

You Anglo pigs and Scotties
Sent to colonize the north
You wave your bloody Union Jacks
And you know what it’s worth!
How dare you hold on to ransom
A people proud and free
Keep Ireland for the Irish
Put the English back to sea!1

Отношение Леннона к революции совпадало с идеей «революции здесь и сейчас», популярной у «новых левых». В творчестве певца, что также отражается в его интервью, часто подчёркивается воинствующий атеизм, радикальный антикапитализм, критика сектантства и максимализма левых, осуждение империалистических войн и поддержка вьетнамских коммунистов. Его взгляды находились между позициями «новых левых» и «традиционных левых»: он выступал с критикой действий Французской компартии, обвиняя её в догматизме и пассивности, критиковал советский и китайские строй за их авторитарность, культ личности, подавление свобод и искусства. Поддерживая по ряду вопросов позиции Г. Маркузе2, Леннон отвергал3 тезис об утрате революционности рабочим классом и перехода этой роли к маргиналам, люмпенам, интеллигенции и студенчеству. Не раз отмечал то, что без рабочего движения антикапиталистические бунты студентов обречены на провал, призывал возвращаться и изучать опыт социалистического строительства, в особенности Ф. Кастро. Имел широкие связи с Четвёртым интернационалом, «Чёрными пантерами», «Белыми пантерами» и йиппи. Им были выпущены песни и интервью в поддержку различных леворадикалов, в том числе и А. Дэвис.

Коммунистический идеал Леннона

Религию и буржуазное сознание Леннон рассматривал как определённый идейный барьер, который необходимо преодолеть для достижения лучшего общества.

На основе песни Imagine и многочисленных интервью музыканта его общественным идеалом является коммунистическое общество на принципах социальной справедливости, бесклассовости, гуманизма и атеизма. Такое общество противопоставляется обществу консервативному, либеральному. Ярче всего это видно в песне «Герой рабочего класса», однако в той или иной степени прослеживается и в остальных текстах музыканта.

Imagine no possessions
I wonder if you can
No need for greed or hunger
A brotherhood of man
Imagine all the people sharing all the world, you
You may say I’m a dreamer
But I’m not the only one
I hope some day you’ll join us
And the world will be as one…

Заключение

Образ «типичного» Леннона как антивоенного хиппи, барда-пацифиста, который политически плоск и пуст в корни неверен. Либеральными буржуазными медиа и культурологами песни Леннона были «пережёванными» и извращёнными до такой степени, что богачи спокойно поют Imagine, заявляя что они «в одной лодке»4 с большинством сейчас, во время эпидемии, и не видят в этом ни доли противоречия.

  1. 11 августа 1971 года Джон и Йоко присоединились к полуторатысячной демонстрации протеста в Лондоне на Оксфорд-стрит против политики правительства Великобритании в Северной Ирландии и санкции в отношении контркультурного журнала «0з». В качестве плаката Леннон использовал номер газеты английских троцкистов «Рэд моул» с лозунгами, отражавшими его политическую позицию: «За ИРА, против британского империализма!», выкрикивая во время шествия в мегафон название своей песни «Власть — народу!». Этот исторический факт запечатлён в документальном фильме Дж. Леннона и Й. Оно Imagine (1972) — В. В. Бокарев.
  2. Историк Дж. Винер справедливо заметил, что «Представь» «выразила позицию „нового левого“ движения, которую пропагандировал Г. Маркузе: потенциальные возможности рабочего класса подрываются репрессивной культурой, поэтому возврат к утопическому воображению — важнейшее условие трансформации общества»
  3. «Как выходец из рабочей среды, я всегда интересовался Россией и Китаем, всем, что касается пролетариата, хотя и участвовал в капиталистической игре… Все революции происходили, когда Фидель [Кастро], Маркс, Ленин или другой интеллектуал могли договориться с рабочими.— подчёркивал Дж. Леннон в интервью „Власть — народу!“ газете „Рэд моул“ в 1971 г.— Они собирали хорошие команды, и рабочие начинали осознавать, что находятся в угнетённом положении». Касательно консервативных позиций «старых левых» Леннон говорил: «Я читаю „Морнинг стар“ (газета английских коммунистов — В. Б.), пытаясь понять, есть ли хоть какая-то надежда, однако складывается впечатление, что всё это — прошлый век, будто писано для уже исчезнувших либералов средних лет. Мы стремимся достучаться до молодых рабочих, поскольку в этом возрасте человеку свойствен идеализм и практически неведом страх. Революционеры должны постараться каким-то образом найти к рабочим подход, потому что сами рабочие обращаться к ним не станут».
  4. «У власти всё те же сволочи. Те же ублюдки управляют нами, всё то же самое. Они одурачили ребят и всё поколение. Конечно, мы все повзрослели, и вообще кое-что изменилось, это правда, свободы стало больше и всё такое, но по существу всё осталось по-старому. Это всё та же игра, и они продолжают делать то, что делали всегда: продают оружие Южной Африке, убивают чёрных на улице; есть люди, которые до сих пор живут в… жуткой нищете, по ним ползают крысы. Всё то же самое. Тянет блевать, когда вспоминаешь об этом. Теперь мне это ясно, как день. Пора грёз прошла, я пробудился от сна. Всё осталось по-прежнему, только теперь мне тридцать и многие носят длинные волосы — вот и вся разница. Ничего не произошло, кроме того, что мы повзрослели. Мы делали своё дело так, как нам приказывали… Тогда считалось, что рабочие сломали классовые перегородки, но, оглядываясь назад, осознаю, что это была фальшивая сделка, подобная той, которую они они (правящие круги — В. Б.) заключили с чёрными, разрешив им стать бегунами, боксёрами, артистами. Единственная альтернатива, которую они вам предлагают,— быть поп-звездой, об этом я и пою в песне „Герой рабочего класса“. Классовая система ничуть не изменилась».