Это единственный народ, формально проживающий на территории Российской империи, который так и не был до конца покорен российским царизмом. Угадайте, кто это? Нет? Не угадали? А это, дорогие мои, чукчи. Вечные герои насмешливых анекдотов. Да что стандартный отечественный обыватель вообще знает о чукчах? Анекдоты. Анекдоты. Анекдоты. Да может кто ещё вспомнит старый советский фильм «Начальник Чукотки».

Чукотка. Это большой, просторный край. По территории она больше Франции или Украины, самых крупных государств зарубежной Европы. Она ещё очень плохо освоена и мало обжита. Её недра только в советское время начали приоткрывать свои секреты. Чукотка! Твои богатства могут пригодиться человечеству в будущем. Когда капитал в погоне за прибылью окончательно истратит впустую дары Земли в других, более легкодоступных для добычи полезных ископаемых, местах. Ведь в твоих недрах, Чукотка, обнаружено много угля, олова, золота, других металлов. На шельфе в Чукотском море, недалеко от твоих берегов, Чукотка, обнаружены месторождения газа и нефти.

Сколько всего этого сокрыто в тебе, ещё никто толком не знает. Геологов будущего, я в этом уверена, ты ещё сможешь порадовать новыми удивительными открытиями. А ещё ты очень богата водой. Реки. Озёра. Вечная мерзлота. Льды в горах и на морском побережье. И в будущем ты напоишь жаждущих. Тех, кто в результате бездумного хозяйствования на нашей планете, лишился самого элементарного — вдоволь напиться воды.

Но всё же главное богатство, которое ты сможешь дать в будущем объединённому человечеству, это не твои недра, природа и земля. Главное твоё богатство — это народ, который ты вскармливала на протяжении веков. Его язык, культура, история. Опыт, который он накопил, живя в твоём суровом климате.

Сами себя чукчи называют луораветланами («ԓыгъоравэтԓьэт»). Что означает просто «настоящие люди». Слово чукча («чаучу») означает «имеющий оленя». Так называют этнографическую общность тундровых чукчей-оленеводов. Другая же этнографическая общность чукчей — «рамаглыт», или «жители побережья». Но отличаются они друг от друга не только по названию. Территориальные особенности напрямую повлияли на образ жизни.

Тундровые чукчи кочевали с места на место, вели охоту на диких оленей. Однако прогресс не стоял на месте, и с течением времени они начали осваивать оленеводство. Впоследствии именно оно превратилось в основу хозяйства северных жителей. Хотя и охоту те не забросили. Когда олени съедали всю доступную пищу — осуществлялся переход на новое место. И это понятно, животных много, надо же их чем-то кормить.

Тем же, что жили у моря, ничего не оставалось, кроме как промышлять морской охотой. Зимой и весной чукчи охотились на тюленей, так как именно в это время самки выходят на лёд со своими детёнышами. Ну, а лето и осень подходили, чтобы охотиться на китов и моржей. И в то же время рыбная ловля была развита не особенно сильно, хотя и имела место.

Численность этого народа сегодня около 16 тысяч человек. Менее трети владеют родным языком. Раньше таковых было больше. В конце советского времени не менее 70 %. А ещё в послевоенное время на чукотском разговаривали практически все луораветланы.

На мой слух в чукотском очень часто повторяется «т». Среди прочих особенностей этого занятного языка хочется упомянуть наличие в нём гортанного смычного согласного звука. На письме он обозначается буквами «ь» и «ъ». А чтобы произнести его, надо изрядно потренироваться. Его неправильное произношение повлечёт за собой непонимание того или иного слова. При произнесении гортанного смычного согласного звука делается краткая пауза, отрыв. Ръэт — дорога. Ръэв — кит. Льук — видеть. Ещё в чукотском «с» и «л» всегда мягкие. Например, ӈэвысӄэт (произносится примерно как «нгэвыськхэт») — девушка. Также в чукотском присутствуют носовое «ӈ» (типа «нг», как в английском) и характерный для восточных языков звук «ӄ», который русскими буквами иногда обозначают как «кх».

Вот, например, слова из чукотского, которые могут вызвать у нас интерес: тумгытум (правильно произносится как «тумхытум») — товарищ, мэниг (правильно будет сказать «мэних») — материя. А вот слова, которые были важны для чукчей раньше, да и сейчас, видимо, для многих до сих пор полезные: ӄораӈы ( произносится примерно как «кхорангы») — олень, мооӄор («мокхор») — ездовой олень, умӄы («умкхы») — белый медведь (помните мультик про медвежонка Умку?).

Ещё одна характерная особенность этого языка — это слипание слов, по научному — инкорпорация. Кто читал Гомера, тот помнит наверное «розовопёрстую» Эос или «земледержца» Посейдона. Ну или каких-нибудь «остроклычистых» свиней. Так вот чукотский весь такой. По чукотски нельзя сказать «о красивой девушке» — только о красиводевушке. И если переводить дословно и буквально, то там будут сплошные железочайники, дереволожки, кожемячи.

Сразу встаёт вопрос: как понять, одно перед тобой слово или несколько, ведь в потоке речи особых пауз нет. Конечно, для этого существуют собственно лингвистические техники, но гораздо интересней то, что говорящие на чукотском языке сами чувствуют границы и гордятся своим умением строить длинные слова. «Что вы удивляетесь? — посмеялась как-то раз в разговоре чукотская дама.— У вас же тоже по русски есть „пыле-влаго-воздухо-непроницаемый“». Но по русски таких слов раз, два и обчёлся!

Есть даже особый фольклорный жанр — скороговорки, мытлёелычет: основу любой скороговорки непременно составляет такое четырёхэтажное слово. Революционер и этнограф Владимир Богораз-Тан приводил скороговорку, на русский переводящуюся примерно так: «Сухой рубец от оброти, орудие для делания саней — с такими глазами старик». А один из наших современников придумал скороговорку-комплимент: красиво-стройно-быстро-бегуще-Полина. Конечно, вместо Полина можно подставить любое другое имя.

Чукотское письмо было изобретено чукотским оленеводом (совхозным пастухом) Теневилем (Тенвиль), жившим близ населённого пункта Усть-Белая (ок. 1890—1943?) примерно в 1930 г. До сего дня не ясно — было ли письмо Теневиля идеографическим или словесно-слоговым. Чукотское письмо было обнаружено в 1930‑м советской экспедицией и описано известным путешественником, писателем и полярным исследователем, уже упомянутым мною, В. Г. Богораз-Таном (1865—1936). Чукотское письмо не имело широкого распространения. Кроме самого Теневиля этим письмом владел его сын, с которым первый обменивался посланиями во время выпаса оленей. Теневиль наносил свои знаки на доски, кости, моржовые клыки и конфетные обертки. Пользовался он при этом чернильным карандашом или металлическим резцом. Направление письма неустоявшееся. Фонетические графемы отсутствуют, что свидетельствует о крайнем примитивизме системы. Но в то же время крайне странно, что Теневиль посредством пиктограмм передавал такие сложные абстрактные понятия, как «плохо», «хорошо», «страшиться», «становиться»…

Это наводит на мысль, что у чукчей уже была некая письменная традиция, похожая, возможно, на юкагирскую. Чукотское письмо — уникальное явление и представляет определённый интерес при рассмотрении проблем зарождения письменных традиций у народов, находящихся на догосударственных этапах своего развития. Чукотское письмо — самое северное из всех, где-либо разработанных коренной народностью при минимальном влиянии извне. Не решён вопрос об источниках и прототипах письма Теневиля.

Принимая во внимание изолированность Чукотки от основных региональных цивилизаций, это письмо можно рассматривать как местное явление, усугублённое творческой инициативой гения-одиночки. Не исключено влияние на чукотское письмо рисунков на шаманских бубнах. Само слово «письмо» кэликэл (калеткоран — школа, букв. «писанья дом»; кэлитку-кэликэл — тетрадь, букв. «письменная бумага») в чукотском языке (луораветланском языке, ӆыгъоравэтӆьэн йиӆыйиӆ) имеет тунгусо-маньчжурские параллели.

В 1945‑м художник-искусствовед И. Лавров посетил верховье Анадыри, где некогда жил Теневиль. Там и был обнаружен «архив Теневиля» — ящик, занесённый снегом, в котором хранились памятники чукотского письма. В Санкт-Петербурге хранятся 14 дощечек с чукотскими пиктографическими текстами. Сравнительно недавно найдена целая тетрадь с записями Теневиля. Теневиль разработал и особые знаки для чисел на основе двадцатеричной системы счисления, характерной для чукотского языка. Ученые насчитывают около 1000 основных элементов чукотской письменности.

Сегодня письменность Теневиля можно было бы использовать в качестве тайнописи, или шифровки для организации переговоров между собой, никому не понятных. С той же целью можно использовать и другие языки Сибири, Крайнего Севера, Кавказа, а также марийские, мордовские или комякские. Вспомните известную историю об американских шифровальщиках из племени навахо, времен Второй мировой войны!

Официально чукотская письменность была создана в начале 1930‑х годов на латинской графической основе с использованием Единого Северного Алфавита. В 1937 г. чукотский алфавит на латинской основе был заменен алфавитом на кириллической основе без дополнительных знаков, однако алфавит на латинской основе использовался на Чукотке ещё некоторое время. В современном чукотском алфавите 36 букв.

При всей малочисленности говорящих, на чукотском в советское время была создана довольно-таки обширная литература. Самый известный чукотский писатель — Юрий Рытхэу. Его произведения были даже переведены на многие европейские языки. Вот выдержки про него из Википедии:

Ю́рий Серге́евич Рытхэ́у (чук. Рытгэв; 8 марта 1930, Уэлен, Чукотский район, Дальневосточный край, РСФСР, СССР — 14 мая 2008, Санкт-Петербург, Россия) — советский, российский и чукотский писатель. Писал на чукотском и русском языках. Юрий Рытхэу родился 8 марта 1930 года в посёлке Уэлен Дальневосточного края (ныне Чукотский автономный округ) в семье охотника-зверобоя. Его дед был шаманом. При рождении мальчику дали имя Рытгэв, что в переводе с чукотского «рытгэватъё» означает «забытый». В дальнейшем, поскольку для получения паспорта необходимо было указать имя и отчество,— взял русские имя и отчество, имя «Рытхэу» стало фамилией. Все произведения Юрия Рытхэу связаны с жизнью представителей его народа — чукчей. Вот его сборники рассказов: «Люди нашего берега» (1953), «Имя человека» (1955), «Чукотская сага» (1956), «Прощание с богами» (1961) — автобиографическая трилогия, рассказывающая о жизни целого поколения. А вот романы: «В долине Маленьких Зайчиков» (1962), «Айвангу» (1964), «Ленинградский рассвет» (1967), «Самые красивые корабли» (1967), «Сон в начале тумана» (1970), «Иней на пороге» (1971), «Белые снега» (1975), «Конец вечной мерзлоты» (1977), «Магические числа» (1986), «Остров надежды» (1987), «Интерконтинентальный мост» (1989), «В зеркале забвения» (2001), «Чукотский анекдот» (2002), «Скитания Анны Одинцовой» (2003), «Последний шаман» (2004), «Под Созвездием Печали» (2007).

Вот образец чукотского литературного:

Чычеткин нотайңын
Рыргъевиин тэркома,
Мэгчернымнымиңын
Омаквъэ канкэма.
Эмнуңин нэмэ вай
Тагтэңыңыңогъэ,
Қынур ңэвысқэтқэй
Кытталятыңогъэ.
Вээм пыннэвыльын,
Тылгык коргыръогъэ,
О’птыма магляльын
И’рэкэңкэлетгъи.
Тиркэ амноңиңын
Кычьымгитэркынин,
Қынур ңан ңээкык
Тэпқитныңыркынин.
Варат Чукоткакэн
Коргытляпыткоркын,
Миңкри эмнуңин
Тэркықэргатыркын.

Вальгиргин, Михаил Васильевич (1939—1978), стихотворение «Чукоткакэн қэргатыркынтиркытир».

Я думаю, что в будущем едином общечеловеческом коммунистическом языке ведущее место займут элементы таких языков, как русский, китайский, немецкий, французский, испанский, наряду с достойной долей языков Восточной Европы, элементами корейского, вьетнамского и кхмерского. То есть тех языков, на которых говорила мировая революция в ⅩⅨ и ⅩⅩ веках. Часть своего богатства отдадут в общую копилку также хинди, бенгальский, телугу, турецкий, филиппино и некоторые другие языки. На них Революция говорит сегодня. Но нам не нужно забывать и многие другие языки. Всё это богатство является достоянием всего человечества. Мы должны бережно и заботливо к нему относиться. И не важно, сколько народу на каких языках разговаривает и какими владеет. Во Вселенной бесконечное множество вещей и явлений. Все охватить с помощью английского, латыни или греческого невозможно. Найдётся место и для чукотского. И ему работа будет.

У луораветланов богатый фольклор и мифология. Богораз-Тан приводит рассказ о «Большом черве», живущем где-то у Страны мёртвых:

«Этот червь — красного цвета, полосатый и так велик, что нападает даже на крупных зверей. Когда он голоден, то становится очень опасным и может напасть из засады на дикого оленя и убить его, сжав в своих кольцах. Он проглатывает свою жертву целиком, так как у него нет зубов. Наевшись, он спит в течение нескольких дней там, где поел, и дети мертвецов не могут разбудить его, даже бросая в него камнями».

Исследователь приходит к выводу, что это — описание удава и считает это предание аргументом в пользу того, что чукчи — выходцы из тёплых краев.

Если это и правда, то очень давняя. Согласно современной этногенетической схеме, предки чукч жили на этой земле ещё на рубеже Ⅳ—Ⅲ тыс. до н. э. Пегтымельские петроглифы, найденные в 1965 году, датируются периодом с Ⅰ тысячелетия до н. э. по конец I тысячелетия н. э. и на них уже изображены сцены из повседневной жизни народов, быт которых похож на чукотский. В одной из сказок говорится о том, что когда-то острова в Беринговом проливе были единой землёй¹. Несоответствие календаря, возможно, объясняется изменениями климата на Земле. В любом случае, генетически чукчи близки к корякам и сильно отличаются от большинства других представителей североазиатской расы.

Мир чукчей создал Творец, он же — Полярная звезда. Причем, когда ещё не было света, уже существовали селения Льурэн и Кэнычвэй — или, хотя бы, земли с такими названиями. Творец создал Ворона и маленькую птичку, чтобы они «продолбили зарю». Ворон с заданием не справился, а птичка сумела «продолбить зарю». И стало светло. Дальнейшую работу Творец поручил Ворону и тот создал горы, реки, наполнил моря тюленями и рыбой. В ходе этой полезной деятельности Ворону приходилось сталкиваться с чудовищами-кэле, которых он побеждал. Ворон становился незримым и носился над землей в образе грома. Иногда он превращался в человека-воина, иногда — в сильного шамана. Он женился, у него был сын. В конце концов Ворон заболел и умер (оставаясь при этом незримым громом). Божеством Ворон не стал, за помощью к нему не обращались, жертвы ему не приносили.

Кроме Творца, чукчи почитали Наргынэн — природу, вселенную, наружное пространство. К Наргынэн можно было обратиться за помощью, но она была очень требовательна к исполнению обещаний. Обманщик мог навсегда лишиться её милостей. Почитали они и стороны света, и некоторые созвездия, особенно Пэгиттин (звезды Алтаир и Тараред из созвездия Орла). Появление этого созвездия предвещало появление света, солнца и оживления в природе. Вся жизнь рассматривалась как противостояние двух начал: доброжелательного (солнце, тепло, свет) и злого (луна, холод, темнота). Человек не противопоставлял себя природе, а жил, как часть этого мира.

Раньше среди луораветланов была широко распространена вера в злых духов — келе. Это и своеобразные черти, бесы, и одновременно титаны, духи враждебных людям природных стихий. Они клыкастые, когтистые, шерстистые. Живут под землей, в пещерах, норах, на дне морей. Они вечно враждуют с чукчами. Чтобы их как то умилостивить, чукчи прибегали к помощи шаманов. Считалось, что душа шамана может общаться с келе во время процедуры камлания.

Естественно, в чукотских сказках главными героями являются, как правило, храбрые охотники и представители местной фауны. Это морж, кит, северный олень, песец и белый медведь. Животные в чукотских сказках нередко предстают особым народом, тоже людьми, только другими. Так, девушку, которую родные за отказ выйти замуж бросают в море, спасают моржи и она становится хозяйкой моржовой страны. Охотник может вступить в брак с женщиной-китом, или нерпой. Нередко животные похищают человеческих женщин. Есть сказания о людях-медведях: они разумны, владеют речью и строят дома, но представляют из себя медведей с человеческими лицами. Попадаются в легендах и фантастические звери, например, восьминогий гигантский белый медведь, который подманивает путников плачем.

Но главный герой чукотских мифов и сказок — это уже упоминавшийся мною Ворон. По чукотски — Куркыль. Главный подвиг Куркыля — добывание света и небесных светил (до этого они существовали только в верхней вселенной). В сказаниях чукотского и соседних народов, а также у индейцев Северной Америки, Ворон выступает творцом, помощником верховного божества, самым главным культурным героем (этакий местный Прометей), а также прародителем (те же жители Камчатки до прихода русских его считали своим самым первым прапрапра…).

И хочу упомянуть здесь ещё одну занимательную вещь в местном фольклоре. Это серебренная гора. Гора из чистого серебра, которая находится где-то на Чукотке. Она выступает местным аналогом сказаний об Эльдорадо, Олимпе или Асгарде.

В одном сказании рассказывается, как Творец создал чукчей, коряков, эскимосов, юкагиров, якутов и русских. Только чукчи являются настоящими людьми. Якутов, юкагиров, коряков и эскимосов Творец создал для того, чтобы они служили русским. А русских он создал для того, чтобы они поставляли чукчам табак, соль, порох, изделия из железа и другие полезные вещи. Но русские пренебрегли своей миссией, завещанной им божеством, и почему-то начали против чукчей войну. Это сказание отражает начало малоизвестной войны, о которой не пишут в учебниках, но которая является одной из самых длинных войн в мировой истории.

В 1641 году русские письменные источники впервые упоминают чукчей — у реки Яна 40 воинов напали на 15 сборщиков подати во главе с Семёном Дежнёвым. В этот раз казакам удалось отбиться и уйти с добычей. Впервые русские первопроходцы проникли в северо-восточную Сибирь в 40‑х годах ⅩⅦ века. Ими двигали те же мотивы, что и на других осваиваемых землях: получение ясака (то есть дани) пушниной, моржовой костью, драгоценными камнями и металлами. Понятно, что за казаками, служилыми людьми и купцами стояло российское государство.

Как отмечает современный исследователь Андрей Зуев, «присоединение крайнего северо-востока Сибири и подчинение обитавших там коряков, чукчей (и азиатских эскимосов) осуществлялось на основе уже апробированной ранее на остальной территории Сибири правительственной установки, стержнем которой являлся принцип взаимодействия с аборигенами „ласкою, а не жесточью“. Однако этот принцип не исключал применение к сопротивлявшимся насилия: в том случае, когда „иноземцы“ отказывались идти в ясачный платеж, разрешалось приводить их к покорности вооружённым путём». В стремлении обложить ясаком как можно большую территорию русские отряды сразу вступили в ожесточённое вооружённое противостояние с местными племенами, прежде всего с чукчами.

Надо сказать, в те времена у этого народа была совсем иная репутация, чем сейчас. Чукчи считались жестокими и свирепыми воинами, безжалостно подавляющими соседние народы. В этом смысле они вели себя подобно инкам и майя в Америке накануне испанского завоевания. Собираясь в набег, чукчи брали основное оружие дальнего боя — лук, изготовленный из двух пород дерева: берёзы и лиственницы. Наконечники изготавливались из кости, клыка и камня, на тетиву шли нарезанные из тюленьей кожи ремни или сухожилия. Колчан чукчи носили удобно, как ранец, за спиной. Свои меткие выстрелы чукчи и коряки «подкрепляли», смазывая наконечники ядом. В тундре растёт неказистый лютик, корень которого вполне годился для изготовления смертоносного зелья. Рана опухала, и через несколько дней человек умирал.

Многие чукотские войны носили панцирь из моржовой кожи — мэргэв. На этом панцире была пластина из кожи сивуча, которая прикрывала грудь. Но панцирь был всё-таки тяжёл и неудобен, как, впрочем, и любые доспехи. Поэтому наиболее храбрые чукотские воины считали постыдным его носить, как явный знак трусости. После победы над врагом чукчи татуировали свое тело: обычай татуировать на руках изображение убитого врага очень древний. Как правило, победитель татуировал точку на задней стороне правого запястья. У опытных воинов такие точки сливались в одну сплошную линию, идущую от запястья по направлению к локтю.

Корякские и чукотские женщины носили нож, которым в случае победы врага убивали своих детей, а потом и себя. Обычай предпочтения смерти плену очень древний. В тех случаях, когда человек попадал в плен, он становился рабом. Чукчи довольно редко применяли по отношению к пленным пытки. Но если им в руки попадал военачальник или знаменитый воин — ему приходилось туго.

Исследователи отмечали рослость и плечистость чукчей. По своему духу, презрению к смерти чукчи похожи на маори. Чтобы считаться взрослым, подросток должен был измотать бегом оленя, догнать и повалить на землю. Жёсткости характеру добавляли суровые условия Крайнего Севера. Чукчи питались преимущественно мясом, кровью, внутренностями оленей и тюленей, листьями и корой полярной ивы, варили суп с моняло — полупереваренным мохом из оленьего желудка.

Насколько серьёзно подходили к подготовке воина, говорит метод, который практиковали для вырабатывания у детей реакции на внезапную опасность. К ребёнку подкрадывались и обжигали его острым, раскалённым предметом. В результате добивались того, что ребенок от малейшего шороха или прикосновения отскакивал в сторону. Заканчивалось обучение тем, что отец отправлял сына с каким-нибудь заданием, а сам крался следом. Выждав удобный момент, он спускал с лука стрелу, целясь в сына. Выдержавший экзамен оставался в живых, вовремя отпрыгнув в сторону. Проваливший — падал замертво.

Суровые законы жизни на Крайнем Севере, во́йны выработали у чукчей презрение к смерти. Побеждённый в поединке не просил пощады, а просил смерти. Выработалась формула — равнодушное обращение к противнику с просьбой о смерти: «Что ж, если я стал для тебя диким оленем, торопись!» — то есть убей. Чукотская практика воспитания воинов пригодилась бы и сегодня, если переработать её с позиций современного времени. Стрельба из самодельного лука пригодилась бы просто как спортивное состязание.

В 1649 году экспедиция Дежнёва основывает зимнюю стоянку, а после острог на реке Анадырь. Теперь тут столица Чукотки. Отношения с местным населением не складываются. «Настоящие люди» отказываются платить ясак, нападают на данников царя из племени юкагиров, угоняют оленей. Договориться с чукчами из-за отсутствия у них вождей невозможно. Власть лидеров семейных кланов не распространялась дальше стойбища. Малочисленные русские в союзе с подчинившимися народами проводят карательные экспедиции. Опасаясь попадать под огонь мушкетов и пищалей в открытом бою, чукчи устраивают засады и налеты на поселения, осаждают остроги.

Воздать чукчам по заслугам за подобные набеги отправился казак Алексей Чудинов с отрядом из 134 солдат. В походе, добравшись до Анадырского залива, на берегу они обнаруживают стоянку из порядка десяти яранг — мужское население убито, женщины и дети попали в плен, те счастливцы, кому удалось спастись убежали домой. Совсем скоро на команду Чудинова было совершено нападение из трёхсот воинов, две трети из которых были убиты выстрелами. И вот уже на следующий день экспедиция была окружена уже тысячным войском чукчей. Оказавшись в неожиданной ситуации, казаки с союзниками быстро соорудили оборону из перевязанных между собой саней. Через пять дней чукчи сняли осаду. И хоть чукчи и понесли очень серьёзные потери в этой схватке, русские ничего своим приходом не добились.

В 1697 году Пётр Ⅰ издаёт указ о монополии соболиной торговли и присоединении новых земель, богатых соболем. К 1720 году во всей Сибири совершенно непокорённой оставалась лишь территория, населённая чукчами, ограниченная с запада и юга реками Чаун и Анадырь и равная по площади современной Германии. Всё изменилось в 1727 году, когда русские открыли путь на Аляску. В новых условиях оставлять в тылу непокорённые чукотские земли было нельзя, поэтому Правительствующий Сенат Российской империи постановил «иноземцев и которые народы сысканы и прилегли к Сибирской стороне, а не под чьею властию, тех под российское владение покорять и в ясачный платеж вводить». Власти империи твёрдо решили установить свою власть над всей Сибирью, включая и её северо-восточную часть. Такое решение предопределяло неизбежное столкновение русских с местным воинственным населением.

1727 год, российский контингент на Чукотке пополняют четыреста солдат и казаков. Отрядом руководит атаман Афанасий Шестаков. Помощника, драгунского капитана Дмитрия Павлуцкого, луораветланы назовут «Моржом-казаком» и будут пугать им детей. «Железные одежды», «огненный бой», «усы как у моржей», «зубов больше, чем человеку дано» — о пришельцах складывали легенды. Столкновения начались, когда вождь коряков Иллик убил в ссоре царского сборщика подати и украл казну. Зимой 1730 года атаман Шестаков с двумя десятков казаков и сотней тунгусов сжёг его стойбище факелами и ручными бомбами. А в марте пришли чукчи — вождь обещал за помощь сахар, самогон и оленей. Отряд Шестакова дал битву на реке Егаче. «Настоящих людей» было гораздо больше. На выстрелы ружей они ответили градом стрел — атаман был ранен в горло и добит копьями. Захвачен обоз, три десятка пленных, порох, фузеи, панцири и свинец, стадо в несколько сотен голов.

При этом с самими коряками, впрочем как и с юкагирами и эскимосами, луораветланы вели постоянные войны. Как я уже здесь упоминала, они постоянно подавляли соседние народы. Собственно это и служило постоянным предлогом для русского правительства продолжать с чукчами войну. Чтобы защитить «русских ясашных людей — коряк и юкагирей» от «злокозненности» «немирных чукоч».

На коряков чукчи нападали чтобы угнать оленей. Уже буквально на глазах у русских первопроходцев луораветланы отбили у нымыланов (самоназвание коряков) в ⅩⅧ веке четверть миллиона голов оленей. Эти «оленные» войны кончились только в 70‑х годах ⅩⅧ века. Их результатом стало переселение большинства коряков на побережье, с последующим переходом на охоту и рыболовство, как основные виды трудовой деятельности. Короче, произошёл регресс.

Страдали от луораветланов и юкагиры, которые просили помощи от них у русских. Юкагиры же, наряду с якутами, были основой местного проправительственного ополчения, ввиду крайней малочисленности казаков в те времена на Северо-Востоке Сибири. А эскимосы, которые видимо поначалу заселяли всё побережье Чукотки, были вытеснены и ассимилированы чукчами. Так собственно прибрежные чукчи — охотники и появились. От собственно эскимосов на Чукотке осталось лишь несколько крохотных посёлков на самой оконечности пролива между континентами.

Именно агрессия луораветланов привела к тому, что коряки, ительмены и юкагиры с радостью и облегчением приняли русское подданство и ходили вместе с русскими в походы на чукчей. Эскимосы же старались устрашить чукчей жестокостью: например, убивали пленных, просверливая им головы. События, развернувшиеся в 1730—1750‑х гг. на Чукотке и Камчатке, были насыщены многочисленными сражениями, взятием русских и аборигенных крепостей-острогов, взаимным ожесточением и немалыми жертвами. Чукчи, несмотря на то, что могли противопоставить мушкетам и саблям лишь стрелы и копья с костяными наконечниками, оказали ожесточённое сопротивление.

Поход против чукчей 1731 года длился десять месяцев, за которые русский отряд прошел по неисследованной малолюдной территории свыше двух тысяч километров. За это время отряд вступал с чукчами в три крупных сражения и хотя «побили их чюкоч немалое число», но так и не покорили. За следующие десять лет ситуация мало изменилась, поэтому в феврале 1742 года Сенат по предложению иркутского вице-губернатора Лоренца Ланга постановил «на оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить, искоренить вовсе… оных, также жён их и детей, взять в плен и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в Якуцком ведомстве по разным острогам и местам между живущих верноподданных».

Небольшое отступление. Многие думают, что жилище чукчей это чум². А на самом деле яранга. Чум — дом для эвенков (тунгусов) и других тунгусо-маньчжурских народов, для ненцев, хантов и манси. И сегодня не помешает знать и устройство яранги и чума, и из чего и как построить. Мало ли что?

Три похода, совершенные на чукчей в середине 40‑х годов ⅩⅧ века, успеха не имели. В ⅩⅦ—ⅩⅧ веках чукчи несколько раз сжигали Анадырь. Настоящая историческая иллюстрация к принципу «деревня окружает город». В 1740 году казак-сотник Шипицын позвал на переговоры двенадцать тойонов, согласных на уплату ясака, и убил их. Разумеется, такие действия вызывали ответную реакцию у чукчей, заставляя их снова и снова нападать на русские войска. В 1765 году в Санкт-Петербурге подсчитали, что затраты на завоевание Чукотки составили более миллиона рублей, а доход в виде сданной пушнины — не более 30 тысяч. Сплошные убытки. Острог Анадырь сожгли, а всех русских поселенцев переселили на юг. Чукотка стала свободной от завоевателей, но не от их влияния. Алкоголь и венерические заболевания (сифилис чукчи называют «русской болезнью») оказались для северных народов куда более страшными врагами, чем оружие завоевателей.

Эта война шла полтора века. Масштабы русско-чукотской войны на первый взгляд ничтожны, но если посмотреть на соотношение количества российских солдат и всего чукотского населения (1:20) картина будет иная. Один солдат русской армии, вторгшейся в Пруссию в 1757 году приходился на 35 человек её населения. Возьмём примеры более поздней истории: один солдат Наполеона на 60 россиян в 1812 году и один солдат гитлеровской Германии на 40 жителей СССР. С другой стороны, Владимир Атласов покорил Камчатку в 1697—1700 годах имея всего шестьдесят казаков, хотя камчадалов тогда было не меньше, чем чукчей, и они сопротивлялись. И хотя затем камчадалы, как и коряки, не раз восставали, после подавления они опять соглашались дать заложников и платить ясак.

Конечно, можно объяснить их поражение неправильной тактикой (оборона в укреплениях из земляных валов или нарт), большими потерями, но ведь и чукчи в 1731 году подверглись не меньшему разгрому, но не покорились. Чукчей можно назвать «горцами Заполярья». Современник описываемых событий и участник второй экспедиции Витуса Беринга Степан Крашенинников говорит в своей книге «Описание земли Камчатки», что двадцати чукчам и пятьдесят коряков противостоять не отважатся. Таким образом, Российская империя, победившая в войнах ⅩⅧ века Швецию, Пруссию Фридриха Великого, Турцию и уничтожившая Польшу, потерпела поражение от чукчей.

Отрицание военных методов не означало, однако, полного отказа российского правительства от подчинения Чукотки. Но цель уже пытались достигнуть исключительно мирным путём. 26 января 1776 года Екатерина Ⅱ указала: приложить все усилия для принятия чукчей в подданство России. На сей раз это проводилось без насилия, с помощью мирных переговоров или подкупа старейшин (тойонов). Как указывает историк Зуев, «для исполнения этой задачи в 1778 году армейский капитан Т. И. Шмалев при помощи крещёного чукчи Н. И. Дауркина заключил в Гижигинской крепости первый письменный договор с одним из чукотских тойонов — Омулятом Хергынтовым. Хотя этот договор имел локальный характер, поскольку распространялся только на те чукотские стойбища, которые признавали власть Омулята, Шмалев, а с его подачи и правительство расценили данное событие как признание подданства всеми чукчами. В результате в 1779 году Екатерина Ⅱ официально объявила чукчей подданными Российской империи, хотя и после этого ясак чукчи давали только по собственному желанию и только в обмен на подарки».

Через 13 лет, в 1791 г., на Чукотке побывала экспедиция Иосифа Биллингса (англичанина на российской службе), и, судя по её отчетам, самим чукчам об их подданстве ничего известно не было. Чукчам было роздано большое количество подарков — табака, железа, инструментов (топоров и ножей), украшений (три пуда стеклянных пронизок), и они всячески помогали экспедиции продовольствием, транспортом (оленями) и проводниками. Более того, когда чукотская молодёжь хотела убить русских и завладеть их имуществом, отомстив тем самым за недавнюю войну, старики их отговорили, сказав что тогда прекратится торговля, а это не выгодно.

В 1788 году, после долгого отчуждения была открыта ярмарка на р. Анюй для торговли с чукчами. Торговая пошлина представлялась как ясак. Коммерция победила войну и вражду. Даже в середине ⅩⅨ века в Своде законов Российской империи чукчи относились к народам, «не вполне покорённым», которые «платят ясак, количеством и качеством какой сами пожелают». В. Г. Богораз, наблюдавший жизнь приморских чукчей в конце ⅩⅨ века, замечал, что они находятся вне всякой сферы русского влияниях. Для «сохранения лица» Россия делала вид, что владеет Чукоткой, а другие державы делали вид, что признаю́т это. На всех картах Чукотка обозначалась российской аж с середины ⅩⅦ века, со времён плавания Дежнёва. Однако в своде законов Российской империи были следующие статьи: «чукчи народ не вполне покорённый, на своей территории управляются и судятся по собственным законам» и «ясак платят количеством и качеством какой сами пожелают и когда пожелают». Но, несмотря на это, русской власти удалось достичь главного — в регионе установился мир как между русскими и аборигенами, так и между чукчами и коряками. Лишь в 1912 году появилась на Чукотке российская администрация — семь человек, но она воспринималась, скорее всего, как одна из торговых факторий. Чукотка действительно вошла в состав России только при Советской власти, в конце 1920‑х годов.

Борьба чукчей и других народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока с российским завоеванием и эксплуатацией — часть всемирной борьбы колониальных народов против порабощения европейцами, которая началась много столетий назад и продолжается до настоящего времени. Сегодня маоистские (и не только) партизаны Индии, Филиппин и других стран опираются в партизанской войне на богатые традиции народного сопротивления колонизаторам.

О том, что чукотские женщины никогда не дадут себя в обиду, говорят чукотские сказания. В одном из них описано сражение, в котором чукчи — два брата и сестра — сражаются с тремя коряками. Наконец, в живых остаются только женщина-чукчанка и один из коряков. Женщина крепко подпоясывается. подбирает косы и дерётся с коряком на копьях и побеждает. Побеждённый враг произносит ритуальную фразу добровольной смерти, и женщина закалывает его копьём.

Несмотря на то, что у чукч существует полное разделение труда: мужчина охотится, а женщина занимается домом и никогда не выходит за пределы стойбища, её положение не являлось рабским. Если её не устраивал муж, она могла вернуться к отцу или же забрать свою часть имущества и начать жить самостоятельно. Это не вызывало удивления и являлось само собой разумеющимся. Бывали случаи, когда не муж избивал жену, а наоборот — женщина била своего мужа.

Тот же Богораз был удивлен способностью чукчанок переносить стужу. Он рассказывал, что почти всю женскую работу чукчанки делали на улице вплоть до ноября — а это уже глубокая зима. При этом они часто распахивались, потому что им было жарко, а некоторые, чтобы остудиться, набивали себе за пазуху снега. Все знают о том, что северные народы могут поделиться жёнами, уступив их гостю, но мало кто знает о том, что нет на свете вернее и преданней чукотской женщины. За это их очень ценили русские и американцы, которые торговали на Чукотке в конце ⅩⅨ века. Американский торговец Кларендон Карпендель писал, что когда один из его товарищей бросил местную жену, женщина прогоревала два месяца, а потом повесилась.

Но такую же сильную любовь испытывают к своим жёнам и мужчины. Богораз стал свидетелем самоубийства молодого чукчи, у которого неожиданно умерла жена. Они поженились, когда им было по десять лет и прожили в любви около десяти лет. Среди чукчанок много симпатичных женщин и девушек. Недаром все полярные исследователи имели в любовницах или жёнах представительниц северных народов. Например, легендарный американский адмирал Роберт Пири, который в начале ⅩⅩ века впервые достиг Северного полюса, имел в «полевых жёнах» эскимоску. А затем к Пири приехала его законная жена Жозефина. Дамы встретились и вполне меж собой поладили.

Ещё в начале ⅩⅩ века чукчи похищали женщин. Это могло быть как похищение с чужого стойбища, так и похищения внутри родственных групп. Так могли поступить двоюродные или троюродные братья, уже получившие отказ от отца невесты, причём подобное похищение женщины не считалось причиной для кровопролитной войны. Позже мужчина мог примириться с роднёй похищенной им жены путём внесения за неё выкупа. Исследователь русского Крайнего Севера ⅩⅧ века Карл Мерк писал, что женщины-чукчи выступали в качестве доказательства достижения положительного результата в договорных отношениях между мужчинами — если чукчи-мужчины, завершив сделку, «ударяли по рукам», они для закрепления договорённости могли обменяться жёнами. То, что в общепринятой терминологии называется «дружить семьями», у чукчей было «дружбой жёнами» — этот процесс назывался нгэвтумгыт.

Как считает профессор РАН Сергей Арутюнов, подобное «свингерство» встречалось у чукчей до ⅩⅩ века, впоследствии оно уже не практиковалось — избыло, как атавизм. Карла Мерка в свое время подивила вольность обращения с чукотскими женщинами. Мужчина обязан был предоставить шаману свою жену, если камлающий в яранге изъявлял такое желание. Женщина у чукчей переходила «во владение» младшему брату в семье, если старший, её муж, умирал. В этом левирате вдова обязана была воспитывать всех детей — как своих собственных, так и семьи брата покойного мужа. Делали так потому, что женщине без мужа было очень тяжело, особенно если у неё были дети. Мужчина, который женился на вдове, был обязан усыновить всех её детей. Что касается брака, он преимущественно эндогамный, в семье у мужчины могло быть две или три жены. В определённом кругу побратимов и родственников допускается взаимное пользование жёнами по соглашению.

Чукчи верили, что у них пять жизней, и не боялись смерти. После смерти многие хотели попасть в Мир предков. Для этого нужно было умереть в бою от руки врага или от руки друга. Поэтому, когда один чукча просил другого убить его, тот сразу соглашался. Ведь это была своего рода помощь. Когда мальчику исполнялось шесть лет, мужчины начинали его воспитывать как воина. Ребёнка приучали к жёстким условиям, учили стрелять из лука, быстро бегать, быстро просыпаться и реагировать на посторонние звуки, тренировали остроту зрения. Олени дают чукчам мясо для пищи, шкуру для жилища и одежды, являются для них транспортом. Лёгкие сани чукчей тоже сохранились в первобытном виде, они оснащены подпорками дугообразной формы. Запрягают в них оленей или собак. Чукчи, жившие у моря, для охоты и передвижения по воде издавна использовали байдарки.

Есть множество свидетельств, что чукчи из этих байдарок составляли целые небольшие флотилии и совершали на них далёкие плавания на Аляску и даже на канадское побережье, но не из интереса и не ради торговли — это были настоящие боевые походы «полярных викингов». И так как о свирепости луораветланов быстро распространился слух, то и когда они высаживались на берег, в окрестных посёлках, как правило, из людей оставались лишь негры-рабы, о которых естественно никто не позаботился. Они-то и становились важной добычей, наряду с полезной утварью. Несмотря на тяжёлое плавание в полярных водах, многие негры и негритянки эти плавания выдерживали. И становились рабами уже у чукчей.

Правда у «настоящих людей», как и у других соседних народов рабство было патриархальным, а не как в североамериканских штатах или античных Риме и Греции. Они были скорее военнопленными, чем рабами в классическом смысле. Негры выполняли самую «непристижную» работу в стойбище. А негритянки становились секс-рабынями, то есть наложницами всех охотников и воинов стойбища. Молодые войны обучались на них искусству любви. При этом чукчанки не ревновали своих мужчин к негритянкам, потому что не считали их ровней себе. Ведь только луораветланка может родить «настоящего человека». Негры же мужчины, прожив в стойбище какое-то время, получали полную свободу и даже возможность жениться на чукчанке, если какая-нибудь даст своё согласие на это. Правда дети от таких браков, также как и дети негритянок от чукотских воинов, луораветланами уже не считались. Хотя и дискриминации по отношению к ним никакой не было.

Вот такая вот в высшей степени удивительная, интересная и неожиданная оказалась история у этого народа и этой земли. И, кстати, последняя чукотско-эскимосская война произошла в 1947 году, и закончилась победой луораветланов. Из-за неё чуть не разгорелся дипломатический скандал. Потому что формально чукчи, участвовавшие в столкновениях, были гражданами СССР, а эскимосы — США. Но власти обеих держав быстро разобрались в ситуации и не стали из-за этого ещё больше нагнетать обстановку уже начавшейся холодной войны.

Ну а насчёт анекдотов? Есть и у чукчей анекдоты про русских. Например такой. Приезжает молодой русский впервые на Чукотку. Его принимают, естественно, с водкой — одну бутылку выпивают, вторую, третью… Наконец, он спрашивает: «Как стать на Чукотке своим?» — «Надо переспать с чукчанкой и пожать лапу медведице». Русский, шатаясь, выходит. Возвращается к утру, весь изодранный: «Ну, с медведицей я переспал, теперь давайте чукчанку — я ей руку пожму!»

Примечания

1. Последний раз это было в ледниковую эпоху, и закончилось 11 тыс. лет назад.— Маоизм.ру.↩
2. Возможно, благодаря известной песне Кола Бельды «Песенка о терпении», в которой так и сказано: «А чукча в чуме ждёт рассвета…». Однако Кола Бельды, хотя и косил под чукчу, был нанайцем (а вот нанайцы, как раз, относятся к тунгусо-маньчжурским народам) и не вполне достоверно отображал чукотскую действительность.— Маоизм.ру.↩