По указанию министра иностранных дел СССР тов. Вышинского 1 января посетил председателя Центрального народного правительства Китайской Народной Республики тов. Мао Цзэдуна.

После новогодних поздравлений и протокольных разговоров в дружеской и тёплой беседе тов. Мао Цзэдун рассказал следующее.

За последние дни он получил сообщение из Пекина о том, что правительства Бирмы и Индии выразили готовность признать правительство Китайской Народной Республики¹. Позиции китайского правительства по этому вопросу такова: известить правительства Бирмы и Индии о том, что если они искренне желают наладить дипломатические взаимоотношения с Китайской Народной Республикой, то они должны в первую очередь полностью порвать всякие взаимоотношения с Чан Кайши, категорически отказаться от всякой поддержки и оказания помощи этому режиму, заявив об этом официально. При условии принятия правительствами этих стран вышеуказанных предложений китайского правительства, индийское и бирманское правительства могут послать своих представителей в Пекин для переговоров.

Тов. Мао Цзэдун указал, что имеются также сведения и о том, что в ближайшее время Англия и другие страны британского содружества, видимо, предпримут шаги к признанию Китайской Народной Республики².

Коснувшись военной обстановки в Китае, тов. Мао Цзэдун указал, что к настоящему времени все основные силы гоминьдановцев на материке [Китая] разгромлены. В провинции Сычуань и Сикан около 400 тыс. войск гоминьдановцев взято в плен и перешло на сторону Народно-освободительной армии. Остаткам хуцзунаневской группировки численностью в 30—40 тысяч человек отрезаны все пути отхода в Тибет и на юг. Они будут уничтожены в самое ближайшее время. В провинции Юньнань также имеется ещё до 30 тыс. человек, разбежавшихся отдельными группами гоминьдановцев на юго-запад от Куньмина, но их участь предрешена.

О состоянии своего здоровья и о плане дальнейшего пребывания в Москве тов. Мао Цзэдун просил передать руководителям советского правительства следующее:

«Состояние моего здоровья,— говорит тов. Мао Цзэдун,— после двухнедельного отдыха стало лучше. Последние четыре дня я уже сплю нормально по восемь часов в сутки, не принимая специальных для сна лекарств. Чувствую себя гораздо бодрее, но выходя на прогулку, не могу пробыть более чем четверти часа на воздухе — кружится голова. В связи с этим я намерен отдохнуть ещё одну неделю в полном покое и окончательно восстановить нормальный сон».

Далее он указал, что по прошествии недельного отдыха он желал бы нанести визиты тов. Швернику, Молотову, Ворошилову, Берия, Маленкову, Василевскому и Вышинскому. Эти визиты должны будут носить вид простых бесед. Никаких специальных тем или обсуждение деловых вопросов он на них вести не будет. Визиты должны быть по одному в день, не так продолжительны и лучшее время для них он считает после 5—6 часов вечера.

В этот же период он желал бы встретиться для деловых разговоров с И. В. Сталиным.

Завершив деловые разговоры, он предполагает в оставшееся до отъезда время возложить венок в мавзолее Ленина, посмотреть метро, съездить в некоторые колхозы, побывать в театрах и на этом закончить своё пребывание в Москве.

Тов. Мао Цзэдун подчеркнул, что от осмотра заводов, от встреч с большими аудиториями и от публичных выступлений он воздерживается, так как это утомительно для его здоровья и вновь может нарушить его сон и вызвать рецидивы головокружения. Ранее он предполагал побывать в различных местах Советского Союза, но в настоящее время по причине состояния своего здоровья от поездок по Советскому Союзу он воздерживается, так как впереди длительный путь домой.

Выезжая из Пекина, он предполагал побыть в СССР три месяца, однако, в настоящее время обстоятельства работы в Китае заставляют его сократить срок пребывания до двух месяцев. Учитывая 11-тидневный путь до Пекина, он предполагает покинуть Москву в конце января, рассчитывая 6 февраля быть в Пекине.³

Выслушав эти сообщения тов. Мао Цзэдуна, я заявил, что о всех его пожеланиях завтра же я доложу правительству.

Далее я спросил тов. Мао Цзэдуна, известно ли ему о высказанном в ноябре месяце пожелании советского правительства передать китайскому правительству для привлечения к ответственности несколько сот японских военных лиц за преступления и злодеяния, которые они совершили в Китае за время их пребывания.

Тов. Мао Цзэдун заявил, что об этом ему было известно ещё до отъезда из Пекина, но в силу тех причин, что они были заняты подготовкой поездки в Москву, то серьёзно этим вопросом китайское правительство заняться не могло. Его точка зрения по этому вопросу такова: принципиально китайское правительство возьмёт этих преступников и будет судить за все их дела. Однако, учитывая то обстоятельство, что в настоящее время внимание китайского народа приковано к событиям по ликвидации гоминьдановских остатков и что китайское судопроизводство ещё не налажено, начать судебный процесс в ближайшее время без подготовки к нему населения китайское правительство не может, так как это не даст надлежащего политического эффекта. Кроме того, китайское правительство должно подготовить к этому же времени судебные процессы над гоминьдановскими военными преступниками.

Учитывая всё это,— говорит Мао Цзэдун,— я полагаю, что приёмку военных преступников с территории Советского Союза мы сможем произвести спустя полгода. Я прошу советское правительство, чтобы оно подержало этих преступников первое полугодие 1950 г. на своей территории и, если возможно, побольше накопило бы на них следственных материалов. В начале второго полугодия мы их возьмём и будем судить.

На этом закончилась деловая беседа. После беседы тов. Мао Цзэдун пригласил меня к столу отобедать с ними вместе. Я принял приглашение.

Беседу переводил Ши Чжэ (Карский).

Расставшись с тов. Мао Цзэдуном, я остался в ожидании машины с Карским. Последний сообщил, что уже три дня тов. Мао Цзэдун чувствует себя много лучше. Спит нормально, не принимая лекарства [для сна], весел, со всеми разговорчив, но по-прежнему ещё на воздухе долго быть не может. У него продолжается ещё головокружение. Тов. Мао Цзэдун твёрдо решил отдыхать ещё неделю и никуда не ездить. 2 января состоится консилиум врачей.

Посол СССР в Китае
Н. Рощин

1. Индия установила дипломатические отношения с КНР в тот же день, 1 января 1950 г., первой из несоциалистических стран, Бирма — нынешняя Мьянма — чуть позже, 8 июня.— Маоизм.ру.↩
2. Великобритания установила дипломатические отношения с КНР уже 6 января 1950 г.— Маоизм.ру.↩
3. В итоге визит затянулся до 17 февраля.— Маоизм.ру.↩