Начавшиеся в Таиланде 26 августа массовые протесты с требованием отставки премьер-министра Самака Сунтаравета практически парализовали страну. Протестующие из Народного альянса за демократию (НАД) обвиняют действующего премьера в посягательстве на таиландскую монархию. Члены НАД называют происходящее «народной революцией». Но если это и революция, то весьма своеобразная — «консервативная»
Аэропорты, железные дороги, госучреждения блокированы. На улицах Бангкока идут настоящие уличные бои между митингующими и полицией. Армия не спешит поддержать премьера. Протестующие одеты в жёлтое — цвет королевского дома Чакри. Как сообщил «Би-би-си» один из сторонников правительства, «король мог бы остановить протесты за несколько секунд: ему стоило лишь сказать, что его тревожит, что эти банды используют его цвет — жёлтый
». Но король молчит. Значит, он косвенно поддерживает протестующих.
Ядро сторонников НАД состоит из бизнесменов и представителей городского среднего класса. Главные требования митингующих могут шокировать человека, недостаточно хорошо знакомого с таиландскими реалиями. Люди на улицах сражаются с полицией за… повышение роли военных в политической жизни страны и за созыв такого парламента, большая часть депутатов которого будет не избираться, а назначаться.
Последнее требование выглядит особенно экзотичным для «народной революции», тем более в стране, большая часть истории которой после демократической революции (или переворота) 1932 года прошла под властью различных военных хунт. На самом деле тема назначаемого парламента и необразованности электората, доверчивого к посулам политиков, вполне традиционна для местной политики — её поднимал ещё Приди Паномионг, отец таиландской демократии, архитектор реформ 30‑х годов прошлого века и лидер антияпонского сопротивления во время Второй мировой войны. Такие меры воспринимаются частью тайской элиты как «цивилизованное» устройство государства, гарантирующее его от нежелательных потрясений.
Забота о судьбе монархии понятнее. Нынешнее государство Таиланд восходит к сложившемуся в ⅩⅣ веке царству Аюттхая, одноимённую столицу которого посланники Людовика ⅩⅣ сравнивали по размерам и богатству с Парижем. Подобно сербам с их Косовым полем, у тайцев в глубине народной психики также лежит национальная трагедия — бирманское нашествие 1767 года, когда их блестящая столица была стёрта с лица земли.
Аюттхая — тайский эквивалент индийского Айодхья, легендарной родины бога Рамы. Каждый новый король из династии Чакри помимо своего официального имени получает ещё и имя Рамы. Нынешний монарх, 80‑летний Пумипон Адульядет, известен ещё и как Рама Ⅸ. А от каждого нового Рамы ожидают, что он дополнит «Рамакиану» — тайскую «Рамаяну». Как Москва, которую русские считали Третьим Римом, Сиам-Таиланд для его жителей в каком-то смысле — «царство Рамы», управляемое уполномоченными им «заместителями». Именно эта политическая мифология помогла нынешнему королю Таиланда пережить 17 военных переворотов и 26 премьер-министров. Даже местные коммунисты, начиная в 1960‑х годах «народную войну», сотрясавшую Таиланд более десяти лет, не стремились к свержению монархии. Так что обвинения в республиканских взглядах или в «оскорблении величества» — сильное оружие в руках оппозиции.
Но местные консервативные движения не стоит отождествлять с желанием консервации отсталости и автаркии. 140 лет назад в Японии такие же восставшие консерваторы под монархическими лозунгами свергли светское правительство сёгуна Токугавы Ёсинобу, и реставрация Мэйдзи положила начало невиданной до тех пор в Азии модернизации по западному образцу, превратившей Японию в первую азиатскую «великую державу» Нового времени.