Конец декабря 1920 года. Стояла суровая снежная зима. Мы, группа донецких шахтёров, собирались в Москву на Ⅱ Всероссийский съезд горнорабочих1. Ехали в вагоне-теплушке, времена тогда были тяжёлые: в наследство от войны молодая Советская республика получила жесточайшую разруху. Дорога продолжалась долго: выехали мы из Донбасса в декабре 1920 года, а в Москву приехали только в середине января 1921 года. Долгий путь прошёл в оживлённых разговорах и спорах о роли и задачах профсоюзов в связи с переходом нашей страны к мирной работе, к восстановлению народного хозяйства. Наша делегация приехала на съезд с твёрдым мнением поддерживать платформу большинства ЦК РКП(б), подписанную Лениным и другими членами ЦК.
В Москве нас разместили в общежитии на Садово-Кудринской, где дни до открытия съезда также прошли в горячих спорах.
Когда 22 января 1921 года собралась коммунистическая фракция съезда, нам объявили, что завтра на заседании фракции выступит Владимир Ильич Ленин. Это заявление было встречено с восторгом. Делегаты долю и горячо аплодировали. На другой день, 23 января, с самого утра заседание началось в одном из залов Дома союзов.
В тот же день на вечернем заседании коммунистической фракции появился Владимир Ильич. Его встретили бурной овацией. Каждый хотел выразить свою большую любовь к Ильичу. Владимир Ильич быстро прошёл через зал между приветствовавшими его горняками. Подошёл к трибуне, снял пальто, поздоровался за руку с членами бюро фракции и сел за стол. Когда все утихло, Владимиру Ильичу предоставили слово.
Но долго ему не давали возможности начать доклад: все аплодировали. Владимир Ильич поднял руку — не помогло. Тогда он вынул из кармана жилета часы и, указывая на них, как бы говорил: время отнимаете и у себя и у меня. Только после этого наступила тишина, и Ленин начал доклад2. Каждый из нас старался не пропустить ни одного слова, все были захвачены докладом.
Владимир Ильич сказал тогда, что наши профсоюзы являются школой управления, школой хозяйствования, школой коммунизма. Построив свою работу на методах убеждения, профсоюзы сумеют поднять всех рабочих на борьбу с хозяйственной разрухой, на строительство социализма.
Прения по докладу В. И. Ленина продолжались два дня. За это время он беседовал со многими делегатами, расспрашивал об условиях работы, о жизни рабочих и их семей, о добыче угля, нефти, золота и других ископаемых.
По время одного из перерывов подошёл к Ильичу и я. Он сидел за столом, делал записи в блокноте.
— Владимир Ильич! Я к вам…
Ильич поднял голову, отложил блокнот, пожал мне руку и усадил возле себя. Спросил, из какого района. Я сказал, что из Донбасса, из Александров-Грушевска, фамилия моя Мешков.
— Так это вы прислали мне письмо, что на субботниках и воскресниках добыли 30 тысяч пудов угля и посылаете на имя Ленина для московского пролетариата? — задал мне вопрос Владимир Ильич.
Я ответил утвердительно. Ильич стал расспрашивать о добыче угля, о положении рабочих, сказал, что по письму рабочих нашего рудника даны указания Главтопу и другим учреждениям об улучшении снабжения Донбасса продовольствием, техническими материалами, спецодеждой и обувью.
В заключение беседы Владимир Ильич вырвал из блокнота листок и дал мне. Там были записаны телефоны секретарей В. И. Ленина.
— Позвоните после окончания съезда,— сказал Ильич.
Второй раз с В. И. Лениным я встретился после окончания съезда. Председатель ЦК союза горнорабочих тов. Артём (Ф. А. Сергеев) по нашей просьбе позвонил В. И. Ленину и передал ему, что делегаты горняки очень хотели бы с ним сфотографироваться. Владимир Ильич пригласил всех делегатов зайти к нему в Кремль.
На другой день утром мы во главе с Артёмом направились в Кремль.
Поздоровавшись с горняками, Владимир Ильич предложил расположиться для съёмки. Когда мы размещались на скамейках и на ступеньках подъезда, фотограф сказал, что в одной группе заснять всех невозможно: поэтому нам пришлось разделиться на две очереди.
В это время Владимир Ильич заметил меня и, обращаясь к Артёму, сказал.
— Это мой старый знакомый. Мы уже давно с ним ведём переписку о перевозке угля для московских рабочих…
— Петя Мешков,— ответил ему Артём,— у нас самый молодой член президиума съезда. Съезд оказал ему большое доверие и избрал кандидатом в новый состав ЦК союза.
Владимир Ильич, улыбнувшись, взял меня за руку, посадил рядом с собой и сказал:
— Когда приедете в Донбасс, передайте рабочим и работницам большое спасибо за уголь и скажите им, что Ленин обещал скоро уголь вывезти.
После того как сфотографировали первую группу, я поднялся и хотел отойти в сторону. Но Владимир Ильич взял меня за руку, сказав:
— Куда же? А ещё член президиума! Делегаты обидятся, что с одной группой снялся, а с другой не хотите…
С этими словами Ильич снова посадил меня рядом, только с другой стороны.
Возвратившись в Донбасс, я подробно рассказал рабочим и работницам о работе съезда, о встречах с В. И. Лениным и о его отцовской заботе о горняках и их семьях, о восстановлении горной промышленности. Передал привет и большое спасибо Ильича за подарок для московского пролетариата. А через несколько дней я получил следующее письмо из Совнаркома РСФСР:
«Донбасс. Александров-Грушевский район, Рудник Ⅲ Интернационала и мелкие рудники 3‑го куста тов. П. Мешкову.
Тов. Ленин просит Вас передать сердечную благодарность работницам, рабочим и служащим рудника Ⅲ Интернационала и мелких рудников 3‑го куста Александров-Грушевского района Донбасса за их приветствия и пожелания и с большим удовлетворением принимает подарок в 30 000 пудов антрацита для передачи московскому пролетариату. Распоряжение Главтопу о перевозке этого угля в Москву уже отдано.
Страна наша переживает сейчас неслыханно острый топливный кризис, от благополучного разрешения которого зависит и продовольственный вопрос, и транспорт, и хозяйственное наше строительство.
Красная Москва крепко надеется, что донецкие рабочие и Всероссийская кочегарка помогут Советской власти выйти из этого кризиса».
Вскоре положение с хлебом в Москве ещё больше обострилось. Хлеб был на Северном Кавказе. Но оттуда его было трудно вывезти: не хватало топлива для паровозов. И вот в мае 1921 года мы получили из Совнаркома телеграмму:
«Товарищ Ленин просит заготовленные в порядке субботников 30 вагонов угля, которые согласно наряда… должны были быть доставлены в Москву, передать Юго-Восточным ж. дорогам, являющимся продовольственной артерией, снабжающей голодающих рабочих столиц».
Таким образом, добытый на субботниках антрацит по просьбе В. И. Ленина был передан Юго-Восточным железным дорогам. Получив этот уголь, железнодорожники перевезли для трудящихся столиц не одну тысячу пудов хлеба с Северного Кавказа.
Примечания