В 1921 году молодая Советская республика переживала страшный голод, охвативший районы Поволжья,— результат разрухи экономики, вызванной гражданской войной и интервенцией. В то время я работал экономистом и статистиком в Межнациональном профсоюзе дамских портных, одновременно являясь секретарём американского профсоюзного совета за торговые отношения с Россией.

Когда разразился голод на Волге, американский профсоюзный совет за торговые отношения с Россией начал сбор средств для оказания помощи голодающим русским братьям. На призыв нашего совета отозвались сотни тысяч людей. Они делились своими трудовыми грошами с советскими рабочими и крестьянами, собирая средства на покупку продовольствия и медикаментов. Однако у нас на пути встал будущий президент Гувер, бывший в то время министром торговли. Он грозил запретить сбор средств, если мы не согласимся передать их в возглавляемую им организацию ARA¹, которая использовала помощь голодающим для достижения определённых политических целей американской буржуазии. Однако американский профсоюзный совет вместе с комитетом друзей Советской России и другими прогрессивными организациями хотели иметь дело непосредственно с советскими трудящимися.

Мы собрали большую по тем временам сумму денег — примерно миллион долларов — и послали их в Москву. А спустя некоторое время в Москву поехал и я.

Интерес к рабочему движению у меня зародился с юношеских лет. Я изучал его историю, положение трудящихся, законодательство в области трудовых отношений. Внимательно следил за развитием революции в России и приветствовал её победу. Я гордился и горжусь тем, что ещё в начале 1918 года, будучи директором социалистической школы и заведующим отделом исследований по вопросам труда, издал работу В. И. Ленина «Международное положение и очередные задачи Советской власти»², разошедшуюся в США в сотнях тысяч экземпляров. Нужно ли говорить, что я был счастлив, когда в 1922 году мне выпала честь поехать в Страну Советов и провести там более года. Как профсоюзному работнику, мне было очень интересно бывать на заседаниях Президиума ВЦСПС, однако самыми счастливыми моментами всей моей жизни были те, когда я видел и слышал великого Ленина. Это случилось на Ⅳ конгрессе Коминтерна.

Конгресс работал с 5 ноября по 5 декабря 1922 года, когда страна праздновала пятилетие Советской власти, и открылся он в Петрограде, колыбели Октябрьской революции. Стоя у Зимнего дворца, мы приветствовали колонны трудящихся, проходивших через Дворцовую площадь до самого позднего вечера, разделяя энтузиазм миллионов. Но никто из нас ни на минуту не забывал, что через день-другой мы должны будем поехать в Москву, чтобы продолжить работу конгресса, а там, в Москве, жил и работал Владимир Ильич Ленин.

В конгрессе принимали участие представители десятков стран, люди, говорившие на десятках различных языков. Они прибыли в Страну Советов с огромными трудностями, прорвав все «санитарные» кордоны, установленные международной буржуазией. И Ленина, великого вождя революции, работы которого уже тогда обошли весь мир, хотели видеть и слушать все. Мы знали, что он принимал самое активное участие в работе трёх предыдущих конгрессов Коммунистического Интернационала, руководил их работой. Однако нам было известно и другое: Ленин очень тяжело болел и ему требовался покой.

В каждом из нас боролись два противоположных чувства. Мы боялись за его здоровье, опасались, что большая речь на конгрессе может повредить ему, но в то же время ничего больше мы не хотели на свете, как услышать Ленина. Его имя было у нас в сердце и на устах.

— Ну как, будет Ленин выступать? — спрашивали мы каждый день русских товарищей — делегатов конгресса.

— Не знаем,— отвечали нам.— Владимир Ильич начал работать, бывает на заседаниях ЦК, но врачи запрещают ему перенапрягаться.

Мы слышали, что Ленин настаивает на том, чтобы встретиться с представителями международного пролетариата, выступить на конгрессе, но вопрос пока не был решён. Однако мы не теряли надежды. Ведь революция праздновала свою пятую годовщину, и её вождь не мог не подвести итогов. И наши мечты осуществились. Мы увидели и услышали Ленина. Он говорил о революции. Это произошло в памятный день 13 ноября.

В утренний перерыв, когда часть делегатов конгресса стояла в фойе, прилегающем к залу заседаний Большого Кремлёвского дворца, вдруг, словно молния, пронеслось: «Ленин!» Все бросились вперёд, желая убедиться в этом собственными глазами, стремясь быть как можно ближе к Владимиру Ильичу. Он шёл в окружении товарищей, врача и сестры. Делегаты поспешили скорее занять свои места в зале заседаний.

Я был в числе первых, увидевших Ленина. Я ему аплодировал, не жалея ладоней, и очень радовался, что моё место было близко от трибуны, с которой должен был выступать Владимир Ильич.

В зал заседаний Ленин вошёл через одну из дверей вблизи нынешней ложи правительства, на месте которой раньше находилось небольшое возвышение и стояла трибуна для ораторов. Увидев Владимира Ильича, все делегаты разом поднялись с мест, начали бурно аплодировать, послышались крики на десятках языков:

— Да здравствует Ленин!

Ещё в перерыве на возвышении, где стояла трибуна, было поставлено кресло на колёсиках. В кресло усадили Клару Цеткин, которая была больна. Направляясь к трибуне, Владимир Ильич должен был пройти мимо неё. Когда он поравнялся с Кларой Цеткин, своим большим другом и старым соратником по революционной борьбе, он приветливо с ней поздоровался. И в эту секунду произошло неожиданное. Она притянула к себе за руку Владимира Ильича и крепко поцеловала его. Я видел, как Владимир Ильич покраснел от неожиданности и смущения, а зал, который продолжал аплодировать, разразился новой бурей оваций и восторженных криков. В этом поцелуе Клары Цеткин было очень много символики. Нам всем, находящимся и зале, показалось, что она поцеловала Владимира Ильича от имени каждого из нас, от имени рабочего класса всего мира. Стихийно под высокими сводами зала загремел «Интернационал»…

Несмотря на недавнюю болезнь, Ленин прошёл к трибуне твёрдой походкой, спокойно положил несколько листков с текстом речи. Те из нас, кто знал русский, естественно, ждали, что он будет говорить на своём родном языке, и приготовились внимательно слушать, чтобы не пропустить ни слова и потом перенести речь товарищам. В те дни техника перевода была примитивной: после каждого выступления объявлялся перерыв для перевода и весь конгресс разбивался на языковые группы. Письменные переводы давались через пару дней.

И вот Ленин произнёс первое слово: «Товарищи!»³ Но каково же было наше удивление и восхищение, когда мы поняли, что он начал речь на немецком, который знала значительная часть участников конгресса. В ходе речи он два или три раза останавливался, перебивая себя русским «нет», подбирая из нескольких синонимов, которые ему подсказывали немецкие товарищи, самые точные слова для выражения своей мысли, а потом спокойно продолжал её снова. Вот как серьёзно и вдумчиво Ленин относился к каждому своему слову! 38 лет я отдал потом делу издания ленинских работ в Соединённых Штатах. И, редактируя переводы работ великого Ленина и других теоретиков марксизма, я всегда помнил этот волнующий эпизод Ⅳ конгресса Коминтерна.

Начиная речь, Владимир Ильич с присущей ему большой скромностью сказал, что из-за болезни он не сможет делать большой доклад «Пять лет российской революции и перспективы мировой революции», как было запланировано, а ограничится лишь одной частью этой темы — новой экономической политикой.

Однако небольшое по объёму выступление Ленина явилось глубочайшим марксистским анализом состояния экономики Советской России на первом этапе нэпа. Уже тогда он указал, что отступление, на которое пошло Советское государство, принесло пользу.

— Мы этот экзамен выдержали,— сказал Владимир Ильич.

Намечая задачи будущего, он со всей остротой поставил вопрос о необходимости индустриализации страны. История Советского Союза, разгромившего фашизм, вышедшего на второе место в мире по уровню производства и с успехом осваивающего Вселенную, наглядно подтверждает правильность ленинских указаний.

С тех пор прошло более 40 лет. Поступь истории доказала правильность учения В. И. Ленина. Социализм совершает победный марш по нашей планете. И основы его побед заложил великий Ленин.

Нью-Йорк, апрель

1. ARA (American Relief Administration) — Американская администрация помощи, существовала в 1919—1923 гг. АРА официально провозгласила своей задачей оказание продовольственной и другой помощи европейским странам, пострадавшим во время первой мировой войны. Советское правительство, приняв помощь АРА в связи с голодом в 1921 г. в Поволжье и на юге Украины, установило контроль над её деятельностью. В июне 1923 г. деятельность ARA в СССР была прекращена. Ред.↩
2. Под этим заглавием была издана в Нью-Йорке на английском языке работа В. И. Ленина «Очередные задачи Советской власти». Ред.↩
3. См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 278—294. Ред.↩