Во время Ⅲ конгресса Коммунистического Интернационала, в один из первых дней июля 1921 года, во всяком случае уже после большой своей речи, произнесённой им на конгрессе 1 июля¹, Ленин разговаривал с одним из руководителей Мартовского восстания в Средней Германии и авторов «теории наступления»². Гораздо более мягко, чем в своей речи на конгрессе, но ничуть не менее определённо и решительно он во время этого разговора старался преодолеть сопротивление против правильной, единственно правильной, большевистской тактики, победы которой на Ⅲ конгрессе даже Ленину удалось добиться лишь ценой больших усилий. С большой определённостью Ленин говорил о том, насколько необходим тщательный анализ положения, основательная оценка соотношения классовых сил и хорошая техническая подготовка к вооружённому восстанию. В особенности он подчёркивал, что нельзя поддаваться на провокацию классового врага и нельзя приносить авангард пролетариата в жертву в борьбе, которую классовый враг стремится спровоцировать в благоприятный для него момент.

— Воспитать хорошего коммуниста в борьбе, пропагандой,— говорил Ленин,— это не маленькое дело. А тем более воспитать целый авангард. Заменить авангард трудно. Поэтому необходимо беречь его и без причины нельзя рисковать им.

Защитник «теории наступления», принуждённый к обороне, старался уклониться от тяжёлых ударов ленинского «молота» тем, что перевёл разговор с «левых» уклонов на вопрос об опасности центристских уклонов.

Ленин вновь повторил то, что он уже в политической комиссии конгресса, на пленуме его и также в письме к германским коммунистам сказал об ошибке, которую совершило «левое крыло» Ⅲ конгресса, превращая борьбу с центризмом в спорт, в охоту³. Бросив взгляд назад, на момент основания Коминтерна, и также на внутреннюю борьбу, происходившую с тех пор в пределах его, он начал говорить тихо, обдуманно, особо подчёркивая каждое слово. Видно было, что ни мысль, ни высказанная им метафора для него не новы, но всё же формулировку они, должно быть, получили в этот момент.

— Когда мы основали Коминтерн,— говорил Ленин,— Коммунистический Интернационал, РКП, победоносная революция, пролетарская диктатура и в особенности идея Советов играли в международном рабочем движении роль магнита. Идея Советов притянула к себе всё, что в международном рабочем движении было революционного или мнящего себя революционным.

— Даже те, кто не был революционером, а только выставлял себя таковым,— ответил собеседник,— делали вид, что тянутся к идее Советов.

— Совершенно верно,— ответил Ленин,— и именно поэтому мы выработали 21 условие⁴, учитывая именно и ваши ошибки, ваш опыт. Ведь, неправда ли,— наклонился Ленин близко к собеседнику,— разве всё то, что льнёт к магниту, такая же магнитная сталь?

— Нет,— продолжал он возбуждённо,— чаще всего и больше всего это, а может быть, даже всё, что притягивается к магниту, не чистая сталь, а полно шлака. Необходим больше чем один процесс очистки, пока получится чистая сталь. Да, нужна длительная очистка. Многие, может быть, никогда не очистятся. 21 условие для того и существует, чтобы мы освободились от центристского и анархического шлака.

Наша партия тоже не сразу стала сталью, как бы вы её теперь ни хвалили. Необходимы были три революции, чтобы она закалилась, и всё ещё в ней много шлака. Необходимо испытать всё, необходимо исчерпать все возможности, чтобы очистить от шлака всё, что льнуло к магниту Коммунистического Интернационала. Вы, может быть, правы в вашем суждении о Леви, я вам верю, что вы лучшие революционеры, чем Леви, я уверен, что вы скорей сделаете революцию, чем Леви. Но по целому ряду вопросов он прав в том, что он пишет о ваших ошибках. Исключением Леви работа по очищению от шлака отнюдь ещё не кончилась. Вы, «левые», также должны очищать себя от шлака, если хотите с успехом бороться с центризмом в массах.

Вот что говорил Ленин о возникновении Коммунистического Интернационала и о необходимости и условиях борьбы с уклонами.

1. Имеется в виду речь В. И. Ленина в защиту тактики Коммунистического Интернационала. (См.: Полн. собр. соч., т. 44, с. 23—33). Ред.↩
2. Такой разговор мог состояться лишь после 14 августа 1921 г. (дата ленинского «Письма к немецким коммунистам», упоминаемого автором воспоминаний на с. 332). В беседе кроме Б. Куна мог участвовать Ф. Геккерт или A. Тальгеймер (1884—1948). Однако подобный факт в Биографической хронике B. И. Ленина (т. 11) не нашёл отражения, так как другими источниками он не подтверждается. Ред.↩
3. См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 27, 96—98. Ред.↩
4. «Условия» приёма в Коммунистический Интернационал, принятые Ⅱ конгрессом Коминтерна, сыграли важную роль в упрочении коммунистических партий на основе революционной программы, в ограждении Коминтерна от проникновения в него оппортунистических и центристских партий и групп. (См.: Коммунистический Интернационал в документах, с. 100—104). Ред.↩