Товарищ Мао Юаньсинь сообщил председателю Мао, что когда он во время зимних каникул отправился в деревню для участия в кампании по социалистическому воспитанию, то почувствовал, что, хотя он предварительно прочёл два документа — проект установок и проект решения по некоторым вопросам деревни, он понимает смысл этих документов гораздо хуже, нежели крестьяне. На это председатель сказал с улыбкой:

Очень хорошо, что ты сам это почувствовал. В своё время я был директором начальной школы, преподавал в средней школе, был членом ЦК, был также заведующим отделом [ЦИК] гоминьдана, но, когда я приезжал в деревню и находился среди крестьян, я убеждался в том, что крестьяне знают очень многое, что у них очень обширные знания, что я уступаю им в этом отношении и должен у них учиться. А ты ведь не член ЦК, откуда же тебе знать больше, чем крестьянам? Вернёшься, скажи своему политруку — и сошлись при этом на меня,— что впредь нужно бывать в деревне каждый год. Это принесёт большую пользу.

Когда председателю исполнилось 70 лет¹, Мао Юаньсинь написал ему письмо с критическим самоанализом. Упомянув об этом письме, председатель сказал.

Теперь ты в состоянии разобраться в своих недостатках, в состоянии вести идеологическую борьбу; это очень хорошо. А главный твой недостаток в том, что ты не понимаешь диалектики, не умеешь диалектически анализировать себя и других людей, не понимаешь принципа раздвоения единого. Раньше ты считал себя бог весть какой персоной, а сейчас думаешь, что и гроша ломаного не стоишь. И то и другое неверно. Очень это хорошая штука — диалектический метод: пусть ты знаешь немного, но если ты умеешь применять при анализе этот метод, то сможешь разобраться в сути. Вот, к примеру, я. Я тоже знаю немногое, но умею анализировать проблемы, путём анализа делать понятными непонятные вопросы. Нужно как следует освоить диалектический метод, это имеет очень большое значение.

Когда Мао Юаньсинь сообщил, что в его академии один слушатель был исключён и наказан за совершённую ошибку, председатель сказал:

Я не очень разбираюсь в характере нашей академии и не могу высказать никакого мнения относительно этих конкретных мер. Но как, по-твоему, нужно относиться к таким людям? Когда совершивший ошибку осознал, что он ошибся, ты должен подбодрить его, указать на его достоинства, ибо у него действительно много достоинств; в то же время его нужно пропесочить, притом в тёплой воде: горячую он не выдержит, холодную тоже, так что вода должна быть тёплой. Одним исключением проблемы не решишь. Исключить очень просто, но, исключая, ты исключаешь тем самым и противопоставление сторон. Вот ты ездил в деревню, не правда ли? Там на помещиков, кулаков, контрреволюционеров и плохих людей воздействуют главным образом через надзор со стороны масс и через перевоспитание, а не путём отдачи под суд. Отдать под суд — значит всего лишь предоставить высшим инстанциям разбираться в противоречиях, но не значит решить вопрос. Пу И, Ду Юймин, Кан Цзэ — уж на что сложные фигуры, а ведь и их перевоспитали. Неужели же не могут перевоспитаться молодые люди, часть которых состоит в партии, а часть в комсомоле?

Когда Мао Юаньсинь заговорил об отношении к детям кадровых работников, председатель сказал:

Всех их тоже можно разделить на три группы: левую, промежуточную и правую. Как мне представляется, ты вроде бы принадлежишь к левым; я видел документ², в котором тебя хвалят, но это нехорошо, ибо таких людей, как ты, слишком мало ругают. Нужно, чтобы ругали побольше, ведь без нажима дела не делаются. Вот и я написал «Относительно практики» и «Относительно противоречия» потому, что на меня нажали. Ты вроде бы относишься к передовикам, а знаешь ли ты, что такое передовик? Передовик — это тот, кто делает работу за отстающих, а иначе какой же он передовик?

1. Это было 26 декабря 1963 г.— Маоизм.ру.↩
2. Имеется в виду отчёт академии о положении детей кадровых работников.— Прим. в китайском тексте.↩