Странное дело: империализма мы не боимся, а буржуазной идеологии боимся.

В Пекине разоблачено 1500 человек, по всей стране будет разоблачено столько, сколько в десяти Пекинах. У большого дерева всегда есть корни, сынки крупных помещиков — это Река Зыбучих Песков¹. Нынешняя борьба за искоренение контрреволюции — это борьба нового типа, её тактика должна быть во всех подробностях доведена до секретарей районных и уездных комитетов.

Дацзыбао — это хороший метод. Почему мы не боимся дацзыбао? Потому, что мы всегда в большинстве.

На предприятиях никак нельзя мешать производству. Где больше развал, где больше провалов, там легче вести эту борьбу. Из провинций надо разослать на места опытных кадровых работников. Пусть они, предоставив полную свободу высказывания мнений, в течение двух недель только терпеливо слушают, но сами не высказываются.

Каждую пятилетку надо проводить по два упорядочения стиля — одно большое, одно малое.

Камни сдвигать не следует, мы пока ещё опираемся на эти камни. Производство зерна год от года растёт, но чем дальше, тем больше его не хватает. В прошлом году пришлось взять из государственных запасов 7 миллиардов цзиней зерна, в этом году обязательно надо будет довести производство зерна до 85 миллиардов цзиней.² С одеждой тоже плоховато. Сейчас мы урезали норму³ наполовину. Нехватка её ощущается чем дальше, тем больше. Куда это годится?!

Всякую контрреволюцию надо искоренять. Сначала схвати, а потом уж рассуждай! Нельзя, как дедушка Хо⁴, давать злу захватить миллионы, ведь тогда с ним невозможно будет бороться.

В кооперативах кустарей очень многие не заняты производительным трудом. В уезде Синдэн⁵ провинции Чжэцзян насчитывается 70 тысяч кустарей, из них 3500 человек приходится на управленческий персонал. Это чересчур много, необходимо 3 тысячи сократить, оставить 500 человек. На предприятиях тоже слишком много непроизводственного персонала — 30 процентов. В Советском Союзе — 25 процентов, а в США — всего 3—5 процентов. Сейчас надо подумать, может быть, стоит часть этих людей послать на учёбу и в течение нескольких лет переключить их на производство, а сэкономленные средства пустить на расширение производства.

Размах движения за упорядочение стиля увеличивается. Повсюду — в партии, комсомоле, демократических партиях, общественных организациях, Союзе промышленников и торговцев, в учебных заведениях, в кругах литературы и искусства, в хозяйственных учреждениях, в кооперативах — надо провести упорядочение. Некоторые правые, за исключением особо поименованных, будут перевоспитываться трудом.

Ассоциация коммунистов должна быть шире коммунистической партии, а во главе её должны стоять руководители ЦК [КПК].

На тех помещиков, кулаков и контрреволюционеров, с которых были сняты соответствующие ярлыки, если они вновь начнут мутить воду, следует опять их наклеить. Надо выработать положение о трудовом перевоспитании. Смертную казнь нельзя просто так отменить. Нельзя торопиться возвращать помещикам, кулакам и контрреволюционерам избирательные права. Надо закрыть лазейку для тех, кто не борется против главарей, а борется только против мелкой сошки. Спутника танского монаха Чжубацзе как простака прощали, но не снимали золотой обруч с головы Сунь Укуна⁶. Борьба против правого уклона, против правых и крайне правых — борьба справедливая и естественная. Во всех провинциях и городах надо рассечь демократические партии пополам, не считаясь с их центральным руководством.

1. Образ из романа «Путешествие на Запад» — река, «в водах которой тонет даже перо»: в её глубинах якобы обитают чудовища.— Прим. ред.↩
2. Это 3,5 млн и 42,5 млн тонн соответственно.— Маоизм.ру.↩
3. Норму продажи ткани населению.— Прим. ред.↩
4. Имеется в виду Хо Ши Мин.— Прим. ред.↩
5. Так в китайском тексте; уезда с таким названием в КНР нет.— Прим. ред.↩
6. Герои романа «Путешествие на Запад». Танский монах — святой Сюань Цзан, совершающий паломничество в Индию за буддийскими реликвиями. Его спутники — свинья Чжубацзе и царь обезьян Сунь Укун. Когда Сунь Укун выходил из повиновения, Сюань Цзан с помощью заклинаний заставлял сжиматься золотой обруч на голове Сунь Укуна, что причиняло тому невыносимые страдания и принуждало к подчинению.— Прим. ред.↩