«Принцип середины» — важная составная часть идеологии Конфуция и конфуцианцев. Буржуазный карьерист, интриган, контрреволюционер-двурушник, предатель и изменник Родины Линь Бяо и его твердолобый приверженец Чэнь Бода, как и представители реакционных эксплуататорских классов всех времён, рьяно проповедовали «принцип середины». Они утверждали, что «принцип середины» «рационален», «диалектичен» и «представляет собой одну из великих добродетелей нашей нации». Они утверждали также, что этот принцип Конфуция «оказал большое влияние» на «последующее развитие диалектической философии в нашей стране», что «это великая заслуга Конфуция в истории философии Китая» и т. д. и т. п.

Какого именно рода философию представляет собой «принцип середины»? Какую, фактически, роль сыграл он в истории Китая? Какому классу служил он в сущности? Всё это — вопрос правды и неправды, который необходимо досконально выяснить.

«Принцип середины» был выдвинут впервые Конфуцием. Он говорил, что «середина» является наивысшей «добродетелью»¹, что «перехватить» всё равно что «недохватить»² и что необходимо держаться «середины»³. Впоследствии этот принцип Конфуция дальше развивали его внук Цзы-сы и ученик одного из последователей Цзы-сы Мэн-цзы.

«Принцип середины» тесно связан со всей идеологической системой Конфуция. Одной из основных идей Конфуция было восстановление «порядка династии Чжоу» без малейшего нарушения или отклонения. Именно это и было основным требованием «принципа середины», названного Конфуцием наивысшей «добродетелью». В сущности это было требованием полной реставрации иерархии рабовладельческого строя Западного Чжоу.

С точки зрения философии, так называемый «принцип середины» направлен на сохранение навечно старого единства противоположностей, на сохранение навечно устойчивости старого качества. Согласно «принципу середины» нужно безоговорочно выступать против всего того, что переступает («перехватывает») за определённые пределы старого качества или не достигает («недохватывает») этих пределов. Только «середина» совершенна, ибо, держась «середины», уже не вдашься в крайности, и устойчивость старого качества не будет нарушена.

Каждое данное качество, как правило, имеет определённые пределы, в которых оно сохраняет свою устойчивость. Но «принцип середины» делает эти пределы священными и возводит устойчивость старого качества в абсолют. Таким образом, «принцип середины» выдаёт старые вещи и явления за некую непреодолимую силу, за нечто священное и вечное. Согласно этому принципу, «Небо неизменно, неизменен и Путь». Совершенно очевидно, что это стопроцентная метафизика.

Будучи исторической концепцией, «принцип середины» делает старую общественно-экономическую формацию и её надстройку священными и абсолютными, отрицает революционные перемены в обществе и поступательное его движение, отстаивает консерватизм, восстановление старого и движение вспять. Следовательно, «принцип середины» — чистейшая философия консерваторов и реакционеров.

Марксистская диалектика считает, что единство противоположностей относительно, а борьба противоположностей абсолютна; качественная устойчивость вещей и явлений относительна, а их скачок от старого качества к новому абсолютен; покой вещей и явлений относителен, а их движение абсолютно. Диалектика признаёт качественную устойчивость вещей и явлений, но выступает против возведения этой устойчивости в абсолют. Диалектика считает, что когда борьба противоположностей в своём развитии прорывается через определённый предел, она неизбежно нарушает устойчивость старого качества, разрушает старое единство и превращает одну противоположность в другую, приводит к гибели старого и нарождению нового. Энгельс говорил: «…по мере развития, всё, бывшее прежде действительным, становится недействительным, утрачивает свою необходимость, свое право на существование, свою разумность. Место отмирающей действительности занимает новая, жизнеспособная действительность»⁴. Следовательно, с точки зрения марксистов, развитие истории неизбежно является процессом последовательных побед нарождающегося (новой общественно-экономической формации, новых классовых сил, новых людей и новых идей) над отживающим (старой общественно-экономической формацией и её надстройкой). Новорождённые вещи и явления непреодолимы. «Смена старого новым — всеобщий и неодолимый закон вселенной»⁵.

Отсюда явствует, что «принцип середины» диаметрально противоположен революционной диалектике. Не крайне абсурдно ли утверждать, что «принцип середины» тождественен с идеей о единстве противоположностей, с диалектикой?

Председатель Мао Цзэдун указывает: «Только реакционные господствующие классы, существующие теперь и существовавшие в прошлом, а также находящаяся у них на службе метафизика рассматривают противоположности не как живые, условные, подвижные, превращающиеся одна в другую, а как мёртвые и застывшие, пропагандируя повсюду этот порочный взгляд и вводя в заблуждение народные массы в целях продления своего господства»⁶. В истории Китая все представители эксплуататорских классов начиная с Конфуция проповедовали «принцип середины». Этим они преследовали цель защиты своего реакционного господства, сохранения старого строя, старого порядка, старой культуры и сопротивления реформам, революции, поступательному движению общества.

Конфуций жил в период перехода от рабовладельческого общества к феодальному. То была эпоха крупных социальных перемен, когда быстро рушился рабовладельческий строй. Упрямо стоя на реакционной позиции пришедшей в упадок рабовладельческой аристократии, Конфуций выдвинул «принцип середины», с тем чтобы сохранить умирающий рабовладельческий строй и противодействовать социальным переменам. Конфуций сказал: «„Принцип середины“ воистину наивысшая добродетель, но, к сожалению, давно уже мало кто ему следует». Цзы-сы сказал: «Простолюдины неспособны соблюдать „принцип середины“ — в этом я, могу сказать, убедился»⁷. Вот как беспомощно вздыхали они о крушении рабовладельческого строя в эпоху крупных социальных перемен. В их глазах общество, в котором «разрушен ритуал и испорчена музыка», просто сквернее скверного, настоящее хуже прошлого, а каждое последующее поколение хуже предшествующего. Рабы непрерывно вставали на бунт, с каждым днём поднимались силы нарождающегося помещичьего класса и безостановочно разрушался так называемый «порядок» — норма рабовладельческого строя. Всё это шло вразрез с «принципом середины», который они проповедовали. Например, три рода (дома) княжества Лу — Цзисунь, Шусунь и Мэнсунь были представителями нарождающегося класса феодалов-помещиков. Их частные земли умножались с каждым днем, их силы и влияние всё увеличивались, что ущемляло интересы господства рабовладельческой аристократии в лице правителя княжества Лу. Конфуций считал, что содеянное ими чрезмерно, что они «преступили границы дозволенного». Ведь искони только правитель имел право строить себе город, а теперь эти три дома тоже построили города, разве это допустимо? Поэтому Конфуций велел разрушить города Цзисуня и Шусуня. Испокон веков только Сын Неба имел право устраивать танец «баи» при участии 64 танцоров, а Цзисунь тоже позволил себе устроить такой танец в своём храме предков. Конфуций был не в силах сдержать возмущение, сказал: «Если это терпимо, то что же нетерпимо?»⁸ Ввиду этого он призвал «упорядочить звания», строго соблюдать норму рабовладельческого строя — «государь должен быть государем, подданные — подданными, отец — отцом, сын — сыном», тут нельзя ни «перехватить», ни «недохватить». Критерием в этом служил «порядок династии Чжоу». Конфуций не раз говорил, что необходимо вести себя в соответствии с «порядком», тут нельзя «перехватить и недохватить». Нарушение «порядка» и есть несоответствие «середине» — это недопустимо. Следовательно, пропагандируя «принцип середины», Конфуций по существу стремился сохранить иерархию старого рабовладельческого строя и сделать её священной и вечной. Приведём ещё один пример. В то время в княжестве Цзинь Фань Сюань-цзы ввёл свод законов, текст которого был отлит на железном треножнике. Конфуций решил, что это вызовет неуважение рабов к аристократии, положит конец господству рабовладельческой аристократии. Он вздыхал: «Княжество Цзинь обречено на гибель, ибо оно лишилось „нормы“»⁹. Эта «норма» в устах Конфуция и есть «порядок», то есть норма, установленная рабовладельческой аристократией. Отсутствие «нормы» означало бы нарушение «принципа середины». Вот почему Конфуций призывал «владеть собой и восстановить порядок», «не смотреть на то, что противоречит порядку, не слушать того, что противоречит порядку, не говорить того, что противоречит порядку, не совершать того, что противоречит порядку»¹⁰, стремясь нормой умирающей рабовладельческой аристократии сковать людей в каждом слове и действии. А Цзы-сы проповедовал: «Не противоречь и не отклоняйся», «не питай эгоистичного отвращения», «следуй по Пути вана»¹¹. Всё это тоже требовало от людей держаться в рамках старого режима и старого порядка, установленных господством рабовладельческой аристократии, знать своё место, не восставать против верхов и не подниматься на бунт, не нарушать старых норм и старого порядка, не отрекаться от «Пути» рабовладельческой аристократии. Цзы-сы также говорил: «благородные мужи действуют в соответствии с „принципом середины“, а низкие люди нарушают его12. Под «благородными мужами» он подразумевал пришедших в упадок рабовладельцев-аристократов. Поскольку они умели вести себя согласно требованиям иерархии рабовладельческого строя — «порядка династии Чжоу», их поведение, конечно, соответствовало «принципу середины». Под «низкими людьми» он подразумевал бунтовавших рабов и «восставшие против верхов» и поднявшие мятеж нарождающиеся феодальные силы. Они нарушили «порядок династии Чжоу» — иерархию рабовладельческого строя, следовательно, шли вразрез с «принципом середины». Цзы-сы обругал их «глупыми, любящими полагаться на себя, и подлыми, любящими считаться со своим мнением»¹³. Таких «низких людей» надо беспощадно подавить силой. Когда крупное восстание рабов в княжестве Чжэн было жестоко подавлено рабовладельцами и все повстанцы были убиты, Конфуций был вне себя от радости и восхищался: «Замечательно! Чрезмерное великодушие к рабам ведёт к их бунту, а бунт следует сурово подавлять!»¹⁴ Ведь сам же Конфуций велел казнить Шаочжэн Мао. Шаочжэн Мао выступал за реформу и представлял собой серьёзную угрозу режиму рабовладельческой аристократии. Конфуций говорил: «Этого героя из низов нельзя не убить». И казнил его именно для того, чтобы сохранить существование рабовладельческого строя и удовлетворить требованиям «принципа середины». Из вышеизложенных фактов ясно, что «принцип середины» Конфуция действительно был своего рода идеологическим оружием в руках умирающей рабовладельческой аристократии, которым она защищала старый строй и боролась против социальных реформ.

После Конфуция и Мэн-цзы последователи школы принципов в лице Чэн Хао, Чэн И и Чжу Си при династии Сун (960—1279 гг.) также делали упор на проповедь «принципа середины». В то время шла очень ожесточённая классовая борьба, крестьянские восстания вспыхивали одно за другим. В некоторых из них были выдвинуты лозунги: «Уравнять благородных и презренных», «сравнять имущество бедных и богатых». Всё это пошатнуло господство феодальной иерархии. Тем временем в самом господствующем классе появились такие реформаторы, как Ван Аньши¹⁵. Он придерживался того взгляда, что общество развивается и изменяется, стоял за реформу, против возврата к древности. Он говорил: «Не стоит бояться изменчивости Неба, не стоит следовать путям предков, не стоит принимать к сердцу злословие людей». Всё это в своё время имело определённое прогрессивное значение. При таких обстоятельствах последователи идеалистической школы принципов в лице Чэн Хао, Чэн И и Чжу Си особо старательно подчёркивали «принцип середины», утверждая: «„Середина“ есть неуклонность, а „постоянство“ — неизменность. „Середина“ — это правильный путь в Поднебесной, а „постоянство“ — её установленный Принцип». Так называемая «неуклонность» значит, что нельзя допустить ни малейшего отклонения от феодальной иерархической системы, а так называемая «неизменность» значит, что нельзя внести никакого изменения в феодальную иерархическую систему. При помощи «принципа середины» они сделали феодальную иерархическую систему священной, с тем чтобы подготовить общественное мнение для подавления крестьянского восстания. В противовес лозунгам «уравнять благородных и презренных» и «сравнять имущество богатых и бедных» они говорили: «иерархическую разницу между благородными и подлыми нельзя нарушать. Ведь она установлена принципами Неба, как можно её нарушать?» Так они пытались заставить народные массы довольствоваться отведенным им местом в обществе и не допускать крайностей и тем самым сохранить норму и порядок феодальной иерархии. Этим же «принципом» они оказывали противодействие реформам Ван Аньши. Они осуждали новые законы Ван Аньши за «использование подлых для оскорбления благородных, а ереси — для создания препятствий ортодоксальности». С их точки зрения, даже малейшее изменение старого строя и порядка угрожало существованию феодальной иерархии и, следовательно, было недопустимым. Совершенно очевидно, что последователи школы принципов в лице Чэн Хао, Чэн И и Чжу Си также пользовались «принципом середины» как реакционным идейным оружием против революции, против реформ.

Следовало бы отметить, что за всё долгое время существования феодального общества феодальные правители не только использовали «принцип середины», но и непрерывно подвергали его обработке. Первоначально «принцип середины» сосредоточивался на возведении в абсолют границ и пределов старого качества (в глазах Конфуция это был «порядок» — норма иерархии рабовладельческого строя), таким образом он противодействовал скачку качества, революционным переменам и поступательному движению общества. Впоследствии упор был перенесён на другой, связанный с этим аспект, то есть на пропаганду примирения и эклектики в отношении противоречий, на отрицание борьбы противоположностей. Это было сделано всё же в целях противодействия скачку качества, революционным переменам и поступательному движению общества. Такая обработка началась уже со времен Хань (206 г. до н. э.— 220 г. н. э.). Например, при династии Восточная Хань (25—220 гг.) Чжэн Сюань в своих комментариях к «Луньюй» и «Чжунъюн» толковал о «середине» как о «примирении» противоположностей. Чжу Си при династии Сун в комментариях к «Чжунъюн» тоже подчёркивал, что в «середине» заключается примирение и эклектика в отношении к противоположностям. Такая обработка, в конечном счёте, преследовала цель удовлетворить требованию экономического базиса феодального общества. По мере непрерывного обострения противоречия между помещиком и крестьянином — основного противоречия феодального общества,— в особенности после крупных крестьянских восстаний в конце династий Цинь и Западная и Восточная Хань феодальные господствующие классы поняли, что для укрепления своего господства и эксплуатации широких масс крестьян необходимо наряду с прямым подчёркиванием священности и неприкосновенности феодальной иерархии пропагандировать и классовое примирение, непосредственно отрицая классовую борьбу угнетённого народа. Вот почему они подвергали обработке «принцип середины» и так широко его рекламировали.

Чан Кайши тоже уделил особое внимание «принципу середины». В период десятилетней гражданской войны¹⁶ он, с одной стороны, вёл контрреволюционные карательные походы против народных революционных сил, руководимых Коммунистической партией Китая, а с другой, во всю мочь трубил о «принципе середины». Он утверждал, что «принцип середины» — «самая тонкая и в то же время самая практичная жизненная философия», «прекрасная этическая философия и прекрасная политическая философия» и «вечно неизменный принцип». Чан Кайши пытался проповедью ветхого «принципа середины» сохранить полуфеодальный и полуколониальный социальный строй и фашистскую диктатуру помещиков и компрадорской буржуазии, подорвать революционную волю народных масс, связать их по рукам и ногам и удержать их от революционного бунта, иными словами, добиться того, чтобы «каждый следовал своей натуре, каждый довольствовался своим местом, и не было никаких столкновений». Всё это делалось с целью сохранить реакционное господство империализма, феодализма и бюрократического капитализма в Китае. Карательные походы и проповедь учения Конфуция и Мэн-цзы — таковы два приёма Чан Кайши для расправы с революцией.

И в период социализма принцип «середины» остался идейным оружием помещичьего класса и буржуазии в борьбе против революции. В этот исторический период идёт крайне острая борьба между преобразованием и консерватизмом, между революцией и реставрацией, между прогрессом и регрессом. В философии же эта борьба находит своё отражение в острой борьбе между диалектикой и метафизикой. Изучив социалистическое общество в свете марксистско-ленинского закона единства противоположностей, Председатель Мао Цзэдун выдвинул учение о продолжении революции при диктатуре пролетариата и выработал для Коммунистической партии Китая основную линию на весь исторический период социализма. Отстаивая политические и экономические интересы пришедшей в упадок, умирающей буржуазии и всех других эксплуататорских классов и пытаясь осуществить свои преступные планы подрыва диктатуры пролетариата и реставрации капитализма, главари ревизионистской линии Лю Шаоци, Линь Бяо и им подобные, как и все реакционные классы в прошлом, использовали «принцип середины» в качестве важного идейного оружия для борьбы против пролетарской революции, диктатуры пролетариата, продолжения революции при диктатуре пролетариата и основной линии партии на весь исторический период социализма. Ещё в период демократической революции Лю Шаоци в своей ядовитой статье «Почему человек совершает ошибки?» разглагольствовал о том, что «перехватить всё равно что недохватить», рассматривая «принцип середины» Конфуция как своё философское кредо. Когда мы, направляемые генеральной линией партии на переходный период, осуществляли социалистические преобразования в области собственности и в других областях, Лю Шаоци поспешил вытащить на свет лозунг «бороться за упрочение новодемократического строя» в противодействие преобразованиям в области собственности, утверждая, что «социализм — дело будущего, теперь заняться им ещё рано» и что «преждевременное осуществление национализации и коллективизации противоречит интересам большинства народа, идёт вразрез с прогрессом». Он также выступал против реформ в области культуры, утверждая, что «при театральной реформе нельзя допускать скоропалительности и перегиба», «нельзя браться за неё слишком рано, нельзя переделать в нечто совсем непохожее» и т. д. и т. п. Городя все эти «нельзя», он на деле хотел наложить запрет на преобразование, на качественное изменение, на продвижение вперёд. Иначе говоря, он хотел «принципом середины» противодействовать генеральной линии партии на переходный период и социалистическому преобразованию в своих попытках увековечить капитализм в городах и деревнях. В 1958 году, когда весь наш народ, озарённый светом генеральной линии партии в строительстве социализма, совершал большой скачок, Лю Шаоци и Линь Бяо разразились бранью, изливая свою ненависть к большому скачку. Лю Шаоци поносил его как «сумасшествие», «чрезмерную ретивость, приведшую к беде». Линь Бяо хулил генеральную линию партии, большой скачок и народную коммуну как «левизну», «убыточное дело», «бессмыслицу, порождённую иллюзией». Они во всё горло кричали, что необходимо идти назад, что «в промышленности необходимо в достаточной мере отступить назад, в сельском хозяйстве также необходимо в достаточной мере отступить назад, вплоть до закрепления производственных заданий за крестьянскими дворами и единоличного хозяйства». Так эта свора пыталась реакционной версией — «перехватить всё равно что недохватить» и «принципом середины» противостоять генеральной линии партии в строительстве социализма — «напрягая все силы, стремясь вперед, строить социализм по принципу „больше, быстрее, лучше и экономнее“», противодействовать большому скачку в социалистическом строительстве и подготовить контрреволюционное общественное мнение, чтобы осуществить реставрацию и повернуть колесо истории вспять. В ходе Великой пролетарской культурной революции эта борьба стала ещё ожесточённей. Великая пролетарская культурная революция, направляемая основной линией партии на весь исторический период социализма, представляет собой великую практику продолжения революции при диктатуре пролетариата. Великая пролетарская культурная революция нанесла тяжёлый удар по империализму, ревизионизму и реакции на международной арене и по реакционным силам помещичьего класса и буржуазии внутри страны, а также по старой идеологии, старой культуре, старым обычаям и старым привычкам эксплуататорских классов. В этой революции выявился ряд социалистических новых вещей и явлений. Это чрезвычайно глубокие социальные перемены. Линь Бяо, как и все представители эксплуататорских классов, питал лютую ненависть к Великой культурной революции. Он во всеуслышание кричал о том, что «принцип середины» «рационален», злобно поносил Великую культурную революцию, поносил новые вещи и явления, возникшие в этой революции, изображал весьма благоприятную обстановку в стране как кромешную тьму, распространял толки о том, что настоящее, мол, хуже прошлого и сделал «принцип середины» теоретической опорой осуществления задуманного им контрреволюционного переворота и контратаки против пролетариата, против Великой пролетарской культурной революции. Отсюда видно, что в период социализма «принцип середины» стал реакционным идейным оружием буржуазных реакционеров в их выступлениях против основной линии партии, против продолжения революции при диктатуре пролетариата и в их тщетных попытках реставрировать капитализм.

Однако объективный закон развития истории не зависит от субъективной воли таких изменников и предателей, как Лю Шаоци и Линь Бяо. Реакционная философия, отраженная в «принципе середины», не может воспрепятствовать движению колеса истории вперёд. «Неуклонное движение вперёд — такова закономерность развития человеческого общества». Один за другим происходят революционные скачки, и «принцип середины», как принцип реакционной философии, терпит один крах за другим. Как указывает великий учитель Председатель Мао Цзэдун: «Оппортунисты, пытающиеся остановить исторический поток, встречаются почти везде. Но поток неудержим. Повсюду социализм победоносно движется вперёд, оставляя позади все и всякие преграды».

Конечно, провал Лю Шаоци и Линь Бяо не означает окончание борьбы. Борьба преобразования с консерватизмом, революции с реставрацией, прогресса с регрессом будет существовать весь исторический период социализма. Реакционные силы буржуазии всегда будут стремиться к реставрации, стараться повернуть колесо истории вспять. Мы должны повысить свою бдительность. Мы должны решительно противостоять приливам консерватизма, реставрации и движения вспять, должны с помощью острого оружия марксизма-ленинизма-маоцзэдунъидей подвергнуть исчерпывающей критике «принцип середины», реакционные идеи Конфуция и идеи почитания конфуцианства и борьбы против школы законников, с тем чтобы довести до конца социалистическую революцию в области надстройки. Ещё в 1956 году Председатель Мао Цзэдун указал: «Все вещи и явления находятся в постоянном развитии. Со времени революции 1911 года, то есть Синьхайской революции, прошло всего лишь 45 лет, а облик Китая совершенно изменился. Пройдёт ещё 45 лет и наступит 2001 год, начнётся ⅩⅩⅠ век, и облик Китая ещё больше изменится». Председатель Мао Цзэдун в 1962 году указал также: «Ближайшие 50—100 лет явятся великой эпохой коренных перемен в общественном строе на земле, эпохой бурных потрясений, с которой не сможет сравниться ни одна из прошедших исторических эпох». Мы выступаем против консерватизма, против реставрации, против движения вспять. Мы выступаем за преобразование, за революцию, за движение общества вперёд. Мы твёрдо уверены, что великое движение колеса истории никаким силам не остановить.

1. «Луньюй».↩
2. Там же.↩
3. Там же.↩
4. «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии».↩
5. Мао Цзэдун. «Относительно противоречия» (см. Избранные произведения, т. Ⅰ).↩
6. Там же.↩
7. «Чжунъюн».↩
8. «Луньюй».↩
9. «Цзочжуань».↩
10. «Луньюй».↩
11. «Шаншу».↩
12. «Чжунъюн».↩
13. «Чжунъюн».↩
14. «Цзочжуань».↩
15. Ван Аньши (1021—1086 гг.) — более прогрессивный политик помещичьего класса, представитель группы политической реформы при династии Сун.↩
16. Имеется в виду руководимая КПК Вторая гражданская революционная война (1927—1936 гг.).↩