Национальный вопрос остаётся одной из главных проблем, которые волнуют сегодня людей. В год столетия русской революции стало модно вспоминать, как этот вопрос решался сто лет назад, проводя параллели с современностью. Сегодня мы разберём лекцию Никиты Аркина (ЛевСД, «Яблоко»), с которой он выступил 5 июня в антикафе «Оранжевый город». Она так и называется: «Национальный вопрос в русской революции».

В марксистской традиции идею о праве наций на самоопределение первыми высказали Маркс и Энгельс: не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Среди русских социалистов на эту тему высказывался Герцен, который был сторонником права на отделение вплоть до самоопределения, в частности, Польши (из-за чего Герцен сильно разочаровался в Александре Ⅱ, который в 1863 г. жестоко подавил восстание поляков).

В период после Герцена практически все социалисты в России были сторонниками права на самоопределение. Об праве на самоопределение было сказано в программе РСДРП 1903 г. В программе ПСР говорилось о «безусловном праве на самоопределение». Любопытно, что эсеры, ППС (в которой состоял Пилсудский), грузинские социалисты-федералисты и финские активисты (вообще не социалисты), были союзниками на почве борьбы с самодержавием.

Не все социалисты Российской империи были за это право: польская СДКПиЛ во главе с Розой Люксембург была против, и Роза в 1914 г. активно полемизировала на эту тему с Лениным.

Социалистам противостояли правые и либеральные партии. «Союз русского народа» был за «единую и неделимую», и называл октябристов, выступавших всего лишь за равноправие евреев, «еврейской партией». Черносотенцы были за областное самоуправление, кадеты — за автономию. Все они выступали против права на самоопределение и против федерации.

Разница в позиции социалистов сводилась к различным трактовкам «самоопределения». Например, социалисты национальных окраин, такие как Петлюра и Церетели, изначально не стремились к отделению от России, и мысли категориями «свободная Украина в составе свободной России» и «свободная Грузия в составе свободной России».

Эсеры в 1917 г. раскололись на правых и левых. Правые эсеры на деле были за «единую и неделимую». Левые эсеры остались сторонниками самоопределения. В 1920 г. они критиковали большевиков за «вторжение» в Польшу.

У меньшевиков тоже была разнообразная палитра мнений. Плеханов, хотя он на словах выступал за самоопределение, на деле был сторонником «единой и неделимой». Левые меньшевики-интернационалисты выступали за самоопределение в принципе, но они считали, что сохранение государственного единства создаст более благоприятные условия для социального и экономического развития России. Более предпочтительной они считали автономию. При этом меньшевики-интернационалисты были против насильственного подавления стремления народов к самоопределению.

Большевики наиболее последовательно в теоретическом отношении проводили право на самоопределение. Однако, как заявил Аркин, большевики на практике постоянно нарушали право на самоопределение, исходя из «интересов пролетариата». В качестве примера он привел Польшу, Украину, Грузию, Армению, Азербайджан. В итоге «большевики, окончательно уже при Сталине, оказались на полностью имперских позициях, и не случайно, что их поддерживали определённые круги эмиграции, например, Деникин и Милюков». По словам лектора, после Второй мировой войны политика Советского Союза также строилась исходя из его имперских интересов.

В заключение Аркин сказал, что уже во времена Горбачева проект предоставления автономным республикам прав союзных и превращения СССР в конфедерацию позволил бы сохранить государственное единство.

С меньшевистскими взглядами лектора, которые он всегда последовательно проводит, нельзя согласиться. В 1917 г. национальном вопросе меньшевики, с одной стороны, оказались не в состоянии последовательно проводить право на самоопределение в жизнь (с которым они принципиально были согласны), потому что они не смогли отказаться от своих конституционных иллюзий, чтобы было «всё по закону» (т. е. как буржуазное Временное правительство порешает, а потом Учредительное собрание, «волю которого нельзя предопределить»). В отличие от меньшевиков, всегда колебавшихся между буржуазией и пролетариатом, большевики сразу заняли ясную и чёткую позицию: право на самоопределение вплоть до отделения — чем привлекли на свою сторону угнетённые национальности Российской империи.

После октябрьского переворота начинаются более интересные вещи. Меньшевики, которые до Октября тормозили проведение права на самоопределение в жизнь, теперь оказались его ярыми защитниками — как же, диктатура Ленина нарушает демократические права петлюровской Украины, панской Польши и меньшевистской Грузии! Большевики, Ленин всегда говорили, что право на самоопределение не является самоцелью, на первом месте должны быть интересы пролетариата. Когда пролетариат взял государственную власть, то интересы пролетарского государства важнее, чем право на самоопределение.