50 лет назад корейский народ под предводительством полководца Ким Ир Сена сумел в кровопролитной войне отстоять независимость КНДР и завоевания социализма
27 июля 1953 года подписанием перемирия в Пханмунчжоне на 38‑й параллели завершилась одна из кровопролитнейших войн ⅩⅩ века — война на Корейском полуострове или, как её называют наши северокорейские товарищи, Отечественная освободительная война против американских империалистов. Маленькая, но гордая страна сумела дать отпор превосходящим силам крупнейшей из империалистических держав, опиравшейся к тому же на поддержку практически всего «свободного мира». По существу, со стороны американцев это была проверка на прочность обороны всего социалистического лагеря, проба сил: стоит или не стоит развязывать новую глобальную войну против системы социализма. И корейский народ эту проверку с честью выдержал, защитив своей грудью все соцстраны. Почему это произошло, почему воля народа к сопротивлению агрессии оказалась сильнее атомной бомбы, которую грозился применить командующий американскими войсками в Корее Дуглас Макартур, и хотим рассказать мы сегодня, отдав дань памяти тем героям, которые пятьдесят лет назад пожертвовали своими жизнями, защищая идеалы социализма.
25 июня 1950 года марионеточная южнокорейская армия вероломно вторглась на территорию КНДР. На всём протяжении 38‑й параллели, разделявшей север и юг страны, оккупированный после разгрома японских империалистов империалистами американскими, позиции Корейской народной армии подверглись массированному артобстрелу, а армейская группировка лисыньманевского режима силами десяти дивизий попыталась продвинуться на север на глубину 1—2 километров. 26 июня Великий Вождь товарищ Ким Ир Сен обратился по радио к народу страны со своей исторической речью «Все силы для победы в войне». И уже спустя всего два дня после начала войны войска КНА смели все линии обороны марионеток и неостановимой лавиной устремились на юг. 28 июня части КНА вошли в Сеул и подняли над зданием, где размещалось «марионеточное» правительство, флаг КНДР.
Вопрос о начале войны — излюбленный конёк послеперестроечных фальсификаторов, подвергших ревизии подлинную историю хода военных действий на Корейском полуострове. Дескать, вопили лжеисторики из чёрной банды Волкогонова и Ко, как это может быть, чтобы подвергшаяся внезапному нападению страна вдруг на третий день уже взяла столицу государства-агрессора? Вон Гитлер на СССР напал, так сколько наша армия отступала, прежде чем собраться с силами и перейти в контрнаступление. Как же такое может быть? Может!
Если учесть, что товарищу Ким Ир Сену пришлось иметь дело не с Гитлером, а с продажной проамериканской кликой, думающей не о создании тысячелетней империи, а лишь о том, как набить ворованным добром свой карман и выслужиться перед заокеанским хозяином. Логику подобных шавок-компрадоров нам, налюбовавшимся на прелести ельцинской эпохи, сегодня понять очень легко. Размеры чиновничьего воровства при Ли Сын Мане превосходили мыслимые пределы даже для привычной к коррупции Южной Кореи. А военный конфликт — это новые транши и трансферты, которые можно разворовать, это поставки для армии, на которых можно нажиться, это, наконец, возможность продемонстрировать американским боссам реальность «красной угрозы» и собственную полезность. И ничего страшного не случится, пусть мы разворовали всю матчасть нашей армии, у нас ведь сильные хозяева, они за нас заступятся, не дадут в обиду злым коммунистам… Так или примерно так думали, потирая в предвкушении руки, члены продажной клики Ли Сын Мана и Си Сон Мо перед войной, когда убеждали советника Госдепартамента Джона Фостера Даллеса, что способны легко выиграть её. Даллес объявился с инспекционной поездкой на 38‑й параллели меньше чем за неделю до начала боевых действий, а затем выступил в марионеточном «национальном собрании» с фактическим призывом к агрессии против Севера.
Но вернёмся непосредственно к театру военных действий. Всего за месяц с небольшим с начала войны Народной армией были освобождены 90 % территории Юга, на котором проживало 92 % южнокорейского населения. Фактически в руках американцев и их марионеток остался лишь маленький пятачок на крайнем юге полуострова вокруг порта Пусан. Самым значительным стало окружение и уничтожение 24‑й пехотной дивизии США и 1‑го корпуса южнокорейской армии в районе города Тэчжон, который марионеточная клика сделала своей «временной столицей». Благодаря ночному марш-броску вглубь территории противника отряды КНА перерезали американцам пути отхода и помешали им соединиться с 1‑й бронекавалерийской дивизией, дислоцированной в Пхохане. В результате было взято в плен 17,5 тысяч вражеских солдат и офицеров, в том числе командующий 24‑й пехотной дивизией генерал-майор Дин. Битве за освобождение Тэчжона в Пхеньянском Музее Отечественной освободительной войны посвящена грандиозная живописная панорама, размером не уступающая нашей Бородинской и, как и Бородинская панорама, размещённая на стенах специального цилиндрического здания диаметром 69 м.
Несмотря на молниеносность боевых действий, органам народной власти, взявшим в свои руки власть в освобождённых районах Юга, удалось провести значительные социальные преобразования. В первую очередь это касается аграрной реформы, в ходе которой у помещиков и национальных предателей было конфисковано 596 202 чонбо земли, что составляет 43,3 % всех пахотных земель на юге. Из них подавляющее большинство — 573 343 чонбо — было безвозмездно передано 1,3 млн малоземельных крестьян и батраков, которые составляли 66 % крестьянства Южной Кореи, а 22 859 чонбо было национализировано. Кроме того, на Юге вступили в силу действовавшие на Севере прогрессивные законы, в частности закон о труде и равноправии женщин.
Но южнокорейское население, к сожалению, не смогло ими воспользоваться — страна, стоявшая на пороге полного, окончательного и справедливого объединения, получила подлый удар в спину.
15 сентября началась высадка морского десанта в Инчхоне — аванпорте, расположенном примерно в 16 км от Сеула (это как Пирей для Афин или Бриндизи для Рима). Надо сказать, что американская интервенция проводилась под предлогом осуществления миротворческой миссии ООН. США воспользовались тем, что с января 1950 года Советский Союз бойкотировал заседания Совета Безопасности, требуя, чтобы место тайваньского чанкайшистского режима в Организации Объединённых Наций заняла КНР, и протащили выгодное им решение. На реальном ходе боевых действий это отразилось мало — помимо нескольких боеспособных британских и австралийских соединений, все прочие миротворцы были опереточными формированиями самых экзотических режимов, вроде филиппинского или таиландского батальонов. И подпускать таких вояк к линии фронта, где шла самая кровавая мясорубка середины ⅩⅩ века, нельзя было и на пушечный выстрел. Но то, что американские войска сменили звёздно-полосатое знамя на флаг ООН, позволило США утверждать, что они не осуществляют агрессию, а участвуют в общем «крестовом походе против коммунизма».
Но вернёмся в Инчхон, здесь американцы высадили в тылу у Народной армии с 300 военных судов 50 тысяч пехоты, с танками и артиллерией. С воздуха прикрытие операции осуществляло около тысячи боевых самолётов. Но на пути у этой армады встали героические защитники острова Вольми — корейского аналога Брестской крепости. Пехотная рота и береговая батарея из четырёх орудий выдержали интенсивнейшую бомбардировку, начавшуюся ещё 10 сентября, и сумели потопить 13 вражеских военных кораблей, в том числе три эсминца. Героическая оборона острова Вольми продолжалась пять дней.
Одновременно с высадкой в Инчхоне американским империалистам удалось сосредоточить на Пусанско-Тайгунском плацдарме против 70‑тысячной группировки КНА вдвое превосходящие силы «миротворцев» из ООН. В результате над частями Народной армии нависла угроза окружения, и Верховный Главнокомандующий Маршал Ким Ир Сен отдал приказ о начале стратегического отступления.
Стратегическое отступление продолжалось вплоть до конца октября 1950 года. Врагу удалось перейти 38‑ю параллель, временно захватить Пхеньян и даже выйти в некоторых местах к границе с КНР, по берегам рек Ялу и Туманган. В трудную минуту социалистические страны протянули руку помощи Корее. 25 октября на корейский фронт отправились тысячи китайских добровольцев, а в небе над Кореей появились самые совершенные на тот момент в мире реактивные истребители МИГ‑15 советского производства. В КНДР до сих пор свято чтят память о помощи братских народов, ведь в борьбе за свободу Кореи отдал свою жизнь даже сын председателя Мао Цзэдуна — Мао Аньин… Американцы похвалялись, что завершат всю военную кампанию к Рождеству — 25 декабря1 1950 года, и даже окрестили своё наступление «рождественским». Но пружина сокращалась лишь для того, чтобы резко распрямиться. К 25 ноября соединения КНА перешли по всему фронту в контрнаступление. Группировка американских войск была окружена на рубеже реки Чхончхон и у озера Чанчжин. К середине декабря Народная армия вышла на рубеж 38‑й параллели, а к 4 января 1951 г. вновь был взят Сеул. Однако замешательство американцев продолжалось недолго, и к концу февраля линия фронта стабилизировалась на той же сакраментальной 38‑й параллели. Единственным территориальным приобретением Севера стал небольшой город Кэсон. Война приобрела позиционный характер.
Бесконечные поражения вынудили американских империалистов 30 июня 1951 года начать в Кэсоне мирные переговоры. Но одной рукой ведя переговоры о мире, другой агрессоры готовили реванш. И его проба была предпринята в августе 1951 года в форме попытки захватить стратегически важную высоту 1211. Если бы КНА потеряла эту высоту, враг сумел бы захватить Алмазные горы Кымгансан и район Вонсана и для него открывалась бы возможность высадить десант на восточном побережье полуострова.
Но и «летнее» и «осеннее» наступления американцев на героическую высоту с треском провалились. Враг бросал в атаку на неё свои танки и самолёты по десять раз в день. Ежедневно на защитников высоты 1211 обрушивалось 30—40 тысяч снарядов и бомб. Скалы превращались в порошок. Сама гора уменьшилась на один метр. Но защитники не оставляли высоты, лишь углубляя тоннели в сердце горы.
С обороной высоты 1211 связаны два случая беспримерного героизма корейских солдат. Герой КНДР Кан Хо Ен, у которого были перебиты руки и ноги, пополз на врага с гранатой в зубах и подорвал себя вместе с наступающим противником. Перед тем, как совершить подвиг, он заявил своим товарищам: «Мои руки и ноги переломаны. Но я горю чувством жгучей мести. Покажу им, негодяям, непоколебимую волю члена Трудовой партии Кореи, стойкую волю бойца, решившего отдать жизнь во имя вождя и партии». Другой герой КНДР Чо Гун Сир, тоже с перебитыми руками, отстреливаясь от противника, вёл огонь из пулемёта «Максим», нажимая гашетку… зубами. Статуи, изображающие этих двух героев в момент совершения подвига, производят неизгладимое впечатление на посетителей Музея Отечественной Освободительной войны в Пхеньяне.
Столкнувшись с таким упорством, с несгибаемой волей корейского народа к сопротивлению, американские агрессоры осознали, что потерпели полное фиаско, и 27 июля 1953 года были вынуждены выбросить белый флаг, поставив свои подписи под Соглашением о перемирии. Таким образом, миф о всесилии и могуществе американского империализма был окончательно развеян. Этот факт готовы признать и сами американцы. Госсекретарь Маршалл с горечью констатировал: «Миф разбит: наша страна не так сильна, как думали другие». А кровавый генерал Макартур заявил в припадке откровенности: «После основания США не было ещё такого случая, чтобы наш престиж был подорван так сильно, как сейчас».
По самому Макартуру явно плачет международный трибунал. В отличие от Саддама, применение американским генералом оружия массового уничтожения, в том числе химического и бактериологического, не только документально зафиксировано, но и подтверждено представителями различных международных организаций, в частности Международной федерацией демократических юристов. Начиная с зимы 1950 года американцы использовали против мирного населения корейских городов химические бомбы. А при отступлении в начале 1951‑го распространяли среди населения паразитов — разносчиков возбудителей оспы. И в то же время, когда американские вояки были охвачены паникой по случаю своего повторного поражения, он, ни секунды не колеблясь, предлагал своему президенту сбросить атомную бомбу на север Маньчжурии, чтобы помешать снабжению сражающейся Северной Кореи.
И о событиях той жестокой войны мы должны знать правду, а не пробавляться домыслами волкогоновых и историями о том, как славно проводили время за выпивкой и флиртом американские военные медики из телесериала о госпитале M.A.S.H.
Война на Корейском полуострове — это не один из ординарных локальных конфликтов прошедшего века, как сказал Великий Вождь товарищ Ким Ир Сен:
Примечания«Победа нашего народа в корейской войне — это победа революционного народа над реакционными силами империализма, победа революционной армии над реакционными вооружёнными силами империализма».