Эта статья с подзаголовком «Марксистский анализ ситуации в Белоруссии» была опубликована в «Бумбараше» чуть ли не четверть века назад, но по прежнему удивительно актуальна и всё так же спорна. Публикуем как примечательное историческое выступление.

Сегодня общество и в России и в Белоруссии расколото горячими спорами, кипящими вокруг фигуры президента Лукашенко и проводящийся им политики. Эта фигура никого не оставляет к себе равнодушным, но расклад сил выступающих как за, так и против президента, зачастую вызывает недоумение.

В самой республике против президента выступает не только находящийся на содержании у Америки БНФ¹ и левоцентристы из номенклатурно-парламентской Партии коммунистов Белоруссии Новикова — Шарецкого² (выступающие, скажем, за свободную продажу земли), но и некоторые мелкобуржуазно-леворадикальные молодёжные группировки, такие как «Чырвоный жонд»³ и анархокоммунисты.⁴ На стороне же президента оказались прорусские патриотические организации и Коммунистическая партия Белоруссии Чикина⁵, которую можно охарактеризовать как партию честных пенсионеров.

В России против Лукашенко ополчился весь демократический кагал, «за» — все нормальные патриоты и коммунисты. В КПРФ рядовые члены безоговорочно поддерживают начинания белорусского президента, а руководство и особенно лично Геннадий Андреевич при упоминании имени Лукашенко лукаво отводят глаза в сторону и начинают темнить и «масонить». Оно и понятно, ведь если произойдёт интеграция, то Великий Лука станет российским политиком, звездой российского оппозиционного Олимпа, снискавшей своей честной и прямолинейной политикой симпатию гораздо большего числа противников режима, чем невнятный, двоедушный, вечно потный и красномордый папа Зю.

На первый взгляд для рядового активиста оппозиции все ясно. Лукашенко — наш, он за союз, давит у себя всякую ЦРУшную контру, мешает расширению НАТО и надо его поддержать. Но многое всё же заставляет задуматься. Приезжая в Россию, Лукашенко старательно избегает контактов с симпатизирующей ему российской оппозицией, предпочитая иметь дело с Ельциным и его окружением. Сам Лукашенко, что называется, человек «без тормозов» и без крепкой сформировавшейся идеологии. Одержим одной, но пламенной страстью стремлением к интеграции, и ему безразличны её формы, будет ли она капиталистической или социалистической.

В целом взгляды Лукашенко можно охарактеризовать как «левый популизм», но, бывает, его заносит, и ох как заносит! Чего стоит, например, его фраза в интервью журналу «Шпигель» о том, что «режим Гитлера имел свои положительные стороны». Или начинающиеся время от времени в белорусской прессе и на радио изыскания, имеющие целью доказать, что по своей родословной белорусский президент может претендовать на корону Российской империи.

Поэтому неверно было бы кликушествовать, подобно Анпилову, что Лукашенко — самый лучший коммунист. Хватит, покричали уже в октябре 1993 года здравицы в честь народного президента Руцкого. И где он теперь, этот Руцкой? Предал! А ведь такие прецеденты подрывают у народа доверие к коммунистам. Всякий рабочий вправе упрекнуть: «Ну что же вы, предлагали его поддержать, а он оказался такой сволочью». И это подрывает авторитет коммунистов.

Чтобы разобраться в такой непростой проблеме, как взаимоотношения России с Белоруссией, интеграция и политика Лукашенко, необходимо абстрагироваться от эмоций, личных пристрастий и антипатий и таких поверхностных факторов, как, скажем, восстановление в слегка урезанном виде флага и герба Советской Белоруссии. Вспомним чему учил нас Маркс: бытие определяет сознание, базис — надстройку, а экономика — политику. С экономикой Белоруссии повезло больше, чем России. Даже при Шушкевиче власти вели себя гораздо осторожнее, чем у нас, и никаких «шоковых» реформ не проводили, здесь не было до последнего времени приватизации. Большинство промышленных предприятий — государственные, продукты питания в основном отечественные, с колхозных и совхозных полей, цены на основные из них дотируются, зарплата выдаётся практически без задержек.

Конечно, средний доход на душу населения в республике ниже, чем в России, но ведь в Белоруссии нет нефти и газа, которые можно продавать на Запад. Поэтому проанализировав в целом экономическую ситуацию, можно сделать вывод: в то время как в России окончательно победил капитализм, Белоруссия сегодня ещё находится в переходном состоянии, в котором наша страна пребывала в 1992—1993 годах, когда ещё не все достижения Советской власти были утрачены и был возможен скорый возврат к социализму.⁶

Поэтому обращаясь к вопросу об интеграции, следует задавать себе вопрос: а какая должна быть эта интеграция? Вряд ли Ельцин и Чубайс допустят, чтобы при объединении все «пережитки» социалистической системы были бы перенесены из Белоруссии к нам. Вероятнее, от Лукашенко потребуют унифицировать белорусскую экономику по российскому образцу. Подойдёт к нему какой-нибудь Чубайс, жеманясь и поводя плечиком, скажет так, между делом: «Понимаете ли, Александр Григорьевич, и мы тоже за интеграцию, но экономические системы у нас с вами пока не совместимы, так что вы уж постарайтесь, чтобы никакого там дешёвого молока, никаких колхозов, и, вместо госпредприятий, чтоб у вас были АО». А Лукашенке-то что? Ему главное — чтобы была интеграция!⁷

В своей политике Лукашенко разительно напоминает левопопулистских лидеров стран третьего мира. У них тоже случались заскоки, скажем, Гамаль Абдель Насер был в прошлом капитаном роммелевской армии, но впоследствии проводил антиимпериалистическую политику, и мировое коммунистическое движение его в этом поддерживало. Но поддержка эта была критической, она неизменно сопровождалась условиями и оговорками. Так и нынешняя поддержка коммунистами правительства Лукашенко, на наш взгляд, не должна быть безоговорочной, а носить критический характер. Поддерживать Лукашенко необходимо только в тех случаях, когда он действует в интересах трудящихся, и критиковать, если он идёт против них.

Вот скажем главный упрёк, предъявляемый Лукашенко демократами,— нарушение прав человека. Есть права и права, мы не валютные правозащитники, чтобы заступаться за БНФовских гнид или зажравшихся парламентариев. Но в Белоруссии, например, запрещено создание альтернативных профсоюзов. Единственными профкомами, разрешёнными на предприятиях, остаются ячейки бывшего ВЦСПС, послушные властям и сотрудничающие с администрацией. Конечно, когда этот закон принимался, он был направлен в первую очередь против т. н. «свободных профсоюзов», подпитываемых ЦРУ через подставные фонды и проводивших подрывную работу. Но если Лукашенко начнёт «либерализовать» свою экономику по российскому образцу и пойдёт на «непопулярные экономические меры», это закономерно вызовет протест рабочего класса. А подлинно независимые рабочие организации запрещены, и сделано это, в том числе, с благословения коммунистов.

Единственный шанс на победу коммунистов в современных условиях заключается в превращении коммунистических партий из клубов пенсионеров, ностальгирующих по временам Советского Союза, в подлинно рабочие авангардные организации. Сделать это возможно только через активную поддержку борьбы рабочих за свои экономические интересы. Поэтому, поддерживая Лукашенко, скажем, в противодействии расширению НАТО, необходимо оказывать давление на него и не бояться выступить против, если он проводит антирабочую политику.

Конечно, белорусские коммунисты имеют свою голову на плечах, и мы не вправе им указывать. Просто хочется напомнить, что прогрессивный китайский деятель Чан Кайши, долго заверявший в начале двадцатых годов коммунистов и СССР в том, что он их верный союзник, однажды взял, да и перерезал всю компартию. Так что не стоит впадать в транс и давать себя убаюкивать сладкими мифами о «восстановлении Союза». Лукашенко запросто может пожертвовать союзом с коммунистами из КПБ, если Ельцин предложит ему интеграцию по рыночно-капиталистической модели. Дубинки минского ОМОНа, натренированные на спинах БНФ, могут быть повёрнуты и против наших товарищей. Так что наш совет белорусским коммунистам: никогда не лишним бывает подготовиться к переходу на нелегальное положение…

А молодым ребятам из «Чырвоного жонда», близким нам по стилю и образу мыслей, хочется посоветовать оглядеться по сторонам. Конечно, когда собирается большая толпа молодёжи «драться с ментами» — это романтично, это даже напоминает революцию и баррикады, но посмотрите кто за этим стоит — «Правый реванш», УНСО, БНФ, подозрительные американцы — силы самой отпетой реакции. Мы надеемся, что они как подлинные маоисты одумаются, выступят с самокритикой и перейдут, как и мы⁸, к критической поддержке процесса интеграции и действий президента Лукашенко.

1. Националистический Белорусский народный фронт.— здесь и далее примечания Маоизм.ру.↩
2. Автор что-то путает. Семён Шарецкий, в дальнейшем эмигрировавший в США, возглавлял Белорусскую аграрную партию (перешедшую затем на пролукашенковские позиции). А лидером ПКБ (в 2009 году принуждённой переименоваться в Белорусскую партию левых «Справедливый мир» и тогда же вошедшей в «Европейских левых») был и остаётся Сергей Калякин.↩
3. «Чырвоны жонд» — минская анархистская организация, существовавшая в 1990‑х, Лёлик Ушкин продолжал выпускать её газету «Навинки» ещё до 2003 г.↩
4. К настоящему времени в этом лагере прибавились также Белорусская партия «Зелёные», входящая в Европейскую партию зелёных во главе с «буржуазной свиньёй» (по выражению Дара Жутаева) Кон-Бендитом, и новосозданная троцкистская группа «Супраціў працоўных».↩
5. Компартия Белоруссии откололась от вышеупомянутой ПКБ в 1996 г. как раз по вопросу о поддержке Лукашенко. Имеет 11 мест в парламенте (десятая часть).↩
6. Тут автора заносит особенно сильно. Напоминаем, что капитализм в общем был реставрирован в СССР в 1950—1960‑х годах.↩
7. На деле, однако, Лукашенко прямо воспротивился интеграции через поглощение. В 2007 году он весьма резко заявил, что Россия стремится не только бесплатно прихватить некоторые белорусские предприятия, но и приватизировать всю республику. Вероятно теперь, когда либеральные бунты вынудили его искать опоры, он станет уступчивее.↩
8. Неизвестно, о ком говорит автор: статья не была редакционной, не утверждалась в РКСМ(б) и даже сам он подписался псевдонимом, полемически отсылающим к одному из тогдашних левых активистов Анатолию Плево.↩