Программа приводится в соответствие с новыми реалиями. Процессы возврата к капитализму теперь, наконец, описываются как совершившиеся. И наоборот — утверждение о продолжении падения производства в связи с путинским подъёмом заменено более мягким: «До сих пор сохраняется отставание от экономического уровня советского времени». В связи с исчезновением «красного пояса» выкинута фраза о «тесной хозяйственной координации и политическом сотрудничестве регионов, в которых у левых сил прочные позиции». Добавлены упоминания стабилизационного фонда, модной идеи национализации природной ренты и выхолащивания избирательной демократии. В список союзников добавлены «экологические, антиглобалистские» организации, прежде не имевшие такой известности.

Намерение «разработки реальной программы конверсии оборонных предприятий» в прежнюю программу-минимум попало, очевидно, по недостмотру. Такой антимилитаризм никогда не был характерен для КПРФ. В новом проекте эта фраза отсутствует.

Непонятно по каким соображениям в описании советской эпохи практически не оставлено персоналий, кроме упомянутых вскользь В. И. Ленина и И. В. Сталина и дважды — вообще имплицитно — Л. Д. Троцкого. Выкинуты прямые упоминания В. М. Молотова, Н. С. Хрущёва, Г. М. Маленкова, Л. И. Брежнева, А. Н. Косыгина, М. С. Горбачёва, А. Н. Яковлева, Б. Н. Ельцина, Э. А. Шеварднадзе. Ю. В. Андропов выкинут с целым абзацем дифирамбов его реформам.

Интересно, что в программе-минимум «прекращение очернения» распространено с одного Ленина на всех классиков вплоть до Сталина «и других руководителей Коммунистической партии и Советского государства». Следует ли понимать этот пункт как намерение пресекать критику также Хрущёва и Брежнева?

Заметно увяла «зелёная» тема: из главных целей вычеркнуто упоминание об «экологической безопасности», далее выброшено предсказание, что капитализм приведёт «к необратимой экологической катастрофе» (вместе с несколькими абзацами, посвящёнными сомнительной концепции «устойчивого развития»).

Ещё более странно исключение из программы описания коммунистической перспективы, включавшего важные понятия «творческих мотивов и стимулов к труду» и «развитие общественного характера производства и потребления». Вернее странно, отказываясь от этой перспективы, держаться за название «коммунистическая». Они думают, никто не заметит, что они коммунизм строить больше не собираются? «Коммунизм как историческое будущее человечества» в главных целях остался, но что это такое — теперь ни слова!

Как ни странно, в проекте весьма много мелких штришков, которые в совокупности не очень сильно, но вполне отчётливо сдвигают КПРФ в сторону классового анализа, а заодно антибуржуазной и антиклерикальной позиции.

Следует отметить более трезвое, левое описание российского капитализма. Из утверждения о «возвращении нашего Отечества к варварскому, примитивному капитализму» выкинуты слова «варварский, примитивный». Далее этот строй назван «государственным капитализмом» и «капитализмом переферийного типа». Вместо «капитализации страны» более грамотно сказано о «реставрации капитализма в стране» (правда, непонятно, как этому процессу можно сопротивляться, если в самом начале признано, что Россия уже возвращена в капитализм). По мнению авторов проекта, Россия по-прежнему под угрозой превращения в «сырьевой придаток экономически развитых стран», но теперь в двух (хотя и не во всех) местах выброшено словечко «колониальным». До признания существования российского империализма, кое, конечно, тоже не бог весть какой интеллектуальный подвиг, не дошли, но движение, очевидно, в этом направлении.

Кроме того, программа наконец перестаёт изображать правящую верхушку бандой суицидальных маньяков: вместо «целенаправленного уничтожения производительных сил, науки и культуры» теперь говорится только о «деградации науки и культуры». Проект частично отказывается от дурного психологизма и предпочитает больше говорить не о группах злых личностей, а о материальном классовом делении общества. Так, «горстка новых толстосумов» переименована в «класс новоявленных толстосумов». Противостоящий ему народ назван теперь «трудовым»; социальная база партии теперь обозначена не просто как «люди труда», а как «люди наёмного труда», а далее прямо как «рабочий класс». При описании перестройки завладевшие СМИ «клеветники и ненавистники нашей страны» заменены «носителями буржуазной идеологии».

Проект менее лоялен к буржуазии: из списка союзников КПРФ выброшены предпринимательские объединения и организации «центристского и последовательно демократического спектра». В программу-минимум включено требование «закрепления в законодательстве принципа несовместимости осуществления депутатских полномочий и обязанностей государственных служащих с предпринимательской деятельностью».

Вместо обещания «создать товаропроизводителям условия, позволяющие эффективно работать в рамках закона» сказано более дружественное пролетариям: «Будет пресечено ограбление мелких и средних товаропроизводителей чиновниками и мафиозными группами. В Трудовой кодекс будут внесены изменения, направленные на защиту прав трудящихся и профсоюзов». И ещё одно изменение в пользу рабочих: в обещании вознаграждения за труд неприятное «по конечным результатам» сменилось на туманное «должное». Обещание «провести национализацию, возвратить в собственность народа природные ресурсы и основные средства производства (топливно-энергетические и оборонные предприятия, железные дороги и т. д.)» избавилось от условия «присвоенного вопреки закону, интересам страны и правам трудящихся». Оно и понятно: всякое частное присвоение противно интересам пролетариата.

К докапиталистическим пережиткам авторы проекта также отнеслись заметно холодней, чем авторы старой программы. Из описания истории России выкинуты «соборность, народность и духовность», будто бы являвшиеся «важной предпосылкой восприятия массами идей социализма», и утверждение, что «геополитическим преемником Российской империи был Советский Союз». Не к лицу коммунистам опираться на царизм и его идеологемы. В частности, досталось и крупнейшей, вероятно, из таких идеологем. В программе-минимум «уважение к православию и другим традиционным религиям народов России» заменено на обещание «следовать принципу отделения церкви от государства и школы от церкви при уважении традиционных религий народов России» (заметьте, православие теперь даже не выделено особо). Из списка союзников КПРФ выброшены «религиозные объединения всех традиционных конфессий».

Насколько можно верить искренности этой деклерикализации программы КПРФ? С одной стороны, даже предвыборная программа Зюганова содержала обещание сохранения светского характера образования. А с другой — Информационный центр КПРФ распространяет статью Сергея Французова из «Советской России» за 29 мая 2008 г., в которой в контексте введения ОПК в школах утверждается, что «знакомство значительной… части [молодёжи]… с традициями православия… заслуживает самой серьёзной поддержки со стороны коммунистов». Как тогда следует понимать правку программы? Обман, мимкрия, стремление удержать демократические элементы.

Опять же по мелочи, но текст подправлен в направлении радикализации. Например, фраза «Партия выступает против буржуазного и мелкобуржуазного экстремизма, таящего огромную опасность гражданской войны» заменена на кокетливое: «…Как сказано во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН, власть обязана заботиться о нуждах народа, чтобы он „не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения“». Выброшена пацифистская задача «обеспечить гражданский мир в обществе, разрешение разногласий и противоречий законным путем, на основе диалога». Из названия «этапов последовательного мирного достижения» выброшено слово «мирного». В программе-минимум из намерения добиваться её целей «всеми законными средствами» выкинуто слово «законными».

Впрочем, идеолог КПРФ Ю. Белов в «Советской России» за 29 мая 2008 г. предостерегает от будто бы чрезмерной радикальности: «…Нельзя утверждать в программе партии курс на революцию». Обоснование — архинелепое: а вдруг она не случится так скоро, как нам бы хотелось; а вдруг она выйдет какая-нибудь не такая, а «оранжевая» или «тюльпановая»? Встречный вопрос: а зачем вы тогда нужны пролетариату, если не готовите и даже не ожидаете социалистическую революцию? Заботиться о его текущих нуждах? С этим — в профсоюзы и социал-демократию. Дальше Белов живописует свои взгляды на революцию: «Революцию нельзя любить — она есть властная и жестокая необходимость… Сколько бы ни ждали её, она случается неожиданно». Пардон, но это уже какая-то мистика, непредсказуемая воля богов. Если революция есть необходимость, то о ней никак нельзя говорить, как о чём-то, «чего в настоящем нет». В общем-то Белов хотел выразить простую и верную мысль: нельзя гарантировать наступление революции в заранее указанные сроки. Только получилось у него это невнятно и противоречиво, а в итоге вылилось в уговоры оставить программу без ясной революционной перспективы.

В общем, программу подчистили от антисоциалистической риторики. Насколько это поможет исправить пропаганду — другой вопрос. Мониторинг прозюгановской прессы, увы и ах, не даёт оснований отвечать на него в оптимистическом ключе. За последние годы со стороны высшего руководства КПРФ неоднократно исходили шовинистические и мракобеснические проповеди самого скандального свойства и нет никаких признаков их затухания.

Нелепое утверждение, что «в своей сущности „русская идея“ есть идея глубоко социалистическая» выкинуто. Оно было чревато опасными вопросами вроде: а немецкая (американская, японская, нигерийская) идея — глубоко социалистическая? И если «немецкую идею» тоже признать глубоко социалистической, то это привело бы к нехорошим подозрениям, в каком смысле здесь имеется в виду «социалистическая».

Фраза о «русской идее» заменена целым абзацем: «Особую остроту приобрел русский вопрос. Сегодня русские стали самым большим разделённым народом на планете. Идёт откровенный геноцид великого народа. Численность русских уменьшается почти на миллион в год. Задачи решения русского вопроса и борьбы за социализм по своей сути совпадают». Нетрудно узнать здесь тезисы весенней дискуссии 2007 г., совершенно не согласующиеся с вышеописанными правками, но беззаветно дорогие руководителям КПРФ.

Сформулированная в программе-минимум «защита исторических и духовных ценностей русского и других народов страны» заменена на «защиту исторических и духовных ценностей великой русской культуры как основы духовного единства многонациональной России, национальных культур всех народов страны». Как можно видеть, русская культура тут привилегирована. Вместо «искоренения межнациональных конфликтов, всех форм сепаратизма, национализма и шовинизма» обещано «искоренение межнациональных конфликтов, всех форм сепаратизма, русофобии, национализма и шовинизма». Заметим, что национализм малых народов (который может проявляться как сепаратизм и русофобия) прямо вопреки Ленину поставлен перед даже не русским национализмом, а национализмом вообще, в котором его можно усмотреть (а можно и не усматривать).

Общий вывод после умеренных первоначальных восторгов печален. Программа КПРФ модернизируется как программа сплава социализма и национализма. Это новая попытка обмануть рабочих и служащих, такая же, как давно и хорошо известные в виде её «конкурентов слева» РКРП-РПК и ВКПБ. Правда, следует заметить, что, по крайней мере, КПРФ посчастливилось избежать странного намерения бороться в России с сионизмом (как в программе РКРП-РПК).