Вчера у премьер-министра¹ в сопровождении Фицджеральда² состоялась встреча с Председателем Мао продолжительностью примерно полтора часа. Присутствовали Чжоу Эньлай и Ван Хунвэнь.

Мао спросил, поднимался ли вопрос о проведённых им ядерных испытаниях на переговорах с Чжоу. Он сказал, что наибольшее беспокойство этим вопросом выражают три страны — Австралия, Новая Зеландия и Япония. Он сказал, что считает протесты Австралии лишь вынужденной процедурой. Китай не возражает против наших протестов и не хотел бы, чтобы они помешали развитию наших отношений.

В своём ответе премьер-министр энергично и прямолинейно представил позицию Австралии. Ни Мао, ни Чжоу не оспаривали этой позиции и не защищали китайские испытания. Мао, однако, не согласился с аргументом премьер-министра, что китайцы столкнулись с большей ядерной угрозой, чем французы. Мао сказал, что французам угрожает Советский Союз, и они должны развивать независимый ядерный потенциал. Как и Китай, Франция не подписала договор о частичном запрете ядерных испытаний.

По реинтеграции Тайваня Мао сказал, что Китаю нужно будет «подождать и посмотреть», Китай не спешит. Но величайшие трудности испытывают те два миллиона, которые прибыли на Тайвань с Чан Кайши и не видели своих семей более двадцати лет. Он бы хотел увидеть их воссоединение.

Мао добавил, что их дети стали теперь «тайваньцами».

Когда премьер-министр спросил, не станут ли эти дети больше стремиться к воссоединению, не разделяя враждебности своих родителей, Мао ответил: «Возможно».

Примерно треть беседы заняло обсуждение внутренней китайской политики и персоналий.

Премьер-министр спросил о происхождении Ван Хунвэня и где Мао «его нашёл». Мао ответил: «Я не знаю». Мао, Чжоу и Ван указали, что есть ещё многие подобные ему. Ван казался очень озабоченным тем, чтобы исправить впечатление премьер-министра, что он даже не родился во время Великого похода. Он указал, что ему 38 лет³, и он получал опыт долгое время, пока Мао и Чжоу делали революцию.

Премьер-министр спросил, почему Дэн Сяопин не присутствовал на 9‑м съезде партии. Мао сказал, что потому что не была улажена проблема Линь Бяо. Мао сказал, что Линь занимал просоветские позиции. Он знал его много лет, они порой сотрудничали, но чаще противостояли друг другу. Полёт Линя на север «доказал» его просоветский умысел. Документы, найденные впоследствии, подтверждают это.

Обсуждение прогресса в Китае с 1949 г. сразу вызвало со стороны Мао замечание о том, что Китай ещё бедная и слаборазвитая страна, и необходимо сделать больше. «Есть в бедности Китая и кое-что хорошее, она побуждает людей к революции». Он спросил премьер-министра: «Решилась бы ваша партия⁴ совершить революцию?».

Последовало обсуждение революции, эволюции, дарвинизма и Гексли.

Прочие затронутые в беседе предметы, о которых спрашивал Мао, включали географию, флору и фауну Австралии, австралийскую историю, Британское Содружество, отношения Австралии с США и Британией.

В заключение беседы снова был обсуждён вопрос о молодёжи и преемниках.

И Мао и Чжоу сказали, что они не ждут увидеть завершение революции. Мао сказал: «Моё тело источено болезнью». Чжоу: «У него ревматизм в коленях». Мао: «Я получил приглашение на встречу с Богом».

Мао мог стоять и ходить без посторонней помощи. Он выглядел нормально, несмотря на слабость. Его речь была медленной, но разборчивой, а расспросами премьер-министра он продемонстрировал, что он в здравом уме.

Отношения между Мао и Чжоу лёгкие и непринуждённые. Чжоу осторожен в словах (например, при обсуждении КПК 1920‑х он указал, что был молод и совершил серьёзные ошибки), но у меня сильное впечатление, что в конечном итоге он находится у руля. Несмотря на то, что Мао в здравом уме, я не думаю, что у него есть силы управлять страной или даже повседневными делами Центрального комитета. Чжоу почти увещевал его во многих случаях и его отношение я бы описал как внимательную опеку.

Ван Хунвэнь мало участвовал в беседе.

Покидая встречу, я думал, а не могут ли Чжоу и Ван вместе с также присутствовавшими Нэнси Танг и заместителем министра иностранных дел Ван Хайжун составлять Центр Компартии Китая благодаря физическому доступу к Председателю и контролю над над ним.