Приведённая здесь статья была опубликована под этим же названием в 11 номере¹ выходившего два раза в месяц бюллетеня «Перроке» в 1982 г., когда израильская армия штурмовала Бейрут. Это издание основали в 1981 г. Наташа́ Мишель и я; оно просуществовало до 1988 г. Все номера бюллетеня до сих пор доступны и представляют собой, как мне кажется, неоценимые свидетельства борьбы, которую вели те, кто с самого начала понимал, в какую трясину нас заведёт правление Миттерана и социалистов. Статью иллюстрировала фотография бомбардировки Бейрута; подпись под фотографией гласила: «Может ли военный самолёт быть еврейским?»

Я не слишком люблю говорить о «еврейском вопросе», как это делали Маркс и Сартр, так как абсолютная жестокость того, что нацисты называли «окончательным решением», приводит к идее о действительном существовании «вопроса», на который следовало бы дать ответ.

Добавлю, что на эту тему следует говорить исключительно от своего собственного имени, своим собственным голосом.

В том, что касается вопроса, я исхожу из следующего: евреи существуют. Я не спрашиваю ни почему они существуют, ни откуда они происходят, потому что уже сами эти разговоры о происхождении и первопричине сомнительны. Евреи — имя нашей реальности, славное имя нашей истории, в особенности истории философии, науки, искусства, а также нашей революционной истории.

И здесь я говорю следующее: Гитлер намеревался физически уничтожить евреев. Его намерение, будучи полностью преступным, включало в себя всё то скрытое, тайное, что всегда присуще подобным преступлениям. Нацистская администрация, пользуясь ложными ярлыками, занималась регламентированным истреблением, как будто желая просто-напросто отсечь от Европы основную её часть, с тем чтобы затем лишь констатировать свершившийся факт: евреи исчезли.

Осуществляя свой замысел, Гитлер превознёс, многократно преумножил имя евреев. Во всём отметил еврейское влияние. Превратил бесконечно упоминаемого еврея в эмблему — чёрную эмблему своей политики всемирного завоевания.

После поражения нацистов имя «еврей», как и любое имя жертвы ужасающего жертвоприношения, стало сакральным по праву. И у тех, кто участвовал ради евреев и вместе с евреями в антинацистском освободительном движении, и у тех, кто чувствовал вину за то, что мирился с геноцидом,— у всех появилось совершенно новое отношение к евреям: не чувство, противоположное антисемитизму, и не просто снисходительное дружеское расположение, но убеждённость,— сказывающаяся даже в самом произнесении слова «еврей»,— в том, что в имени этом заключена существенная история.

Так, страшным образом поражённая физически и подчас уничтоженная в своей вековой реальности,— как это случилось с еврейскими общинами Польши,— еврейская идентичность восторжествовала в исторической сакрализации собственного имени и в своей новой силе сплочённости и внутреннего самосознания. Связь наших размышлений и нашей истории с этим именем прояснилась: каждый ясно видел, что не было ничего случайного в том, что самый варварский империализм, самое радикальное анти-мышление связали само условие своего господства с физическим истреблением евреев и с произнесением их имени в виде неверного означающего.

Я утверждаю, что для меня современная политика государства Израиль — политика завоеваний, физической ликвидации палестинцев, убийства арабских школьников, взорванных домов, пыток — представляет собой наиболее значительную угрозу для имени евреев. Это имя сегодня, в рамках того, что привело к его священному возрождению после Второй мировой войны, имеет смысл лишь при условии его радикального отстранения от государства Израиль и заявления о том, что это государство, в современном его состоянии, не допускает, никоим образом не заслуживает названия «еврейское». Я утверждаю: из того, что всё больше и больше израильтян организованы этим государством, следует, что Израиль — страна, где всё меньше и меньше евреев, страна, стоящая на пути де-иудаизации, страна антисемитская — в том смысле, в котором нам зачастую случается называть ФКП² антикоммунистической партией.

То, что основная угроза имени евреев исходит от государства, называющего себя еврейским, неудивительно. Внешний враг,— такой, каким были нацисты-антисемиты,— может связать и уничтожить ваше физическое существо.

Таков закон террора, закон войны. Но потеря имени и смысла всегда исходит изнутри. Ведь здесь речь идёт о том, чтобы отступить от своей сущности, а всякая потеря идентификации идёт по своему собственному пути. Государство Израиль — внешняя, колониальной природы, форма, которую приняла сакрализация имени евреев. Безусловно, существует мысль, согласно которой сакральное неполно без короны, скипетра, Империи. Но это означает, что сакральному нужны рабы, и рабы эти — палестинцы и арабы. Эта мысль не просто неверна, — она чужда всей той универсальности, которая представлена в нашей истории под именем евреев, а также (наряду с исключительно сильными в своей миноритарности еврейскими общинами) всему тому, что предстало в богатстве своей единичности.

Да, еврейское государство ставит под угрозу имя евреев,— но ведь так и случаются драматические кризисы смысла: именно «социалистическое» государство в СССР или в Польше спровоцировало тяжёлый кризис марксизма и коммунизма. И это не спор между антисемитизмом и филосемитизмом, но спор, в котором задействованы созидательность и сила нового этапа в развитии еврейской идентичности, этапа, на протяжении которого будет радикально пересмотрена манера поднимать цену имени евреев, породившая свою противоположность,— милитаризм, захватническую политику, массовые убийства.

Последние политические действия государства Израиль многократно усилили эту угрозу. Окончательно оформляется инверсия смысла, представляющая собой проект геноцида палестинцев. Уже даёт о себе знать и систематически осуществляется желание рассеивать их любой ценой, гнать их всё дальше и дальше, уничтожать их при каждом удобном случае, стрелять по их детям. В мире образуется — ужасающее повторение! — палестинская диаспора. Должно ли имя евреев, максимально отдалившись от своего исторического смысла, стать причиной новых скитаний на прежнем, столь пустынном, месте? Станет ли имя палестинцев новым именем настоящих евреев?

Я знаю, что многие евреи, и даже евреи в Израиле (где их за это судят и сажают в тюрьмы), утверждают, что не выносят мысли о том, что им однажды придётся предать своё историческое имя. На этом основано моё убеждение в том, что фундаментальная связь моей наследующей мысли с евреями не будет разорвана,— что стало бы катастрофой для самой этой мысли.

В вопросах этого уровня геополитика не имеет большого значения. Снисходительное отношение Запада (и в том числе Миттерана) к варварским действиям Израиля показывает, на мой взгляд, как мало здесь считаются с евреями: для этих политиков евреи — всего лишь избиратели или же охранники ближневосточной нефти. Бездействие арабских стран показывает, как мало считаются и с палестинцами, уже превратившимися в евреев арабского мира. Сущностный антисемитизм государств. Враждебное отношение к скитаниям, к меньшинствам, к универсальному, к революциям. Что же касается русских, нам известно, что они собой представляют: антисемиты в своей стране, торговцы оружием за её пределами.

Заглавный призыв объявить Израиль антисемитским государством исходит из совершенно иной точки. Слово «гой»³ свидетельствует об этом со всей страстностью: для него главное — спасти имя евреев, поскольку речь здесь идёт о его концептуальном и практическом самоопределении.

Я никогда не считал, что нужно быть иммигрантом для того, чтобы говорить об иммигрантах, крестьянином — чтобы говорить о крестьянах, женщиной — чтобы говорить о женщинах, евреем — чтобы говорить о евреях. Моя цель — не «поддержать» еврейскую идентичность. Бегин⁴ готовит глобальную катастрофу; нужно предотвратить её в самом начале. Если Бегин и его солдафоны — евреи, а Брежнев — коммунист, то во всём мире воцаряется обессмысливание. Правда гораздо проще и гораздо сильнее: так же, как Брежнев — грабитель на службе у империи, Бегин — бандит на службе у государства. И коммунисты, и евреи,— а часто это одни и те же люди,— отказывают им в каком бы то ни было праве называться этими именами.

1. В оригинале — «во Ⅱ номере», но этого не может быть, потому что осада Бейрута была в августе.— Маоизм.ру.↩
2. ФКП (PCF, Parti Communiste Français) — Французская коммунистическая партия.— прим. переводчика.↩
3. Гой (от идишского «goy» — нееврей) — пежоративное обозначение нееврея.— прим. переводчика.↩
4. Менахем Бегин (1913—1992) — премьер-министр Израиля в 1977—1992 гг.— прим. переводчика.↩