Если у вас хорошая работа, вам платят зарплату, то у вас такое чувство, как будто вы её заслужили. Конечно, так и есть. Точно так же, как её заслужили те, кто родились немцами. Отец и мать немцы, евреев нет. Отец и мать украинцы. Евреев нет. Долгие поколения предков принюхивались и отстранялись от евреев. Надо учиться у них расовой дисциплине. Но что делать нам? Полукровкам и перекати-поле? Мы рождены на стыке культур и у нас нет родины. Какая заслуга состоит в том, что где-то бедный крестьянин уехал в Америку из голодной хаты, в то время как его сосед, хороший христианин, ел впрок и хорошо работал? Кто-то переработал 15 минут пятьсот лет назад. Какой-то викинг рискнул и поехал в Россию, там он, простой дружинник, станет помещиком. Самые маленькие действия в истории накатываются друг на друга и так происходят самые разные личности и события.
Мы должны отстраниться и помочь будущему фашистскому режиму. Мы, полукровки и грязные евреи, должны стать «небесной сотней», на которой будет возведено здание нового расового господства. Это хорошая климовская мысль. Так должно быть.
А может нет? Может быть это историческая машина выделяет наилучших и наиболее способных и лепит из них исторический материал? И те, кто остался на периферии, какова их вина? Они просто те, кто пришёл с работы 15 минут раньше, работал немного медленее, спал немного дольше — всего лишь статистический низ. Ведь никто же не может спать ровно 8 часов, не все одинакового роста и веса, и не каждая девушка красива. Ведь есть статистические погрешности. Вот из этих статистических погрешностей и сложилась вся история. Нет, собственно говоря, никакого индивидуализма, а есть индивидуальная сборка, как пишет Делёз. Защищать своё арийство или свою хорошую работу — это защищать свою статистическую выборку или сборку. Это очень грустно, на самом деле. Ведь хотелось Гитлера с цветами и сверхчеловека, а тут вдруг встаёт цепочка повстанцев, уходящая в лес. Ведь у кого-то сдох буйвол, а кто-то остался сиротой, потом чья-то Сарамани смеётся и улыбается с богачом. Есть статистическая выборка и её стараются раздавить. Просто за то, что она есть. Эта статистическая выборка бежит в лес. Она ничего не хочет, она просто хочет быть. Лишь постольку есть те, кто хочет, чтоб ей не быть, она имеет возможность стать.