;

Конец 2000 г.

Размышления по поводу ещё одной программы

Кто опубликовал: | 30.06.2014

Внимание! Этот текст написан в конце 2000 г.; в 2004 г. программа РМП была скорректирована.

Уважаемые товарищи!

Ознакомившись с проектом вашей Программы, не могу не сделать несколько замечаний, по поводу некоторых моментов, делающих проект для меня неприемлемым:

«Смерть Сталина в 1953 г. и Мао в 1976 г. стали теми историческими рубежами, после которых всё более несомненной становилась победа буржуазных элементов внутри КПСС и КПК. В результате это привело к возникновению в обоих странах типичного государственного капитализма и перерождению их в социал-империалистические режимы».

Термин «типичный государственный капитализм» требует раскрытия. Если вы думаете, что после победы буржуазных тенденций в партии и государстве автоматически изменяются производственные отношения, то какие же вы после этого марксисты. Капиталистические отношения долго внедрялись в советскую экономику: продажа МТС колхозам, ликвидация отраслевых министерств и реформа 1965 г.— основные мероприятия в этом направлении. Моментом же окончательной победы капиталистических тенденций можно считать только конец 1980-х.

Вы абсолютно уходите от вопроса: что такое социализм? (У вас в заявлении написано, что социализм — диктатура пролетариата и крестьянства, что конечно же не так.) Социализм — есть общественный строй, где коммунистические и капиталистические элементы борются на всех уровнях, прежде всего в области базиса. Ареной такой борьбы является не только коммунистическая партия (хотя там, конечно, проходят главные бои), как утверждаете вы, а все сферы жизни общества.

«В государствах метрополии рабочий класс подкуплен империалистами за счёт сверхприбылей от эксплуатации стран Второго и Третьего Мира и не может на данном этапе рассматриваться как революционная сила. Основным противоречием в данной группе стран следует считать национальное, а основными революционными силами — секторы рабочего класса, не принадлежащие к исторически доминирующей нации (гастарбайтеров), а также революционную интеллигенцию».

Нереволюционность пролетариата метрополий не так абсолютна, как вы думаете. Пример 1968 г. во Франции иллюстрирует эту мысль. Тот же пример иллюстрирует полную импотенцию «революционной интеллигенции», когда она рассматривает себя как самостоятельную общественную силу, а не «отдаёт себя в услужение» рабочему классу. Повторю, интеллигенция не может играть самостоятельной исторической роли, достаточно проанализировать её экономическое положение, чтобы убедиться. Поэтому её самостоятельное упоминание как класса в Программе является либо грубой теоретической ошибкой, либо такой теоретической небрежностью, которая хуже ошибки.

«3.2.2. В полуимпериалистических странах главной движущей силой социалистической революции потенциально остаётся пролетариат, и основным противоречием на данном этапе продолжает быть противоречие классовое. Однако в силу социально-экономического положения этих стран (полуметрополии-полуколонии) и ряда особенностей их истории пролетариат здесь заражён националистической и шовинистической идеологией, а также реформистскими иллюзиями. Он сильно расколот и не может в настоящее время выступать в качестве единого отряда в борьбе с буржуазией. Основным союзником пролетариата в его классовой борьбе здесь является революционная интеллигенция».

Вот здесь мы и подошли к основному моменту, который делает всю вашу Программу неприемлемой для меня, как члена РКРП, да и для революционного марксиста вообще.

С оговоркой «в настоящее время» здесь протаскивается мысль о том, что пролетариат России (и др. стран сходных по эконом. положению) не сможет стать агентом революции. Под этим предлогом «революционную интеллигенцию» г-да маоисты пытаются занять «пустышками» типа разработки революционной культуры и увести от самой непосредственной задачи пропаганды марксизма и организации пролетариата на борьбу за власть.

К слову сказать, Россия 1917 г. как раз и была полуимпериалистической страной, и её особенное в этом смысле положение сделало её слабым звеном в цепи империализма, страной, где пролетариату легче всего было взять власть.

«3.2.3. В странах Третьего Мира (к которым относятся и многие окраинные республики бывшего СССР) борьба пролетариата за свои права неотделима от борьбы этих стран за национальное самоопределение. Здесь естественными союзниками пролетариата являются основная масса крестьянства и прогрессивные слои национальной буржуазии (в полуимпериалистических странах национальная буржуазия, как правило, реакционна). Целью борьбы пролетариата здесь во многих случаях является не социалистическая, а буржуазно-демократическая революция, а её основным методом — стратегия народной войны».

Здесь тоже нельзя абсолютизировать. Конкретные условия в этих странах очень разные, и нельзя навязывать всем «китайский опыт». Также необходимо указать, что буржуазно-демократическая революция при достаточной организации пролетариата и полупролетариата должна закономерно перерасти в социалистическую, как собственно и случилось в Китае, на Кубе.

С комприветом,
Виктор Шапинов (РКРП)

Д. Селивёрстов

«Пишу Вам с большим опозданием. Имеете право ругать меня. Но Вы должны принять во внимание, что я необыкновенный лентяй насчёт писем и вообще переписки» (И. Сталин).

Уважаемый тов. Шапинов!

О социализме

От вопроса, что такое социализм, мы уходим совершенно сознательно. Сейчас спорить об этом всё равно, что делить шкуру неубитого медведя. Самые основные моменты социализма, моменты независимые от исторических, географических, национальных особенностей — т. е. то совершенно абстрактное, что можно о нём сказать,— написано ещё в «Манифесте ком. партии». Как будет выглядеть реальное воплощение социализма в будущем, конкретные его особенности в человеческом материале, в национальных границах — это, извините, гадание на кофейной гуще (ещё гадать можно на «Капитале», программе РКРП, цитатнике Мао и т. п.). Социализм, пардон за банальность,— это живое творчество масс. А от партийных установок до этих самых масс дистанция, ой какого большого размера. Мы называем себя маоистами потому, что мы берём самое общее, самое абстрактное, что есть у Сталина и Мао о социализме, т. е. то, что не зависит от российских и китайских условий той поры. Мы рассматриваем движение масс, практику строительства социализма и говорим — «классовая борьба между буржуазией и пролетариатом в иных формах продолжается и при социализме», но в отличие от классовой борьбы при капитализме первая имеет го-о-ораздо больше шансов на успех. Какое будет конкретное устройство государственной власти или, к примеру, сколько тонн чугуна, стали, штук компьютеров или сигарет будет выпускать социалистическая экономика будущего — я, извините, не знаю и считаю постановку такого вопроса сейчас абсурдной.

Вы пишете: «Социализм — есть общественный строй, где коммунистические и капиталистические элементы борются на всех уровнях, прежде всего в области базиса». Но под это определение легко подходит не только социализм, но и капитализм — в конце концов в последнем тоже коммунистические и капиталистические элементы борются на всех уровнях и т. д.

Вы говорите, что «капиталистические отношения долго внедрялись в советскую экономику: продажа МТС колхозам, ликвидация отраслевых министерств и реформа 1965 г.». Я думаю, что всё это во многом вторично — «экономическая практика в конечном счёте играет детерминирующую роль, хотя в некоторых общественных формациях может доминировать политическая практика» (Л. Альтюссер). Вы пишете о социализме, но подходите к нему с мерками капиталистической формации. Это неправильно. Вопрос об успехах или неудачах экономики не должен доминировать в рассмотрении социализма. Причины кризиса надо искать не в проникновении капиталистических элементов в экономику (с этой точки зрения социализм кончился в момент принятия НЭПа), а в кризисе политической и идеологической практик. Мы, вслед за Мао, говорим: «Политике — командную силу!», т. е. экономика при социализме не более, чем служанка политики и идеологии. А когда происходит обратное (хрущёвско-брежневский режим с его обожествлением экономики как таковой), тогда и наступает конец социализму.

Об интеллигенции и пролетариате

Классический троцкизм и ортодоксальный сталинизм больны одной болезнью. Её имя — фетишизация рабочего класса. Ни одна современная удавшаяся революция не есть дело исключительно рабочего класса с бегающей где-то в стороне и «отдавшей себя ему в услужение» интеллигенцией. Скорее даже несколько наоборот. Это во-первых. Во-вторых, ни один ортодокс-сталинист или троцкист не дал внятного объяснения, что же такое есть интеллигенция (байки о том, что интеллигенция это часть пролетариата — как работники наёмного труда, или что интеллигенция есть социальная группа, обладающая монополией на Знания, я оставлю в стороне как совершенно вздорные). И какие её действительные отношения с рабочим классом. А отношения-то, в целом, не такие простые, как кажется тов. Шапинову. Чего же современной российской интеллигенции-то надобно? Не хочет она, понимаешь ли, отдавать себя в услужение рабочему классу. А если и хочет (тов. Шапинов), то оказывается, что сегодняшнему рабочему классу России она вроде как и не нужна.

Показать двойственность (тройственность, многозначность) отношений пролетариата и интеллигенции, хотя бы наметить её, и пытается Платформа РМП.

Для меня революционер — это человек исповедующий идеологию МЛМ. К какому классу общества он принадлежит — дело второе. Если он буржуа, но хочет классового самоубийства, разделяя марксизм — это его личное дело. Революционным же классом (чисто функциональное определение) является класс (социальная группа), где лучше и проще всего распространяется революционная идеология (МЛМ). По ходу, рабочий класс сейчас, в силу вышесказанного, является гораздо менее революционным, чем такие социальные группы, как интеллигенция, молодёжь, старики. Это прискорбно, но это факт.

Напоследок цитата из В. Шапинова: «Также необходимо указать, что буржуазно-демократическая революция при достаточной организации пролетариата и полупролетариата должна закономерно перерасти в социалистическую, как собственно и случилось в Китае, на Кубе». Особенно хорошо это звучит для Кубы из уст члена РКРП — насколько я помню, кубинская компартия до 1959 г., во время герильи Кастро и Че безвылазно сидела в городах и «поднимала на борьбу» местный пролетариат. Вход же в Гавану революционных войск для неё стал, как это сказать помягче, э, определённой неожиданностью. Боюсь (или надеюсь?), что РКРП разделит её участь.

Добавить комментарий