Архивы автора: admin

Июль 2015 г.

Империализм в XXI веке

Кто опубликовал: admin | 01.03.2023

Введение

Глобализация производства и его перемещение в страны с дешёвой рабочей силой является самым важным и мощным преобразованием неолиберальной эры. Его главной движущей силой является то, что экономисты называют «глобальным регулированием трудовых ресурсов»: попытки компаний в Европе, Северной Америке и Японии снизить издержки и увеличить прибыли путём замены дорогостоящего отечественного труда более дешёвым заграничным, что достигается либо через эмиграцию производства, либо через иммиграцию рабочих. Снижение тарифов и снятие ограничений, мешающих свободному перетеканию капитала, стали стимулом для переноса производства в страны с дешёвой рабочей силой, в то время как милитаризация границ и возросший уровень ксенофобии произвели обратный эффект на миграцию рабочих — она не прекратилась полностью, но была замедлена, а за мигрантами закрепился статус людей второго сорта. В результате заводы свободно перемещаются через американо-мексиканскую границу и легко проникают сквозь стены европейской твердыни, как и произведённые на них товары, и владеющие ими капиталисты, однако у людей, работающих на этих предприятиях, подобная привилегия отсутствует. Это — карикатура на подлинную глобализацию, это мир без границ для всех и вся, кроме людей труда.

Глобальные различия в заработной плате, главным образом порождаемые ограничением на свободное передвижение рабочей силы, дают искажённое представление о глобальных различиях в уровне эксплуатации (проще говоря, в разнице между стоимостью, созданной рабочими, и тем, сколько они получают за свою работу). Перемещение производства на Юг означает, что прибыль компаний, расположенных в Европе, Северной Америке и Японии, стоимость всех финансовых активов, основанных на этой прибыли, а также уровень жизни граждан стал сильно зависеть от высокого уровня эксплуатации рабочих в так называемых развивающихся странах. Неолиберальная глобализация поэтому должна пониматься как новая империалистическая стадия развития капитализма, экономическую основу которой составляет эксплуатация южной рабочей силы северными капиталистами.

В первой части работы представлены результаты анализа глобального перемещения производства в страны с дешёвой рабочей силой и определена его главная особенность — империалистическая сверхэксплуатация¹. Во второй сделана попытка объяснить эти процессы в рамках Марксовой теории стоимости, сначала в свете дискуссии 1960—1970‑х годов между сторонниками теории зависимого развития и критиковавшими её «ортодоксальными» марксистами, затем с привлечением теории империализма В. И. Ленина и критического пересмотра «Капитала» Карла Маркса.

Часть первая: Глобализация и империализм

Глобализация производства и производителей

Глобализация производства отражается в невероятном расширении власти и сферы влияния транснациональных корпораций, принадлежащих, преимущественно капиталистам, проживающим в империалистических странах. По оценке ЮНКТАД (Конференции ООН по торговле и развитию) «около 80 % мировой торговли… связано с международными производственными сетями транснациональных корпораций», либо при помощи внутренних прямых иностранных инвестиций (ПИИ), либо по принципу «нестолкновения интересов», установленному между «ведущими компаниями» и их формально независимыми поставщиками².

Экспортно-ориентированная индустриализация (или, с северной точки зрения, делегирование производственных функций) является единственным вариантом для бедных стран, не имеющих достаточного количества природных ресурсов. Под её эгидой доля «развивающихся стран» в мировом экспорте промышленных товаров возросла с 5 до почти 30 % с середины 1950‑х до конца прошлого тысячелетия (см. график 1). А доля промышленных товаров в экспорте самого Юга утроилась в течение всего лишь примерно десятка лет, с начала 1990‑х годов оставаясь на уровне более 60 %. График 2 показывает эти впечатляющие изменения с точки зрения империалистических стран. В 1970 году лишь 10 % промышленных товаров поставлялось туда из стран «третьего мира»; к концу же нулевых этот показатель увеличился в пять раз³.

График 1. Доля «развивающихся стран» в мировом экспорте промышленных товаров.

График 2. Доля промышленных товаров из «развивающихся стран» в общем импорте развитых стран.

Источники: UNCTAD Statistical Handbook. Данные за 1955—1995 годы взяты из UNCTAD, Handbook of Statistics — Archive: Network of Exports by Region and Commodity Group—Historical Series

Автомобильная промышленность США наглядно иллюстрирует эту тенденцию. В 1995 году импорт из Канады в четыре раза превышал импорт из Мексики. Через десять лет — лишь на 10 %. К 2009 году мексиканской продукции ввозилось уже на 48 % больше⁴. Перемещение процесса производства в страны с дешёвой рабочей силой было столь же важным для европейских и японских компаний, как и для их североамериканских конкурентов. Изучение торговли между ЕС и Китаем показало, что «перенос более трудоёмкого производства и процессов сборки в Китай помогает нашим компаниям выживать и развиваться в условиях всё более жёсткой конкуренции», а «японские производители электронных товаров продолжают процветать на американских рынках именно потому, что перенесли свои сборочные конвейеры в Китай»⁵.

В результате складывается весьма своеобразная картина мировой торговли, в которой одни северные фирмы конкурируют с другими, и успех зависит от способности сократить расходы за счёт переноса производства. Компании в странах с дешёвой рабочей силой также вступают в жёсткую гонку друг с другом, стремясь воспользоваться одним и тем же «сравнительным преимуществом», а именно избытком населения, отчаянно нуждающегося в работе. Однако северные компании, как правило, не вступают в конкуренцию с южными⁶. Этот простой и часто игнорируемый факт хорошо иллюстрирует отношения между главным предприятием и дочерними, находящимися в его полной собственности. Это справедливо и в случае быстро набирающего популярность принципа «нестолкновения интересов»: между маркой одежды «Примарк» (Primark) и её бангладешскими поставщиками, между «Дженерал моторз» (General Motors) и мексиканскими фирмами, производящими для неё всё больше и больше деталей, отношения скорее взаимодополняющие, чем конкурентные, даже при огромном различии в правах сторон. Конечно, существуют и важные исключения, а сама структура раздирается противоречиями, но общая картина ясна: существует соперничество Север — Север и жестокое соревнование Юг — Юг, принимающее форму гонки на износ, однако прямая конкуренция между компаниями Севера и Юга отсутствует. Между тем, работники сталкиваются с конкуренцией в виде глобального неравенства заработной платы, урезания выплат и ускоренного сокращения доли труда в ВВП всех стран.

Глобализация производства затронула не только производство товаров, но и социальные отношения, особенно определяющие для капитализма отношения между трудом и капиталом. Теперь они всё больше принимают форму взаимодействия между северным капиталом и южным трудом. Огромный рост числа промышленных рабочих в «развивающихся странах» представлен на графике 3, который показывает, что в 2010 году 79 % или 541 миллион промышленных рабочих всего мира проживали в «слаборазвитых регионах». Для сравнения, в 1950 и в 1980 годах их доля составляла 34 % и 53 % соответственно. В то время как всего 145 миллионов рабочих, или 21 % от общего числа, приходились на империалистические страны в 2010 году.

График 3. Мировое распределение рабочей силы, занятой в промышленности.

Источники: Данные за период с 1995 по 2008 гг. взяты из: LABORSTA и Key Indicators of the Labour Market (KILM). В первом источнике содержатся сведения об экономически активном населении в целом, отраслевые коэффициенты второго позволяют рассчитать число занятых в промышленности; данные за 2010 г. получены путём экстраполяции. Данные за 1950—1990 гг.: ILO, Population and Economically Active Population; дата обращения: 2004 г.; больше не доступны онлайн (принадлежат автору выкладки). Категории «слаборазвитый» и «высокоразвитый» в отношении регионов мира приблизительно соответствуют нынешним понятиям «развивающийся» и «развитый».

Однако, за исключением Китая, представляющего частный случай из-за политики «один ребёнок на семью», необычайно быстрого роста и ещё не завершённого перехода от «социализма» к капитализму, ни одна южная экономика не выросла достаточно быстро, чтобы обеспечить рабочими местами многочисленную молодёжь, вступающую в трудовые отношения, и сельскохозяйственных работников, бегущих от сельской нищеты.

«Глобальное регулирование трудовых ресурсов» — движущая сила глобализации производства

Отрывая сотни миллионов южных работников промышленности и сельского хозяйства от земли и работы в защищённых государством национальных отраслях, неолиберальный капитализм расширил применение сверхэксплуатируемого труда. Ограничение передвижения рабочей силы наряду с её переизбытком вылились в резкое увеличение глобального разрыва в заработной плате, который, согласно исследованиям Всемирного банка, «на порядок превышает все остальные международные стоимостные различия»⁷. Этот разрыв предоставляет северным капиталистам два способа увеличения прибыли — перенос производства в страны с дешёвой рабочей силой или иммиграцию рабочих из этих стран. Международный валютный фонд чётко сформулировал этот сценарий: «Страны с развитой экономикой могут получить доступ к глобальному рынку труда через импорт или иммиграцию», показательно отмечая, что «торговля является более важным и быстро расширяющимся каналом, так как иммиграция во многих странах остаётся ограниченной»⁸.

То, что МВФ назвал «доступом к глобальному рынку труда», другие окрестили «глобальным регулированием трудовых ресурсов», главная черта коего, по словам Стивена Роуча, заключается в замене «высокооплачиваемых рабочих дома в той же степени квалифицированными, но низкооплачиваемыми рабочими за рубежом»⁹. Роуч, в то время возглавлявший азиатский филиал холдинга «Морган Стэнли» (Morgan Stanley), утверждал, что «уникальное и мощное слияние трёх тенденций обусловливает глобальное регулирование труда» Это «окончательное оформление практики переноса производств, электронные средства связи и контроль расходов»¹⁰. Из них «контроль расходов», то есть низкая заработная плата,— это «пусковое устройство, заставляющее глобальное регулирование функционировать». Развивая свою мысль, Роуч поясняет:

«В эпоху избыточного предложения компаниям как никогда раньше не хватает возможности увеличивать прибыль без фундаментальных капиталовложений. Поэтому они должны быть безжалостны в поисках новых средств повышения эффективности. Неудивительно, что главной целью их усилий должен являться труд, составляющий основную часть издержек производства в развитых странах… Поэтому практика переноса производств, благодаря которой продукция создаётся руками относительно низкооплачиваемых рабочих в развивающихся странах, стала главной тактикой выживания компаний в странах развитых»¹¹.

Это гораздо более яркое определение движущей силы неолиберальной глобализации, чем данное технократами из МВФ. Однако, возникает вопрос, почему Роуч говорит «продукция создаётся» вместо «стоимость создаётся» — капиталисты, в конце концов, заинтересованы не в самом продукте труда, а в содержащейся в нём стоимости. Ответ, как нам кажется, заключается в том, что слова о «создании стоимости» сделали бы более явным тот факт, что эти низкооплачиваемые рабочие создают гораздо больше богатства, чем получают в виде зарплаты, другими словами, что они подвергаются эксплуатации — еретическое понятие для традиционного экономиста. Из наблюдения Роуча выводится вопрос — как «компании в развитых странах» «извлекают продукт» из рабочих в Бангладеш, Китае, где бы то ни было? Их единственный вклад в итоговое сальдо компаний развитых стран — репатриированная прибыль от прямых иностранных инвестиций. Выходит, что независимые поставщики в Бангладеш или Мексике не приносят ни цента «Эйч-эн-эм» (H&M) или «Дженерал моторз» (General Motors); всё выглядит как стоимость, добавленная их собственной деятельностью. Эта головоломка, необъяснимая для традиционной экономической теории и оттого игнорируемая, может быть решена только путём переопределения добавленной стоимости в качестве присвоенной стоимости. Другими словами, «добавленная стоимость» компании — это не то, что она произвела, а то, что она сумела присвоить путём неравноценного обмена, включая стоимость, извлекаемую из рабочей силы в отдалённых странах. Присвоенная стоимость не только не идентична добавленной стоимости, как говорит классическая теория, но и всякая взаимосвязь между ними отсутствует — банки, например, не создают стоимости вообще, а лишь присваивают её. И поскольку ВВП страны есть не что иное, как сумма добавленных стоимостей её компаний, статистика ВВП систематически уменьшает реальный вклад южных стран в глобальное богатство и преувеличивает значение «развитых» государств, тем самым скрывая всё более паразитические, эксплуататорские со стороны Севера, империалистические отношения между ними. Я называю это иллюзией ВВП¹².

Часть вторая: Теории эксплуатации

Теория зависимого развития и её критика

Первой и последней настойчивой попыткой обосновать теорию империализма при помощи Марксовой теории стоимости стали дебаты о зависимом развитии в 1960—1970‑х годах. Теория зависимого развития пыталась объяснить, почему империалистическая эксплуатация сохранилась после исчезновения территориальных империй. Её возникновение было вызвано антиколониальной и антиимпериалистической борьбой, охватившей страны Африки, Азии и Латинской Америки после Второй мировой войны.

Эта теория имела приверженцев среди людей разных взглядов: от социал-демократов и буржуазных националистов, таких как Аргири Эммануэль и Фернанду Энрики Кардозу (впоследствии неолиберальный бразильский президент), которые хотели устранить препятствия на пути самостоятельного капиталистического развития Юга — до марксистов вроде Самира Амина и Руя Мауру Марини, различными способами доказывавших, что капитализм, являясь империалистическим по своей природе, сам является преградой для развития этого региона. Были и те, кто вышел за рамки теоретической критики, чтобы вести революционную борьбу против империализма и его лакеев внутри зависимых стран — в первую очередь Фидель Кастро и Че Гевара. Все эти реформисты и революционеры, несмотря на различие взглядов и методов, имели общую точку зрения по двум вопросам. Во-первых, «неэквивалентный обмен» между развитыми империалистическими странами и теми, что тогда составляли «третий мир» («вторым миром», как известно, именовались страны соцлагеря), приводит к крупномасштабному изъятию богатства у последних; а во-вторых, возрастающие различия в размерах заработной платы и уровне жизни рабочих из империалистических и эксплуатируемых стран отражают огромные международные различия в степени эксплуатации (теоретический вклад Марини особенно важен в отношении второго тезиса).

Мысль о том, что поле битвы за социализм хоть временно, но всё же переместилось из империалистических стран в эксплуатируемые, вызвала сопротивление со стороны «ортодоксальных» марксистов Европы и Северной Америки. Они считали, что богатство, извлекаемое из стран периферии, имеет второстепенное значение, а также отрицали, что промышленные и сельскохозяйственные рабочие более интенсивно эксплуатируются на Юге, чем на Севере. Так, в дебатах с Самиром Амином в 1979 году Джон Уикс и Элизабет Дор утверждали, что «поскольку в развитых капиталистических странах производительность труда выше, то разве не очевидно, что высокий уровень жизни рабочих идёт рука об руку с высокими ценами на товары, которые его обеспечивают»¹³. Шарль Беттельхейм был менее осторожен, утверждая в своей критике «Неэквивалентного обмена» Эммануэля, что «чем больше развиты производительные силы, тем больше эксплуатируется пролетариат»¹⁴. Найджел Харрис аналогичным образом утверждал, что «при прочих равных условиях, чем выше продуктивность труда, тем выше зарплата у работника (поскольку и издержки воспроизводства рабочей силы выше), и тем больше он эксплуатируется, т. е. тем большая доля произведённого им продукта присваивается работодателем»¹⁵.

Развитие и упадок теории зависимого развития пришлись на период, предшествующий неолиберальной эпохе, на время, когда «развивающиеся страны» экспортировали сырьё и импортировали промышленные товары, и когда глобализация производства пребывала в зародышевом состоянии. По иронии судьбы, процесс созревания этого зародыша, а именно стремительное развитие ориентированной на экспорт промышленности Южной Кореи и на Тайваня в 1970‑х годах, частично объясняет почему, по словам Гэри Хоу, «теория зависимого развития попала в затруднительное положение»: эти ранние примеры промышленных взлётов опровергали утверждение о том, что империалистическое господство препятствует экономическому развитию стран Юга¹⁶.

Тем не менее, теория зависимого развития остаётся важной вехой на пути создания теории современного империализма. Изменения, происходящие в неолиберальную эпоху, окончательно опровергают аргументы евромарксистов. Нельзя серьёзно утверждать, что глобальный перенос производства в страны с низкой заработной платой имеет второстепенное значение. Поэтому реакция евромарксистов заключается в полном игнорировании этих тенденций: пусть глобальные цепочки создания стоимости и производственные сети изучают буржуазные социологи. Между тем, их аргумент, заключающийся в том, что высокая производительность труда на Севере означает не только высокую заработную плату, но и высокую степень эксплуатации, опровергается общеизвестным фактом: товары, потребляемые рабочими на Севере, всё больше и больше производятся дешёвым трудом южных рабочих. Именно их производительность и их заработная плата существенно определяют уровень жизни и степень эксплуатации в империалистических странах.

Тем не менее, ряд подобных аргументов продолжает выдвигаться и по сей день. Так, Алекс Каллиникос утверждает: «критическая ошибка теории зависимого развития заключается в том, что она не учла важность высокой производительности труда в странах с развитой экономикой», а Джозеф Чунара считает, что «огромное заблуждение — думать, будто работники в таких странах, как Индия или Китай, эксплуатируются больше, чем в США или Великобритании»¹⁷. Однако крайняя степень эксплуатации на швейных фабриках в Бангладеш, на китайских заводах и платиновых рудниках в Южной Африке — это явный и неоспоримый факт, с которым сотни миллионов рабочих сталкиваются ежедневно. «Коммунизм — не доктрина, а движение; он исходит не из принципов, а из фактов»,— говорил Фридрих Энгельс¹⁸. Глобальные различия в степени эксплуатации, перемещение производства туда, где этот показатель выше всего, и огромный рост числа промышленных рабочих на Юге — вот те новые реалии, из которых мы должны исходить. Эти определяющие черты неолиберальной эпохи являются ключом к пониманию природы и динамики глобальных кризисов. Вместо того, чтобы отрицать реальность сверхэксплуатации в ⅩⅩⅠ веке (и покоящегося на ней империалистического порядка), опираясь на замечания Маркса по поводу производства, сделанные в ⅩⅨ‑м, мы должны пересмотреть его теорию в свете новых реалий, использовать и критически развивать её, чтобы понять новейший этап империалистического развития капитализма.

Ленин и империализм

Систематическое неравенство между пролетариями, вытекающее из систематического неравенства между народами, было центральной темой трудов Ленина, который утверждал, что «разделение наций на угнетающие и угнетённые, которое составляет суть империализма»¹⁹. Его работа «Империализм как высшая стадия капитализма», написанная в разгар Первой мировой войны, была руководством к действию, попыткой раскрыть причины капитуляции массовых социалистических партий накануне войны, показать, что сама война не была отклонением или случайностью, и что она доказала объективную необходимость мировой социальной революции и перехода к коммунистическому способу производства. Ленин выделил те существенные характеристики империалистической стадии капитализма, которые были очевидны ещё при её зарождении, в частности, концентрацию богатства и рост финансового капитала, угнетение ограбление менее развитых народов и безудержный милитаризм. Он не мог включить в свою теорию концепцию создания стоимости в глобализированном процессе производства, потому что тот возник только на более поздней стадии капиталистического развития. Результатом является противоречие, сохраняющееся и по сей день, между ленинской теорией империализма и Марксовой теорией стоимости. Преодоление этого противоречия — важная задача, однако здесь у нас есть место только для краткой заметки о том, что Ленин рассматривал как две определяющие черты империалистической стадии капитализма: монополии и вывоз капитала.

Марксисты в империалистических странах часто игнорировали утверждение Ленина о важности разделения мира на угнетённые и угнетающие нации. Вместо этого они обратились к его идеям о межимпериалистическом соперничестве и о том, что «по своей экономической сущности империализм есть монополистический капитализм»²⁰. Термин «монополия» используется довольно беспорядочно как в буржуазной, так и в марксистской литературе для описания явлений, относящихся к производству, распределению, культу торговой марки, финансам, концентрации капитала, политической и военной мощи и многим другим областям. В большинстве случаев речь идёт о распределении, а не создании стоимости. Теория же империалистической стоимости должна опираться на это разграничение, а также признавать, что источником прибыли является не монополия, какую бы огромную роль монополии ни играли в создании условий для прибыли, а сверхэксплуатация, которая возвращает нас к угнетению народов.

В «Империализме» Ленин утверждал, что «вывоз капитала, одна из самых существенных экономических основ империализма… налагает отпечаток паразитизма на всю страну, живущую эксплуатацией труда нескольких заокеанских стран и колоний»²¹. Это отчётливо перекликается с современным глобальным капитализмом, когда империалистические транснациональные корпорации делятся добычей с бесчисленными поставщиками услуг, со своими сотрудниками и с государством, которое получает наиболее значительную часть. Однако есть очевидная проблема в применении проницательной мысли Ленина к современному империализму. Такие компании, как «Эппл» (Apple) и «Эйч-эн-эм» (H&M) не экспортируют капитал в Бангладеш и Китай — их «айфоны» и одежда производятся там по принципу «нестолкновения интересов»²².

Загадка может быть решена путём сосредоточения на сущности дела, а не на его форме (в данном случае на вывозе капитала). Империалисты, утверждал Ленин, вынуждены экспортировать часть своего капитала, чтобы эксплуатировать труд рабочих за границей, так как накопленные богатства достигли таких размеров, что громадная масса прибавочной стоимости требует превращения богатства в капитал, то есть богатство самовозрастающее, значительно превышающее то, что можно извлечь из рабочей силы на внутреннем рынке Энди Хиггинботтом показывает, тесную связь экспорта капитала с угнетением наций: «Экспорт капитала предполагает новый тип общественных отношений, отношений между северным капиталом и южным трудом, он предполагает экспорт отношений труда и капитала на условиях национального гнёта»²³. Новым является то, что эволюция капитализма, особенно с 1980 года, обеспечила транснациональным корпорациям способы присвоения прибавочной стоимости, извлекаемой из работников в странах с дешёвой рабочей силой, без необходимости «экспортировать» капитал в эти страны.

В заключение этого слишком краткого обсуждения вклада Ленина в теорию империализма отметим, что важнейшей задачей является выработка концепции, объединяющей «экономическую сущность» (монополистический капитализм) и политическую сущность (разделение мира на угнетённые и угнетающие страны). Обе они должны быть выражены в рамках Марксовой теорией стоимости, развитой в «Капитале». Это путь к достижению того, что Хиггинботтом назвал новым синтезом Марксовой теории стоимости и ленинской теории империализма. Потому мы должны вернуться ещё на полстолетия назад, чтобы обратиться к главному труду Маркса.

«Капитал» Маркса и теория империализма

Марксистские критики теории зависимости были названы «ортодоксальными», потому что они отрицали факт сверхэксплуатации и «неэквивалентного обмена» используя цитаты из «Капитала», которые при поверхностном прочтении, по-видимому, подтверждают их точку зрения. Маркс посвящает короткую главу «национальным различиям в заработной плате». В ней он приходит к выводу, что, хотя английские рабочие получают более высокую заработную плату, чем рабочие в Германии или России, степень их эксплуатации тоже может быть выше:

«Часто оказывается, что дневная, недельная и т. д. заработная плата у первой нации выше, чем у второй, тогда как относительная цена труда, т. е. цена труда по сравнению с прибавочной стоимостью и стоимостью продукта, у второй нации выше, чем у первой»²⁴.

Именно этот аргумент используют Уикс, Дор, Чунара и другие, но есть три причины, по которым он неприменим к современным отношениям Север — Юг.

Во-первых, упомянутые Марксом страны (Англия, Германия и Россия) являлись соперницами-эксплуататорами, занятыми построением колониальных империй. Формально свободные народы сегодняшнего глобального Юга не могут рассматриваться просто как «менее развитые» капиталистические страны, аналогичные Германии и России в ⅩⅨ веке. Во-вторых, торговля между империалистическими и «развивающимися» странами конца ⅩⅩ века качественно отличается от торговли между Англией, Германией и Россией в конце ⅩⅨ века. В то время рабочий потреблял отечественные товары, а капиталист использовал внутренний рынок рабочей силы — это был период, предшествовавший созданию стоимости через цепочку субконтрактов и сторонних производств. В-третьих, пример Маркса предполагал, что капиталисты в таких странах, как Германия и Англия, конкурировали в производстве одних и тех же товаров, однако, как отмечалось выше, подобное неприменимо к нынешней торговле между Севером и Югом. Последнее будет более подробно рассмотрено дальше.

В «Капитале» перед Марксом стояла цель осмыслить капиталистическую форму отношений стоимости, чтобы выяснить происхождение и природу прибавочной стоимости, тогда как наша задача — теоретически осмыслить её нынешнюю, империалистическую стадию развития. Насколько высок уровень абстракции у Маркса в этой работе, видно из его фразы:

«Если выравнивание заработной платы и продолжительности рабочего дня, а следовательно и нормы прибавочной стоимости в различных сферах производства и даже между различными капиталистическими предприятиями в одной и той же сфере производства, задерживается многочисленными обстоятельствами местного значения, то с прогрессом капиталистического производства и по мере подчинения этому способу производства всех экономических отношений это выравнивание осуществляется всё более и более полно»²⁵.

Маркс относился к различиям в заработной плате как к временным или случайным факторам, которые будут уничтожены постоянно взаимодействующими трудом и капиталом, и которые могут быть благополучно исключены из анализа:

«Как ни важно изучение подобного рода осложняющих моментов [„обстоятельств местного значения“, препятствующих выравниванию заработной платы — Дж. С.] для каждой специальной работы о заработной плате, в общем исследовании капиталистического производства ими можно пренебречь как случайными и несущественными»²⁶.

Такой уровень абстракции явно не подходит для нашей задачи; в сегодняшнем разделённом мире предпосылки всеобщего равенства рабочих, допущенные Марксом, просто истреблены, и здесь не обойдёшься ссылкой на «обстоятельства местного значения».

«Третий способ увеличения прибавочной стоимости»

В первом томе «Капитала» Маркс глубоко проанализировал два способа, с помощью которых капиталисты стремятся увеличить степень эксплуатации. Первый состоит в увеличении продолжительности рабочего дня, и тем самым увеличивается «абсолютная прибавочная стоимость». Второй заключается в сокращении необходимого рабочего времени за счёт роста производительности работников, и тем самым увеличивается «относительная прибавочная стоимость». Однако в нескольких местах Маркс упоминает и третий способ: прибавочное рабочее время также может быть увеличено «путём понижения заработной платы ниже стоимости рабочей силы». Но он тут же добавляет: «Хотя этот метод играет очень важную роль в действительном движении заработной платы, здесь он должен быть исключён, так как по нашему предположению все товары,— а, следовательно, и рабочая сила,— продаются и покупаются по их полной стоимости»²⁷.

«Понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы» снова упоминается двумя главами позже, в ходе обсуждения последствий для рабочих того, что «машина постепенно овладевает известной сферой производства». В результате «часть рабочего класса, которую машина превращает таким образом в излишнее население, переполняет рынок труда и понижает поэтому цену рабочей силы ниже её стоимости»²⁸. Современная значимость сказанного едва ли требует констатации. Огромная часть рабочего класса на глобальном Юге стала «излишним населением» из-за того, что современные методы производства не способны поглощать достаточное для предотвращения безработицы количество рабочей силы. Уже одно это, даже если не брать во внимание гораздо более жёсткие условия труда, создаёт мощную тенденцию, делающую «цену рабочей силы ниже её стоимости».

В третьем томе «Капитала», обсуждая «противодействующие причины», препятствующие снижению нормы прибыли, Маркс ещё раз кратко упоминает этот третий способ увеличения прибавочной стоимости. Одна из противодействующих причин — «понижение заработной платы ниже стоимости рабочей силы». Она описана всего лишь в двух коротких предложениях:

«Мы здесь только эмпирически указываем на это обстоятельство, так как в действительности оно, как и многое другое, что здесь можно было бы привести, относится не к общему анализу капитала, а к исследованию конкуренции, которое не входит в задачу настоящей работы. Однако оно является одной из значительнейших причин, которые задерживают тенденцию нормы прибыли к понижению»²⁹.

Мало того, что Маркс оставил в стороне снижение заработной платы ниже её стоимости, он сделал абстракцию ещё отвлечённее. Пусть она необходима для «общего анализа капитала», но её следует конкретизировать, если мы хотим проанализировать нынешнюю стадию развития капитализма: «Различия норм прибавочной стоимости в различных странах, т. е. национальные различия в степени эксплуатации труда, для настоящего исследования не имеют значения»³⁰. Но именно это должно стать отправной точкой для теории современного империализма. Глобализация производства, основанная на глобальном регулировании труда, не согласуется с абсолютной прибавочной стоимостью. Продолжительный рабочий день свойственен странам с низкой заработной платой, но продолжительность рабочего дня не является главной привлекательностью периферийных фирм. Нет здесь соответствия и с относительной прибавочной стоимостью. Необходимый труд в основном не сокращается за счёт применения новых технологий. Да и вообще перенос производства часто рассматривается именно как альтернатива инвестициям в новые технологии. Всё это даёт нам повод говорить о сверхэксплуатации. Как утверждает Хиггинботтом, «сверхэксплуатация — это скрытая суть империализма… Картина такова не потому, что южный рабочий класс создаёт меньшую стоимость, а потому что он более угнетён и подвержен более жестокой эксплуатации»³¹.

Заключение

Анализ тенденций неолиберальной глобализации показывает, что глобальное регулирование труда является её основным движущим фактором. Оно стало возможным благодаря высокому уровню эксплуатации в странах с дешёвой рабочей силой. Главный вывод из нашего обзора «Капитала» Маркса состоит в том, что это соответствует третьему способу повышения прибавочной стоимости, значение которого было подчёркнуто Марксом, но который он исключил из своей общей теории. Вот единственно возможный прочный фундамент для возрождения марксизма в мировом масштабе. Этот центральный вывод также позволяет нам увидеть роль неолиберализма в истории.

В «Экономических рукописях 1857—1859 годов» Маркс заявляет:

«До тех пор, пока капитал слаб, он ещё пытается опираться на костыли прошлых, или с его приходом отмерших производственных отношений. Но лишь почуяв себя сильным, он отбрасывает костыли и идёт дальше своим собственным ходом. Когда же капитал начнёт осознавать себя как препятствие к дальнейшему развитию, и безусловно быть таковым реально, то он воплотится в формы, которые, посредством свободной конкуренции, должны были бы привести его к окончательному владычеству, являясь в то же время провозвестниками его исчезновения, равно как и исчезновения на нём основывающегося способа производства»³².

Это поразительно напоминает довод Ленина о том, что «…капитализм стал капиталистическим империализмом лишь на определённой, очень высокой ступени своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность, когда по всей линии сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу»³³.

Возникновение капитализма зависело от самых варварских форм «первоначального накопления», таких как перевозка миллионов африканских рабов, колониальный грабёж и торговля опиумом. Когда капитализм достиг своей зрелой стадии и приобрёл полный контроль над процессами производства, процветала конкуренция и внутренние законы капитала функционировали наиболее полно. Наконец, в эпоху своего упадка капитализм всё больше полагается на формы, отличные от свободной конкуренции — монополии, широкое вмешательство государства во все аспекты экономической жизни, «накопление за счёт разорения», империализм. Всё это делается ради выживания, но ценой искажения собственных же законов и создания новых барьеров против расширения производительных сил.

Как же хронология развития капитализма связана с тремя способами увеличения прибавочной стоимости, обсуждёнными в этой статье? При раннем капитализме преобладающим было увеличение абсолютной прибавочной стоимости — продление рабочего дня до физических пределов. После того, как капитал взял на себя контроль над процессами производства, преобладающей формой стала относительная прибавочная стоимость — совершенствование технологии ради уменьшения времени, необходимого для производства потребительских товаров,— хотя во все времена получение прибавочной стоимости зависело от живучести более жестоких и архаичных форм принуждения, особенно в эксплуатируемых странах. В неолиберальную эпоху всё более преобладающей формой отношений между капиталом и трудом является глобальное регулирование трудовых ресурсов, т. е. способ присвоения, посредством которого капитализм может при помощи национального гнёта снижать стоимость рабочей силы в «развивающихся странах». Здесь обнаруживается третья форма увеличения прибавочной стоимости, которая в настоящее время всё более и более определяет отношения между капиталом и трудом. Пролетарии полуколониальных стран являются её первыми жертвами, но широкие массы трудящихся в империалистических странах также сталкиваются с нищетой. Усиление сверхэксплуатации детского и женского труда в странах с дешёвой рабочей силой спасла капитализм от той ямы, в которой он оказался в 1970‑х годах. Теперь, вместе с рабочими в империалистических странах, задача пролетариев глобального Юга — выкопать ещё одну яму — могилу, в которой можно похоронить капитализм и тем самым обеспечить будущее человеческой цивилизации.

Примечания

В этой статье словом «сверхэксплуатация» обозначается уровень эксплуатации, превышающий средние мировые показатели. Он, как здесь показано, преобладает в странах с дешёвой рабочей силой.↩
UNCTAD. World Investment Report 2013. Switzerland: United Nations, 2013.↩
Данные по Европе представляют собой цифры ввоза продукции в страны ЕС за вычетом внутреннего союзного импорта. Отсчёт начинается с 1995 года, так как только после четвёртого расширения ЕС появились постоянные цифры.↩
OECD. Trade in Value Added.↩
Ari Van Assche, Chang Hong, Veerle Slootmaekers. China’s International Competitiveness: Reassessing the Evidence. LICOS Discussion Paper Series, Discussion Paper 205/2008, 15; The Great Unbundling // Economist, January 18, 2007.↩
См.: Ricardo Hausmann, César Hidalgo, et al. The Atlas of Economic Complexity, 2011.↩
Michael Clemens, Claudio Montenegro, Lant Pritchett. The Place Premium: Wage Differences for Identical Workers across the US Border. Policy Research Working Paper 4671. New York: World Bank, 2008, 33.↩
International Monetary Fund. World Economic Outlook, April 2007. Washington, DC: IMF, 2007.↩
Stephen Roach. More Jobs, Worse Work // New York Times, July 22, 2004.↩
Stephen Roach. Outsourcing, Protectionism, and the Global Labor Arbitrage // Morgan Stanley Special Economic Study, 2003.↩
Там же; выделение моё.↩
Джон Смит. «Иллюзия ВВП».↩
John Weeks, Elizabeth Dore. International Exchange and the Causes of Backwardness // Latin American Perspectives 6, no. 2, 1979.↩
Charles Bettelheim. Some Theoretical Comments. Приложение к: Arghiri Emmanuel. Unequal Exchange: A Study in the Imperialism of Trade. London: NLB, 1972, 302.↩
Nigel Harris. Theories of Unequal Exchange // International Socialism2, no. 33, 986.↩
Gary Howe, Dependency Theory, Imperialism, and the Production of Surplus Value on a World Scale // Latin American Perspectives 8, nos. 3/4, 1981.↩
Alex Callinicos.Imperialism and Global Political Economy. Cambridge: Polity Press, 2009, 179–80; Joseph Choonara. Unravelling Capitalism. London: Bookmarks Publications, 2009, 34.↩
Энгельс Ф. «Коммунисты и Карл Гейнцен. Статья вторая».↩
Ленин В. И. «Революционный пролетариат и право наций на самоопределение».↩
Ленин В. И. «Империализм как высшая стадия капитализма. Популярный очерк».↩
Там же.↩
Экспорт капитала осуществляется в трёх формах: ПИИ, портфельные инвестиции (акции и финансовое обеспечение, которые, в отличие от ПИИ, не предоставляют инвестору ключевого влияния и заёмный капитал.↩
Andy Higginbottom. The System of Accumulation in South Africa: Theories of Imperialism and Capital // Économies et Sociétés 45, no. 2, 2011.↩
«Капитал», т. 1.↩
«Капитал», т. 3.↩
Там же.↩
«Капитал», т. 1.↩
Там же.↩
«Капитал», т. 3. Выделение моё.↩
Там же.↩
Higginbottom. The System of Accumulation in South Africa.↩
Я благодарен Уолтеру Дому за то, что он обратил моё внимание на актуальность этих слов.↩
Ленин, «Империализм…».↩

Киссинджер Генри

2011 г.

Генри Киссинджер о Китае и Мао Цзэдуне

Кто опубликовал: admin | 26.02.2023

Комментариев нет

…Колосс — Мао Цзэдун. Возвышающийся над всеми, подавляющий всех своим влиянием, жестокий и безучастный, поэт и воин, пророк и каратель, он объединил Китай и отправил его в новый путь, чуть не уничтоживший всё его гражданское общество.

Мао однажды заметил, что управление Китаем требовало сочетания методов Маркса и Цинь Шихуана. Вот как превознёс он императора в своей поэме:

Пожалуйста, не клевещите на императора Цинь Шихуана.
Подумайте ещё и ещё раз над вопросом о сжигании книг.
Наш предок дракон, хотя и умер, но живёт в душах наших,
Конфуций же, хотя и знаменит, фактически был пустышкой.
А государственная система Цинь века пережила¹.

Мао развил широко распространившееся наступление на традиционную китайскую политическую мысль как часть этого процесса: если конфуцианские традиции восхваляли всеобщую гармонию, то Мао идеализировал бунты и столкновения с силами противника. ‹…› Мао… стремился к радикальным и моментальным переменам и полному разрыву с прошлым. ‹…›

По многим параметрам, однако, Мао олицетворял диалектические противоречия, которыми он, по его утверждениям, мог манипулировать. Являясь яростным и открытым противником конфуцианства, он тем не менее много читал из китайской классики и имел привычку цитировать старинные тексты. Мао сформулировал доктрину «перманентной революции»², но когда этого требовали китайские национальные интересы, он мог быть терпеливым и смотреть далеко в перспективу. Манипуляции с «противоречиями» были его объявленной стратегией, и всё же они служили конечной цели, вытекавшей из конфуцианской идеи «датун» — «Великой гармонии».

В интерпретации истории, которую творил Мао,.. …прогресс приходит только после серии тяжёлых испытаний, когда противоположные силы вступают в борьбу друг против друга как внутри страны, так и на международной арене. И если эти противоречия не проявляются сами по себе, обязанностью коммунистической партии и её руководства является поддержание ситуации постоянной встряски, даже, если понадобится, против самих себя.

Коммунистическая страна, по Мао, не должна превращаться в бюрократическое общество; мотивационной силой должна стать идеология, а не иерархия.

Ким отправился следом с секретным визитом в Пекин на встречу с Мао, состоявшуюся с 13 по 16 мая 1950 года…

Переводчик Мао Цзэдуна Ши Чжэ в беседе с историком Чэнь Цзянем обобщил сведения о том, каким образом мелкий союзник обоих коммунистических гигантов развязал войну с крупными глобальными последствиями. Последний так пересказал содержание беседы между Мао и Ким Ир Сеном:

«[Ким] сказал Мао, что Сталин одобрил его план нападения на Южную Корею. Мао выяснял мнение Кима относительно возможной американской реакции, если Северная Корея нападёт на Южную, подчеркнув, что поскольку Ли Сын Ман поставлен Соединёнными Штатами и что поскольку Корея расположена близко к Японии, возможность американского вмешательства не может быть полностью исключена. Ким, однако, казался уверенным в том, что Соединённые Штаты не втянут свои войска или по крайней мере у них не будет времени отправить их, так как Северная Корея будет в состоянии завершить сражение в течение 2—3 недель. Мао спросил Кима, нужна ли Северной Корее военная поддержка Китая, и предложил разместить три китайские армии вдоль китайско-корейской границы. Ким отреагировал „заносчиво“ (судя по словам Ши Чжэ, так охарактеризовал его реакцию сам Мао), заявив, что собственных сил Северной Кореи при сотрудничестве с коммунистическими повстанцами в Южной Корее хватит, чтобы решить проблему собственными силами, поэтому нет необходимости в подключении китайской армии»³.

Признак внутренних разногласий в Китае — это таинственное дело отправленной Мао Цзэдуном 2 октября телеграммы Сталину, два противоречащих друг другу экземпляра которой находятся в архивах Пекина и Москвы.

В одном из вариантов телеграммы — её текст написан рукой Мао, она хранится в архивах в Пекине и опубликована нэйбу («только для служебного пользования») в китайском сборнике рукописей Мао, но которую, по-видимому, никогда не отправляли в Москву,— Мао Цзэдун писал, что Пекин «принял решение направить некоторые из наших войск в Корею под именем добровольцев [китайского народа] для борьбы с Соединёнными Штатами и их приспешником Ли Сын Маном и помочь корейским товарищам»⁴. Мао писал об опасности того, что без китайского вмешательства «корейские революционные силы потерпят сокрушительное поражение, а американские агрессоры будут бесконтрольно неистовствовать, как только оккупируют всю Корею. Это будет не на благо всего Востока»⁵. Мао отмечал, что «мы должны быть готовыми к объявлению войны Соединёнными Штатами и к последующему использованию ими своих военно-воздушных сил для бомбёжки китайских крупных городов и промышленных центров, а также нападению военно-морского флота США на наши береговые районы». В соответствии с китайским планом 15 октября из Маньчжурии будет направлено 12 дивизий. На «начальной стадии», как писал Мао, они будут размещены к северу от 38‑й параллели и «будут задействованы только в оборонительных военных действиях» против войск противника, которые пересекут параллель. Одновременно «они будут ждать поставок советских вооружений. После того как они будут [хорошо] вооружены, они во взаимодействии с корейскими товарищами будут проводить контратаки, чтобы ликвидировать войска американского агрессора»⁶.

В отличающейся от выше изложенной версии телеграмме от 2 октября — направлена через советского посла в Пекине, получена в Москве и хранится в президентском архиве — Мао Цзэдун информировал Сталина о том, что Пекин не готов направить войска. Он предположил возможность того, что после дальнейших консультаций с Москвой (и, как он давал понять, обязательств относительно дополнительной советской военной помощи) Пекин захочет вмешаться в конфликт.

Годами учёные анализировали первый вариант телеграммы, как если бы это был единственно подлинный вариант; когда всплыл второй вариант, некоторые задавались вопросом, не является ли один из вариантов фальшивкой. Наиболее правдоподобным является объяснение, выдвинутое китайским учёным Шэнь Чжихуа: Мао написал проект первой телеграммы, намереваясь отправить его, но раскол в китайском руководстве заставил его отправить телеграмму с более уклончивым содержанием.

Мао Цзэдун, сознавая, что у Китая нет возможности захватить Цзиньмэнь и Мацзу перед лицом объединённых противников, позже объяснял свою стратегию как гораздо более сложную. Не имея возможности захватить прибрежные острова, он говорил Хрущёву, будто использовал угрозу против них, чтобы Тайвань не разрывал свои связи с материком:

«Всё, что мы хотели сделать, так это продемонстрировать наши возможности. Мы не хотим, чтобы Чан Кайши откололся далеко от нас. Мы хотим держать его на коротком поводке. Если он будет оставаться [на Цзиньмэне и Мацзу], это будет означать, что мы сможем его доставать при помощи береговых батарей, а также нашими военно-воздушными силами. Если бы мы заняли эти острова, мы потеряли бы способность доставлять ему неудобства в любое удобное для нас время»⁷.

Находясь в Пекине [в 1958 году], Хрущёв, однако, сделал ещё одно даже менее привлекательное предложение из той же серии: он предложил особый доступ Китая на советские базы подлодок в Ледовитом океане в обмен на советское использование незамерзающих портов Китая на Тихом океане. Мао Цзэдун ответил:

«Нет, мы и на это тоже не можем согласиться. Каждая страна должна держать свои вооружённые силы на собственной территории, а не на чьей-то чужой»⁸.

Как вспоминал Председатель, «у нас были англичане и другие иностранцы на нашей территории, теперь уже давным-давно, поэтому мы больше не собираемся никогда и никому разрешать использовать нашу землю в их собственных интересах»⁹.

Мао Цзэдун задал тон встрече [1 августа 1958 г.], приняв Хрущёва не в комнате официальных приёмов, а в своём плавательном бассейне. Хрущёву, не умевшему плавать, пришлось плавать со спасательным кругом. Два деятеля разговаривали плавая, а переводчики следовали за ними взад и вперёд по бортику бассейна. Хрущёв позднее жаловался:

«Мао всегда старался занять более выгодную позицию. Ну, я устал от этого… Я вылез из бассейна и сел на его краю, болтая ногами в воде. Теперь я был сверху, а он плавал внизу»¹⁰.

Отношения даже ещё больше ухудшились год спустя, когда 3 октября 1959 года Хрущёв остановился в Пекине на обратном пути из США, желая проинформировать капризного союзника о своей встрече в верхах с Эйзенхауэром.¹¹ Китайские руководители, уже довольно подозрительно относившиеся к сосуществованию Хрущёва с Америкой, ещё больше возмутились, когда Хрущёв встал на сторону Индии во время первого пограничного столкновения в Гималаях между индийскими и китайскими войсками, произошедшего накануне.

Хрущёв, для которого дипломатия не была сильным коньком, умудрился поднять чувствительный вопрос о Далай-ламе — не так много тем могло вызвать такую острую китайскую реакцию. Он критиковал Мао Цзэдуна за то, что тот не был достаточно твёрд во время восстания в Тибете в начале того года, завершившегося бегством Далай-ламы в северную Индию.

Мао Цзэдун объяснял своим коллегам во время выездной встречи высших руководителей, состоявшейся в начале кризиса, что бомбардировка Цзиньмэня и Мацзу является реакцией Китая на американское вмешательство в Ливане, где американские и британские войска высадились тем летом [1958 года]:

«Бомбардировка Цзиньмэня, честно говоря, явилась нашей очередью целенаправленно вызвать напряжённость международной обстановки. Мы намеревались преподать американцам урок. Америка задирала нас много лет, поэтому, когда у нас сейчас есть шанс, почему бы не доставить ей хлопот?… Американцы начали военные действия на Ближнем Востоке, а мы начали свои действия на Дальнем Востоке. Посмотрим, что они будут с этим делать»¹².

«Мы провели эту кампанию, чтобы заставить Соединённые Штаты возобновить переговоры. Соединённые Штаты открыли дверь. Для них ситуация, кажется, не очень хорошая, и они будут нервничать изо дня в день, если они не начнут переговоры с нами сейчас. Хорошо, давайте начнём переговоры. Для обстановки в целом лучше решать споры с Соединёнными Штатами путём переговоров, или мирными средствами, ведь мы все миролюбивые люди»¹³.

[В 1961 году] Мао сразу же отменил приказ об отступлении, по-прежнему проявляя осторожность, о чём сказал на заседании Центрального военного совета в Пекине:

«Недостаточная сдержанность в мелких делах может помешать крупным планам. Нам следует обратить внимание на данную ситуацию»¹⁴.

Это ещё не стало приказом к военному столкновению, больше походя на некое подобие сигнала тревоги и выработки стратегического плана. Тут на ум приходит знакомый для китайцев образ действий при принятии стратегических решений: тщательный анализ, хорошая подготовка, внимание к психологическим и политическим факторам, стремление к внезапности и быстрое принятие решения.

На заседаниях Центрального военного совета и встречах с высшими руководителями Мао прокомментировал проводимую Неру «политику продвижения вперёд» в одном из своих остроумных изречений:

«Спящего в удобной постели человека не так легко разбудить храпом кого-то по соседству»¹⁵.

Другими словами, китайские войска в Гималаях вели себя слишком пассивно в ответ на индийскую «политику продвижения вперёд», проводившуюся в китайском понимании на китайской территории. (В этом, конечно, и состояла суть спора: каждая сторона заявляла, что противник осмелился действовать на её земле.)

Центральный военный совет отдал приказ прекратить отход китайских войск, объявив, что в ответ на любой новый индийский погранпост вокруг него будут построены китайские блокпосты. Мао так подвёл итог:

«Вы махнёте ружьём, и я махну ружьём. Мы будем стоять лицом к лицу, и каждый будет демонстрировать свою смелость».

Мао определил данную политику как «вооружённое сосуществование»¹⁶.

…Мао в начале октября 1962 года собрал китайских руководителей для объявления окончательного решения, которым стала война:

«Мы воевали со стариной Чаном [Кайши]. Мы воевали с Японией и с Америкой. И никого из них мы не испугались. И в каждом случае мы победили. А сейчас индийцы хотят войны с нами. Мы, естественно, их не боимся. Мы не можем отдать нашу землю. Если мы отдадим однажды наши земли, это будет равнозначно тому, что мы позволим им захватить территорию, аналогичную по площади провинции Фуцзянь… Так как Неру высовывает голову и хочет, чтобы мы с ним воевали, с нашей стороны будет недружелюбно, если мы не вступим с ним в войну. На вежливость надо отвечать вежливостью»¹⁷.

[В 1962? году] Мао Цзэдун не хотел ничего слышать об этом, заявляя:

«В нашей партии есть некоторые, кто выступает за „три умеренности и одно сокращение“. Они говорят, что нам следует быть более умеренными по отношению к империалистам, более умеренными по отношению к реакционерам и более умеренными по отношению к ревизионистам, при этом нам следует сократить поддержку борьбе народов Азии, Африки и Латинской Америки. Это ревизионистский подход»¹⁸.

Мао Цзэдун настаивал на проведении политики вызова всем потенциальным противникам одновременно. Он считал, что «Китаю необходимо бороться против империалистов, ревизионистов и реакционеров всех стран» и что «больше помощи должно быть оказано антиимпериалистическим, революционным и марксистско-ленинским политическим партиям и фракциям»¹⁹.

Его врач сообщил о состоявшейся в 1969 году беседе²⁰:

«Мао задал мне загадку. Однажды он сказал мне: “Подумай над этим. На севере у нас Советский Союз, на западе — Индия, на востоке — Япония. Если все наши враги смогли бы объединиться, напав на нас с севера, запада и востока, как ты думаешь, что нам следовало бы делать?“»

Когда собеседник Мао Цзэдуна в недоумении пытался ответить, Председатель продолжил:

«Думай ещё… За Японией стоят Соединённые Штаты. Разве наши предки не советовали вести переговоры с дальними странами, ведя борьбу с теми, кто расположен близко?»²¹.

«Он сказал, что он был всего лишь одиноким монахом, бредущим по свету с дырявым зонтиком»²².

‹…› Как позднее отмечалось несколькими китайскими комментаторами, цитата из английского текста Сноу являлась первой строчкой китайского рифмованного двустишия²³. Когда оно больше напоминает угрозу, а не насмешку. За скобками или по крайней мере непереведённой осталась вторая строфа двустишия: «у фа у тянь». Китайские иероглифы по созвучию здесь означают «без волос, без неба», то есть монах лыс, а поскольку у него в руках зонт, он и не видит неба над ним. Но другие иероглифы с таким же звучанием могут означать совсем другое. Игра слов соответственно даст совсем другое значение: «без закона, без неба» — или несколько вариантов с разной степенью точности перевода: «отвергая законы как людские, так и небесные»; «не боящийся ни Бога, ни законов»; «попирать закон не моргнув и глазом»²⁴.

Когда полковник Александр Хэйг, возглавлявший американскую передовую группу по подготовке визита Никсона, встретился с Чжоу Эньлаем в январе 1972 года, он использовал стандартную для фразеологии НАТО формулировку, сказав, что администрация Никсона будет противодействовать советским усилиям по окружению Китая. Мао Цзэдун реагировал весьма эмоционально:

«Окружению Китая? Мне они нужны, чтобы спасти меня, как же такое может случиться?.. Они заботятся обо мне? Это очень похоже на „кошку, плачущую над дохлой мышью“!»²⁵

«Кое-кто хочет предложить нам зонтик. Нам не нужен защитный ядерный зонтик»²⁶

…В декабре 1973 года… Мао Цзэдун заставил Чжоу Эньлая пройти через специально посвящённое вопросам «борьбы» заседание политбюро, где тому предстояло отчитаться о внешней политике, охарактеризованной Нэнси Тан и Ван Хайжун, сторонницами Мао Цзэдуна в окружении Чжоу Эньлая, как излишне приспособленческой. ‹…›

Когда заседание закончилось, политбюро подвергло Чжоу Эньлая открытой критике:

«Говоря в целом, [Чжоу] забыл о принципе недопущения „правого уклона“, идя на союз с Соединёнными Штатами. Это случилось главным образом потому, что он забыл об указаниях Председателя. Он переоценил силу врага и недооценил мощь народа. Он не смог также правильно определить соотношение между дипломатией и поддержкой революции»²⁷.

Перед лицом конкретной угрозы Дэн Сяопин покончил с двойственностью, с которой Мао Цзэдун в прошлом году подходил к отношениям с Америкой. В Китае уже больше не испытывали никакой ностальгии по мировой революции.

Примечания

О высказываниях Мао относительно Цинь Шихуана см., например, «Talks at the Beidaihe Conference: August 19,1958», in Roderick MacFarquhar, Timothy Cheek, and Eugene Wu, eds., The Secret Speeches of Chairman Mao: From the Hundred Flowers to the Great Leap Forward (Cambridge: Harvard University Press, 1989), 405; «Talks at the First Zhengzhou Conference: November 10, 1958», in MacFarquhar, Cheek, and Wu, eds., The Secret Speeches of Chairman Mao, 476; Tim Adams, «Behold the Mighty Qin», The Observer (August 19, 2007); and Li Zhisui, The Private Life of Chairman Mao, trans. Tai Hung-chao (New York: Random House, 1994), 122. (Некоторые источники утверждают, что это поэма 1973 года, другие ставят этот текст в качестве заключительной строфы стихотворения 1936 года «Снег». Правильность приписывания его Мао не может считаться точно установленной.— Маоизм.ру.)↩
См. «Идеи Мао Цзэдуна» Иоахима Шикеля.— Маоизм.ру.↩
Chen, China’s Road to the Korean War, 112.↩
Goncharov, Lewis, and Xue, Uncertain Partners, 111.↩
Там же.↩
Там же.↩
Strobe Talbott, перевод и изд., Khrushchev Remembers: The Last Testament (Boston: Little, Brown, 1974), 263. (Автор ошибся. Разговор Хрущёва, который он пересказывает, был не с Мао Цзэдуном, а с Чжоу Эньлаем. См.: Н. С. Хрущёв. Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2.— ООО «Издательство „Вече“», 2016.— Маоизм.ру.)↩
Talbott, перевод и изд., Khrushchev Remembers, 260.↩
«Playing for High Stakes: Khrushchev speaks out on Mao, Kennedy, Nixon and the Cuban Missile Crisis», LIFE 69, no. 25 (December 18, 1970), 25.↩
William Taubman, Khrushchev: The Man and His Era (New York: WW Norton, 2003), 392.↩
Видимо, автор ошибся в датировке и эта беседа прошла 3 октября 1959 г.— Маоизм.ру.)↩
Wu, «Inside Story of the Decision Making During the Shelling of Jinmen», 208. (Это не прямая цитата, а пересказ беседы 23 августа 1958 г. по воспоминаниям У Лэнси.— Маоизм.ру.)↩
Xia, Negotiating with the Enemy, 98–99.↩
John W. Garver, «China’s Decision for War with India in 1962», в: Alastair Iain Johnston and Robert S. Ross, eds., New Directions in the Study of China’s Foreign Policy (Stanford: Stanford University Press, 2006), 107.↩
Там же.↩
Там же, 108.↩
Там же, 115.↩
Li Jie, «Changes in China’s Domestic Situation in the 1960s and Sino-U. S. Relations», в: Robert S. Ross and Jiang Changbin, eds., Re-examining the Cold War: US-China Diplomacy, 1954–1973 (Cambridge: Harvard University Press, 2001), 304.↩
Там же. С. 185, 305.↩
Так называемые записки личного врача Мао Ли Чжисуя, вероятно, являются фейковыми.— Маоизм.ру.↩
Li Zhisui, The Private Life of Chairman Mao, trans. Tai Hung-chao (New York: Random House, 1994), 514.↩
Edgar Snow, «A Conversation with Mao Tse-Tung», LIFE 70, no. 16 (April 30, 1971), 48. (См. «Беседа с журналистом Эдгаром Сноу» 18 декабря 1971 г.— Маоизм.ру.)↩
См. Zhengyuan Fu, Autocratic Tradition and Chinese Politics (New York: Cambridge University Press, 1993), 188; Li, The Private Life of Chairman Mao, 120. Врач Мао высказал предположение о том, что переводчик Мао, у которого был слабый литературный китайский язык, не понял скрытого смысла и перевёл фразу буквально. Но также возможно и то, что переводчик очень хорошо понял смысл выражения, но был так напуган, что не решился перевести эту игру слов и неясных намёков Мао и что — если сделать вольный перевод на английский — это было бы страшно неуважительно. Жена Мао Цзян Цин выкрикивала эту же фразу в свою защиту на последнем судебном заседании в 1980 году. Ross Terrill, Madame Мао: The White-Boned Demon (Stanford: Stanford University Press, 1999), 344.↩
Oxford Concise English-Chinese/Chinese-English Dictionary, 2nd ed. (Hong Kong: Oxford University Press, 1999), 474. Я в большом долгу перед моим помощником по научной работе Шуйлером Шутеном за этот лингвистический анализ.↩
Yang and Xia, «Vacillating Between Revolution and Detente», 413.↩
Там же. С. 414.↩
Kuisong Yang and Yafeng Xia, «Vacillating Between Revolution and Detente: Mao’s Changing Psyche and Policy Toward the United States, 1969–1976», Diplomatic History 34, no. 2 (April 2010): 414. Отчёты об этих встречах не были опубликованы. Выдержка взята из неопубликованных мемуаров старшего китайского дипломата Ван Юпина, который готовил отчёт для министра иностранных дел Цяо Гуаньхуа о заседании Политбюро.↩

Громыко А. А.; Мао Цзэдун

Конец августа 1958 г.

Беседа с А. А. Громыко (фрагмент)

Кто опубликовал: admin | 26.02.2023

Комментариев нет

Мао Цзэдун. Верно, что США могут пойти на авантюру — на развязывание войны против КНР. Китай должен считаться и считается с такой возможностью. Но капитулировать он не намерен!

Мао Цзэдун. Если США нападут на Китай и применят даже ядерное оружие, китайские армии должны отступать из периферийных районов в глубь страны. Они должны заманивать противника поглубже с таким расчётом, чтобы вооруженные силы США оказались в тисках у Китая.

Мао Цзэдун. В случае возникновения войны Советский Союз не должен давать на её начальной стадии военный отпор американцам основными своими средствами и таким образом не мешать им проникать всё глубже внутрь территории китайского гиганта. Лишь затем, когда американские армии оказались бы в центральной части Китая, СССР должен их накрыть всеми своими средствами.

А. А. Громыко. Изложенный сценарий войны не может встретить нашего положительного отношения. Я могу это сказать определённо.

Мао Цзэдун; Хрущёв Н. С.

02.10.1959

Беседа с Н. С. Хрущёвым (фрагменты)

Кто опубликовал: admin | 25.02.2023

Комментариев нет

Хрущёв: …Я скажу Вам то, что гостю не следовало бы говорить: события в Тибете — это Ваша ошибка. Вы управляли Тибетом, у Вас должна была быть своя разведка там и Вы должны были знать о планах и намерениях Далай-ламы.

‹…›

Хрущёв: …Что же касается бегства Далай-ламы из Тибета, если бы мы были на Вашем месте, мы не дали бы ему возможности сбежать. Было бы лучше, если бы он оказался в гробу. А теперь он в Индии и, вероятно, уедет в США. Разве это на пользу социалистическим странам?

Мао: Это невозможно, мы тогда не могли его арестовать. Мы не могли запретить ему выезд, так как граница с Индией очень велика, и он мог пересечь её в любом месте.

Хрущёв: Тут речь не об аресте, я просто говорю, что Вы были не правы, дав ему возможность выехать. Если Вы дали ему такую возможность сбежать в Индию, то что остаётся Неру делать с этим? Мы считаем, что события в Тибете — это ошибка коммунистической партии Китая, а не вина Неру.

Мао Цзэдун; Хрущёв Н. С.

01.10.1954

Разговор Мао с Хрущёвым о привлечении китайской рабочей силы на лесоразработках

Кто опубликовал: admin | 25.02.2023

Комментариев нет

Рассказывает Н. С. Хрущёв:

«С нашей стороны имелась только одна просьба к китайскому правительству. Мы считали, что дело представляет взаимный интерес и в какой-то степени явится помощью Китаю. Там существовала большая безработица, мы хотели какое-то количество китайских рабочих привлечь для разработки богатств Сибири, прежде всего на лесоразработки. ‹…› Как же Мао реагировал на нашу просьбу о рабочей силе? Надо знать Мао! Ходил он спокойно, медлительно, вроде как медведь, вразвалочку. Он глянул на меня, опустил глаза, опять поднял их и спокойно, тихим голосом, начал говорить…»

Мао Цзэдун. На Китай все смотрят как на резерв рабочей силы. Все считают, что у нас много безработных, что мы слаборазвитая страна, и поэтому китайцев можно привлекать на всякие там неквалифицированные работы как дешёвую рабочую силу. Но в Китае считается оскорбительным такое отношение к китайскому народу. Ваши требования могут создать для нас трудности и породить в Китае неправильное понимание в отношении Советского Союза. Получается, что СССР тоже смотрит на Китай как на поставщика грубой рабочей силы. Так смотрели на нас западные капиталистические страны.

Никита Хрущёв. Товарищ Мао Цзэдун, мы не хотим создавать для вас трудности. Мы считали, что это предложение и в ваших интересах. Если оно создаёт вам трудности, то мы не настаиваем на своём предложении и обойдёмся собственными силами.

Мао Цзэдун

02.10.1950

К вопросу об отправке добровольцев в Северную Корею для участия в войне

Кто опубликовал: admin | 25.02.2023

Комментариев нет

Это отрывок из телеграммы Мао Цзэдуна Сталину. Эта телеграмма не была отправлена.¹

Мы приняли решение направить некоторые из наших войск в Корею под именем добровольцев [китайского народа] для борьбы с Соединёнными Штатами и их приспешником Ли Сын Маном² и помочь корейским товарищам.³ Мы считаем, что это необходимо сделать. Потому что, если корейские революционные силы потерпят сокрушительное поражение, американские агрессоры будут бесконтрольно неистовствовать, как только оккупируют всю Корею. Это будет не на благо всего Востока.⁴
Мы считаем, что раз мы решили отправить китайские войска в Северную Корею для борьбы с американцами, то, во-первых, мы должны быть в состоянии решить проблему, то есть мы должны подготовиться к уничтожению и изгнанию вторгшихся в Северную Корею войск США и других стран; во-вторых, поскольку с армией США в Северной Корее сражается китайская армия (хотя и под именем добровольческих войск), мы должны быть готовыми к объявлению войны Соединёнными Штатами и к последующему использованию ими своих военно-воздушных сил для бомбёжки китайских крупных городов и промышленных центров, а также нападению военно-морского флота США на наши береговые районы.⁵
Из этих двух вопросов первый заключается в том, смогут ли китайские военные уничтожить вооружённые силы США в Северной Корее и эффективно решить северокорейский вопрос. Если наша армия будет способна уничтожить армию США в Северной Корее, в основном их 8‑ю армию (боеспособных ветеранов), серьёзность второй проблемы (объявление войны между США и Китаем) сохраняется, но ситуация тогда станет благоприятна как для революционного фронта, так и для Китая. То есть, если северокорейский вопрос фактически завершится победой над американскими войсками (формально он может и не завершиться, и США могут долгое время не признавать победу КНДР), то даже если США будут открыто воевать с Китаем, масштабы и продолжительность этой войны могут быть не очень большими. Наиболее неблагоприятная ситуация, как мы полагаем, сложится, если китайская армия окажется неспособна уничтожить большое количество американских войск в Северной Корее, равновесие двух сил зайдёт в тупик и США открыто вступят в войну с Китаем, нарушив план развёрнутого Китаем экономического строительства, что вызовет недовольство нашей национальной буржуазии, да и остальной части народа (люди очень боятся войны).
В сложившихся обстоятельствах мы решили, что ранее переброшенные в Южную Маньчжурию⁶ двенадцать дивизий (пяти-шести недостаточно) 15 октября⁷ будут направлены в соответствующие районах Северной Кореи (не обязательно вдоль 38‑й параллели⁸). Борясь с противником, осмелившимся наступать севернее 38‑й параллели, в начальной стадии эти войска будут задействованы только в оборонительных военных действиях⁹, уничтожая небольшие группы противника и всесторонне изучая обстановку. В то же время они будут ждать поставок советских вооружений. После того как они будут [хорошо] вооружены, они во взаимодействии с корейскими товарищами будут проводить контратаки, чтобы ликвидировать войска американского агрессора.¹⁰
По известным нам сведениям, американская армия (две пехотные дивизии и одна механизированная дивизия) оснащена танковыми и зенитными орудиями, располагая в общей сложности 1500 орудий калибром от 7 до 24 сантиметров, в то время как наш корпус (три дивизии) имеет лишь тридцать шесть таких орудий. Противник имеет господство в воздухе, а мы только начинаем подготовку военно-воздушных сил и к февралю 1951 года к бою будет готово лишь триста самолётов. Поэтому наша армия ещё не может ручаться, что сможет уничтожить войска США сразу. Теперь, когда мы уже решили воевать с американцами, мы должны подготовиться к тому, что, когда Верховное командование США сосредоточит против нашей армии на театре военных действий один из своих корпусов, у нас был бы четырёхкратный перевес над противником (то есть наши четыре корпуса против одного корпуса противника) и в полтора-два раза большая огневая мощь (то есть от 2200 до 3000 орудий различных типов калибром от 7 сантиметров против 1500 орудий противника того же калибра), чтобы целиком и полностью уничтожить вражеский корпус.
В дополнение к вышеупомянутым двенадцати дивизиям мы также перебросим двадцать четыре дивизии с юга от реки Янцзы и из района Шэньси — Ганьсу, разместив их на железнодорожных линиях Ганьсу — Цзянсу Тяньцзинь — Пукоу и Пекин — Харбин¹¹, в качестве второй и третьей групп войск для помощи Северной Корее. Ожидается, что они будут постепенно задействованы весной и летом следующего года в зависимости от положения, которое будет складывается на тот момент.

Издано по рукописи Мао Цзэдуна.

Примечания

Вместо этого текста был отправлен другой.— Маоизм.ру.↩
Ли Сын Ман был тогда президентом Южной Кореи.↩
Перевод этой фразы дан по: Киссинджер, Генри. О Китае. Пер. с англ. В. Н. Верченко.— М.: АСТ, 2017.— Маоизм.ру.↩
Перевод этой фразы после слов «Потому что, если…» дан по книге Киссинджера за исключением изъятого союза «а» перед словами «американские агрессоры». При фрагментарном цитировании Киссинджер изменил смысловой оттенок фразы.— Маоизм.ру.↩
Перевод этой фразы, начиная со слов «мы должны быть готовыми…» дан по книге Киссинджера.— Маоизм.ру.↩
Южная Маньчжурия — это районы Чжуанхэ, Даньдун, Тунхуа, Линьцзян, Цинъюань и Ляочжун на юго-западе Шэньяна к востоку от железнодорожной линии Шэньян — Далянь.↩
Позднее отправка была перенесена на 19 октября.↩
В конце Второй мировой войны Соединённые Штаты и Советский Союз договорились об использовании 38‑й параллели на корейской территории в качестве временной демаркационной линии для военных операций против Японии и принятия капитуляции. Эта линия широко известна как «38‑я параллель».↩
Перевод фраз «начальная стадия» и «будут задействованы только в оборонительных военных действиях» дан по книге Киссинджера.— Маоизм.ру.↩
Перевод этой фразы после слов «В то же время…» дан по книге Киссинджера.— Маоизм.ру.↩
В оригинале даны краткие названия Лунхай (陇海), Цзиньпу (津浦) и Бэйнин (北宁), расшифрованные в примечании.— Маоизм.ру.↩

СССР • Правительство

29.03.1969

Заявление правительства СССР

Кто опубликовал: admin | 24.02.2023

Комментариев нет

Мы перепечатываем данный документ, так как на него идёт ссылка из одного ранее размещённого материала, а источник, где он располагался прежде, стал недоступен, возможно, навсегда.

Маоизм.ру

В последнее время на реке Уссури в районе острова Даманского имели место вооружённые пограничные инциденты, спровоцированные китайской стороной. У китайских властей не было и не может быть никаких оправданий для организации подобных инцидентов, для столкновения и кровопролития. Такие события могут радовать только тех, кто хотел бы любым способом вырыть пропасть вражды между Советским Союзом и Китайской Народной Республикой. Они не имеют ничего общего с коренными интересами советского и китайского народов.

Ⅰ.

Обстоятельства вооружённых нападений на советских пограничников на реке Уссури хорошо известны. Это были преднамеренные, заранее спланированные акции.

Утром 2 марта с. г. пост наблюдения обнаружил нарушение советской границы у острова Даманского примерно 30 китайскими военнослужащими. Группа советских пограничников во главе с офицером направилась к нарушителям с намерением, как это бывало ранее, заявить протест и потребовать, чтобы они покинули советскую территорию. Китайские военнослужащие подпустили советских пограничников на расстояние нескольких метров, а затем внезапно, без всякого предупреждения в упор открыли по ним огонь.

Одновременно из засады на острове Даманском, куда китайские солдаты ранее скрытно выдвинулись под прикрытием темноты, и с китайского берега был открыт огонь из орудий, миномётов и автоматического оружия по находившейся возле советского берега другой группе советских пограничников, которые приняли бой и при поддержке соседней погранзаставы изгнали нарушителей с советской территории. Это вероломное нападение привело к тому, что с обеих сторон были убитые и раненые.

Несмотря на предупреждение Советского правительства и призыв воздерживаться от подобных провокаций, 14—15 марта в этом же районе китайской стороной были предприняты новые попытки вооружённого вторжения в пределы Советского Союза. Подразделения регулярной китайской армии, поддержанные орудийным и миномётным огнём, атаковали советские пограничные войска, охраняющие остров Даманский. Нападение было решительно отбито, и нарушители отброшены с советской территории. Эта провокация китайской стороны вызвала новые жертвы.

Теперь китайские власти в своих заявлениях пытаются сложить с себя ответственность за вооружённые столкновения. Они утверждают, будто не китайцы, а советские пограничники нарушили государственную границу, и что этот остров якобы не принадлежит Советскому Союзу. Китайская сторона не оспаривает того, что её военный персонал действовал по подготовленному плану, хотя и стремится, прибегая к ложному утверждению, представить применение китайскими нарушителями оружия как «вынужденную меру».

Из китайских заявлений следует, что вопрос об острове Даманском является лишь частью будто бы унаследованной от прошлого территориальной проблемы, которая ещё ждёт своего решения и связана с перекройкой государственных границ. При этом китайское правительство не желает считаться с действующими договорами между Китаем и СССР, игнорирует многолетнюю практику советско-китайских межгосударственных отношений, подтасовывает историю применительно к своим территориальным притязаниям.

Всё это вытекает, как видно, из происшедшего в последние годы коренного изменения политики правительства КНР в отношении Советского Союза, советского народа.

Китайская официальная пропаганда вообще ставит, как известно, под сомнение нынешние границы соседних с Китаем государств, в пределах которых давно сложилась историческая общность населяющих их народов. Притязания на соседние территории выдвигаются под предлогом того, что вокруг них когда-то шёл спор между какими-то феодалами, богдыханами и царями или же туда заходили китайские завоеватели либо купцы.

История полна примерами того, как те, кто домогался чужих территорий, одних феодальных завоевателей прошлого объявляли «справедливыми», а других «несправедливыми». Ленинской политике чужд такой подход к захватчикам, к угнетателям народов.

Ⅱ.

Советско-китайская граница на Дальнем Востоке, как она существует сейчас, сложилась много поколений тому назад и пролегает по естественным рубежам, разделяющим территории Советского Союза и Китая. Эта граница юридически была оформлена Айгунским (1858 г.), Тяньцзиньским (1858 г.) и Пекинским (1860 г.) договорами. В 1861 г. стороны подписали и скрепили государственными печатями карту, на которой нанесена линия разграничения в Уссурийском крае. В районе острова Даманский эта линия проходит непосредственно по китайскому берегу реки Уссури.¹ Подлинники названных документов имеются как у Советского, так и у Китайского государства.

Положения по территориальным вопросам, зафиксированные в этих договорах, а также в протоколах, картах и описаниях, полностью сохраняют и поныне свою силу. Советское правительство стоит на позиции строгого и неуклонного выполнения сторонами этих положений. Если правительство КНР придерживается аналогичной позиции в этом вопросе, то почвы для трений и конфликтов на советско-китайской границе не имеется.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции в России Республика Советов торжественно заявила о своём отказе от неравноправных и тайных договоров с Китаем, от сфер влияния царской России в Китае, от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции. Она передала на нужды просвещения в Китае русскую долю контрибуции, навязанной империалистическими государствами Китаю после подавления так называемого «боксёрского» восстания, ликвидировала бывшие русские концессии в Китае, возвратила Китаю полосу отчуждения КВЖД. Отмена указанных договоров была юридически оформлена соглашением об общих принципах для урегулирования вопросов между Советским Союзом и Китаем от 31 мая 1924 года. Это соглашение не относило русско-китайские договоры, определяющие государственную границу, к числу неравноправных или тайных. Не было речи об их аннулировании или пересмотре.

Великий китайский революционер-демократ Сунь Ятсен неоднократно подчёркивал, что Советское правительство добровольно аннулировало все неравноправные договоры и отказалось от всех несправедливых претензий и прав царского правительства в Китае. В своём политическом завещании 12 марта 1925 года Сунь Ятсен, обращаясь к советскому и китайскому народам, выражал надежду, что СССР и свободный Китай соединятся в могучий союз и что в великой борьбе за освобождение угнетённых народов мира они пойдут к победе рука об руку.²

Нелишне напомнить, что и руководители КПК, а позднее и правительство КНР неоднократно подчёркивали, что после Октябрьской революции Советское государство строило свои отношения с Китаем на основах равенства и уважения суверенных прав китайского народа. Мао Цзэдун в 1945 году на Ⅶ съезде КПК отмечал, что «Советский Союз первым отказался от неравноправных договоров и заключил с Китаем новые равноправные договоры»³. Об этом же Мао Цзэдун говорил в Москве 16 декабря 1949 года⁴.

Итак, вопрос о каких-то неравноправных договорах в советско-китайских отношениях, о которых сейчас назойливо твердит китайская пропаганда, выдуман от начала до конца. Смысл пропаганды, исходящей из Пекина, один — посеять среди китайского народа неприязнь и вражду к нашей стране, к советскому народу.

Историческая картина была бы неполной, если не сказать о героической борьбе советского народа под руководством Коммунистической партии и лично В. И. Ленина за освобождение Советского Дальнего Востока от иностранных интервентов в 1918—1922 гг., пытавшихся отторгнуть от молодой Советской республики Приморье, Хабаровский край, Восточную Сибирь. Советские люди ценой огромных усилий и жертв отстояли свои дальневосточные земли.

Прочность советских рубежей на Дальнем Востоке не раз пытались прощупать японские милитаристы и их пособники также в последующие годы. Они после оккупации Маньчжурии пробовали захватывать принадлежащие Советскому Союзу острова на реках Амур и Уссури. Эти острова становились временами местом серьёзных вооружённых схваток, где японские агрессоры получили сокрушительный отпор. Конечно, дело было не в островах, а в более серьёзных притязаниях японских империалистов на священные и неприкосновенные рубежи Советского Союза и союзной ему Монгольской Народной Республики. Дело кончилось известно чем: сначала под Хасаном, а потом под Халхин-Голом агрессоры были разгромлены наголову и отброшены прочь.

После разгрома Советской Армией милитаристской Японии в 1945 году на реках Уссури и Амур впервые за многие годы установилась спокойная обстановка.

Победа китайской революции и образование Китайской Народной Республики создавали все предпосылки для развития, добрососедства, обеспечения прочного мира на советско-китайских границах. Согласно Договору о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР, заключённому в 1950 году, обе стороны строили свои отношения, исходя из принципов «взаимного уважения государственного суверенитета и территориальной целостности». По просьбе китайской стороны Советский Союз в начале 50‑х годов передал КНР полные комплекты топографических карт с обозначением линии границы. Китайскими властями тогда не высказывалось каких-либо замечаний в отношении показанного на картах про хождения линии границы и эта линия соблюдалась на практике.

Учитывая народнохозяйственные потребности обеих стран, в 1951 году было подписано советско-китайское соглашение о порядке плавания по пограничным рекам Амур, Уссури, Аргунь, Сунгача и озеру Ханка и об установлении судоходной обстановки на этих водных путях. Соглашение и по этому частному хозяйственному вопросу полностью исходит из упомянутых выше договоров, устанавливавших границы между двумя странами. На основании этого соглашения в духе сотрудничества осуществлялось нормальное судоходство по этим водным путям.

Население, живущее по обеим сторонам границы, поддерживало между собой дружественные отношения, развивало пограничную торговлю, культурные и иные связи. Советские и китайские пограничники по-деловому разрешали возникавшие вопросы, никаких недоразумений, требовавших вмешательства центральных органов, не возникало.

Китайские власти проявляли заинтересованность в использовании некоторых советских островов на реках Уссури и Амур для хозяйственных и производственных целей (заготовка сена, дров и т. п.), в предоставлении китайским рыбакам возможности ловить рыбу в советской акватории рек Они обращались к компетентным советским властям за получением соответствующего разрешения. Эти просьбы благожелательно рассматривались и удовлетворялись советской стороной. Разрешительный порядок пользования советскими островами и советской акваторией рек, который соблюдался китайскими властями в течение многих лет, является одним из свидетельств того, что факт принадлежности Советскому Союзу указанных островов, в том числе острова Даманского, китайская сторона не подвергала сомнению.

Ⅲ.

Советское правительство, верное заветам Ленина, делало всё от него зависящее для укрепления советско-китайской дружбы и сотрудничества.

Фундамент этой дружбы был заложен ещё в годы, когда Советский Союз оказывал широкую и всестороннюю помощь китайскому народу в его борьбе за национальное и социальное освобождение. Яркими страницами вошла в историю советско-китайских отношений, братских связей трудящихся наших двух стран помощь Республики Советов революционным силам Китая в 1923—1927 гг., политическая, экономическая и военная поддержка, оказанная Советским Союзом Китаю в отражении агрессии японского империализма в 1937—1945 гг. Именно Советская Армия нанесла сокрушительное поражение отборной квантунской группировке японских милитаристов и тем самым внесла выдающийся вклад в освобождение Китая от японской оккупации.

Подлинным проявлением пролетарского интернационализма была широкая и разносторонняя помощь Советского Союза народу Китая, китайским коммунистам в завоевании победы народной революции, которая привела к образованию Китайской Народной Республики. Мао Цзэдун в декабре 1949 г. заявлял:

«Почти в течение 30 лет советский народ и Советское правительство неоднократно оказывали помощь делу освобождения китайского народа. Эта братская дружба со стороны советского народа и Советского правительства, которой удостоился китайский народ в дни тяжёлых испытаний, никогда не будет забыта»⁵.

Без всякого преувеличения можно сказать, что Советский Союз — его кредиты, поставки новейшего промышленного оборудования, безвозмездная передача по просьбе китайского правительства огромного научного и технического опыта — помог Китаю создать базу современной индустрии, заложить экономические основы социализма. Тысячи советских специалистов трудились в самом Китае рука об руку с китайскими рабочими и инженерами в создании ряда совершенно новых для Китая отраслей промышленности — авиационной, автомобильной, радиотехнической и многих других. Тысячи китайских граждан получили профессиональную подготовку в учебных заведениях Советского Союза, на советских заводах и в лабораториях. Орган ЦК КПК газета «Жэньминь жибао» в феврале 1959 г., когда она ещё писала правду о нашей стране, подчёркивала, что советская помощь Китаю «по своим масштабам не имеет прецедента в истории. Китайский народ всегда считает, что советская помощь является одним из самых важных факторов достижения быстрого прогресса в нашей стране».

В тот период в самых широких масштабах развивалась также советско-китайская торговля, годовой оборот которой к 1959 г. достиг почти двух миллиардов рублей. Это было равноправное и взаимополезное сотрудничество. Если бы не позиция китайской стороны, торговое, экономическое и научно-техническое сотрудничество между нашими странами, несомненно, могло бы успешно развиваться и дальше. Это справедливо и ныне. На международной арене Советский Союз и Китай вместе вели борьбу против империализма, за упрочение международной безопасности. В моменты, когда возникала угроза безопасности КНР, Советский Союз, верный своим обязательствам по Договору о дружбе, союзе и взаимной помощи, неизменно выступал в поддержку народного Китая и вместе с ним срывал агрессивные замыслы империалистических кругов.

Ⅳ.

Это добрососедское сотрудничество, воплощавшее в себе принципы социалистического интернационализма, нарушилось в результате изменения как внутренней, так и внешней политики китайского правительства в начале 60‑х годов.⁶ Тогда же стала осложняться обстановка на границах. Поначалу это были мелкие, незначительные нарушения существующего режима границы, совершавшиеся, как правило, гражданским населением или, во всяком случае, людьми, не одетыми в военную форму. На отдельных участках китайские военнослужащие пытались демонстративно нарушать государственную границу Советского Союза. Одновременно в районах, пограничных с СССР, было развёрнуто строительство аэродромов, подъездных путей, казарм, военных складов.

Официальная китайская пропаганда начала откровенно воспевать захватнические походы против народов Азии и Европы Чингисхана, который был объявлен «императором Китая», маньчжурского богдыхана Канси, китайских императоров и феодалов, ведших завоевательную политику. В таком же духе переделывались школьные учебники и другие издания КНР, публиковались карты, на которых обозначались в качестве китайских обширные территории Советского Союза. На некоторых картах, изображавших Китай «в период наивысшего могущества», граница проводилась так, что во владения Китая попадали земли, на которых проживают сейчас почти все народы Азии и даже многие народы Европы.

Советское правительство предприняло и в это время немало конструктивных шагов для того, чтобы предотвратить разрастание пограничных трений, снять их остроту. С этой целью 17 мая 1963 года Советское правительство предложило правительству КНР провести двусторонние консультации между нашими государствами. Эти консультации начались в феврале 1964 г. в Пекине. Советскую делегацию возглавлял полномочный представитель СССР в ранге заместителя министра П. И. Зырянов, китайскую — заместитель министра иностранных дел Цзэн Юнцюань.

Советская сторона внесла предложения, принятие которых позволяло в кратчайшие сроки осуществить путём взаимного согласия уточнение на отдельных участках линии прохождения советско-китайской государственной границы. Советская делегация руководствовалась тем, что успешное завершение консультаций явилось бы важным вкладом в дело поддержания дружественных отношений между нашими народами и государствами.

Поведение китайских представителей на консультациях 1964 г. свидетельствовало, однако, о том, что достижение договорённости не входило в намерения китайской стороны. Делегация КНР пыталась поставить под сомнение исторически сложившуюся и закреплённую договорами государственную границу. Китайская сторона видела смысл консультаций в искусственном создании «территориальной проблемы», которая на многие годы вперёд осложнила бы отношения между нашими народами и странами.

Консультации в Пекине не были завершены. В принципе была достигнута договорённость продолжить их в Москве 15 октября 1964 года. Однако, несмотря на неоднократные напоминания с советской стороны в тот период и в последующие годы, правительство КНР уклонялось от завершения таких консультаций.

Между тем не составляло большого труда достичь договорённости и исключить на будущее кривотолки и недоразумения. Для этого требовалось только одно — добрая воля с китайской стороны, требовалось, чтобы китайские представители действовали в том духе, как заявлял, например, премьер Чжоу Эньлай 28 апреля 1960 года на пресс-конференции в столице Непала Катманду, когда он, отвечая на вопрос одного из корреспондентов о том,— имеются ли «участки неустановленной границы между СССР и КНР»,— подчёркивал: «На картах есть незначительные расхождения. Очень легко мирно решить». Тем не менее это заявление не подкреплялось практическими действиями. Нарушения границы китайской стороной не только продолжались, но число таких нарушений увеличивалось.

Ⅴ.

Таким образом, вооружённые провокации китайские властей на реке Уссури в районе острова Даманского — это не случайные инциденты. Эти действия, как и создание вообще напряжённости на советско-китайской границе, наносят серьёзный ущерб делу социализма и мира, общему фронту антиимпериалистической борьбы, дружбе советского и китайского народов.

Руководимое неуклонным стремлением к обеспечению прочного мира и безопасности, к поддержанию дружбы и сотрудничества с китайским народом, Советское правительство считает, что необходимо безотлагательно принять практические меры по нормализации обстановки на советско-китайской границе. Оно призывает правительство КНР воздерживаться от действий на границе, могущих вызвать осложнения, призывает решать разногласия, если они возникают, в спокойной обстановке и путём переговоров.

Советское правительство высказывается также за то, чтобы советские и китайские официальные представители возобновили в ближайшее время начатые в Пекине в 1964 году консультации.

Советское правительство твёрдо убеждено, что в конечном счёте коренные интересы советского и китайского народов позволят устранить и преодолеть трудности в советско-китайских отношениях.

Правительство СССР заявляло и считает необходимым вновь заявить, что оно решительно отвергает любые посягательства кого бы то ни было на советские земли. И попытки говорить с Советским Союзом, с советским народом языком оружия встретят твёрдый отпор.

Советский народ единодушно поддерживает ленинскую внешнюю политику Коммунистической партии Советского Союза и правительства СССР, мероприятия по обеспечению неприкосновенности и безопасности священных рубежей нашей социалистической Родины.

Приведённое заявление правительства СССР было официально передано правительству КНР 29 марта с. г. через китайское посольство в Москве.

Примечания

Авторы умалчивают, что эти договоры были явно неравноправными. Они заключались в условиях Второй Опиумной войны британских и французских империалистов против цинского Китая и включали присвоение царской Россией обширных территорий на Дальнем Востоке. Кроме того, проведение границы не по фарватеру реки, а по урезу берега слабейшей страны — явное и вопиющее проявление колониалистской политики.— Маоизм.ру.↩
Завещание Сунь Ятсена датируется 11 марта 1925 г., но здесь на самом деле речь не о нём, а о другим документе от той же даты — «Послании Советскому Союзу».— Маоизм.ру.↩
Мао Цзэдун. О коалиционном правительстве (24 апреля 1945 г.).— Маоизм.ру.↩
Мао Цзэдун. Речь в связи с прибытием в Москву (16 декабря 1949 г.).— Маоизм.ру.↩
Там же.— Маоизм.ру.↩
На самом деле, вследствие ревизионистского перерождения КПСС во второй половине 1950‑х годов.— Маоизм.ру.↩

Сунь Ятсен

11.03.1925

Послание Советскому Союзу

Кто опубликовал: admin | 24.02.2023

Комментариев нет

Дорогие товарищи, члены Центрального Исполнительного Комитета Союза Советских Социалистических Республик!

Меня одолел неизлечимый недуг. Мысли мои обращены сейчас к вам, обращены к моей партии и к будущему моей страны.

Вы возглавляете Союз свободных республик. Этот Союз свободных республик есть то подлинное наследие, которое бессмертный Ленин оставил миру угнетённых народов. Опираясь на это наследие, народы, изнывающие под гнётом империализма, отстоят свою свободу и добьются освобождения от существующего в мире строя, издревле основанного на рабстве, войнах и своекорыстии.

Я оставлю после себя партию и надеюсь, что гоминьдан, завершая свою историческую работу по освобождению Китая и других павших жертвой агрессии государств от империалистического строя, объединит свои усилия с вами.

Волей судьбы я вынужден оставить дело своей жизни незавершённым и передать его тем, кто свято соблюдает принципы нашей партии, наставляет и организует моих истинных единомышленников. Поэтому я завещаю гоминьдану продолжать работу в области национально-революционного движения, чтобы Китай смог сбросить с себя ярмо, навязав которое империалисты низвели его до положения полуколониальной страны. Ради этой цели я повелел партии и впредь укреплять сотрудничество с вами. Я глубоко убеждён, что и ваше правительство будет, как прежде, помогать моему государству.

Дорогие товарищи! Прощаясь с вами, я хочу выразить мою пламенную надежду — надежду на то, что скоро наступит рассвет. Настанет время, когда Советский Союз как лучший друг и союзник будет приветствовать могучий и свободный Китай, когда в великой битве за свободу угнетённых наций мира обе страны рука об руку пойдут вперёд и добьются победы.

С братскими пожеланиями вам всего наилучшего
Сунь Исянь

Киссинджер Генри; Мао Цзэдун; Никсон Ричард; Чжоу Эньлай

21.02.1972

Беседа с Ричардом Никсоном

Кто опубликовал: admin | 23.02.2023

Комментариев нет

Участники:

Председатель Мао Цзэдун
Премьер-министр Чжоу Эньлай
Ван Хайжун, заместитель министра иностранных дел по вопросам протокола
Тан Вэньшэн, переводчик
Президент Никсон¹
Генри А. Киссинджер, помощник президента по вопросам национальной безопасности
Уинстон Лорд, Совет по национальной безопасности (вёл записи)

(Председатель поприветствовал президента Никсона, и президент выразил огромное удовольствие от встречи с Председателем.)

Президент Никсон: Вы много читаете. Премьер-министр сказал, что Вы читаете больше, чем он.

Председатель Мао: Вчера в самолёте Вы поставили нам очень сложный вопрос. Вы сказали, что нужно поговорить о философских проблемах.

Президент Никсон: Я сказал так потому, что прочитал стихи и выступления Председателя, и знаю, что он — профессиональный философ. (Китайцы смеются.)

Председатель Мао (глядя на д‑ра Киссинджера) Он же доктор философии?²

Президент Никсон: Он доктор мозгов.

Председатель Мао: А что, если мы попросим его сегодня быть главным выступающим?³

Президент Никсон: Он специалист по философии.

Д‑р Киссинджер: Я давал читать сочинения Председателя своим студентам в Гарварде.

Председатель Мао: В них нет ничего особенного, ничего поучительного. (Глядя на фотографов) Они пытаются прервать нашу встречу, нарушить наш порядок тут.

Президент Никсон: Сочинения Председателя привели в движение нацию и изменили мир.

Председатель Мао: Я не смог изменить весь мир, только некоторые окрестности Пекина. Наш общий старый друг генералиссимус Цзян Цзеши этого не одобряет, называет нас коммунистическими бандитами. Недавно он опубликовал своё выступление. Вы его видели?

Президент Никсон: Президент Цзян Цзеши зовёт Председателя бандитом. А как Председатель называет Цзян Цзеши?

Премьер-министр Чжоу: В целом мы называем их кликой Цзян Цзеши. В газетах иногда мы зовём их тоже бандитами; и они нас тоже называют бандитами. Так или иначе, мы обзываем друг друга.

Председатель Мао: На самом деле история нашей дружбы с ним намного длиннее, чем вашей дружбы с ним.⁴

Президент Никсон: Да, я знаю.

Председатель Мао: Мы двое не должны монополизировать всё представление. Не годится, если мы не дадим высказаться д‑ру Киссинджеру. Вы известны своими поездками в Китай.

Д‑р Киссинджер: Это президент задал направление и выработал план.

Президент Никсон: Мой помощник очень мудр, высказываясь таким образом. (Мао и Чжоу смеются.)

Председатель Мао: Он хвалит Вас, отмечая, что Вы действуете умно.⁵

Президент Никсон: Он не похож на тайного агента. Он — единственный человек в неволе⁶, который мог двенадцать раз съездить в Париж и один раз в Пекин, и никто об этом не знал, кроме, возможно, пары красоток. (Чжоу смеётся.)

Д‑р Киссинджер: Они не знали; я использовал это как прикрытие.

Председатель Мао: В Париже?

Президент Никсон: Всякий, кто использует красоток как прикрытие, должен быть величайшим дипломатом всех времён.

Председатель Мао: Так Вы часто используете девушек?

Президент Никсон: Он, не я. У меня были бы огромные проблемы, если бы я использовал девушек как прикрытие.

Премьер-министр Чжоу (смеясь): Особенно на выборах. (Киссинджер смеётся.) Д‑р Киссинджер не выдвигается в президенты, потому что не рождён гражданином Соединённых Штатов.⁷

Тан Вэньшань, вероятно, лет за десять до встречи Мао с Никсоном.

Д‑р Киссинджер: Мисс Тан⁸ имеет право стать президентом Соединённых Штатов.

Президент Никсон: Она была бы первой женщиной-президентом. Вот и наш кандидат.

Председатель Мао: Такой кандидат был бы очень опасен для вас. Скажем правду, если Демократическая партия снова придёт к власти, мы не сможем избежать контакта с ними.

Президент Никсон: Мы это понимаем. Будем надеяться, мы не создадим вам такой проблемы.

Председатель Мао: Эти вопросы не со мной обсуждать, а с премьером. Я обсуждаю философские вопросы. Я, так сказать, голосовал за Вас на ваших выборах.

Вирджиниус Фрэнк Коу

Тут есть американец, г‑н Фрэнк Коу⁹, он написал статью как раз в то время, когда в вашей стране была сумятица, в ходе последних выборов. Он сказал, что вы собираетесь избраться президентом. Я очень оценил эту статью. А сейчас он против этого визита.

Президент Никсон: Когда Председатель говорит, что голосовал за меня, он голосовал за меньшее из двух зол.

Председатель Мао: Мне нравятся правые. Говорят, вы — правые, что Республиканская партия — правые, что премьер-министр Хит¹⁰ тоже правый.

Президент Никсон: И генерал де Голль¹¹.

Председатель Мао: Де Голль — совсем другое дело. Говорят также, христианские демократы в Западной Германии тоже правые. Я почти счастлив, когда эти люди, занимающие правые позиции, приходят к власти.¹²

Президент Никсон: Я думаю, тут нужно отметить важный момент — в Америке, по меньшей мере, в это время, правые могут делать то, о чём говорят левые.

Д‑р Киссинджер: Ещё одно, г‑н президент. Левые настроены просоветски и не одобрили бы шага в сторону Народной Республики. И они действительно критикуют Вас на этой почве.

Председатель Мао: Именно. Кое-кто Вам противостоит. В нашей стране также имеется реакционная группировка, выступающая против наших контактов с вами. В результате они сели в самолёт и улетели за границу.¹³

Премьер-министр Чжоу: Может быть, вы об этом знаете.

Председатель Мао: По всему миру сообщения разведки США сравнительно точны. Следующей была Япония. А что касается Советского Союза, то они в итоге поехали откапывать трупы, но они ничего не сказали об этом.¹⁴

Премьер-министр Чжоу: Во Внешней Монголии.

Президент Никсон: У нас недавно были подобные проблемы в связи с индо-пакистанским кризисом.¹⁵ Американские левые строго критиковали меня за неспособность встать на сторону Индии. Это было по двум причинам — потому что они настроены проиндийски и потому что они настроены просоветски. Думаю, было важно посмотреть на вопрос шире. Мы не могли бы позволить никакой стране, неважно, насколько большой, поглотить своего соседа. Я поплатился за это — говорю без горечи, потому что это было правильным — поплатился в политическом отношении, но, я думаю, история засвидетельствует, что это было правильным решением.

Председатель Мао: В качестве предложения, могу ли я предложить вам провести немного меньший брифинг? (Президент указывает на д‑ра Киссинджера, Чжоу смеётся.) Как вы думаете, это будет хорошо, если вы расскажете другим о том, что мы здесь говорили о наших философских дискуссиях?

Президент Никсон: Председатель может быть уверен — что бы мы ни обсуждали и что бы я ни обсуждал с премьер-министром, ничто не пойдёт далее этой комнаты. Это единственный способ вести обсуждение на высшем уровне.

Председатель Мао: Это хорошо.

Президент Никсон: К примеру, я надеюсь поговорить с премьер-министром, а позже с Председателям по вопросам вроде Тайваня, Вьетнама и Кореи. А ещё я хотел бы поговорить о таких чувствительных вопросах, как будущее Японии, будущее субконтинента и какой будет роль Индии; а шире, на мировой сцене — о будущем американо-советских отношений. Ведь только увидев всю мировую картину и великие силы, двигающие миром, можно будет принимать верные решения о немедленных и настоятельных проблемах, которые уже господствуют над нашим видением.

Председатель Мао: Я не очень хочу влезать во все эти беспокойные вопросы.¹⁶ Думаю, лучше будет ваша тема — философские вопросы.

Президент Никсон: Любопытно отметить, г‑н Председатель, что, скажем, большинство стран одобрили бы эту встречу, а Советы её не одобряют, японцы выражают сомнения и индийцы не одобряют. Так что мы должны изучить, почему так, и определить, как развивать нашу политику, чтобы иметь дело со всем миром, а также и с немедленными проблемами вроде Кореи, Вьетнама и, конечно, Тайваня.

Председатель Мао: Согласен.

Президент Никсон: Мы, к примеру, должны задаться вопросом — опять только между нами,— почему у Советов сконцентрировано военных сил на границе с вами больше, чем на границе с Западной Европой. Мы должны спросить себя, каким должно быть будущее Японии? Лучше ли для Японии — тут, как я понимаю, между нами есть различие,— лучше ли для неё быть нейтральной, полностью беззащитной, или для Японии лучше на какое-то время иметь определённые отношения с Соединёнными Штатами?¹⁷

Суть в том — я говорю сейчас в области философии,— что в международных отношениях нет хороших вариантов. Одно точно — мы не можем оставить вакуум, поскольку он может быть заполнен. Премьер-министр, например, указал, что Соединённые Штаты простирают руки и Советский Союз простирает руки. Вопрос в том, перед какой опасностью стоит Народная Республика. Это опасность американской агрессии или советской агрессии?¹⁸ Это трудные вопросы, но мы должны их обсудить.

Председатель Мао: В настоящее время вопрос агрессии со стороны Соединённых Штатов или агрессии со стороны Китая сравнительно мал; то есть, можно сказать, это не крупная проблема, поскольку в нынешней ситуации не существует состояния войны между нашими двумя государствами. Вы хотите вывести часть своих войск на родную землю; наши войска не размещаются за границей.¹⁹ Таким образом, между нами странная ситуация, так как за последние двадцать два года²⁰ наши идеи никогда не встречались на переговорах. Менее десяти месяцев прошло с того момента, как мы начали играть в настольный теннис²¹; а если посчитать время с выдвижения вами предложения в Варшаве²², это менее двух лет.

Мы очень забюрократизированы в делах по разным поводам. Например, вы хотите обмена людьми на личном уровне и тому подобное, а также развивать торговлю. Но вместо того чтобы заниматься этим, мы застреваем на нашей позиции, считая, что без решения крупных вопросов нельзя ничего поделать с мелкими проблемами. Я сам настаивал на такой позиции. Позднее я понял — вы были правы, потому сыграли в настольный теннис.²³ Премьер-министр сказал, что это было после прихода к власти президента Никсона. Бывший президент Пакистана представил нам президента Никсона. Тогда наш посол в Пакистане отказался дать согласие на наш контакт с вами. Он сказал, нужно посмотреть, кто был бы лучше — президент Джонсон или президент Никсон. Но президент Яхья²⁴ сказал, что этих двоих нельзя сравнивать, что они несравнимы. Он сказал, что один из них вроде гангстера — он имел в виду президента Джонсона. Я не знаю, откуда у него такое впечатление. Мы со своей стороны тоже были не очень довольны этим президентом. Мы были не особенно довольны вашими бывшими президентами, от Трумэна и до Джонсона. Мы были не особенно довольны этими президентами, Трумэном и Джонсоном. Между ними было восемь лет президента-республиканца.²⁵ В течение этого периода, вероятно, вы тоже ничего не продумали.

Премьер-министр Чжоу: Главным моментом была политика Джона Фостера Даллеса.

Председатель Мао (говоря о Чжоу): Он также уже обсуждал это с д‑ром Киссинджером.

Президент Никсон (указывая на премьер-министра Чжоу и д‑ра Киссинджера): Но они пожали руки. (Чжоу смеётся.)

Председатель Мао: У Вас есть, что сказать, доктор?

Д‑р Киссинджер: Г‑н Председатель, мировая ситуация также решительно изменилась за этот период. Нам пришлось многому научиться. Мы думали, что все социалистические или коммунистические страны — одно и то же явление. Пока нынешний президент не пришёл к власти, мы не понимали различного характера революции в Китае и пути, которым идёт революция в других социалистических странах.

Президент Никсон: Г‑н Председатель, я понимаю тот факт, что на протяжении многих лет моя позиция в отношении Народной Республики была такова, что с ней совершенно не согласны Председатель и премьер-министр. Вместе нас собрало осознание новой мировой ситуации и, с нашей стороны, осознание, что важна не внутренняя политическая философия нации. Важна политика в отношении остального мира и в отношении нас. Вот почему — это, я думаю, можно сказать откровенно — у нас есть различия. Премьер-министр и д‑р Киссинджер их обсуждали.

Следует также сказать — глядя на две великие державы, Соединённые Штаты и Китай,— знаем, что Китай не угрожает территории Соединённых Штатов; и я думаю, вы знаете, что у Соединённых Штатов нет территориальных видов на Китай. Мы знаем, что Китай не хочет господства над Соединёнными Штатами, и мы полагаем, вы также представляете, что Соединённые Штаты не хотят мирового господства. А кроме того — может быть, вы не верите в это, но я верю,— ни Китай, ни Соединённые Штаты, обе великие нации, не хотят мирового господства. Поскольку наши взгляды по этим двум вопросам одни и те же, мы не угрожаем территориям друг друга. Поэтому мы можем найти общую почву, несмотря на различия, чтобы выстроить мировую структуру, в которой обе наши страны смогут в безопасности развиваться своим путём. Этого нельзя сказать о некоторых других нациях нашего мира.

Председатель Мао: Мы не угрожали ни Японии, ни Южной Корее.

Президент Никсон: Никакой стране. Как и мы.²⁶

Председатель Мао (сверяя время с Чжоу): Не думаете ли Вы, что мы сегодня достаточно обсудили?

Президент Никсон: Да. Я бы хотел сказать в заключение, г‑н Председатель, что нам известно, какой риск вы с премьер-министром взяли на себя, приглашая нас сюда. И для нас это было непростым решением. Но прочитав некоторые из заявлений Председателя, я знаю, что он — тот, кто видит, когда возникает возможность, что надо ловить момент и ловить шанс.

Я бы также хотел сделать личное замечание — я обращаюсь к Вам, г‑н премьер-министр,— Вы меня не знаете, а потому и не должны мне доверять. Но Вы обнаружите, что я никогда не говорю того, что не могу сделать, но всегда сделаю больше, чем могу сказать. На этой основе я хочу искренних переговоров с Председателем и, конечно, с премьер-министром.

Председатель Мао (показывая на Киссинджера): «Поймаешь момент, поймаешь шанс». Я полагаю, что, в общем говоря, люди, похожие на меня, звучат подобно пушкам. (Чжоу смеётся.) То есть трубим громогласно типа «весь мир должен объединиться и нанести поражение империализму, ревизионизму и всем реакционерам, построить социализм».²⁷

Президент Никсон: Вроде меня. И бандитов.

Председатель Мао: Но Вы, возможно, как отдельная личность, не окажетесь среди тех, кого должны свергнуть. Говорят, он (д‑р Киссинджер) тоже будет среди тех, кого лично не будут свергать. Если вас всех свергнут, у нас не останется больше друзей.²⁸

Президент Никсон: Г‑н Председатель, Ваша жизнь всем нам хорошо известна, Вы поднялись из очень бедной семьи на вершину самой многочисленной нации мира, великой нации. Моё происхождение не так хорошо известно. Я тоже поднялся из очень бедной семьи²⁹ на вершину очень великой нации.

История свела нас вместе. Вопрос в том, сможем ли мы, имея различные философии, но оба стоя ногами на земле и оба вышедшие из народа, осуществить прорыв, который послужит в грядущие годы не только Китаю и Америке, но и всему миру. И поэтому мы здесь.

Председатель Мао: Ваша книга «Шесть кризисов» неплоха.

Президент Никсон (говоря о Мао): Он слишком много читает.

Председатель Мао: Слишком мало. Я мало знаю о Соединённых Штатах. Должен попросить Вас прислать сюда некоторых преподавателей, в основном — истории и географии.

Президент Никсон: Это хорошо, это лучше всего.

Председатель Мао: Я говорил об этом г‑ну Эдгару Сноу, корреспонденту, скончавшемуся на днях.³⁰

Президент Никсон: Это прискорбно.

Председатель Мао: В самом деле.

Хорошо, когда переговоры идут хорошо, и даже хорошо, если нет согласия, потому что какой от этого прок, если мы будем стоять в тупике? Почему мы должны достичь результатов? Народ станет говорить… если нам это не удастся с первого раза, потом люди будут говорить, почему нам не удалось сделать это с первого раза? Причина будет одна — мы пошли не тем путём. Что они скажут, если нам повезёт во второй раз?³¹

(Состоялся заключительный обмен любезностями. Председатель заметил, что состояние его здоровья неблагополучное. Президент Никсон ответил, что тот выглядит хорошо. Председатель сказал, что внешний вид обманчив. После прощальных рукопожатий и фотографирования премьер-министр Чжоу сопроводил президента на выход из резиденции.)

Примечания

См. также заметки самого Никсона об этой встрече и её обстоятельствах.↩
Генри Киссинджер получил степень доктора философии в Гарвардском Университете в 1954 г. Его диссертация называлась «Восстановленный мир: Меттерних, Каслри и проблемы мирного периода 1812—1822 годов».↩
Перевод этой реплики дан по: Киссинджер, Генри. О Китае. Пер. с англ. В. Н. Верченко.— М.: АСТ, 2017.↩
Перевод этого отрывка со слов Мао «Наш общий старый друг…» с небольшими изменениями дан по книге Киссинджера.↩
Имеется в виду, что Никсон одобрил то, что Киссинджер сохранил в тайне свой предварительный визит в Китай и переговоры с Чжоу Эньлаем 9—11 июля 1971 г.↩
См. комментарий к воспоминаниям Никсона.↩
Хайнц Альфред Киссингер (затем — Генри Киссинджер) родился в еврейской семье в Баварии. Его семья эмигрировала в США, когда ему было пятнадцать лет.↩
Тан Вэньшэн, известная также как Нэнси Танг, родилась в Нью-Йорке в 1943 году. Семь лет спустя её семья вернулась в Китай.↩
Вирджиниус Фрэнк Коу в 1934—1952 гг. работал в правительстве США, был секретарём МВФ, после чего его обвинили в том, что он тайно ~~посещает синагогу~~ состоит в компартии и работает на советскую разведку. «Отвяжитесь, я вам ничего не скажу» — примерно так ответил он на допросе, сославшись на Пятую поправку. Фрэнка уволили и запретили выезд из страны, но ему удалось бежать в Китай, где он принял имя Кэ Фулань и поступил на службу в крайне закрытый отдел ЦК КПК по международным связям. Его очень ценил Кан Шэн, защитивший его во время Культурной революции. Скончался в Пекине в 1980 году.↩
Эдвард (Тед) Хит, британский премьер-министр с 1970 по 1974 год. Хит позднее посетит Пекин и встретится с Мао в 1974 и 1975 годах.↩
Шарль де Голль, руководитель французского сопротивления и президент Франции с 1959 по 1969 год. Франция признала Китайскую Народную Республику в 1964 году.↩
Перевод этого отрывка со слов Никсона «Когда Председатель говорит…» дан по книге Киссинджера.↩
Перевод этих двух предложений дан по книге Киссинджера. Речь идёт, разумеется о Линь Бяо.↩
Перевод этого двух предложений дан по книге Киссинджера с исправлением времени слова «говорят» на прошедшее, соответственно английскому оригиналу.↩
Имеется в виду индо-пакистанская война 1971 года, когда, подавляя национально-освободительное движение в принадлежавшем тогда ему Бангладеш, Пакистан нанёс удары по Индии. Та вмешалась и быстро добилась капитуляции Пакистана и закрепления раздела страны. Пакистан был геополитическим союзником Китая против Индии в русле возобладавшей тогда дипломатической линии Дэн Сяопина.↩
Перевод этой фразы дан по книге Киссинджера.↩
Перевод этих фраз с начала реплики Никсона дан по книге Киссинджера.↩
Перевод этих двух предложений дан по книге Киссинджера.↩
Перевод этих фраз с начала реплики Мао дан по книге Киссинджера.↩
То есть с образования Китайской Народной Республики.↩
Первая спортивная делегация из США в КНР (команда по настольному теннису) прибыла в Пекин 12 апреля 1971 г. Подготовку к визиту Никсона осуществляли дипломаты, секретно посещавшие Китай с командой.↩
Речь о предложении Уолтера Джона Стессела-мл., который тогда был послом США в Польше, выдвинутом на встрече с китайским временным поверенным в делах в Польше Лэй Яном 20 января 1970 г.↩
Перевод этих фраз со слов «Мы очень забюрократизированы…» дан по книге Киссинджера.↩
Ага Мухаммед Яхья Хан — президент Пакистана в 1969—1971 гг.↩
Дуайт Эйзенхауэр был президентом США в 1953—1961 гг.↩
Это, конечно, неправда. С момента образования Китайской Народной Республики США осуществили военные интервенции в Корее (1950), Гватемале (1954), Ливане (1958), Кубе (1961), Вьетнаме и Лаосе (с 1964), Доминиканской Республике (1965), Камбодже (1970). Последнее вмешательство произошло уже при Никсоне. Правдой будет, что Никсон в итоге свернул вмешательства в Индокитае.↩
Перевод этой реплики дан по книге Киссинджера. Слова «трубим громогласно» — вольность переводчика, в оригинале их нет. Кроме того, в оригинале выражение «to establish socialism», означающее не «построить социализм», а, точнее, «учредить социализм» или «установить социализм».↩
Перевод этой реплики дан по книге Киссинджера.↩
Ричард Никсон родился в семье бакалейщика и хозяина ранчо, и действительно жили они небогато. Например, после окончания школы ему рекомендовали продолжить обучение в Гарварде, но у семьи не нашлось на это денег.↩
Эдгар Сноу совершил последнюю поездку в Китай в 1970 году. Скончался он 15 февраля 1972 г., за шесть дней до этой беседы.↩
Перевод этой реплики, кроме первой фразы, дан по книге Киссинджера.↩

08.02.2023

Памяти «Берега»

Кто опубликовал: admin | 10.02.2023

Комментариев нет

Берег и Володя Грубник. Мариуполь, 9 мая 2022 г. Фото А. Долгаревой

Берег и В. Грубник. Мариуполь, 9 мая 2022 г. Фото А. Долгаревой

Игорь Мангушев («Берег») порой говорил чудовищные вещи. Делал ли он это для эпатажа, по горячности или внутреннему убеждению, можно расследовать в другое время и при других обстоятельствах, да и не всегда можно такое выяснить, если человека уже нет. Но точно известно, что он воевал за справедливое дело — за национальное освобождение русских Северного Причерноморья и против украинского неофашизма — и был Другом Котов.

О. Торбасов

Ну и про хорошее 🐈🐈🐈. Помимо операции по нанесению максимального вреда украинским военнослужащим, команда ОПСБ ещё и устроила массовую кормёжку котов, которые моментально начали стекаться к нашей точке базирования. В принципе, хохлы могли следить за котами, а не вешать две «Лелеки» в поисках нашей позиции. Вот Аничка приедет и мы будем их эвакуировать в добрые руки. Потому что коты очень годные. Отличные коты. Грели нас и развлекали. А хохлы их пугают, суки.

Записки Авантюриста

Смерть говорит капитану:
Ну ладно, допустим, твоя взяла.
Останешься жить.
Но условия вот:
Никакой войны, никаких баб, никакого бухла.
Капитан смеётся: так не пойдёт.

Четвёртые сутки комы.
Капитан говорит смерти: всё или ничего.
Молятся друзья,
знакомые
и незнакомые.
Горизонт опаляет волной лучевой.

Ничего —
и шаг в Небесную Новороссию.
Ничего —
и степь расцветает,
и ангел молвит: иди
во степи, покрытой цветами, умытой росами.
Всё ещё впереди, капитан.
Всё ещё впереди.

А. Долгарева. Капитану Игорю Мангушеву (Берегу)

Сегодня, 8.02.23 в 6:12 умер Игорь Мангушев, позывной «Берег», от последствий огнестрельного ранения в голову.

Игорь вступил в ряды ополченцев ещё в 2014 году, активно занимался разработкой тактики и стратегии по борьбе в вражескими БПЛА. После начала спецоперации на Украине также активно принимал участие в боевых действиях.

Царствие Небесное. Светлая память 💔🙏😢

Игорь 4.01 приезжал с женой в наш приют… Обещал приехать ещё раз, «поваляться в котах»… 😢

Спасибо за поддержку, спасибо за репосты, Игорь, за любовь к кошкам… Скорбим… 💔😢 Нам будет тебя не хватать… 😭💔

Соболезнования жене Татьяне…

Я очень надеюсь, что найдут его убийцу!!!!! ✊

Приют «Кошкин дом» г. Луганска

Имя пользователя
Пароль

	Запомнить меня Забыли пароль?